Сказки лесного мудреца 1. Лавиния. Глава 13

На следующее утро дедушка Элиа продолжил свой рассказ.



Вернёмся во дворец принца Максимилиана. Всем обитателям дворца ; от кухарок и до придворных – было ясно, что во дворце творится что-то неладное. Поведение принца на балу удивило всех присутствующих. Максимилиан, явно отдававший предпочтение мисс Лавинии Грей, вдруг сделал предложение своей троюродной сестре. Когда принц и Магдалена вышли из зала, придворные стали перешёптываться.

– Пойдём к себе, Вакс! – сказала Лавиния, взяла тросточку и направилась к двери.

А за спиной уже шептались злые языки:

– Что, не понравилось? Он поступил с ней так, как и со всеми остальными, да просто выбросил её за ненадобностью.

Когда дверь за спиной девушки закрылась, она вздохнула облегчённо. Пусть говорят, что хотят. Принц сделал свой выбор. Но он был мне другом, с которым было весело и интересно. А если он женится, дружбе этой придёт конец. А мне незачем будет оставаться в замке, я поеду в родной дом, где меня любят и ждут. Так рассуждала Лавиния, направляясь к своим покоям.

– Я всё знаю, – сказала уже ожидавшая у двери нянюшка. – Ты ведь не влюблена в принца?

– Скорее нет, чем да, – улыбнувшись, спокойно ответила девушка.

– Это хорошо. Не он твоя судьба. До празднования осталась неделя, и её тебе будет сложно пережить. Кривые ухмылки, язвительные замечания, высокомерное отношение будут преследовать тебя.

– Ты же знаешь, я не боюсь этого.

– Знаю, моя девочка, – нянюшка погладила Лавинию по золотым волосам, как ребёнка, которого хотят успокоить.

Лавиния обняла Урсулу и прижалась к ней.

– У меня есть вы, мои родные, – девушка рукой погладила густую шерсть на спине Вакса. – А с вами я ничего не боюсь. 



Но давайте посетим родные места Лавинии и узнаем, что там происходит. Не проходило ни дня, ни часа без того, чтобы кто-то из членов благородного семейства Грей не вспомнил о Лавинии. Дом как-то опустел без неё. Каждый вечер семья собиралась в гостиной у камина, и сэр Джон доставал из конверта очередное письмо нянюшки Урсулы с отчётом о событиях вчерашнего дня, и все с интересом слушали повествование о жизни Лавинии при дворе.

Если сэр Джон, леди Анна и Сэм радовались успехам их золотой девочки, то сердце Питера рвалось на части и страдало. Раньше он думал, что отъезд Лавинии принесёт облегчение, что если он не будет видеть её каждый день, то вскоре её образ уйдёт из его сознания. Но не тут-то было.

– Лавиния уехала и забрала с собой часть моего сердца! – в отчаянии думал Питер.

Чтобы как-то забыться, каждый вечер он седлал Снежка, и они вдвоём мчались к морю, к тому большому валуну, на котором так любила сидеть Лавиния и где Питер был так счастлив. Он садился на тёплый камень и любовался тихим морем, сверкающим в лучах уже заходящего солнца, и самим полусонным солнцем, впитывая глазами яркую палитру красок заката.

Однажды, любуясь закатом, юноша увидел небольшую точку, летящую по небу. Она двигалась очень странно, какими-то рывками и зигзагами. Когда точка достаточно увеличилась, юноша рассмотрел огромную птицу, у которой было что-то с крылом.

– Наверное, ранена! – догадался он.

Птица летела именно к тому месту, где сидел Питер. Она поравнялась с линией прибоя и рухнула без сил. Юноша бросился к бедняге. Птица действительно была очень большой. Размах крыльев её достигал четырёх метров. Питер напряг все свои силы, дотащил её до утёса и уложил на густую шелковистую траву. Птица была серьёзно ранена. У основания правого крыла зияла рана, а по белоснежному оперению стекали струйки крови.

Юноша быстро достал из кожаной сумки флягу. Недалеко от места, где лежала птица, протекал ручей с лечебной водой. Юноша подбежал к ручью, набрал воды в флягу и бросился обратно. Он промыл рану птицы и смазал её бальзамом, который дала ему нянюшка Урсула и велела всегда носить с собой в кожаной сумке, закреплённой на поясе.

Теперь Питер сел рядом с раненой и стал её рассматривать. Длинная шея, похожая на лебединую, но немного покороче и потолще, небольшая очаровательная головка с короной из радужных перьев, небольшой клюв – всё это говорило о том, что птица – не хищник.

– Пусть отдыхает, набирается сил, – подумал Питер, – а я пока съезжу в усадьбу, привезу еды.

– Снежок, – позвал юноша коня.

Снежок, наблюдавший за действиями хозяина издали, подошёл к Питеру.

– Какая красивая! – восхитился он, увидав птицу вблизи.

– Да, хороша, – согласился Питер. – Давай съездим домой и возьмём там кое-что.

Дома он собрал целую корзину фруктов и ягод, предупредил родителей, что заночует на берегу моря, так как у него есть нездоровая подопечная, до которой ночью могут добраться хищники. И её надо охранять.

Птица проспала до рассвета. С первыми лучами солнца она встрепенулась и подняла голову.

– Где я? – спросила она нежным голосом.

– Ты на берегу моря Ясного Солнца. Не бойся, я всю ночь оберегал тебя, а вечером немного полечил, – сказал Питер.

– Я так благодарна тебе. Злая Каргана послала дракона, чтобы он убил меня. Я справилась с ним, но сама едва не погибла. И если бы не ты…

– Побереги силы, – прервал её Питер. – Как ты себя чувствуешь?

– Неплохо. Крыло совсем не болит. А чем ты лечил меня? – спросила птица.

– Нянюшка Урсула, уезжая в столицу, оставила мне бальзам для заживления ран. Вот им-то я тебя и лечил.

– О, Урсула – великая травница, да и провидица тоже, – уважительно произнесла птица.

– А как тебя звать-величать? Мне не хочется называть тебя просто птицей.

– Зови меня Ирис, – представилась птица.

– Какое красивое имя, что ж, Ирис, пора и позавтракать. Кстати, я – Питер Грей.

– Я знаю тебя, Питер Грей, – тихо произнесла птица.

Они позавтракали.

– А теперь, Питер, давай поговорим, – предложила Ирис.

Питер кивнул в знак согласия.

Птица продолжила.

– Я знаю о тебе всё, даже твои самые потаённые мысли. Знаю, что ты столкнул девочку с обрыва. Знаю, что ты изнываешь от тоски и любишь Лавинию всем сердцем, знаю, что ты скорее умрёшь, чем расскажешь о своём чувстве кому-нибудь, считая её своей сестрой.

Питер опустил голову.

– И хочу сказать тебе, – продолжила Ирис, – что это не так. Отец Лавинии – король Ричард Великий, правитель страны Голубых Озёр. Мать её – фея Радужного Света Ирис, то есть я. Невзлюбила меня старая Каргана и захотела сжить со света. Она прознала, что Великий Свет благословил меня на брак, и мы с Ричардом обвенчались. Но ведьма подумала, что надо найти мою самую болевую точку и ударить в неё. И расчёт её был верным. Как только родилась наша доченька, это злое существо наслало на неё страшное проклятие. Малышка должна была умереть в шесть лет, упав с высокой скалы. Чтобы хоть как-то смягчить проклятие, нянюшка Урсула и Вакс Амадей фон Риттер спрятали новорождённую Лавинию у вас. Твои отец и мать с радостью приняли девочку и растили в любви и ласке, как родное дитя. И вы с Сэмом любили мою доченьку.

Но однажды, десять лет назад, ты допустил зависть и раздражение в своё сердце. Всего лишь пара мыслей. Этим ведьма и воспользовалась. Она заставила тебя вытянуть руку и толкнуть Лавинию. Но затем Лавиния выросла и, несмотря на слепоту, стала тем человеком, которого ты полюбил всем сердцем. И теперь я задаю вопрос, который решит дальнейшую твою судьбу. Ты согласен вернуть Лавинии то, что было отобрано с твоей помощью, – зрение?

– Да! – твёрдо сказал Питер.

– Это случится завтра, в ваш с Лавиней день рождения. Помни о своей любви, помни о той, кому необходима твоя помощь. И ничего не бойся. Я буду всегда рядом.