Воин

Последние комья земли вылетели из могилы и разбились о близлежащую каску. Он отбросил лопату в сторону, чтобы перекурить, и тяжело вздохнул. Осталось похоронить брата и продолжить путь. Всё существо Воина наполнилось злостью. Это было кстати, ему нужно накопить как можно больше злости для следующих боев.
Их ополчение предали. Многих командиров убили в тылу. Хотелось кричать и валить на ходу деревья. Злость бурлила энергией. И её энергия давало силы жить и бороться дальше. Нигде больше не было «своих». Они оказались в тисках спектакля, фигурками на шахматной доске, за счёт которых сильные мира сего решали свои финансовые вопросы.

Осознание бессилия в этой ситуации давило. Но оказавшись в этом положении безысходности, душа Воина смирилась. Смирилась со смертью. Опасные огоньки заиграли в её очах. Такие огоньки играют в глазах канатоходца, который без подстраховки совершает смертельный трюк. Риск – благородное дело. А для Воина – вдвойне. «Всё или ничего» - таков был его девиз. Для себя он поставил слишком тяжеловесную цель. Но либо она будет достигнута ценой любых потерь, либо он умрёт. Третьего не дано. Таков был характер Воина: «Они ещё пожалеют, что вовремя не убили меня. Пожалеют». 

Похоронив брата, с рассветом он направился к своему отряду.   
Жалости быть не должно. Только холодный расчёт. Иначе из-за собственных колебаний погибнут его люди. Их никто не пожалеет, будут убивать молча. Чувства сострадания, любви, чувствительности тоже необходимо выжечь внутри себя. Они только мешают, ослабляют хватку. Перед собой останется только цель и злость, злость и цель. Цель укажет путь, злость придаст жизненных сил. Всё. Да, и вновь порция холодного расчёта. На войне не до личных взаимоотношений. Только победа имеет смысл.

Однажды молодой отщепенец из соседнего звена посмел сказать ему:
– Знаешь, комбат, в последнее время ты ходишь как огнедышащий дракон. Люди беспокоятся, что ты выгоришь такими темпами. Бросаешься порой даже на своих…
– Пусть лучше заботятся о состоянии собственного оружия. Тоже мне, нашлись выскочки. – выплюнул Воин. – Моя злость берёт своё начало от любви к ним. Скольких братьев мы уже потеряли за время этой войны и сколько потеряем ещё? И всё ради чего? Чтобы какая-то тварь заявила, что больше нам не пришлют поддержки, что нас бросают на автономное выживание, фактически сдавая с потрохами противнику. Мы, идиоты, понадеялись на столичную солидарность с нашим народно-освободительным движением, на государственные идеалы. И что в итоге? Нас кинули, как последних собак. Дело воссоединения предано и поругано со всех сторон. Мы – в тисках между молотом и наковальней. Но погоди… придёт время, я лично расстреляю каждого предателя. Лично!
Таков был его окончательный ответ.

«Надо сохранить свет любой ценой» - твердила его душа: «Даже в этой тьме ещё не всё потеряно. Так не будем заниматься бумагомарательством, уничтожим беззаконников здесь и сейчас. Этим тварям нравится причинять боль невинным людям. Что ж. Нам тоже нравится причинять боль. Причинять боль этим тварям. Наша ненависть взаимна и только смерть на короткий срок её остановит. Ха-ха… Старушка смерть. Где ты? Что с тобой случилось? Вот уже несколько лет я хожу под пулями. И пули меня не берут. Завтра снова испытаю твоё терпение и пойду в самую безумную атаку. Посмотрим, что ты скажешь на это».

Воин испытывал удачу. Наверное, в глубине души он хотел умереть. Но ум понимал, сначала надо уничтожить врага. И поэтому всячески цеплялся за жизнь. За её мгновения.

Где-то далеко пели птицы. Куда-то пришло потепление и расцвели цветы. Но Воин приручил другую стихию, стихию огня. Она выжигает всё в собственной душе, оставляя после себя только силу. Силу воли, которую он использует, чтобы продолжить свой путь.

Блаженны нищие духом и нищие знанием. Воин надеялся, что никому больше не придётся пойти на те жертвы, на которые пошёл он. Убить любовь. Прогнать всех близких. Они не должны плакать, когда узнают, что он умер. Они должны хотя бы злиться на него. Так спокойней. Уходить в иной мир, зная, что здесь тебя больше никто не любит и не ждёт. Это значит, что твой уход больше никому не причинит боль. Воин специально ссорился со всеми подряд. Так легче. Противопоставлять себя всему миру. Потому что, если не ссориться, если заводить дружбу, то ты ставишь себя автоматически в положение слабого. Ты будешь иметь привязанности, которые начнут мешать ведению войны. Ты будешь сожалеть, зная, что где-то там тебя ждут. А сожалея, будешь любить, будешь стремиться вернуться. Нет. Ни при каких обстоятельствах он не должен вернуться. Он должен умереть здесь как настоящий Воин, который ведёт брань за благое дело, за отчизну.

Одиночкой быть проще. Ты убиваешь врага. Враг стремится убить тебя. Такая логика проста и понятна. Ты никого не подставляешь, никого не ждёшь, ни на что не надеешься. Просто выполняешь своё дело, простреливая голову очередного выскочки за той баррикадой.

И это правильно. Кто посмеет сказать, что не так устроен мир, кто?
Если бы у него была возможность вернуться в прошлое, Воин лично бы размозжил башку того умника, который построил общество, где крупная рыбка проглатывает мелкую, и эта пищевая цепочка идёт дальше по своему порочному кругу.

На следующий день их отряд вошёл в село, отбив его у противника. После артобстрела и периодический перестрелки, им досталось несколько трофеев техники. Немного, но и это сейчас пригодится в условиях дефицита боезапаса. На обратном пути он встретил группу беженцев. Это было подозрительно, поскольку основной поток беженцев уходил ещё месяц тому назад. Эта могучая кучка состояла в основном из стариков. По проверке документов выяснилось, что они из дальнего селения, которое оставалось в нейтральной территории. Однако среди них пошёл слух о скором подступе вражеских сил, поэтому дети уговорили своих предков собирать вещи и не ждать прилёта осколка фугасной мины на крышу дома.

Один белобородый Дед остановился напротив Воина и внимательно всмотрелся в его глаза, будто считывая информацию.
– Однажды ты сдался, твой дух подвёл тебя. А теперь ты хочешь умереть. Может хватит корить себя за это? – спросил Дед. – Ты не рождён Воином. Признайся хотя бы себе в этом. Ты должен был стать историком или священником. 

– Ты многое видишь Дед. – ухмыльнулся Воин. – Но ты не прав. Каждый из нас по призванию не был воином или партизаном. Кто-то мог стать отличным писателем или архитектором. Но в силу исторической эпохи, того времени, который никто не выбирает, мы столкнулись с новым для себя призванием. И не отступили как трусы, не предали своих. А пошли и выполнили свой долг. Мы достигнем цели и закончим эту войну, пусть и через собственную смерть. Это сегодня жители могут рассуждать о сочетании призвания и дела. Но зачастую такого выбора не возникает. Либо ты идёшь к цели, и тогда все интересы должны подстраиваться под неё. Либо ты сдался. Всё остальное лишь мимолетные видения, чувственные привязанности, от которых человек воинского духа должен отказаться. Ибо все они тянут за собой, сбивают с пути. Альтернативные версии счастливой мещанской жизни. Но мы не выбираем счастье для себя. Мы выбираем счастье для других. Так было и так будет во все времена.

Дед тяжело вздохнул. Он видел перед собой светлого человека, чьё сознание было искорёжено условиями, в которые он попал.
– Окупится ли твоя жертва воинского духа? Ты уже повредил собственной душе. Разве ты этого не видишь?

Но Воин был не умолим и горячо возражал:
– Должна окупиться. Иначе всё бессмысленно. Стремление ещё ничего не значит, если цель не достигнута. Тогда всё напрасно. Но у каждого должна быть надежда, которая окрыляет. Последний лучик света в непроглядной тьме. Но даже если всё будет разрушено, предано и продано. Если хаос поглотит всё достигнутое и не останется ничего. Абсолютная пустота на краю бездны. Даже тогда воинский дух не должен опустить свой меч. Во имя всего былого и светлого, во имя последней погасшей искры, война продолжается. Во имя Абсолютного. Пусть наше ополчение словно одиночка, оставленный всеми на съедение року в полной тьме. Даже тогда, когда всё потеряно, борьба должна продолжаться. Пока не погаснет свет вечности в собственной груди. Только так умирают герои. Среди вечных льдин и вечного пламени. Вопреки всему. – Переведя дыхание, он добавил, – современному космополитическому флуксу подобное чуждо. Флукс умеет только саркастически смеяться. Над родиной и предками.

Дед почесал свою бороду и перед уходом сказал:
– В тебе ещё живёт юношеский максимализм. Может это и к лучшему. Ты действительно не был рождён Воином. Но ты стал им. Мне искренне жаль эту эпоху, которая так меняет людей, заставляет их ожесточать сердца и тренировать собственный дух на убийство себе подобных. Жаль. В тебе пропадает настоящий божественный талант к совершенствованию мира. Он точно есть внутри. Но ты используешь его обратную сторону, сторону, которая разрушает, а не созидает.
 
– К чему эти разговоры на войне? Да, нам придётся многое разрушить. Но разрушают то, что хотят отстроить в более чистом и совершенном виде. Мы обязательно закончим эту войну и вернём людям блага. Слышишь меня, Дед? Обязательно.
 
– Слышу, слышу. Завтра вы похороните ещё троих товарищей. Так что крепись. А я пойду, мне давно чужды все земные человеческие дела. Хотя тебя жаль, такой талант пропадает. – вдохнул Дед напоследок и растворился в группе беженцев. 

Воин постарался отбросить от себя подальше этот разговор. Если он задумается над ним, то обретёт ещё одну слабость. А ему завтра идти в новое наступление и видеть, как умирают люди. Свои и чужие. Поэтому рука не должна дрогнуть. Не должна.

Но в момент очередной перестрелки Воин не сдержался и всё же вспомнил брата, которого похоронил. На этот миг ему стало жалко и своих ополченцев и этих молодых парней по ту сторону баррикад. Если бы у него только появилась возможность хотя бы на день прекратить бои и пригласить их за стол переговоров. Но тогда собственные идеалы будут преданы. Победа любой ценой. Без неё не возродишь свой народ, не вернёшь ему былую славу. "О Боже, как это всё мелко" - кричала его душа. Но уже ничего нельзя было изменить. Даже если предатели договорятся между собой, и бои прекратятся, никто не вернёт ему погибших людей. Эти твари сидят в своих кабинетах и распоряжаются судьбой миллионов людей как собственных котят, которых можно топить в речке...

***
Он добился чего хотел. Он прошёл всю войну и уничтожил своего врага. И провёл старость в одиночестве у моря, наслаждаясь строчками очередного исторического романа. А когда умер, его душа вернулась на небо. С неба Воин посмотрел на земной шарик и его баталии. И грустно улыбнулся: «Какими же идиотами мы были, какими же идиотами».
Да, с неба было виднее. Но один из ангелов, который нёс его душу, вдруг возразил:
– Ты многое сделал правильно. Посмотри на других. Один, тот который и развязал эту войну, оказался предателем. Другой был рабом страсти наживы. Третий просто сбежал, оставив своих близких. И только ты, пусть и действуя по ситуации, спасал свой народ. Спасал как мог, силой оружия и силой слова. Ты – единственный, кто сохранил свою связь с Богом, не возжелав присягнуть в этой войне князьям мира того, возглавив собственное ополчение. Да, ты совершил много ошибок, не без греха, но многих и спас. На суде этого не забудут. Не горюй. Война окончена. Теперь ты среди своих. Среди ангелов.