Ты моя нежность. Глава 16

Она, белая, словно стена сидела в коридоре, когда он возник в больнице. Рядом с девушкой стоял врач, что-то непрерывно говоря ей и по изможденному лицу девушки норвежец понял, что разговор ей, мягко говоря, неприятен. Было явно видно, что врач откровенно грузил ее и девушка не могла ответить ему. Эскулапа Бьерн знал, и хорошо, поэтому быстрым шагом прошел в коридор и встал возле говорящих. Коснулся пальцами ее плеча, и девушка поглядела на него полными слез глазами. Попыталась встать, но сил не хватило. 

— Бьерн Йонасович, какая встреча! — в глазах врача появилась озадаченность. — Что привело Вас в наше заведение? 

— Интересна судьба сестры моей лучшей половинки. 

— Вашей? — теперь в глазах читалась уже оторопь. 

Норвежец прищурился: 

— Василич, ты чего ей тут втираешь? Что она тебе сделала? 

— Ей сестру дали на поруки, а она досмотрелась. Малой шестнадцать лет, она два месяца, как беременная была. Сексом занималась буквально неделю назад. Фотографии свои обнаженные в интернет высылала друзьям. Клейма ставить негде, потаскуха в общем. Да и сама сидит вон, засосы на шее прик... 

— Василич, лишнего не болтай! Это моя девушка! И я прекрасно знаю, кто оставил девчонке засосы. Ты ее спросил, когда младшую сестру забрали из интерната и кто ее опекун? 

— Ну, так она... 

— Ее опекун — старший брат девушек Серж Германович Нестеров! Оформил опеку над ней месяц назад. Тогда и забрал из интерната. До этого тут Линда не появлялась! И еще раз наедешь на мою пассию без выяснения правды, я на тебя накатаю жалобу главному врачу, понял? Посидишь без стимулирующих квартал, мозгами думать начнешь! 

— Да остынь ты, я ж не знал! 

— Анамнез ты на коленке собирал? Что с девчонкой? 

— Зашили, почистили, вывели из тяжелого состояния. Она еще и успокоительных напилась, но мы ее промыли. — -Причина потери ребенка интоксикация или потеря крови?   

— Все в комбинации. 

— Точно уверен, что у нее не так давно был половой акт? 

— Конечно. У нее, думаю, не часто, но половая жизнь была. 

— Ясно, спасибо, и больше не наезжай без дела! 

Он подошел к Стелле сел перед ней на корточки. Девушка почти без сил повисла у него на шее безвесной бледной тряпочкой. 

— Как я могла за ней не уследить? Как я не видела? Бьерн, я плохая сестра! 

— Успокойся. Вот ты тут не при чем. Сколько крови сдала? 

— Триста граммов. 

— Я смотрю, у тебя крови прямо с избытком да? Стелла? Давно в больничке сама лежала? 

— Да все в порядке со мной, Линде срочно надо было. 

— Отлично, просто отлично! За кровь платила? 

— Да. 

— Ну, просто супер! На вот, пей! — он вытащил из рюкзака бутылку гранатового сока и протянул ей. — Дурочка ты моя гиперответственная! Сама умереть готова ради других. Не надо так. Я слишком сильно люблю тебя, чтоб потерять! Пожалуйста. 

— Ее скомпрометировали. У нее парень, оказывается, был в интернате. Она ему фото свои обнаженные кидала. А вчера к нему поехала, пока меня дома не было. Сказала ему о беременности, а он ее прокатил, типа не знает еще чей мелкий. Оказывается, кто-то ее фото эти выложил в открытый доступ в интернете, а еще фотографировали на той самой вечеринке ты помнишь, ну, когда мы с тобой ее ждали. Парень ее бросил. Эта дура психанула и порезалась. А теперь ребенка потеряла. Я не знаю, как ее еще вычистили. Она же совсем молодая. 

— Я этого парня...да и тех, кто у нее телефон украл тоже не мешало бы на кол посадить. Мне тут сказали, что у нее примерно неделю назад секс был. Она разве уходила куда днем? 

— Нет, мы с ней два дня разбирались со школой, документы подавали. Вот теперь даже не знаю, что будет.   

— Что будет, что будет, Сержа опекунства лишат, а малую в психушку. Готовь документы, я вызываю Магнуса. На тебя опеку перепишем. Спасать будем твою идиотку. От лишнего диагноза в анамнезе. 

— А что раньше не мог помочь? 

— Я с Магнусом не общался два года. Только благодаря вам начал. 

— А ты уверен, что Магнус поможет? 

— Нет. У тебя такой резонанс был в свое время, что тут нужно кого-то повлиятельнее Магнуса подключить. Но у Магнуса свои связи есть, а сейчас он заинтересован в нашей дружбе. Возможно, и поможет. Я ему кое-что пообещал. Полезное ему. 

— Ясно, дядюшка в очередной раз продался? Надеюсь, ничего слишком дорогое для себя не предложил? 

— Ну, местами. Место на кладбище рядом с родителями. 

— Охренеть! Ты чего? Из-за нас? 

— Забей, я вообще в завещании написал, чтоб меня кремировали. Так что места много не понадобится. Ладно, забили, тебе как, легче? 

— Ну, не знаю. Голова еще кружится. 

— Почему-то даже не удивляюсь. Эх, одно странным кажется, почему сестры бывают такими разными? Белая и черная королевы. Хотя, одна еще принцесса. Принцесска. Вампир энергетический. 

Врач вновь возник в коридоре, обратив на себя внимание легким покашливанием. 

— Там это, сестра ваша в себя пришла. Можно ее навестить. 

И снова слезы. Она слишком устала от всего этого. Слишком устала от слез, от истерик озлобленной жизнью сестрицы, которая совершенно не хотела жить, и всеми силами, которые у нее еще остались, мешала врачам привести ее в порядок. От попыток Сержа обвинить ее и развернувшихся противодействий между нападающими и обороняющими. От социальных служб, которые почему-то напали именно на нее. Как и предположил Бьерн, младшую сестру попытались еще на третий день перевести в психоневрологический диспансер, лишь разговор его с врачами отсрочил это грустное событие. 

Мелкая зараза же времени даром не теряла. Как только у нее хватило сил нормально держаться на ногах — сбежала из больницы. Стелле не оставалось ничего другого, как спрятать ее в квартире, и каждый день проводить за тем, что выслушивала, как Линда не хочет жить, и что все равно умрет. К концу недели такого постоянного дежурства она просто валилась с ног от усталости. 

Работы не было. Бьерн спасал тем, что привозил продукты и делал уколы неразумной малявке. Но оставаться с ночевкой у девушек у него получалось очень редко. Ни о какой интимной жизни речи вообще не шло. 

Когда в один из пятничных вечеров мужчина снова позвонил в дверь, Стелла с какой-то холодностью и безэмоциональностью уже открыла дверь и замерла на пороге. 

— Мое почтение Белой королеве, — Магнус сделал шаг вперед и протянул ей руку. 

Девушка вложила ладошку в его руку и как-то на автомате приняла его дежурный поцелуй. Дядюшка посмотрел на нее с нескрываемой грустью.   

— Устала, Крошка, — он погладил ее по запавшей щеке, — где там твое несчастье? 

— В комнате сидит, сценарий к новому концерту пишет. — выдохнула она и в это время оказалась прижатой к груди стоящего за своим родственником норвежца. 

— Так, Магнус посидит с мелкой, а нам надо прокатиться в город. 

— Зачем? — она отпрянула от мужчины. — Я ее не оставлю. Я только сегодня снова от участкового отбилась. Пришлось по комнатам провести, показать, что никого нет и тогда он только отстал. Линду в розыск объявили. 

— Да уж, дела осложняются. И где ты это чудо прятала? 

— Лучше вам не знать. 

— О, а ты чего пришел? Трусы нашел? — Линда стояла в дверях своей комнаты, одетая в майку и шортики и смотрела на Магнуса со смесью злобы и вины. 

— Я тоже рад тебя видеть. — выдохнул старший норвежец. 

Он сбросил туфли и подошел к девчонке. И тут она крепко обняла мужчину за плечи. Тихонько всхлипнула. 

— Здравствуй, Темная принцесса. Что же ты творишь, дурочка? 

— А какой толк в этой жизни теперь? Меня все кинули, предали, подставили! - она снова начинала истерить. 

— О своей сестре ты подумала? Глупая. Так, ребятки, езжайте погуляйте, а я пока немного вставлю кое-кому мозг на место. 

— Только не бей! — предупредила его Стелла, натягивая куртку. 

— Не наши методы. Валите уже, молодые. Не тратьте время. Ни свое, ни наше. 

— Ты это, только ничего предосудительного. 

— Ты, пожалуйста, меня-то не унижай! — Магнус легко подтолкнул племянника за плечи. — Валите уже. А то сейчас сам домой поеду. Без увещеваний! 

— Действительно, идем. — Бьерн взял подругу за руку и повел прочь. 

— Ты чего? — она повернулась к мужчине, но заметила его странноватый немного грустный взгляд. 

— Оставь его там. Магнус знает, как разговаривать с такими, как я и твоя сестра. — он снял наруч с правого предплечья. 

Стелла оторопело посмотрела на мужчину. Казалось, она впервые в жизни узрела длинную продольную шитую полосу на его запястье. Видимо, просто не обращала внимания или он так хорошо раньше скрывал. 

— Почему ты не рассказывал мне об этом? 

— А что рассказывать, что после смерти родителей я, с поломанной грудиной, ногами и рукой, практически инвалид, думал, что уже никогда не восстановлюсь, вот и вскрылся. Магнус только меня из больницы вытащил. Попал я тогда вместо психушки в детский дом на два месяца, а потом он забрал меня (я понял тогда, что это все дела этого говнюка прошаренного). Он предупредил, что если я задумаю еще гадость, то мне конец. Он ударил меня по лицу, кричал, что, я единственный, кто остался у него из родных и лучше он сам убьет меня, чем будет смотреть, как я медленно, но неумолимо себя уничтожаю. И тогда я понял, что не один, что у меня есть еще будущее. Он помог встать мне на ноги. Помог отучиться. Но поступил я сам туда, куда хотел и пошел против его воли. 

— Поняла. Но что он скажет ей? 

— Лучше тебе не знать. Психолог он хороший, но методы у него жестокие! 

— Так может... 

— Идем отсюда, я нашел красивое место, хочу показать его тебе. А их оставим на разговор. 

— Но... 

— Идем, посмотрим на звезды. 

*** 

Над лесом взошла Луна, прочертив по земле серебристую дорожку. “Тигр” стоял на горке над ночным лесным массивом, глядя на темный мир потухшими слепыми фарами. Можно было подумать, что сидящие в автомобили пассажиры наслаждаются обзором красивейших пейзажей, но запотевшие стекла показывали, что наслаждения у них сейчас были немного другого характера. Только большой вес мешал этой машине сейчас качаться, будто пьяной лошади. 

Бьерн, задыхаясь прижался лицом к обнаженной спине Стеллы, крепко прижимая ее к себе. Тело, ноющее от безумных ощущений, соединились с неприятным послевкусием того, что это были только ласки. И ничего более. И хотя по нему разливалась приятная истома вплоть до легкой дрожи, но хотелось еще и хотелось намного большего. Радовало одно - было хотя бы это. 

Стелла так же, как и он, горела сейчас остаточными чувствами их ласк, старалась прижаться поплотнее к его телу. В порыве страсти покусывала его руку, положенную под ее голову.   

— Эй, клыкастая, аккуратнее! — усмехнулся он, откидываясь на спину. Снова заднее сиденье авто было разложено большим диваном, на котором парочка хоть немного могла вытянуться. 

Она промолчала, только отпустила его покусанную руку. Мысли путались в голове. Безумно хотелось спать, но норвежец понимал, что нужно еще возвращаться домой. Появился какой-то невнятный стыд, заставивший его натянуть повыше и застегнуть милитари брюки. Накинуть на ее хрупкое обнаженное тело свою футболку. 

— Неплохо посмотрели на звезды, — хихикнул он и снова зарылся лицом в ее растрепавшиеся волосы, — отдохнем немного и надо домой ехать. 

И тут она повернулась лицом к мужчине, и уже через мгновенье верткой змейкой оказалась сидящей верхом на нем. Нагнулась и страстно впилась губами в его губы.   

— Эй, Кроха! Ты чего? — он оторопел от такого яростного напора. 

— Молчи! — выдохнула девушка и снова приникла с поцелуем к его губам.   

Они продолжили страстную игру глубоких яростных поцелуев. И внезапно для себя мужчина почувствовал, как она легким движением снова расстегнула его брюки, чуть приспустила их и внезапно отпрянула, выпрямляясь. 

Будто во сне он видел в темноте ее тоненькое тело, бледневшее на фоне темного салона автомобиля. В другое время он был бы счастлив видя ее в подобном виде и позе. Но сейчас место и случай были слегка не те. Он провел взглядом по ней вниз и все понял. 

— Стой, не так... 

Было уже слишком поздно. Он только успел присесть, чтоб оградить ее с ее незнанием от травмы, но все же почувствовал, как рухнула ее эта самая жесткая преграда. Стелла не вскрикнула. Нет. Она просто молча заскрипела зубами, спрятала разгоряченное лицо у него на плече. 

Он более удобно сел на заднем сиденье, придерживая ее под попку. Приподнял ее лицо за подбородок и начал покрывать его нежными короткими поцелуями. 

— Зачем? Я не так хотел все сделать. 

— Если не сейчас, то когда? 

Она двинулась немного вверх и снова чуть опустилась на него. Из груди мужчины вырвался невольный рваный вздох. 

— Безумная. — он опустил голову, касаясь губами ее шеи и она повторила свое короткое движение. 

Она дрожала от разрывающего изнутри растягивающего давления, от рваной боли, от послевкусия предыдущих ласк и от огня, все не затухающего внизу живота. И тут Бьерн страстно прижался губами к ее губам, подвигаясь немного навстречу и девушка вскрикнула.   

— Тише, Кроха, раз уж начали, то давай закончим. Я буду помогать. Просто не замирай. Ты сбиваешься сама и сбиваешь меня. Двигайся. А я буду придерживать. 

Стелла дрогнула, но положительно кивнула и стала подаваться ему навстречу. Мужчина же, удерживая ее под бедра, не давал опускаться слишком резко, но при этом каждые несколько движений она садилась чуточку ниже. 

Постепенно боль стала отпускать, и девушка пристально глянула ему в глаза своими огромными ореховыми. Бьерн был на редкость серьезен и сосредоточен. Он не сводил с нее глаз. И взгляд его сейчас говорил намного больше тысячи слов. Девушка легко провела ладошкой по его щеке, и он прихватил губами мягкую кожу на ней. После этого снова аккуратно двинулся навстречу, а ее глаза, казалось, стали на мгновение еще больше. Из горла вырвался приглушенный хрип. 

— Сейчас, милая, сейчас. Потерпи чуть-чуть. — страстно шептал он, продолжая медленно двигаться. — ты только не зажимайся, начнешь выталкивать, будет больнее. 

А предательский огонь разгорался все сильнее и сильнее, погружая организм во все более густой туман и негу. И вот уже Стелла бесстыдно извивалась на коленях мужчины вонзая острые коготки ему в дубленую кожу плеч, оставляя на них алеющие в темноте полосы. Ее крепкие длинные ноги обвивали его бедра. За это он одаривал ее страстными поцелуями и легкими покусами губ и шеи. 

Когда ее мир вновь разлетелся на осколки, она уже не понимала ничего кроме собственных ощущений. Громкий девичий то ли крик, то ли стон прорезал тишину ночного леса. 

*** 

— Второй час ночи. — Магнус оторвал голову от спинки дивана и посмотрел на вошедших растрепышей. — Видок у вас, будто курятник переселяли. 

— Вы чего тут творите? — Стелла посмотрела ему на колени, на которых удобно разместилась голова Линды. 

— Спала. — девушка поднялась, потягиваясь. Взглянула на сестру. — А вы чего такие зашуганные? 

— Иди спать, — скомандовала сестре старшая и младшая фыркнула, но послушалась. 

— Магнус, я домой не поеду. У меня сил нет.   

— Вы где катались-то? 

— Везде. — развел руками мужчина и девушка подала Магнусу набор постельного белья. 

— Располагайся, диван очень удобный. Поговорим завтра. 

Дядя проследил взглядом за ее удаляющейся фигурой и недоуменно поглядел на племянника. 

— Hva er i veien med deg? (Что у вас случилось? - норв.) 

— Vi red. (Мы катались - норв.) 

— Ikke gj;r henne til en baby (ребенка ей не сделай - норв.) 

— Придурок? — Бьерн постучал кулаков по лбу и поплелся в спальню следом за девушкой. 

Он просто свалился рядом с ней, устало вытянувшись и прижал девушку к себе. 

— Поспешила ты, сладкая моя. Не подумай превратно, я очень хотел тебя, но не так, не в машине. Ты моя королева, ты большего заслуживаешь. 

— Я люблю тебя. — Стелла прижалась спиной к его груди. 

Норвежец замер от ее слов, не веря ушам. По телу его прошла короткая дрожь, когда он приподнимался на локтях, когда поворачивал ее к себе и вглядывался в глаза, все еще не веря, что услышал от нее эти слова. Глаза его повлажнели.   

Мужчина прижался лбом к ее лбу и рвано вздохнул: 

— Я тоже тебя люблю! Mitt hjerte! (Мое сердце - норв.)