Разговор в кафе о Кафке под кофе. 1

Разговор в кафе о Кафке под кофе.

   Дело было вечером, делать было нечего. Впрочем, в отсутствие срочных дел можно организовать свой досуг и заняться чем-нибудь интересным. Общение, например. А не позвонить ли? Список тех, кому можно бы позвонить, несколько десятков номеров. Но дальше, чем «привет, как дела?» двигаться некуда, если нет конкретной просьбы или личного дела. Не греет. А вот тех, кому хочется и с кем интересно общаться, на пальцах одной руки. Вот пусть эта рука и определит касанием пальца, чей никнейм окажется выбранным.
   И вот мы уже сидим в уютном виртуальном кафе с причудливым названием «У Конфуция». Расположились, каждый на своём диване, уставившись в экраны гаджетов. Оба проявили своё расположение к общению. Собеседницу зовут Айрин. Начало беседы опускаю, ибо она тривиальна, с соблюдением формальностей, требующихся для более чёткого позиционирования – узнать о самочувствии, настроении, планах на вечер, наличии свободного времени и его количества в нашем распоряжении. После ряда ритуальных фраз мы перешли к содержательной части разговора. Далее следует диалог, в течении которого каждый из нас мог отвлекаться на некоторые действия, ничуть не мешавшие плести вязь рассуждений по канве заявленной темы. Я отвлекался на стрелки манометра и показания приборов, так как диван, на котором восседал, находился на работе, которую исполнял, а собеседница, судя по звукам, возлежала на своём домашнем диване и иногда поглядывала на кошек в количестве трёх шкурок, или поглаживая эти самые шкурки, получая удовольствие от тактильных ощущений. Ещё нами было выпито виртуальное кофе в неограниченном объёме, потому как, кто же будет вести подсчёт чашкам виртуального кофе, если оно и понадобилось мне только для того, чтобы обыграть имя Кафки. Кафка послужил нам канвой, по которой мы попеременно вышивали крестиком узоры слов. Процесс вышивки нас увлёк, и периодически на холсте возникало название произведения – «Процесс». Она-то его прочла, но я-то, как часто со мной случалось, обсуждал то, чего не читал, но что-то об этом слышал. Правда, то, что я слышал, а главное от кого, придавало мне уверенности в том, что я, если и привру немного, но суть передам близко к смыслу текста, написанным Кафкой. Искренности же у меня, как обычно, было хоть отбавляй, потому что много говорил о себе, от своего лица и из глубины своего постижения. Что именно я постиг, скромно о том умолчу, потому как некоторые проблески будут заметны в россыпях самоцветов и жемчугов нашего диалога. Надеюсь, что читатель достаточно внимателен и подготовлен, чтобы заметить проблески без моих подсказок, а если вдруг не заметит… Ну, значит, недостаточно внимательно и заинтересовано следил за ходом беседы. А почитать есть о чём! Разговаривали полтора часа (правда, частенько перескакивали с темы на ответвления) и время для нас пролетело незаметно. Мы даже нисколько не устали и не начали зевать, как бывает порой с неподготовленными для длительных забегов говорунов. Это я намекаю на то, что текст, предлагаемый вашему вниманию, будет довольно длинным, даже длиннее чем обычно, но динамичным и интересным. И делить его на части не намерен! Вот так – одним куском! Советую, всё же, откусывать понемногу и тщательно пережёвывать ради лучшего усвоения и получения изысканного удовольствия от созерцания игры мысли на поверхности ума с внезапными погружениями в сумрачные бездны сознания, где обитают тени личностей, химерные образы и обрывки воспоминаний. Не скучного чтения!

- Ты начала говорить о Кафке. Вспомнила, как мы обсуждали его творчество, и в частности «Процесс».
+ Мы коснулись в обсуждении различия между гениальностью и талантом. Тогда прозвучало определение, что гений – это способность предвидения, а талант – это мастерское, классное изображение видимого, очевидных вещей, только под разными углами, с разной глубиной погружения, в разных плоскостях и с разным объёмом. Но в принципе, это взгляд доступный многим, а вот выражен необычно, удивительно и мастерски. У гениев же сам взгляд необычен, направлен в иные измерения, а может, и из иных измерений на наш мир.
- Это тонкая штука… Сложно определить точные критерии любым понятиям, а тут и понятие сложное. Неизбежен субъективизм в оценивании и суждениях. Кто-то будет считать Кафку талантливым, кто-то гениальным, а кто-то припечатает его диагнозом, назвав психически неуравновешенным человеком с рядом наклонностей и особенностей психики. Для меня лакмусом является творчество Пикассо, его кубизм. Кем считать Пикассо и как к нему относиться? Люди спорят.
+ Талантливость в изобразительных средствах, умениях ими владеть. Но почему же это не профессиональное ремесленничество? Искусное владение изобразительными средствами, мастерство считать талантом? Как-то не совсем понятно. Объектом искусства по обыкновению является что-либо очевидное, доступное человеческому восприятию, при том, что само восприятие может разниться. Мы встречаемся обычно с талантливым отражением событий, фактов, процессов, пусть даже внутренних, но, тем не менее, видимых, ощущаемых человеком, пусть при помощи внутреннего зрения, его переживаний, видений.
- Да. А гений – это способность видеть невидимое. Когда изображаются вещи неочевидные, скрытые, потаённые, ещё не проявленные, не существующие в нашем мире, но вполне могущие возникнуть в будущем. Как идеи некоторых фантастов, видения провидцев. Но и в том, чтобы увидеть забытое прошлое, прочитать закрытую информацию, выудить из прошлого секреты – это тоже гениальность. Расшифровать письмена древних народов при утерянном коде и умерших носителях языка. А ведь удавалось!
+ Тогда на примере Пикассо покажи разницу.
- Гениальность его, моё мнение дилетанта, состоит в том, что он создал новое направление в искусстве, заявив своим творчеством, что «так» можно рисовать. Но само творчество довольно примитивно, хотя и оригинально. И вот ещё фактор, указывающий на гениальность – парадоксальность восприятия художника, которое передаётся и зрителям, рассматривающим его произведения. Он разрывает шаблоны и стереотипы. Именно в самой находке нового стиля, метода, средства. Но когда он стал это тиражировать, то дальше никакой гениальности не было, но проявились превосходные качества дельца и манипулятора. Пикассо – талантливый менеджер от искусства, пиарщик, а как художник, то вовсе так себе, скорее посредственный. Гениальной была догадка, творческий импульс в соединении с волевым импульсом. А затем хитрый ум создал «загадку Пикассо», которую конвертировал в бренд, славу, богатство.
+ Понятно. Способность предвидеть непроявленное… Возможное, допускаемое, воображаемое, но несущее многозначительную символику. Символическое изображение чего-то глубинного, потаённого.
- Вот! Отличный ход! Гении – люди, порождающие смыслы и создающие символику! Они – творцы! А талант и мастерство – это умение воспользоваться символами оригинальным способом. Гении – первопроходцы, если по-простому. Сродни провидцам. Согласно нашему определению.
+ Да. И мы тогда говорили, что гениальность Кафки заключалась в том, что он предвидел, что система, в виде того же государства, будучи государственной машиной, может на ровном месте доколупаться до совершенно невинного человека. И собственно, с лёгкостью и равнодушием уничтожить его.
- Да.
+ И мы вышли на то, что яркий пример тому газовые камеры в фашистской Германии и вообще все проявления тоталитарного государства, все ужасы войны как таковой. Тот же «еврейский вопрос». Он как еврей, прямо предвидел все эти ужасы геноцида, подавления и уничтожения личности человека и огромных масс людей. До второй мировой войны творчество Кафки было мало кому известно, а вот после окончания войны оно прогремело как взрыв сознания, и его признали, потому что люди уже пережили все эти состояния и смогли расшифровать символику его произведений.
- Ну, он на собственной шкуре чувствовал все эти вещи, их возможность, за счёт тонкой душевной организации. Но информации было предостаточно. Отношение к евреям в Европе и в мире ни для кого не секрет. Поэтому не соглашусь, что на ровном месте. Почва дыбилась и была пропитана болью и кровью.
+ Нет, это понятно, что происходили погромы, их, мягко говоря, не любили и обвиняли во многих бедах.
- Подобные волны антисемитизма были в истории не раз, можно вспомнить из писаний про положение евреев в Египте и исходе. Их лишили своей земли и обрекли на тысячелетнее скитание по миру, преследовали, гнобили. Кафка знал трагическую судьбу еврейского народа.
+ Да, он был евреем. И стеснялся этого, скрывал.
- Так что он брал за основу историческое прошлое, нервно реагировал на него и на настоящее, пропускал по своим расшатанным нервам и в воспалённом мозгу возникали видения, мучившие его. Посредством писательства он пытался избавиться от кошмаров, выписав их на бумагу. Его беда в том, что окружение, социальная среда его не понимала, и отторгала его. Он был чужероден среде, не мог вписаться в быт и в мир, и ему приходилось, таясь от всех, писать в стол. Он рефлексировал себя, других, мир, пропускал всё через себя, и оно его давило. А раз так, то значит не пропускал, а цеплял на себя, и все впечатления варились в нём - в адском котле мозга. Материала у него было предостаточно.
+ Это мы сейчас привязали его творчество к «еврейскому вопросу», но проблематика поднимаемых Кафкой тем была более объёмной – общечеловеческой, и даже внеисторической. Это особенности его мироощущения и мировосприятия. В произведении же внимание уделялось положению индивида и его взаимоотношений с системой. О том, как человек воспринимает саму систему, пытаясь разобраться в себе и понять её механизмы и законы. Он подходил к бесчеловечной, неодушевлённой системе с позиции человеческого. Талантливо описал драматизм положения маленького человека и всеобщий трагизм ситуации. Разве оно не перекликается с тем, что происходило позже и происходит в современном мире? Актуальненько!
- Да. Очень актуально, на злобу дня. Мы вышли на прекрасную тему. Ведь снова надвигается на нас фашизм, только цифровой, и тут снова вспоминается Кафка. Даже ужасы второй мировой войны меркнут перед ужасами Нового Мирового Порядка.
   Обсуждая Кафку и его произведение, напомню, что сам текст я полностью не читал, только отрывки, но кое-что слышал из авторитетных источников, тех комментаторов, которым могу доверять и кто находился глубоко в теме кафкианства. Так что пытаюсь судить о том, с чем лично не знаком, над чем основательно не размышлял, а только лишь касался по ходу различных обсуждений. Так что это интерпретации о непрочитанном мною Кафке, но той информации, что достигла моего уха и привлекла моё внимание.
   Вроде как, главная особенность произведения, или центральная тема «Процесса» - в противопоставлении индивида и государства. Не общества, а государства. С обществом тоже всё сложно, но там другое. В данном же случае рассматривается государство отвлечённое, символическое, вынесенное за границы общества. Это мистическое описание, лишённое конкретики. А потому нет в нём временного фактора. Фантасмагория.
   Мы видим государство, или систему, которое оторвано от человека, создавшего когда-то эту систему ради облегчения участи существования людей, но превратившуюся в инструмент подавления и подчинения людей. Система, порабощающая своих создателей. И вот человек попадает в систему, то ли случайно зайдя «в гости», то ли явившись к ней по повестке. Мне это напоминает, как человек засыпая, попадает в сновидение. Я и рассматриваю произведение как сновидчество. Но оказалось, что это провидческое сновидение, вещее. И мы не будем привязываться к «еврейскому вопросу», что ни к чему, даже лишнее. Персонаж попадает в Учреждение, населённое образами, но не живыми людьми. Какие-то фантомы, зомби, с которыми ему приходиться общаться, пытаясь что-то выяснить. А что он желает выяснить? Его мучает единственный вопрос – в чём его вина?! И никто не может, и не хочет, ответить на этот вопрос, дать ему подсказку или надежду. Это блуждание героя по лабиринту в Кноссе, где обитал Минотавр, без нити Ариадны. Отсюда и трагедия. Нашего героя никто не полюбил, и герой никого не любил, а без любви выжить и освободиться из мирского лабиринта невозможно.
   Кафка исследует государственную систему изнутри, её изнанку. Вот в чём неожиданность взгляда. Он не учёный, не политик, не историк, даже не философ, он – мистик. Мы читаем не тексты Макиавелли или Платона «О государстве», и им подобные, коих великое множество. У Кафки о другом – о невидимой стороне системы, там не столько о стенах, механизмах, устройстве, сколько об атмосфере застенков, в которые попала свободная птичка. А разве животные, сидящие в клетках в зоопарках, зверинцах, цирках не испытывают подобных состояний, а птицы в клетках? Они тоже пойманы системой по сути, а не отдельными охотниками, как это выглядит буквально. Система ценностей, правящая в мире, позволяет и поощряет некоторых людей заниматься охотой ради убийства, насилия, удовольствия в угоду тем потребителям «ценностей», которые получат сомнительного вида удовольствие при наблюдении за животными и птицами в неволе.
   Получается, что система может, берёт себе право, позволить себе преследовать, судить, наказывать, ограничивать в свободе, как виновных в правонарушениях и преступлениях, так и невиновных.  А также по своему усмотрению эксплуатировать и уничтожать. Банально обсуждать то, что государственная система является аппаратом насилия. И что люди сами учредили понятие и институт «государство», передав ему часть ответственности и наделив полномочиями. И мы видели в истории, видим сейчас, как некоторые люди, узурпировав власть, наделяют себя абсолютными полномочиями, решая судьбы людей, народов, мира.
+ Да. Картина маслом.

(продолжение следует)