ПрибВО. Рига. Учения-5. Хлор в Литве

      Это случилось где-то зимой в начале 80-х годов прошлого века. Как обычно в начале года мы выехали на оперативный сбор с КШВИ в Адажи. Первые два дня всё шло по плану: НАТО наступает, наши войска упорно обороняясь превосходящим силам противника не торопясь откатываются назад. Вот-вот супостат начнёт применять по нам ядерное оружие, так как наше сопротивление усиливается.

      Но вот наступил третий день и с утра меня вызывает наш начхим округа, тогда ещё полковник, Кавунов Владимир Сергеевич и говорит, чтобы я собирал свои манатки и через полчаса был у него. Так как объяснений не последовало, я пошёл выполнять поступившее распоряжение. Через полчаса я опять был у Кавунова, но он отсутствовал, зато его заместитель полковник Пуго Владимир Карлович был на месте и чем-то сильно взволнован, но чем не рассказал. Минут через 15-20 пришёл Кавунов, кивком позвал меня к своему столу и объявил следующее распоряжение: садиться в наш РАСТовский УАЗик, который уже приехал из Риги и ждать его там. Ещё через некоторое время пришёл сам одетый и с баулом, сел на переднее сиденье, и мы тронулись.

      Только тут начхим мне рассказал, что едем мы в Литву, куда-то под Кедайняй (точное название населённого пункта, к сожалению, не помню), там сегодня ночью произошла железнодорожная катастрофа сама по себе не большая – всего две последние цистерны опрокинулись в болото (фото в заставке к рассказу визуально похоже на ту аварию, хотя и выполнено недавно), но в цистернах жидкий хлор. Одна из цистерн лопнула, образовалось несколько щелей, через них хлор выливается, парит, а рядом село. Вторая изрядно помялась, но пока трещины в ней не обнаружены, хотя может быть всякое. Нам приказано вместе с Управлением ГО (Гражданской Обороны) округа участвовать в ликвидации аварии. Собственно, за химиками разведка местности и выработка рекомендаций по ликвидации аварии. За ГО участие в выработке рекомендаций и собственно ликвидация последствий.

      В район аварии по распоряжению командующего округом с подачи начхима уже выдвинулась рота РХБР (радиационной, химической и биологической разведки) 11-го армейского ОБХЗ и один из батальонов окружного полка ГО. Наша рота была сокращенного состава по штату Б, а вот ГО-шный батальон так только назывался, по численности был не более 40-50 человек, хотя и с большим количеством всякой специальной техники. Моими задачами при начхиме являлись: быть чем-то вроде начальника штаба + секретчик + офицера связи между химиками, ГО-шниками и местными властями. Ни на какую разведку я ездить не буду, но должен постоянно вести карту распространения хлора и метеоусловий в районе аварии на основании результатов разведки местности силами нашей роты и снабжать этой информацией всех заинтересованных.

      Ехать до места аварии было не далеко, часа 4-4,5, так что к примерно к 14.00 были на месте. Буквально за полчаса до нас в район аварии прибыла наша рота из Калининграда. Кавунов, человек очень организованный и сам по себе, и для подчинённых великолепный организатор. По прибытии к месту аварии, вызвал командира роты поставил задачу на разведку, заодно поинтересовался, какие у них противогазовые коробки, ведь обычные общевойсковые коробки хлор не держат. Но и ротный оказался не дурак, взял, как оказалось, правильные коробки, да ещё и с запасом. Посему к выполнению задачи рота была готова и несколько расчётов от двух взводов поехали на разведку местности практически сразу по прибытии.

      Мы даже не надеялись, что вся эта беда закончится быстро. Одна часть оставшихся взводов РХБР занялись обустройством роты на месте, а другая развёртывала ХНП (химический наблюдательный пост) в основном для метеонаблюдений в районе аварии. Наша рота должна была жить в палатках, как и батальон ГО. Кавунов решил, что мы с ним будем жить и работать в моём полукомплекте РАСТ (расчётно-аналитическая станция), который он уже вызвал.

      Уже через два-три часа мы получили первые данные разведки, которые я отразил на карте, сидя за столом подоспевшего РАСТовского полукомплекта. Хлор, как оказалось, расползся не сильно, пока его пары концентрировались в низинке, где и находилось болото в которое упали цистерны. Этому способствовала довольно низкая температура воздуха, практически полное отсутствие ветра, мощная инверсия, а также то, что щели цистерны, через которые выливался жидкий хлор частично заросли льдом, образовавшимся из болотной воды. Было видно, что вероятность непосредственного воздействия паров хлора на литовское село в ближайшее время не велика. Однако, эвакуация населения всё равно необходима и должна быть организована местной властью, что и было вскоре сделано. Также было решено залить болотной водой все щели в цистерне, которые можно было обнаружить. Заняться этим должен был батальон ГО.

      Наши расчёты РХБР выходили на разведку каждые 3 часа. Хлор хоть и медленно, но продолжал распространяться в сторону села. К счастью, его распространение пока продолжалось лишь в нижнем приземном слое. Это тоже играло в пользу села, так как оно стояло на возвышенности, а облако постепенно обходя его с двух сторон, не поднимаясь даже до крайних домов. Всё это я рисовал на карте, поднимая каждое новое положение границ облака разными цветами. Результаты переснимал на кальку и раздавал в ГО и представителям литовской власти.

      Ну а начальники тем временем решали, что надо делать с цистернами, особенно с той, которая парит. Оставлять их в том виде, как есть было нельзя, но и обеззаразить надо так, чтобы вещество для дегазации было доступно, достаточно дешевым, и чтобы результаты обеззараживания сами не были сильно вредными ни для людей, ни для природы. После двух дней исследования этого вопроса (участие в этом приняли некоторые учёные Химфака Каунасского университета) для обеззараживания была выбрана каустическая сода или каустик – NaOH. Каустика на химпредприятиях Литвы было завались, транспортная доставка до места аварии имелась как по ЖД, так и автотранспортом, а самым «страшным» результатом реакции являлся гипохлорит натрия (NaClO). Но сама реакция

              2 NaOH + Cl2 ; NaClO + NaCl + Н2O + 24,65 ккал

не была простой из-за того, что проходила с выделением большого количества тепла с которым надо было как-то справляться. Мы надеялись на зиму и холодное болото, но понимали, что сразу много NaOH в жидкий хлор всё равно совать не стоит, он может быстро перейти в газообразную фазу и взорвать цистерну. Решив с этим вопросом местные сразу приступили к организации доставки каустика к месту аварии и уже через день его доставили в необходимом количестве.

      К моменту начала ликвидации аварии облако хлора распространилось километра на три и, обойдя село с двух сторон, сомкнулось за холмом, на котором оно стояло. В село хлор так и не вошёл, хотя и окружил его полностью. Людей и даже живность к тому времени уже вывезли, так что ни один гражданский и ни одна корова отравления не получили. Наши химики-разведчики тоже работали очень грамотно и среди них тоже не было ни одного поразившегося. На сколько я помню, и среди военнослужащих батальона ГО ни один не умудрился надышаться хлором.

      Сколько конкретно каустика заказали и доставили я уже не помню, но, как говорил мне знакомый ГО-шный подполковник, его привезли с избытком, пришлось обратно остатки отсылать. Глушили хлор тоже не быстро, дня два постепенно досыпая в горловину цистерны, которую предварительно открыли. Взрыва хлора удалось избежать, так что через шесть или семь дней после аварии на её место уже пришла специальная железнодорожная техника. К тому времени хлор во многом развеялся, но его концентрация местами в низинках еще была великовата для работы без противогазов. Про это докладывала наша рота, которая продолжала контролировать степень зараженности воздуха и местности.

      Так что железнодорожникам пришлось подождать еще день, чтобы начать свою работу по удалению цистерн. Вторая цистерна, к счастью, оказалась-таки без трещин, хоть и помялась изрядно. С ней они обращались особенно бережно. Осторожно подняли специальным краном и каким-то образом смогли установить на колёсные тележки, так что с места аварии она ушла на своих колёсах. Повреждённая цистерна была погружена на открытую платформу. Параллельно с удалением цистерн шли работы по укреплению железнодорожного полотна. Без следователей тоже не обошлось – приехали ребята посмотреть на месте что, как и почему тут произошло.

      Вот так неожиданно продолжились и завершились наши зимние КШВИ в тот год. Помню, что на командира на роты Кавунов приказал написать представление к ордену, командирам взводов и даже некоторым из срочников достались медали. По-моему, и Кавунова командующий округом как-то наградил. Их всех было за что награждать – они здорово поработали. Я тогда впервые увидел выполнение реальной почти боевой задачи подразделением химических войск. Причём задача была выполнена очень профессионально, без потерь и даже без ущерба для здоровья личного состава и специальной техники. Кого назначило виновным в этой аварии литовское правосудие я не интересовался, но, наверное, стрелочника-таки нашли и примерно наказали.