de omnibus dubitandum 119. 293

ЧАСТЬ СТО ДЕВЯТНАДЦАТАЯ (1918)

Глава 119.293. КУРС НА ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ТЕРСКИХ СТАНИЦ…

    Августовские события 1918 года во Владикавказе, как, может быть, никакие другие, показали, что верность воинской присяге и понятие о чести для осетин-офицеров были не пустые слова. В этих событиях и истоки трагедии не одного поколения и начало трагедии целого города, обреченного впоследствии на разрушения и нелепые преобразования.

    А тогда, в 1918 году, еще в марте, после зверского расстрела на вокзале в Владикавказе группы офицеров, в районе Верхне-Осетинской сободки под видом самообороны начали организовываться силы для борьбы с большевиками во главе с одним из руководителей гядущего августовского восстания полковником М.С. Ивановым. так в течение марта были сформированы 1-я осетинская конная сотня, затем последовательно 2-я, 3-я и 4-я конные и 5-я пешая осетинская сотни.
Власть Владикавказского совдепа, как и сам октябрьский переворот 1917 г., осетинами не признавались. Распоряжение о немедленной сдаче оружия в большевистский штаб Верхне-Осетинской слободкой не было исполнено, как не была допущена и попытка разоружить городскую самооборону.

    Знаменателен и характерен тот факт, что комиссаром своей слободки осетины избрали русского полковника Горшкова и трижды выразили ему письменно свое доверие, хотя у них было немало своих единоплеменников, могущих занять эту должность. В те дни у осетин был лозунг: «Не отделяться от России, а защищать ее неделимость». И эта преданность России особенно наглядно доказывалась тем, что во главе осетин стоял русский полковник Горшков, к которому относились с особым уважением, всегда подчеркивая, что таким сотрудничеством осетины гордятся.

    К началу мая 1918 года осетины, благодаря стараниям и хлопотам полковника Иванова, избранного начальником обороны Верхне-Осетинской слободки, были уже в достаточной степени снабжены оружием, патронами и другими средствами обороны. В организованных осетинских сотнях была введена строжайшая дисциплина, благодаря чему на Осетинской слободке, не признавшей Советской власти, был образцовый порядок: прекратились хулиганство, грабежи, разбои и даже мелкие кражи. Дошло до того, что в борьбе с абреками Советская власть не раз обращалась сюда за помощью, которая иногда и оказывалась.

    После поражения Советской власти под Прохладной, Моздоком и Котляревской началась кампания по вербовке осетинского населения в Красную Армию, на что пускались в ход крупные суммы полученных из Москвы общегосударственных денег, как это делалось ранее при вербовке в Красную Армию ингушей.

    Однако увещевания и обещания золотых гор на большинство осетин не подействовали. Более того, когда Владикавказский штаб Красной Армии командировал свою делегацию из осетин-красноармейцев во 2-ю конную осетинскую сотню отряда полковника Иванова с предложением сотне выступить и стать в резерв у станции Муртазово, за что будет единовременно уплачено 8000 рублей общегосударственными деньгами и 800 000 рублей советскими кредитками, сотня в полном составе публично доложила об этом гнусном предложении своему командиру полковнику Иванову и просила выразить громкий протест по поводу столь подлых попыток подкупа, заявив, что с казаками они связаны исторически и кровно на полях брани, и их они будут защищать до последней капли крови. (Терское казачество составляло значительную, если не главную силу, выступившую против Советской власти во время августовских событий во Владикавказе).

    Так, оставаясь верными присяге, осетинские сотни в течение 12 дней в августе 1918 г. участвовали в кровопролитных боях на улицах Владикавказа.

    В июне 1918 года казаки, доведенные до предела бесчинствами большевиков, начали открытое выступление. Поводом послужило решение III-го съезда народов Терека, проходившего с 22 по 29 мая 1918 года в городе Грозном, о выселении из 4 станиц казаков Сунженского отдела и передаче их земель (более 35 тысяч десятин) верным советской власти ингушам.

    Итак, 29 мая 1918 года съезд принимает резолюцию по земельному вопросу, где решено: «В первую очередь удовлетворить безземельных горных жителей Ингушетии, Осетии, Чечни, Балкарии и иногородних из запасного земельного фонда. Земельный фонд создавался путем уничтожения чересполосицы и от избытков после распределения земли по установленной уравнительной норме и частновладельческих земель. Кроме того, комиссару земледелия предлагалось приступить к урегулированию чересполосицы путем переселения для урегулирования национальных границ. В первую очередь в целях уничтожения чересполосицы переселить станицы: Сунженскую, Аки-Юртовскую, Тарскую, Фельдмаршальскую. Должны быть приняты меры по предварительному созданию условий для переселенцев» [47, с. 104].

    Комиссаром по земледелию был избран левый эсер Ю.Г. Пашковский, ставший 20 июня 1918 года председателем Совнаркома Северо-Кавказской республики [48, с. 204]. На Тереке стал «апробироваться опыт» работы большевиков с казачеством Дона и Кубани. В казачьи станицы посылались отряды, которые грабили и расправлялись с недовольными новой властью.

    Станичные земли и имущество, отобранные у терских казаков в нарушении декрета «О земле», раздавались чеченцам и ингушам за «поддержку и верное служение советам». Так, бывший царский министр В.Н. Коковцев вспоминал в своих мемуарах, как прибывший из Пятигорска революционный отряд в количестве 150 человек совершенно спокойно разоружил станицу Кисловодскую, в которой проживало 6 тысяч казаков [49, с. 490].

    Почувствовав беззащитность казачьего населения, «советские» горцы стали проявлять «инициативу» — казаки вырезались семьями, оставшиеся в живых выбрасывались из домов. Уничтожались православные храмы и кладбища. Все это находило горячую поддержку у инициатора расказачивания на Северном Кавказе — чрезвычайного комиссара юга России Г.К. Орджоникидзе [36, с. 257].

    Кровавые события зимы-весны 1918 года вызвали резкие перемены в настроениях основной массы Терского казачества. Колебавшиеся до этого казаки, ощутив на себе явно неприкрытое антиказачье направление в политике местных органов советской власти — передел земли не в свою пользу, продовольственные реквизиции, частичную или полную конфискацию имущества, устранение неблагонадёжных и постоянную угрозу попасть в их число, начали постепенно переходить в антибольшевистский лагерь, организовывать летучие партизанские отряды.

    Выдвинув своего лидера — меньшевика, казака-осетина, инженера по образованию Г.Ф. Бичерахова, бывшего в то время председателем Моздокского отдельского совета, казачество повело борьбу за места в Моздокском Совете, вытесняя рабочих и солдатских депутатов. Таким образом, налицо парламентские методы борьбы с целью захвата власти. И в первый момент Г. Бичерахову это удается.

    В ответ на создание отрядов Красной армии Совет Терского Казачьего Войска организует свои боевые силы самообороны, командующим которых был назначен полковник Семен Георгиевич Бочаров. Его заместителем казачья фракция Съезда народов Терека назначает полковника С.А. Соколова, начальником штаба — полковника В.Ф. Белогорцева. Полковнику С.Г. Бочарову было поручено организовать боевые силы казаков, разделив для удобства территорию Терской области на пять линий.

    На должности начальников линий были назначены: Сунженской — полковник Н.А. Долгов, Владикавказской — полковник А.Д. Данильченко, Кизлярской — полковник Ф.М. Урчукин, Моздокской — полковник Т.М. Рымарь, Пятигорской — полковник В.К. Агоев.

    Трагическая случайность помешала полковнику Бочарову подготовить восстание в полной мере. Вскоре он был арестован как заложник и в октябре убит. Таким образом, созрели условия для вооруженного конфликта.