Почем Вы, мастера культуры?

— Вот ты, кукла Лена, к примеру, у многих вызываешь неприличные ассоциаций. И их можно понять.
— Ну понеслось. Россию он уже продал — а деньги всё еще остались… Лапает он меня уже с деланно невозмутимым лицом.
— Так поэтическое вдохновение, накатывающее на меня в это время дня, не терпит отлагательств, кукла Лена. Ты же знаешь.
— Не-ет, с тобой можно вести осмысленные диалоги. Но только в постели. Ито под утро.
— А вот я (см. картинку над текстом), если говорить о Достоевском, что он наш нравственный камертон, всё-таки бы не стал, кукла Лена. Чего стоит, в частности, смертный приговор, который был ему вынесен за попытку убийства государя-императора. Имели место и другие эпизоды…
— Приступил с ревизии нашей прекрасной истории в целом? Прекращай подбирать нужные слова, я всё поняла. Любят же евреи, приняв гордую осанку, громко говорить о наших общих ценностях. А вот моя позиция на этот счет проста и не затейлива. Да неси что хочешь! Только не лапай меня пока. Скоро гости придут, а этот меня уже штурмует. Вот ты всё мечешься между дискредитацией миролюбивой политики Путина и циничным разламыванием скреп, христопродавец. А у меня дел невпроворот.
— А вождь и должен давать отпор врагам. Поэтому за Верховного Главнокомандующего я горой, на самом деле. А вот ты на меня на меня клевещешь, кукла Лена.
— Да? Вот когда я была неквалифицированной работницей физического труда на ферме в деревне под Рузой, который испытывал беспробудную бедность — я бы, возможно, на этот твой грузный выпад и промолчала. Но сейчас, когда ты переводишь мне деньги на карточку «Мир» за то, что я с тобой сплю… я тоже промолчу.
Потому что, как говорит моя мама: «Тяжелая физическая работа с минимальной заработной платой, доченька, не является разумной альтернативой труда содержанки. Пусть и тоже требующего иногда концентрации всех душевных сил. Так что ты с ним как-то помягче, что ли».
— Это очень глубокая философская мысль, кукла Лена. Впрочем, от твоей мамы ничего другого я и не ожидал. А что ты ей, кстати, ответила?
— Ответила: «Я в старуху перед разбитым корытом не превращусь, не беспокойся, мама».
— Успокоила, значит, кукла Лена? Это правильно.
— Моя мама всегда права. Хотя тебя мне всё равно не жалко. Потому что ты — юродивый. Но не дадим и болезному загнуться! Потому что я сегодня добрая. Если ты будешь сидеть тихо, конечно. А вот если продолжишь меня лапать — сразу пошлю тебя куда подальше и в других подобных направлениях. Ты меня понял!? Если понял — просьба в обморок не падать. Натуральный гопник, блин, иудейского вероисповедания.
— И опять из твоих уст, кукла Лена, летит одно сквернословие. А я ведь к тебе со всей душой…
— Опять понеслось: «В годину суровых испытаний защитим бордели, и другие социально значимые объекты!» Я же прическу полдня делала, чудовище!
— Твои неискренние попытки противостоять моему несокрушимому напору только укрепят веру изучающих Тору, кукла Лена. Или это всего лишь фата-моргана…
— Вот же гад. Мученики Аль-Аксы — наши мученики! Требую соблюдать нормы международного гуманитарного права в отношении братского народа Палестины. Убрал ручища — кому сказала! Свободу простой женщине из древни под Рузой…
Ну и черт с тобой. Валяй, пошли в спальню. А там славной охоты, товарищ Маугли! А то ведь скажет потом: «Мадемуазель заметно располнела — и стала немного скучной».
  Лучше сейчас отстреляться — зато потом спокойно гостей принять. Разговаривать то всё равно не с кем.
— А вот теперь пообещай мне, кукла Лена, что, когда следующий раз будет звонить твоя мама, ту у нее обязательно спросишь: «Ну, и каковы виды на урожай у нас, в деревне под Рузой, мамочка?».
— Ну ты, всё-таки, извращенец…