Песнь о Таволге глава 9

 
   И вот, наконец, Голландия. После жаркой Испании, она казалась очень холодной, хотя солнце светило над головой по-прежнему. Нужно было пополнить пищевые запасы и купить теплую одежду.

– Мы преодолели уже половину пути до Исландии! – радостно объявила Бьянка за завтраком.

– Время так быстро пролетело… – сказал Фердинанд, вяло кусая хлеб с испанским апельсиновым джемом.

– Кушай, кушай,– увещевал его Леонардо, – Ты совсем осунулся. А будешь сопротивляться, буду кашку варить и из ложечки кормить.

– Давно же мы не ели горячих блюд – задумчиво проговорила Бьянка и затем спросила – Кто пойдет на рынок?

– Наверное, все, кроме Фердинанда, – предположила Таволга.

– Приключения без меня ищите? – неожиданно загорелся капитан – Думаете, я не одолею простого похода за покупками?

   Таволга прижалась к его руке:

– Милый Фердинанд, тебе лежать надо…
– Как я могу вас одних отпустить? Двух девушек и друга, который оружием не владеет!

   Леонардо хотел что-то возразить, но смирился – толку от него в драке и вправду будет мало.

– Мы волнуемся за тебя, – честно сказала Таволга– Тогда, нам надо будет закончить дела в Голландии как можно быстрее и поменьше бродить по рынку.

  Внезапно на палубе раздался жуткий грохот. Когда друзья выскочили на палубу, оказалось, что кок,  англичанин Джон, нес корзину с фруктами, а ему на встречу шел Зигмунд,  и не заметив, куда идет, врезался в него. Во время появления капитана, учёного, маленькой княжны и изобретательницы, Джон стоял над придавленным пустыми ящиками из-под припасов Зигмундом, и  ругал его сквозь зубы, пытаясь одновременно удержаться от крепких выражений, потому что настоящий джентльмен должен быть сдержанным:

– Вот и валяйся в хламе, толстый боров!

– Смотреть надо, куда идешь! – ворчал Зигмунд –  Вытащи меня!

– Не подумаю!

– Вот только выберусь, насажу тебя на саблю!

– Тишина! – скомандовал как можно громче подошедший Фердинанд, отбросил ящики и вытащил Зигмунда – Кто первый замахнется, отправится в море или прочь с моего корабля

– Постыдились бы! – заметила Бьянка – Капитан болеет, а вы тут как собаки цепные ругаетесь.

   Затем девушка наклонилась и присвистнула, как озорной мальчишка. Таволга присмотрелась тоже и увидела, что под ящиками покоилась целая куча мусора – шкурок из под фруктов, грязного тряпья, пустых бутылок.

– Это плавучее помойное корыто, а не корвет! – заявила Бьянка – Капитан, на вашем судне хотя бы к Рождеству убираются?

– Убираются? – Фердинанд замялся – Зачем пиратам уборка? Я думал так. И потом, мальчиков не хотел напрягать.

– Знаешь, Фердинанд, почему в прошлые века было столько страшных болезней, как чума, например? – Бьянка сурово задвигала бровями – Потому что кругом грязища была, крысы бегали. Я считаю, что грязь –  это прошлый век! В наш век нужно держать свое родное место в чистоте. Давай прежде чем высадимся в Амстердаме вымоем  палубу  и соберем хлам. Тебя убираться не заставляю, ты болеешь,  все остальные мне помогут.

   Фердинанд дал добро. И на «Синем Марлине» закипела работа. Таволге досталось убирать стол в комнате капитана и вытирать пыль с безделушек в шкафу. Фердинанд пытался помогать ей, за работой они душевно беседовали. Бьянка заправляла палубой. Оказалось, что у этих пиратов-нерях мыло было, просто пользоваться им они не желали. Больше всех суетился Леонардо. Он успел заштопать несколько небольших дырок в парусе, собрать в шлюпку гору ненужного, вымыть старину Дона внутри и снаружи, а потом лупой выжечь на фок-мачте1 портрет девушки, похожей на Бьянку. Когда он подозвал раскрасневшуюся от работы изобретательницу и показал ей творение, она лишь усмехнулась по-доброму: «Настоящий Леонардо да Винчи!», но было очевидно, что ей очень приятно. Но главный приятный подарок он затеял  с Джоном. Он предложил коку сделать блюдо его родины – пиццу. Джон не знал, что это такое и потому не сразу понял, что речь идет о выпечке. Вместе они намесили почти целую бочку теста и набрав душистой ветчины и сочных овощей обсудили начинку. Джон никогда не готовил такого странного блюда, однако итальянец возразил, что сейчас на его родине многие едят пиццу с салом, анчоусами, сыром и очень довольны. Во время работы, Леонардо в свойственной манере расспрашивал кока о его прошлом. И узнал, что Джон служил поваром у английского лорда, собирателя диковинок и старых записей, был настоящим мастером своего дела, однако его не ценили по достоинству. Однажды к лорду явился молодой француз в модном платье, отобедал с ним, обсудил с ним какие-то карты и записи. Он постоянно многословно хвалил поданные блюда. Он встретил Джона после обеда,и лично похвалил его, а повар возьми и скажи, что его здесь не ценят. В этот же вечер, пираты насильно забрали его на корабль, чтобы наслаждаться приготовленными им деликатесами.

– А когда Фердинанд в добром расположении духа, через некоторое время, предложил мне свободу, я отказался и сказал, что меня устраивает труд на пиратском корабле, – спокойно закончил кок  – Здесь меня ценят, никакую грязную работу я не выполняю, никого не граблю и не убиваю, честно работаю.

– Вот, все готово! – Леонардо положил на тесто начинку, полюбовался своей работой и деловито спросил – Где тут тебя печка?

 Джон посмотрел на него так, будто видел  в первый раз:

– Милый доктор, где вы видели корабль, где готовят в печке? Вы думали, что я не подаю вам вареное и жареное из жадности? Я готовлю блюда только из сырых продуктов, потому что нет  огня,  и пламя опасно для нашего деревянного корвета. Я думал, вы знаете…

   Когда оказалось, что приятный замысле не осуществим, Леонардо грустный поднялся на палубу, где столкнулся с Бьянкой и непонятно отчего рассказал ей о своем горе. Она, на удивление, не стала высмеивать его, как бы сделала  раньше, а лишь задумалась и приказала:

– Сейчас Ноэль и штурман повезут мусор пристраивать. Отправляйся с ними и привези огромный плоский камень. А остальное я сама сделаю

   И итальянской пиццей уставшая команда все-таки насладилась. Бьянка нашла в крошечной книге заклинаний, которую взяла в плаванье, призыв доброго огня, который может готовить, греть, отпугивать животных, но не жжет дерево и не обжигает человеческое тело. Она вызвала маленькое желтое пламя небольшим стихотворным заклинанием на латинском языке, посадила его на дно бочки, сверху положила найденный натуралистом плоский камень, а на него пиццу. Скоро от запаха у всех потекли слюнки. Каждому досталось по огромному куску и все очень хвалили Леонардо и Бьянку.

– Конечно, колдовство – это не дело – скромно заметила изобретательница – Нужно выдумывать печку для кораблей, чтобы матросы не жевали только сухари и фрукты.

                ***
      Утром, после  недолгих обсуждений, они решились пойти вчетвером, оставив корабль команде. Купить было решено теплые вещи, сапоги, немного провизии и, по просьбе Леонардо, тюльпанов для его бабочки, ведь Голландия славится на весь мир  этими удивительными цветами. Неизменную саблю Фердинанд взял с собой, мало ли что может случиться. В полдень, друзья были уже в  Амстердаме, столице и уютном портовом городе. Маленькой княжне Голландия очень понравилась и даже напомнила немного родную Миракию: аккуратные домики, приветливые лица людей. Бьянка внимательно оглядывалась и вся горела живым любопытством. На рынке, что раскинулся на главной площади города, пахло одновременно сыром, рыбой и цветами. Теплые вещи нашлись не сразу, но через некоторое время усердных поисков плотные куртки, сапоги, вязаные шапки  и теплые одеяла были положены в большой узел, который тащил Леонардо. Труднее всего оказалось подобрать шубку для Таволги. Оно и понятно, на такой крошечной размер не шьют. Тогда они догадались зайти в кукольную лавочку и там нашлось то, что нужно. Приглянулось также и розовое, как утреннее облако платье, Фердинанд без колебаний взял его, чтобы порадовать маленькую подругу. Подобострастный хозяин, когда случайно увидел девушку, так и пристал к капитану с просьбой продать ему эту прекрасную «живую куколку». В ответ Фердинанд собрал силы в кулак и замахнувшись на него, пригрозил, что переколотит весь его товар, если наглый торговец не извиниться перед дамой. Насилу разбушевавшегося капитана вывели:

– Вот, а если бы я тебя одну отпустил… – трогательно шептал Таволге Фердинанд, но лицо у него было довольное.

– Едва рожу не набил ему… – проворчал Леонардо

– Такая невоспитанная рожа будто сама просит, чтобы ее набили – гордо заключил Фердинанд

– Тебе следует быть сдержаннее, – прошептала Таволга

   Они вернулись на корабль,  но вдруг Леонардо вспомнил, что они не купили цветы для его бабочки. Тогда было решено оставить вещи на корабле и пройтись всем вместе по городу в поисках цветов.
От веселого и нежного запаха тюльпанов кружилась голова. Несколько лавочек переливались всеми цветами радуги. Встречались даже иссиня черные тюльпаны, словно кляксы на пестром полотне импрессиониста. Отдаленный прилавок резко отличался от остальных. Тюльпаны в корзинках и коробках выглядели пожухшими и вялыми. За прилавком сидела девушка с длинной светлой и тонкой косой и в широком платье без пояса. Девушка плакала, закрыв лицо рукой, сквозь пальцы  капали слезы. Таволга дернула Фердинанда за манжет рубашки:

– Смотри, там девушка плачет!

– Нужно помочь! – Бьянка двинулась к прилавку и обратилась к красавице на английском языке, – Здравствуй, почему ты плачешь?

– Здравствуйте, господа! – девушка попыталась улыбнуться, но у нее получилось слабо, – Боюсь, я ничего не смогу вам предложить. Смотрите, все увяло.

   Фердинанд с Таволгой оглядели товар девушки:
– Что же с ними произошло?

   Цветочница поморщилась:

– Вы мне все равно не поверите…

– Не бойтесь, миледи, перед вами славный капитан Фердинанд, мне по силам спасти вас от любого несчастья.

– Да, Фердинанд, – прошептала девушка и смущенно покраснела – Я слышала о вас. Вы живая легенда

   Фердинанд никогда не упускал возможности порисоваться и в этот раз он просто расцвел от похвал. Бьянка погладила незнакомку по руке:

– Не бойся. Мы просто путешественники. Идем на корабле «Синий Марлин» в Исландию. Может, мы сможем чем-то помочь. Это так грустно, когда кто-то плачет… И как твое имя? Я вот Бьянка, а это Фердинанд, Таволга и Леонардо.

– Меня зовут Руз. Я выращиваю тюльпаны и продаю. Так я живу уже давно, занимаю нижний этаж дома и садик. Но недавно из Финляндии прилетела… страшная колдунья, холодная и беспощадная… я прозвала ее Буранией. Она осела в заброшенном домике охотника в лесу и все живое вокруг замерзло…

   Будто правда повеяло ледяным ветром. Таволга поежилась:

– А теперь, рассказывай подробнее… – Бьянка оперлась о прилавок и едва не перевалилась внутрь лавки, Леонардо вовремя подхватил ее и поставил на землю:
– Мне никто не верил, – продолжала Руз и ее голубые глаза были полны такого искреннего ужаса, что усомниться в правдивости ее рассказа было невозможно, – Но я знаю, что это правда, она ходит по ночам и в окна к людям заглядывает. Я расчесывала перед сном косу, поглядела в окно. А оно все замерзло, и в щелке глаз появился, голубой, как лед. И после этого все мои тюльпаны в садике увядать, замерзать начали… Даже в самые теплые ночи их покрывал иней и они чернели… Я больше не могу их продавать. Месяц живу на хлебе и воде. А из дома меня скоро выгонят… а то и в долговую тюрьму посадят...

   Она снова была готова разрыдаться, но увидев загадочные лица пришельцев, удивилась:

– Хорошо, что ты все рассказала, – Фердинанд небрежно оперся рукой на прилавок,
– Теперь мы пойдем и накажем эту злодейку!

– Mamma mia, капитан, тебе нельзя! – выкрикнул отчаянно Леонардо, – Ты же еле на ногах!

– И правда, Фердинанд, – стала умолять Таволга, стоя на прилавке, – Давай позовем Зигмунда, а ты вернешься на корабль и ляжешь?

– Фердинанд, это прекрасно, что ты такой смелый, но ты не выдержишь, – увещевала  Бьянка.

– Не тревожьтесь, я сама попробую справиться… – заговорила испуганная Руз, покраснев до корней волос.

   Друзья обступили Фердинанда, Бьянка взяла его за руку, Таволга вцепилась в его рукав. Капитан долго молчал, глядя на них тяжело и мутно. А потом неожиданно произнес негромко, но так проникновенно, как не говорил никогда в жизни:
– В кое-то веки я захотел кому-то помочь сам. Потому что понял, как это важно, уважать людей и помогать им. И совершать каждый поступок  нужно так, будто в последний раз. Мое время на исходе, а вы… – он сердито вырвал руки и  отошел. Таволга навсегда запомнила, каким решительным был в этот момент взгляд молодого француза.

– И вообще, я капитан! – Фердинанд вырвал саблю из ножен, – Кто со мной хочет помочь прекрасной даме?!

   Бьянка сразу подошла к нему. Леонардо осторожно взял Таволгу и тоже приблизился. Руз, ничего не понимая, смотрела на них:

– Просто замечательно! – воскликнула Бьянка, – Для начала, я попробую вспомнить пару заклинаний. Продадим твои цветочки, а потом разберемся с Буранией…

   С этими словами она открыла свои золотые часики. Таволга мельком заметила, что внутри были целых шесть стрелок, не только цифры, а еще и буквы, солнце, звезды, луна. Бьянка раскрутила одну из стрелок и направила циферблат на погибающие цветы. Лицо ее стало напряженным. И тут к великому изумлению Руз и остальных, поникшие головки начали подниматься, оживать. Они словно засветились изнутри, а по улице распространился такой аромат, что голову кружило. Юная цветочница не успела прийти в себя, как волшебница сунула ей в руки белые тюльпаны:

– Продавай – не зевай!

   Скоро у лавочки Руз собралась огромная толпа. Было чему удивляться. Молодой человек, по виду итальянец, со светлыми волосами, собранными в хвостик, играл на маленькой флейте. Возле красивого дамского зеркала на прилавке танцевала в новом розовом платье крошечная девушка с золотыми волосами, рядом стоял самый настоящий пират в шляпе и с саблей, в руках у него тоже был букет, а две миловидные девушки с косами раздавали тюльпаны. До вечера длилась продажа. Столько денег скромная Руз не выручала никогда в жизни. Она хотела всю выручку поделить, но Таволга посмеялась и сказала, что ей такие огромные деньги на свой остров не унести, Леонардо и Бьянка наотрез отказались, а Фердинанд заверил, что у него и так трюм завален золотом .
– А тебе этого вполне хватит, чтобы долг покрыть, купить себе еды, и еще три месяца жить безбедно.
   Они заперли лавочку, а затем перекусили хлебом с голландским сыром. Солнце уже спустилось в море, на фоне акварельного неба белыми крыльями выделялись паруса, а черными галочками – чайки. Улицы пустели.
– Теперь Руз, веди нас к охотничьему домику.
– Пешком не дойти до темноты, – сказала Руз, не сводя с них зачарованных глаз, – Нужен извозчик.
– Это не сложно, сейчас за золотой нас довезут хоть до самой Исландии – улыбнулся Фердинанд. Он весь день провел на ногах и выглядел уставшим.

– Зачем платить золотой? – весело спросила Руз – Есть способ доехать практически без платы.

   Она вывела их на круглую, старую площадь, которая сильно отличалась  от рыночной площади своей сумрачностью и загадочностью. Возле старого замшелого фонтана стояла странная повозка, большая, старая и покосившаяся. Колеса у нее были тоже большие и разномастные. Запряжены в нее были две бурые лошадки с длинными гривами, заплетенными в косы. А на козлах сидела странная маленькая и худенькая девочка. Ее короткие темные волосы были разлохмачены и одна часть была прихвачена ленточкой в хвостик, а другая распущена. На ней была рубашонка, мальчишечьи штанишки на лямочках, настолько короткие, что были видны изодранные коленки. Ступни у нее были черные от грязи. Она задумчиво кушала что-то, то ли фрукты, то ли орехи и мимодумно кидала шкурку на мостовую:

– Сказочница! Как хорошо, что я тебя застала! – Руз подбежала к ней, – Довезешь нас к старому домику охотника? Каштаны для расплаты у меня есть…

   Девочка глянула на подошедших. Глаза у нее были озорные, один глазик, казалось, слегка косил, но это совершенно не портило ее и не лишало ее взгляд слегка холодящей душу проницательности.

– Конечно довезу, я свободна! – она спрыгнула с козел и открыла со скрипом дверцу экипажа. Внутри оказались сидения, обитые старыми бархатом:
– Вот сюрприз! – Бьянка влезла первая и принюхалась восхищенно, – Ах, пахнет свежевыпеченным печеньем!

– Нет, – возразил Леонардо, – По-моему сеном пахнет. как в полях моей родины
   Следующим влез Фердинанд:

– Ничего себе! Признавайтесь, кто здесь жарил королевских креветок?! – как можно веселее крикнул он.

   А Таволга лишь молча улыбнулась. Ей показалось, что пахнет свежим утром, как после тумана, когда выпадает роса.

– Не удивительно, что вы все чувствуете разное, – Руз села в повозеку последней, – Это загадка  экипажа Сказочницы. Для каждого пахнет по своему. Я вот запах моря чувствую… А для Сказочницы навсегда пахнет жареным каштаном.

   Сказочница улыбнулась хитро и закрыла дверцу. Повозка тронулась. Мимо проплывали золотистые окошки приморского голландского города. Все обнимала  тишина:
– Куда же вас в такое недоброе место на ночь глядя понесло? – спросила Сказочница, покачивая ножками, свешивающимися с козел.

– Недоброе? – переспросил Леонардо и волосы на его затылке зашевелились, не любил он всяких россказней про ведем, русалок, колдунов и леших.

– Разные слухи ходят, – проговорила Руз, – Поэтому я и боялась идти туда проверять одна. Бабы из деревни говорит, что там на частокол насажены черепа, в огороде сплошь белена и дурман растет, кругом болота и сова кричит так что душа в пятки уходит.

– Нечего бояться, человек хозяин своих чувств! – объявил Фердинанд, – Надо внушить себе, что ничего страшного нет, и тогда горы свернешь.

   Он помолчал, любуясь красотой своих слов, а потом добавил:

– Так меня учил первый капитан, который не вышвырнул меня за борт тогда, много лет назад.

– Ты пират? – спросила Сказочница спокойно, будто говорила о совершенно обыденных вещах.

– Да, я был пиратом, а тебе разве не страшно от того, что ты помогаешь мне? –  лукаво подмигнув поинтересовался Фердинанд.

– Не-а, я никогда пиратов не видела,  полюбуюсь в первый раз, – она обернулась, все ее личико оказалось в веснушках, а на тоненькой шее на шнурке что-то покачивалось и позвякивало:

– Что это у тебя? – спросила Бьянка, – Оберег что ли?

– Нет, кольцо. Оно мне просто велико. Я его четыре года назад в море нашла.

– Как это?

– Я мылась и стирала одежду. Намылила волосы, нырнула, чтобы все смыть и увидела, на дне что-то переливается. И достала. Оказалось, кольцо, а на нем по-голландски написано: “Отдавай, на жалея».

   Таволга и Бьянка переглянулись:

– Покажешь нам поближе?

– Как луна выглянет, покажу.

   Руз задремала и тихо сопела во сне, она устала за тяжелый день. Фердинанд тоже прикорнул, сжимая пальцами рукоять сабли. За неровно вырубленным окном потянулись поля, впереди черной огромной кляксой темнел лес:

– Ух, – передернулся Леонардо, – Не дело мы затеяли…

– Сказочница, а где ты живешь? – спросила Бьянка, чтобы не нагнетать страха на впечатлительных друзей.

– На окраине леса, в овраге. Быль и Небылица по ночам в поле, а я в овраге. Он сверху весь завален упавшими деревьями и никто не знает, что туда можно добраться. Только крыша моего домика часто течет…

– А как же зимой?! – изумилась Таволга, – На моем острове не выпадает снег, но я читала, что на севере бывает очень холодно.

– Зимой я живу у одного волшебника в деревне. Он любит меня, как дочку и мог бы даже взять к себе насовсем. Но я хочу людям помогать и поэтому постоянно живу среди них… Мы приехали.

   Бьянка выглянула. Лес был уже в двух шагах, дорога уходила вглубь его, неровная, узкая, повозке не проехать. Делать нечего, друзья вылезли, Сказочница взяла стеклянный фонарик, который висел на шее у одной из ее лошадок и передала Руз. Бьянка сложила руки, будто сжимала яблочко, и между ними загорелось крошечное солнышко:

– Теперь можно идти. – сказала Руз – Будьте осторожны, там болото рядом, держите крепко Таволгу.

– Я вас подожду! – пообещала Сказочница и помахала худенькой ручкой.
   И друзья углубились в лес. В жизни Таволга не видела ночного леса: он оказался страшнее самого кошмарного сна, любое корявое дерево или пень казались чудовищами. Таволга сидела на плече Фердинанда, который шел с Бьянкой впереди и рубил сухие сучья. Они освящали тропу фонарём со свечой, который дала Сказочница. За ними пробиралсь Руз. А последним спотыкаясь и жалобно подвывая семенил Леонардо. Из-за высокого роста он страдал нарушениями равновесия и постоянно то рвал одежду о сучья, то падал коленями в грязь, то его заносило в заросли и он собирал на пальто оттуда весь репейник и колючки . Одним словом, когда друзья дошли по чавкающей влажной земле до мрачной опушки, окутанной сырым вонючим туманом, молодой итальянец здорово смахивал на пугало или лешего. Друзья остановились, оглядывая виднеющийся вдали старый небольшой домик, когда Леонардо, стоявшему в тени ветвей, вздумалось громогласно чихнуть:
– А-А-А-А-А-ПЧХИ!

– А-а-а-а-а-а-а-а! – перепугались девушки, и от их визга все совы в окрестностях разлетелись, а Фердинанд чуть в порыве бесстрашия не снес голову другу. Но узнав в ожившем чучеле юного ученого, он, ругаясь, схватил его за шиворот и потащил вперед. Все двинулись за ними.

   Дом охотника был совсем крошечный. Возле него веяло чудовищным холодом и под светом звезд было видно, что он весь покрыт инеем. Серебряный был даже бурьян вокруг, а доселе чавкающая жижа под ногами стала хрустяще-морозной коркой. Стоило пробраться через ограду, как неистово закричала в зарослях сова, так что всем сразу стало не по себе.  Но Фердинанд, громко разговаривая и подбадривая друзей, порубил весь заиндевевший бурьян в капусту, и при свете фонаря Таволге даже показалось, что его лицо зарумянилось. Дверь было не открыть, она совершенно покосилась и внутри на нее что-то навалилось. С другой стороны домика, было небольшое разбитое окно, в которое можно было бы пролезть внутрь:
– Я не полезу, я боюсь... – пролепетала Руз.

– Фердинанд точно не пойдет, Таволга тоже, – распорядилась Бьянка, – Леонардо, давай ты! – попросила она, давясь от смеха из-за его внешнего вида

– А если там… кто-то сидит в засаде? –возразил  робко ученый
– Так иди и проверь

Леонардо заглянул в окошко, лицо его перекосилось от жуткого холода, веющего изнутри

– Попробую залезть – решил он вслух, неловко перебросил длинную ногу через подоконник, затем вторую и  спрыгнул на пол. Раздался грохот, затем  недовольное ворчание.

– Все, наш ученый-натуралист пошел все крушить! – озабоченно заметил Фердинанд – Как там, Леонардо? Что видишь?

– Пусто, – проворчали изнутри дома. Снова удар, теперь, кажется, лбом о дверной косяк. И тишина. Затем Леонардо с огромной шишкой над правой бровью вышел не свет:

– Тут посох чей-то…

– Посох?! – удивилась Таволга.

– Палка такая, вся в инее, а сверху шишка.

– Покажи нам его, пожалуйста!

   Леонардо  принес находку. При свете посох переливался маленькими иголочками льда, а сверху на круглой шишечке тихо побрякивали  ледяные бубенцы:

– Как красиво… – прошептала Таволга, дотянулась до Леонардо и погладила его, – Какой ты молодец!

– Бр-р-р-р-р-р,– ученый, весь в инее вылез из дома, – В Италии таких морозов не бывает, разве только в горах.

   Руз задумалась:

– Так позвякивает… Я  слышала по вечерам под окнами похожий звон, но думала, что это с лошадиных повозок

   Фердинанд взял посох в руки, взвесил в ладонях, а затем игриво раскрутил над головой. И вдруг, из шишечки наверху вырвался целый снежный вихрь. Засвистело, зашумело, Бьянка улетела в сторону, Руз успела лечь на землю, Леонардо унесло в заросли замерзшего лопуха, Таволга изо всех сил держалась за карман капитана и кричала от страха:

– Попробуй махнуть еще раз!!! В другую сторону!!! Против часовой стрелки!!! – прокричала Бьянка, стараясь перекричать снежный свист.

   Фердинанд расслышал ее с трудом и послушался. Вихрь утих. Все вокруг было в глубоком, рыхлом снегу. Отряхиваясь, подошли Леонардо, Руз и Бьянка.

– Что это было? – прошептала Руз.

– Посох волшебный! – радостно заявила Бьянка – Вот им, наверное, твоя Бурания и портит тюльпаны! Давайте заберем его!

– Согласен, – решил Фердинанд, – Если в нем вся сила этой Бурании, то лишившись посоха, она больше не сможет морозить тюльпаны Руз! Тогда нам даже не придется искать ее и сражаться!

– И то верно! – улыбнулась Руз.

– Давайте я понесу, – Леонардо с решительным лицом взял посох, – Он будет мне в дороге помогать.