Три ключа или мир под названием Хейро

Часть 1.

Хейро — не добрый и радостный мир —
Печалью и болью он полон!..
Лишь измерение… Но избранных три
Должны защитить его, чтобы…


— Вам не кажется, что она слишком беспокойна? Особенно в последнее время.

Молодой мужчина лет двадцати шести стоял возле окна, скрестив руки на груди. Хищные черты лица, орлиный нос, колючие серые глаза — он отталкивал от себя с первого взгляда. Но явно не находившихся в комнате.

— Она волнуется. Как и все мы.

За столом сидело трое: совсем ещё молодой девятнадцатилетний парень, обладатель весьма привлекательной, но чересчур странной внешности; и два мужчины, один из которых рассматривал какой-то чертёж.

— Ты нервничаешь, Сейтнеби. И мы это чувствуем, — мужчина, склонившийся над картой, поднял голову. — Не стоит переживать. Я уверен, все пройдёт хорошо.

— Оптимистично, Даймир, — оскалился названный (это он стоял у окна). — Самовлюблённый и уверенный в себе. Что ещё предлагаешь мне не делать? Не переживать уже было. Не паниковать, не нервничать, не волноваться? — мужчина загибал пальцы. — Да черта с два! Если что-то пойдёт не по плану — все прогорит! Мы навсегда останемся заложниками Хейро! А если герцог умрет? Тоже самое же случится!

Девятнадцатилетний парень отвлёкся от своего занятия и улыбнулся. Взгляд ярко-зелёных глаз скользил по залу, окончательно остановившись на Сейтнеби.

— Я такая тварь, что меня ни одна кислота не возьмёт, — обладатель странных радужек рассмеялся. — Вас всех ещё переживу, даже загадывать не надо. Он тогда не знал, что шутка обернётся правдой…

***

Артур шёл в школу в весьма приспущенном настроении. Любимая старшая сестра успела здорово испортить первый день осени. Нельзя сказать, что Алабин был рад сентябрю и началу учебы, но… Он уже успел соскучиться по одноклассникам, по школьному звонку и булочкам в столовой. Конечно, все портили уроки и ужасно строгие учителя, но и те могли дать поблажку и удивить.

А вот сестра как всегда в своём репертуаре! Ни свет ни заря начала шуметь, специально хлопать дверьми, словно показывая всему миру, что да, она, великая и прекрасная Алико, собирается на работу. А всякой челяди в виде младшего бората можно сразу вешаться. Позволительно, так сказать.

Артур пнул камень.

«Чертовы женщины! Никогда не женюсь!»

Возможно, размышления паренька походили на бред двенадцатилетнего ребёнка, но шестнадцатилетний Алабин за свою короткую жизнь успел попробовать всю гниль женской логики.

— Не загадывай, братец, будущее. Его могут предсказывать только гадалки, да и то с проблемой в года. — не раз повторяла сестра-ведьма.

Самое интересное, что Алико и выглядела как ведьма: рыжеволосая (в этом Артуру не повезло, уродившимся в мать шатеном), с прозрачной и чистой кожей, с карими глазами, она слыла одной из красивых девушек Норд-Альма. Вот только… Сердце этой чертовки было свободно, а вот мужеские особо важные органы были разбиты в дребезги ее неприступностью, граничащей с колючей проволокой.

Возле школьного крыльца толпился народ, в основном старшие классы (началку давно увели в кабинеты). Артур углядел своих в дальней части двора. Десятый класс никуда не спешил, надеясь отдохнуть за партами после летних экзаменов. Алабин украдкой зевнул, подходя ближе. С парнями поздоровался за руку, но общаться желания не было.

Прошло минут пять, и к новоиспеченным десятиклассникам подошла их классная мама — Анна Владимировна, готовая прожигать нерадивых учеников ядовитыми шутками и взглядом через линзы очков. За ней следовал какой-то неизвестный парень, с ничем не примечательной внешностью: светлые русые волосы, серо-зелёные глаза. Он был до невозможности обыкновенный, память не могла уцепиться ни за какую примету. Неизвестный казался или ненастоящим, или уж чересчур настоящим, без своих шармов и отличий.

— Ребят, минуту внимания. Это ваш новый товарищ — Олег Дроздов. С этого года он будет учиться с нами. Познакомьтесь, а через двадцать минут я за вами спущусь.

Голос Анны Владимировны звучал приветливо, но чуткие ученики уже успели уловить в глаголе «познакомьтесь» не вежливую просьбу, а приказ к действию.

Парни тут же обступили новенького, стоило только учительнице скрыться из виду. Девушки же остались в стороне, смущённо улыбаясь и перешептываясь, ища в Олеге что-то, чего достойна именно она. Артур подошёл, с безразличием смотря на новенького, который, с улыбкой на лице, уже отвечал на вопросы. Олег, словно почувствовав взгляд паренька, повернулся. И не улыбнулся. Напротив, внимательно начал разглядывать нового одноклассника, явно мысленно делая пометки. У Алабина же вообще чуть ноги не подкосились. Он почему-то увидел не то, что хотел. Какую-то гниль, вместо лица Дроздова, что-то ненастоящее, отталкивающее своей ложью.

Но улыбка Олега заставила Артура усомниться в своей адекватности и холодной головы. Сентябрь, солнце не греет, но лучики, кажется, пекут, раз уж галлюцинации появились.

— Слышь, Артур, ты как-то побледнел, — друг Коля заметил перемены в лице парня. — Ты, часом, не собираешься начать год с больницы?

— Нет, нет, — поспешно отмахнулся Алабин, протирая лоб.

Что же за чертовщина творится? И ощущение было как во сне…

Артур мысленно вздрогнул. Почти всю жизнь он видел похожие сны, но с разными подробностями. В придумках парень был каким-то неизвестным мужчиной, рядом ещё всегда находилась привлекательная девушка. И постоянно эти сны, с радужным и веселым началом, превращались в сущий кошмар. То же самое происходило и вовремя обмороков, которые становились все чаще и чаще. Причём «интересная» история-сон начиналась в сознание с самых ужасных мест: то сцены пыток, то какие-то странные люди. И почему-то в голове звучало одно имя, которое постоянно герой кошмаров выкрикивал, протягивая в сияющую белизну дрожащую руку: «Альда!» Кто эта девушка? Артур не знал. Но всем сердцем жаждал разгадать эту тайну. Алико было известно все, что происходило с младшим братом, но девушка всячески успокаивала Алабина, уверяя, что это все — лишь плод его воображения.

Наконец Анна Владимировна вернулась за своими учениками, поманив за собой в стены второго-тире-почти-первого дома. Классная мама была очень довольна тем, что с новеньким подружился почти весь класс. По крайней мере, познакомился Олег со всеми. Даже Артур нехотя пробормотал своё имя. Не было никакого настроя с кем-то общаться, дружить. Хотелось домой. Но дома была рыжеволосая бестия, которая только и ждёт, чтобы испортить братишке жизнь.

— Когда заведёшь девушку, тогда только поймёшь, для чего я тебе. А то ты не слишком-то мне доверяешь, как я погляжу. Не рискуй, Артур, здоровьем, может нервов не хватить.

Это была очередная присказка Алико, умеющей «поддержать» и поучить жизни. Артур обычно посылал сестру куда подальше и уходил в свою комнату смотреть футбол.

— Дети! Я рада приветствовать вас в новом году. Вы в десятом классе, а через два года у вас главное — экзамены, сдав которые, вы получите вечный пропуск во взрослую жизнь, — вещала учительница, не дождавшись даже, пока ученики сядут.

«Дети», каждый под метр семьдесят, старались как можно тиши сесть. Гнев Анны Владимировны навлечь не хотелось. Новенький шёл между парт и, завидев пустое место возле Артура, направился прямо к Алабину.

— Ты не против? — Олег кивнул на стул, начиная снимать сумку с плеча.

Конечно же, Артур был против! Но кто будет его спрашивать, когда в мире существует вежливость?!

— Нет, — пришлось убрать портфель и освободить место. — Садись.

Дроздов улыбнулся, с готовностью опускаясь на стул. Достал из сумки тетрадь и начал что-то строчить. Олег даже не обращал внимания на разглагольствования Анны Владимировны.

Артур изнывал от любопытства: что можно было писать в начале учебного года, когда даже уроков в школе не проводилось? Алабин наклонился поближе к соседу, заглядывая в тетрадь. И не понял ничего. Какие-то странные буквы, больше даже символы, напоминающие иероглифы.

Олег скосил глаза на Артура, выпрямляясь.

— Что это? — Алабин кивнул на письмена.

Дроздов пожал плечами.

— Да так… Делаю домашку по рунописанию, — фраза прозвучала настолько обыденно, что Артур даже постыдился своего незнания.

— Рунописания? Что это?

— Ты же видел хоть раз всякие гробницы или другие языческие захоронения? — уточнил Олег и, получив кивок, продолжил: — Там очень часто используются различные символы, так называемые руны. Мы с друзьями пытаемся разгадать то, что зашифровано на деревьях, камнях и других атрибутах язычества. Ещё на рунах можно гадать, говорят, они самые точные.

— Гадание? — фыркнул Артур. — Моя сестра тоже постоянно что-то про гадание затирает. Насколько я помню, ей бабушка в наследство оставила какую-то книжонку. Тоже с рунами.

Олег заинтересовано посмотрел на соседа. От этого взгляда у Алабина пошли мурашки. Казалось, что взгляд пытался пробиться в мысли, и, если бы смог — ни одно живое существо не выстояло бы тогда.

— Сестра? Интересно. Я думал, у меня одного такие отбитые друзья. Кажется, я нашёл себе ещё одного по интересам. Познакомишь как-нибудь с сестрой? Как ее зовут? — весьма светский вопрос звучал как-то опасно из уст Дроздова.

Артур лишь кивнул, понимая, что стоило Олегу заговорить, как сила взгляда чуть притупилась.

— Алико.

— Алико… С грузинского «знающая»… — Дроздов вернулся к своим записям, чуть постукивая пальцами по парте.

Алабин удивлённо посмотрел на соседа, но Олег уже не обращал на него никакого внимания, всецело занявшись какими-то своими записями. «Он что, знает перевод любого имени?.. Странноватый какой-то… Ай, я опять загоняюсь. Парень как парень. Ну, увлекается этой сатанинской общиной, мне-то какая разница?»

Артур вдруг отвлёкся, насторожившись. Ему показалось, или новенький фыркнул?.. Но нет. Олег даже в лице не поменялся, отложил тетрадь и внимательно слушал Анну Владимировну.

«Обзаведусь тут паранойей, сестра вообще со света сживет…»

— Где ты до этого учился? — недосказанность давила на уши на пару с подозрительностью.

— Да мы с отцом переехали из другого города. Тут поблизости, Вест-Паттерн, — отозвался новенький, зевнув, чуть ли не засыпая от разглагольствований учительницы.

— А… Ясно, — тема была исчерпана, и Артур не знал, что ещё предпринять. — Слушай, я вот сравниваю тебя и себя… Ты увлекаешься какими-то языческими раскопками, ещё и паранормальщиной. А я только в футболе и шарю.

Олег улыбнулся.

— Во-первых, в языческих племенах, а не раскопках. А, во-вторых, я, может, не такой фанат футбола, как ты, но тоже иногда люблю заняться чем-то подобным. Всё-таки, жизнь одна. Увлечения же паранормальщиной — это хобби. Не принимай так близко к сердцу. У меня, я бы даже сказал, по сравнению с другими из нашего «кружка», самые примитивные знания. Даже легкий текст перевести не могу.

Дроздов вздохнул, снова начиная разглядывать свои записи.

Артур пододвинул стул чуть ближе, чтобы можно было не наклоняться.

— А разве в переводе нет никакой логики? То есть, знаешь расшифровку одного достаточно длинного слова, а к каждой букве подходит только свой символ. Дальше подставляешь. Обыкновенные загадки.

Олег еле сдержал вздох удивления.

— Ты откуда столько всего знаешь? А говорил, ничего не понимаешь и ни в чем не разбираешься, — новенький тихо рассмеялся, пододвигая тетрадку ближе к соседу. — Может, тогда поможешь?

— Я попробую, — уклончиво отозвался Алабин. — Всё-таки, у меня опыта поменьше будет.

Парень выбрал одно из наиболее длинных слов, которое уже было расшифровано, и начал подставлять под символы буквы. Некоторые слова становились сразу понятными, с другими приходилось мучиться и пыхтеть аж вдвоём. Сам же Олег то и дело кидал на Артура удивлённые, даже порой недоверчивые взгляды. Если учесть ту силу, которая всегда ассоциировалась с глазами новенького, Алабину порой было не очень комфортно.

Дело продвигалось, а учительница, в красках расписывая экзамены и жизнь в десятом классе, не обращала внимания на двух парней на задней парте.

Артур пощёлкал ручкой, задумчиво разглядывая несколько слов, очень часто встречающихся в тексте. Известны были только буквы «с», е», «т» и мягкий знак.

— Странные словечки… — Алабин откинул волосы с лица.

Задание увлекало, но, блин, мозги кипели. Прошло уже минут тридцать, а Анна Владимировна даже не пыталась останавливаться. Поэтому времени у ребят было предостаточно.

Олег потёр глаза, тяжело выдыхая.

— Ох, черт. Да уж. Текст явно не из лёгких, — парень откинулся на спинку стула, начиная разминать шею. — Когда там уже классный час закончится?

— Дроздов, Алабин? Какие-то проблемы? — Анна Владимировна была тут как тут. — Домой хотите? — Парни синхронно покачали головами. — То-то же.

Учительница, довольная, отошла обратно в начало класса.

— Как вы с ней проучились девять лет? — Олег со вздохом снова начал созерцать письмена. — Страшная тетка, прям жду, что набросится.

Артур рассмеялся.

— Не говори. А ещё первое сентября.

— Не напоминай! Два года! Меня скорее самого по-язычески похоронят, но я не доживу до «билета во взрослую жизнь», — ловко процитировал Дроздов.

Прошло минут пятнадцать, а парни так и не смогли отгадать странное слово. Ничего на ум не приходило. А вот спасительный звонок пришёл вовремя: половина класса уже почти спали. Учительница протараторила что-то про завтрашние пытки и, быстро настрочив на доске расписание, умчалась на корпоратив.

Класс недружным строем потянулся на выход, оживая с каждым новым шагом. Олег не отставал от Артура, следуя за товарищем по пятам.

— А ты ничего так, умеешь логически рассуждать, — Дроздов улыбнулся. — Думаю, ты мне во многом поможешь.

Алабин кивнул, понимая, что первое впечатление о новеньком было обманчиво. Теперь Олег мог даже претендовать на звание нового друга, причём, как Алабин убедился на собственном опыте, приятным в общении.

Они прошли почти весь коридор, как Олег замер, чуть нахмурившись.

— Ты чего? — Артур тоже остановился, оборачиваясь.

— Я понял, что за слово было, — как-то пробормотал Дроздов. — Это слово «смерть».

Алабин покачнулся, хватаясь за стену.

«Смерть… смерть… смерть!» — крутилось в голове, не переставая, затмевая рассудок.

«Смерть… смерть… смерть!» — ужасный, каркающий голос продолжал напевать жуткий мотив.

Земля ушла из-под ног, и Артур понял, что ему следует присесть… А лучше полежать.

— Эй! Что случилось? — взволнованный, даже чуть испуганный голос Олега пробивался через вату в ушах. — Артур! Тебе плохо? Эй! Ребят! — в ход пошла тяжёлая артиллерия. — Позовите врача!

Артур завалился набок, проваливаясь в звенящую темноту.

***

— Альда, милая моя, ты сегодня чересчур нервная. Что-то страшное произошло? — мужчина, которым сейчас ощущал себя Артур, сидел в кресле возле камина и, не оборачиваясь, говорил кому-то за спиной.

В зону видимости вошла невысокая девушка, с двумя толстыми косами золотых волос. Лоб сжимал обруч-диадема, сверкающий в цвете огня бриллиантами.

— Произошло, Давид, самое страшное, что могло… Хейро закрылось. Маги потерпели неудачу, а Ключи, вместе с их создателями, пропали. Моя сестра… — голос девушки задрожал. — Она… Я не знаю, где она. Вместе с Оганессом на Земле… Но Предатель где-то рядом, герцог исчез, скорее всего, затерявшись в Межмирье. Мы отрезаны от Хир, а она — от нас.

Девушка бросилась на шею Артура, зарыдав.

— Нет, Альда, нет. Ты сама знаешь, что герцог не из таких, которые пропадают. Он найдётся. Когда-нибудь. Хейро вновь будет открыто… Ты, главное, доживи…
Милое личико спряталось ещё глубже на груди у Артура.

Сам Алабин то наблюдал сцену со стороны, то принимал непосредственное в ней участие. Но самого себя он не видел никогда. Что за странный герцог?.. Даже интересно.

Альда тем временем успокоилась, тяжело дыша.

— Я боюсь, что тебя заберут так же, как и мою сестру. Я не хочу этого, Давид. Не хочу.

А далее, как и в любом конце сна-галлюцинации, сменялась картина. Спокойная гостиная превращалась в адов котёл: шторы, мебель, рамы пылали, стены трескались, грозясь вот-вот обвалиться. И среди этого беспредела стояла она, Альда, с грустью в глазах смотря на протягивавшему к ней руку Артура. Алабина и эту странную неизвестную, которую постоянно видел парень, разделяла стена огня.

— Альда!

— Я тебя люблю, Давид. Люблю. Я буду живой в твоем сердце всегда, я это знаю. Прощай.

Потолок в комнате обрушился, погребая под собой ту, что всем сердцем любил человек, в теле которого находился Артур.
Покинутый любимой мужчина издал дикий крик.