Сто лет моего одиночества

Сто лет в комнате тикает будильник, деревянными молоточками стучит по моей голове... Сто лет за газовой плитой кто-то возится и ворочается, и ковыряет штукатурку. Сто лет на полу в кухне валяется что-то маленькое.  Но я не могу посмотреть, холодильник занимает оборону, расстреливая меня короткими очередями. Холодильник играет в войну, и стонет, и притворяется раненым. Газовые комфорки горят синим пламенем, и не закипает чайник. Лук пахнет потным козлом, и я не могу поджарить котлет и картошки. Глупая соседка противно играет на гитаре, и у меня кружится голова, болит палец и пищевое отверстие диафрагмы...

Сто лет на балконе синички клюют замерзший творог и гречку, долбят в окно ключами и просят сала. И нельзя залезть в рот пальцем, чтобы поковырять зуб, -  стрептококки, пневмококки, стафилококи, кишечная палочка, ковид.
Сто лет мертвая курица в морозилке беседует со скумбрией, и они что-то замышляют и хихикают. Им не надо ходить на работу и в магазин, искать смысл бытия. Им хорошо и уютно в конечной точке Вселенной, а как же быть нам?..

Сто лет снег лезет в окна и двери, просится ночевать, а куда я его возьму, мне и так тесно, и так холодно. В окне все время темно, и непонятно  -  то ли идти на работу, или уже возвращаться домой?.. Сто лет падают люди, разбивают себе черепа, ломают бедра и тонкие ноги, лежат на холодном снегу. Сто лет мороз забирается мне под рубашку и свитер, сковывает льдом моё сердце. И я никому не верю, никого не люблю, и никто не коснется сердца волшебной палочкой. Я не помню о прошлом, не тревожусь о будущем, и настоящее кажется сном...

Добрые люди, лежащие на снегу, а до весны далеко? Вы только вчера ещё были здесь, а сегодня уже разбрелись... Где моя весна, где моя радость? Куда подевались мои детские игрушки  -  разрушились цветные домики, ускакала лошадка, укатился мячик, уползла чёртова кукла?..  Я сижу на кухне одна, и проходят столетия, а мамы все нет. Может быть, она ушла в магазин, или лежит в больнице? И мне холодно, в голове замерзают мысли, и непонятно  -  идти на работу, или уже возвращаться домой... И непонятно, то ли белое вино, то ли красное. И где-то тикает будильник, барабанными палочками стучит по моей голове...

*  *  *
Вот уже сто лет полдень клонится к закату, и завтра ты уезжаешь. 
А я не знаю что делать мне, слоняюсь растерянно, хожу из одной стеклянной комнаты в другую. Веселюсь и кривляюсь, включаю музыку  -  все подряд, все самое лучшее, слушаю... слушаю! Чтобы не умереть, чтоб не сойти с ума, чтобы не умереть...

День клонится к закату, и ты уезжаешь  -  поездами, снегами, полями, лесами, метелями. Я продираюсь к тебе голубыми туманами, нежною памятью, запахом мандаринов. Хочешь, я подарю тебе елку с красной звездой и цветными гирляндами, елку с зайцами  -  и она будет гореть вечно? Хочешь, подарю тебе свое сердце  -  единственное, что осталось неповрежденным и несокрушимым. Я подарю тебе сердце, и оно будет стучать вечно. 

Только не уезжай...
 
Но даже если уедешь, я оставлю его на столе, свое сердце. А когда вернёшься, найдёшь его по светлому мерцанию в глубине квартиры, в темноте чёртовых комнат...

*  *  *
Вот уже сто лет, как полдень клонится к закату, и ты уезжаешь...
Я сижу под елкой, и мне холодно, и нету волшебной палочки. 
За плитой кто-то сопит и возится, это мыши играют свадьбу...