И не друг и не враг, а так!
К сожалению, сейчас в проявлениях чеченского «г1иллакха» - культуры поведения в отношения с людьми, тоже появились адепты принципа «т1ехула пошелов». Многие чеченцы позабыли, что чеченское "г1иллакх" это прежде всего означает «нрав», производное от арабского слова «хьулук», то есть не просто механические реверансы при встрече, а прежде всего проявление уважения к человеку, исходящему от благородного нрава, который не может исчезнуть, как только твой гость или друг повернет спину и удалится, если этот нрав «хьулук» в тебе вообще присутствует. Когда в адрес того, кого ты только, что приветствовал как падишаха, начинают лететь "г1ибаты" и "бухтаны" - хула и клевета. Таким образом, г1иллакх - это сущность человека, которая свойственна ему всегда, то есть является частью его характера, которая проявляется при встрече с гостем или при дружбе и общении. А значит, оно не может бесследно пропасть при расставании человека, если этот «г1иллакх» у человека вообще имеет место быть. Все остальное отношение — это просто «т1ехула пошел» - показуха и пускание пыли в глаза.
Как пелось в одной из знаменитых в СССР песен Владимира Высоцкого в не менее знаменитом советском фильме «Вертикаль»: «И не друг и не враг, а так!»
Конечно, понятие «г1иллакх» оно тоже растяжимое, и у каждого народа и человека они свои. Но если, ты себя считаешь приверженцем сунны пророка и мусульманином рождённым чеченцем или ингушом, то у нашего «г1иллакха» в его интерпретации и правилах нет расхождений.
В этой связи хочу привести один весьма поучительный и забавный «масал» - пример (араб. яз.).
Будучи ещё ребенком моя мать приучала меня укреплять родственные связи, так как это является исключительной обязанностью всех мусульман. Знающие говорят, что Пророк Мухаммед (да благословит его Аллах и приветствует), сказал, что Аллах проклял тех, кто порывает родственные связи. В детстве я ещё не знал об этом и не осознавал этой угрозы, а как все дети следовал примеру взрослых, по принципу раз так сказали взрослые, то значит оно так и есть. По крайней мере меня так учили все это воспринимать. «Сказал старший прыгать в обрыв, значит прыгай», - учила меня в детстве мать. И как только я стал иметь право самостоятельно выходить из дома, я целыми днями находился у родственников, что жили по близости. Благо тогда мои дяди и тети жили по близости в пределах досягаемости. Став чуть по старше, география моих посещений увеличилась. В классе пятом-шестом я уже сам стал ездить в село Толстой Юрт, где жили мои родственники по отцовской линии, и в Шали, где жили родственники матери. Через какое-то время меня уже мать отпускала одного в Дагестан, где была замужем моя родная тетя Зулай, которая вышла замуж за известного в крае аварца родом из селения Ансалта Хажи Исраилова, кстати говоря их село по преданиям самих ансалтинцев было образовано выходцами из Аргунского ущелья Чечни, вероятно дишнинцами. Так, что вполне может быть, что это союз образовался не спроста, а был голосом крови. Двоюродная сестра Хажи Исраилова, вышла замужем за чеченца, ее сын был известный представитель Чечни в Грузии - Хизри Алдамов. Таким вот образом Всевышний Аллах (Свят Он и Велик), связывает чеченцев и аварцев родственными связями.
Так вот, в один из моих поездок, моя замечательная тетя Зулай ушла на работу в детский сад, где она работала нянечкой, а меня поручила старшему брату Магомеду и младшему Хамзату. Дав точные распоряжения, когда и как следует меня кормить, а это у тети Зулай было профессиональное. Тетя ушла на работу с утра приготовив все что положено для угощения гостей у аварцев. Мои братья подождали пока я проснусь, после чего разогрели «хинкал» - это такое блюда из мяса и теста с соусом, то же самое что и чеченское «жижиг галнаш» - мясо с галушками. После чего, братья позвали меня к столу. Я в действе был очень застенчивый на счет еды, не мог есть при людях. Мне казалось, что есть, когда кто-то смотрит - это стыдно, что это проявление слабости не достойное мужчины, наверно это было потому, что нас учила мать, сдержанности, что нельзя в гостях вести себя «как голодающий с Поволжья» (такое выражение тоже часто употреблялось взрослыми в нашем детстве), что чеченец должен быть скромным и неприхотливым в еде, особенно в гостях, что в гостях хотя бы для приличия нужно несколько раз отказываться от угощения, а уж хозяин дома и сам знает, что гостя нужно накормить. Это был элемент этикета «г1иллакх», чтобы не обременять хозяев, на случай если они находятся в стеснении относительно рицка Аллаха («рицк» - дар ара. яз., в том числе пропитание). Тогда были не такие времена как сейчас, зачастую гостю люди могли в лучшем случаи предложить яичницу, если она ещё была посыпана сверху домашним творогом, то это уже считалось царским угощением. Однако, чеченцы понимали, когда человек отказывается категорически, а когда он это делает для приличия.
Мои аварские братья были не осведомлены в этих тонкостях чеченского этикета, и первый же мой отказ восприняли буквально. Так, что я остался без завтрака из аварского хинкала приготовленного моей тетей как раз в честь моего приезда. Эта же история повторилась в обед, и только на ужин, когда вернулась моя тетя я сумел и позавтракать и по обедать. Когда моя тетя узнала, что произошло она сильно поругала своих детей, говоря: «вы что не знаете, что у нас, у чеченцев принято отказываться от еды ради приличия!?". На что мои двоюродные братья, вероятно действительно не знавшие об этих тонкостях чеченского «г1иллакха» - нрава обиделись и упрекнули меня, что мол, у вас за такие лицемерные обычаи, говорите не хочу есть, когда на самом деле хотите!?
После этого случая вот уже прошло более 35 пяти лет и первым делом, когда я приезжаю к ним в гости они готовят для меня хинкал, как некое дань памяти за неучтивость в случае из моего детства. Вот это их аварский «г1иллакх», который выражается в их искреннем ко мне отношении как брату и чеченцу.
Эту историю я привел примером потому, что у каждого народа имеет свой «г1иллакх» - культуру, являющаяся производным из своего собственного «хулука» - нрава, и он не чуть не хуже обычаев и культуры другого. Поэтому одни являются чеченцами, а другие аварцами, третьи русскими или узбеками, если бы у них у всех был один «г1иллакх», к примеру, как у чеченцев, то они были бы чеченцами и ингушами, а не аварцами или русскими. Поэтому надо принимать людей такими какими они есть, с их обычаями и традициями или не принимать вовсе, если тебе не по нраву его нрав. А делать дешёвые реверансы перед теми, кого ты не уважаешь, делая это ради приличия или соблюдения этикета, как сказали об этом мои братья в том далёком детстве, считаю ниже человеческого достоинства и лицемерием, от которого должен избавляться всякий мусульман рождённый чеченцем и ингушом. Особенно, если это относится к предписаниям Аллаха, запрещающим обсуждать и тем более хулить человека за глаза, тем более, если совсем недавно ты его обнимал и называл своим братом мусульманином и братом по крови. Нужно оставить этот «т1ехул пошел» и «г1илкование» в отношениях с людьми, которое получило засилье сегодняшнем чечено-ингушском обществе! Если дружишь дружи и уважай искренне, если враждуешь - враждуй искренне, не лицемеря скрывая в душе личную неприязнь.
Лично мне с детства привили в мой «г1иллакх», одну составляющую моего поведения. Я не дружу и не пытаюсь дружить с людьми, которые мне не приятны и тем более которых я не уважаю. И не делаю вид, что они мне приятны, не тянусь к ним и по возможности их избегаю, если это конечно же не связано с работой или обязанностями, возложенными на нас Всевышним Аллахом! Однако и не отталкиваю их, если они сами тянутся ко мне.
Вот такой у меня «г1лллакх», не люблю «г1илковаться» и «т1ехула пошелов»!
Да простит нас всех Всевышний и наставит на праведный путь!
Ислам Сайдаев - член Союза журналистов России.
12 января 2021 г
Свидетельство о публикации №222011700668