Унитаз, как символ жизни, потраченной в пустую

      Все открытия и прозрения приходят к нам по-разному, но всегда неожиданно. Моё прозрение было случайным, и выглядело лозунгом, который можно повесить над кроватью каждой женщины – «Унитаз, как символ жизни, растраченной впустую».
       На что мы тратим свою жизнь? Если взять глобально, то мужчины на войну, а женщины на мытьё полов, а в общем – на ерунду. Сегодня я потратила часть своей, так трудно доставшейся мне жизни – мама с папой могли не встретиться, - на такую ерунду.
      Передо мной был пример подруги, которая не могла не мыть полы, не драить посуду и плитку, а ковер на кухне стирала три раза в год. Это было заболевание, разрушающее её жизнь, но лекарств от него не продавали в аптеках. Не помогали даже сильнодействующие препараты, такие, как три развода и два побега из-под венца любимых. Они уходили от неё по разным причинам – в пьянство, к любимой, к маме, но все от невозможности намусорить безнаказанно. Я же, боясь её примера, никогда не безумствовала с чистотой. Раз в неделю мотнуть тряпкой паутину было для меня непосильно и достаточно. Но в этот день я влезла в уборку по локоть…. да что там по локоть – по колено!
          Необходимость помыть голову нагнула меня вниз головой в ванну. И что я вижу боковым зрением слева и сзади от себя? Унитаз! И почему я вовремя не зажмурилась? Ведь могло же в глаз попасть мыло!
      Через час моего отсутствия в ванну заглянула мама со словами:
      - Детка, ты чего так долго? – и осеклась…
      Я стояла на коленях с мытой головой под унитазом, и драила его тыльную сторону, которую так неосмотрительно рассмотрела левым глазом, нагнувшись в ванну.
      - У нас что, сегодня гости? – спросила мама, ничуть не удивившись моему положению.
      - Ну, почему сразу гости? – возмутилась я, - мне что, уже и голову помыть нельзя?!
      - Правильно, дочка, настоящая женщина всегда должна держать в чистоте голову и унитаз. Вдруг, гости, а у тебя всё в порядке. И мой тебе совет: чаще приглашай гостей, это стимулирует залезть в дальний невостребованный  угол.
      - А что, гости ходят смотреть мои невостребованные углы? – Я представила, как Виталик у меня в гостях будет сидеть в туалете, и рассматривать паутину на потолке. – Ты, правда, думаешь, что мы должны заниматься уборкой, чтобы только друзья не осудили за немытые окна и нечищеные зеркала?
       - Нет, конечно. Но если бы не женщины, то мир давно погряз  в грязи и хаосе, а осуждение соседей всегда было стимулом. Раньше оно как было? Повесишь бельё на улице, а Клавка со второго этажа обязательно скажет:  «Гляньте, у Маруськи какое бельё белое, не то, что у Маньки». И Манька, напрягая последние силы, стирает, кипятит, подсинивает бельё, чтобы было не хуже, чем у Маруськи, но лучше, чем у Клавки.
      - Но ведь так можно потратить всю жизнь на бессмысленные дела! – От унитаза я пошла по кругу ванной комнаты: раковина, полочка с мылом-шампунью, плитка, зеркало над краном. – Зачем? Зачем я чищу, скребу и драю этот туалет. Ведь через неделю будет всё на месте: ржавчина в унитазе, пауки по углам, зеркало в капельках пасты.
      - Ты не одна такая, - утешила мама, - девочки, как только родятся, сразу начинают работу работать. У них игры так и называются «дочки-матери». Всю жизнь играем: муж, дети, работа, дом, потом внуки.…И так по кругу. Планида наша женская такая – гладить, стирать, мыть и варить в промышленных масштабах. Даже у самой нерадивой женщины полы перемыты с пол-Москвы, а бельём на верёвке можно два раза Землю обмотать, а то и три. А что, сегодня и вправду ожидается прибытие высоких гостей, которые не переживут наших пауков по углам?
       - Ожидается, и один из них важный. Подружки приведут Виталика. Ты ж знаешь, все давно замужем, поэтому их беспокоит моё свободное положение девушки на выданье. Согласна, моё «выданье» чуть подзадержалось, но на всех ожидающих выдачи качественных Виталиков не хватает. А этот, особенно ценной породы. На него идёт настоящая охота, но девчонки расстарались для меня, сегодня приведут на смотрины.
      - Тогда нечего разговоры разговаривать - дом большой, невостребованных углов много, вдруг, Виталик захочет пожить у нас.
      - Мамааа! Что значит, пожить?! Мне только Виталика на шею не хватает! И так столько времени уходит на ерунду, я бы давно могла написать роман не хуже Льва Толстого. Ведь он не чистил унитаз, - кстати, его тогда не было, - а день за днём, как приклеенный, сидел за письменным столом. Софья Андреевна создавала ему чистоту и уют, готовила вегетарианские котлетки, рожала и воспитывала детей, а он писал. И дописался до великого!
      - Помню, помню…. А она вошла в историю, как женщина, от забот которой «великий старец» сбежал. И это награда за все её старания! Теперь-то я понимаю, почему тебя никак замуж не выдашь. Ты ждешь Софью Андреевну в образе Виталика? Ну, милочка, рожать и воспитывать всё равно придется тебе. Этого никакие самые золотые Виталики не смогут.
      - Ладно, уж, не до хорошего, хотя бы тарелку после себя мыл и обувь чистил. Остальное беру на себя.
      К прибытию гостей дом блистал чистотой и хрустальными фужерами на белой скатерти в столовой. Выпито и съедено было много, но в туалет, посмотреть на мой сияющий унитаз, никто не пошёл. Я так и знала, что потратила время впустую!
      Смотрины проходили спокойно и достойно. Претендент на проживание на нашей жилплощади маме понравился. Мне тоже начинал нравиться – остроумный, весёлый, ботинки начищены – это я при входе рассмотрела. И тут Виталик выкинул фортель. Не сразу, конечно, а когда освоился и почувствовал себя, как дома после рассказа мамы, которая, по доброте душевной, начала описывать подготовку к приёму гостей. После слов: «Хорошо хоть гости ходят, в дальний угол залезешь, паутину снять», он сказал:
       - А вон за шторкой на окне осталась, недоглядели!
       И какой женщине понравится, что ей в нос тычут паутину, невесть где под потолком? Мне не понравилось.
      - Дорогие гости, как жалко, что вы так рано уходите, - сказала я доброжелательно и с улыбкой, чтобы, ни дай бог, не обиделись.
      Мама сделала круглые глаза, Виталик покраснел, а девчонки сразу засобирались.
      Когда все ушли, мама долго молчала. Потом сказала:
      - Ты невозможна! В кои-то веки приличный Виталик появился, так ты его выгнала.
      - Так это я виновата?! – от возмущения голос у меня дрожал. – Зачем было говорить про дальний угол?
       - Я специально сделала упреждающий удар. Я видела, как он смотрит на эту паутину.Ты не дала мне провести комбинацию.
      - Ах, у тебя была комбинация, а чего ж ты мне не шепнула тихонько о своём стратегическом плане, или не пнула под столом незаметно.
      - Тебя пнёшь! Крику будет гораздо больше, чем ожидаешь! Ладно, - примирительно сказала мама, - после драки кулаками не машут… Профукали Виталика, а ведь он так смотрел на тебя!
      - Ничего страшного, сейчас сниму паутину  и приглашу его опять в гости.- Сказала я решительно. – Я на него тоже внимательно смотрела. Думаю, в хозяйстве пригодится. Хотя на Софью Андреевну не тянет. Я у него спросила, он не готовит вегетарианских котлеток.
      Весь следующий день ушёл на подготовку к высокой встрече. Одной паутиной дело не обошлось. Она повисла под самым потолком у карниза, поэтому пришлось двигать стол, стулья, сооружать баррикады, чтобы до неё добраться. За карнизами пошли шторы. Сняла шторы, открылись окна, через которые, как сказала мама, уже и людей на улице не видать. Пришлось мыть окна. За окнами пошли батареи. Пока лазила под потолком, увидела, что люстра грязная. Два часа мыла люстру.
      - Да пошёл он на фиг, этот Виталик. У меня уже ни руки, ни ноги не владают, и шея болит от напряжения. Пусть только попробует не прийти в гости!
      После первого же гудка он снял трубку, как будто ждал моего звонка. Я не стала приседать в реверансе, а сразу сказала:
      - Привет! Без стремянки было трудно, но я справилась. Приходите завтра принимать работу. Могу спорить, ни одной паутины вам не удастся найти.
      Он молчал.
      Пять секунд молчал… шесть… Я считала, а он молчал. Наверное, был в обмороке. Прошли уже сутки с наших смотрин, он про них благополучно забыл. Пришлось напомнить:
      - Это я – женщина с паутиной.
      - Я угадал.
      - А чего молчите?
      - Обдумываю предложение.
      Ах, он ещё и думает! Я бросила трубку.
      На следующий день звонок в дверь. Пошла открывать. На пороге стоял Виталик.
       - Стремянка идёт в комплекте со мной. Берёте? – серьёзно сказал он и протянул что-то длинное и тяжёлое, упакованное в подарочную бумагу.
      Я не успела ответить, как встряла мама:
      - Берём! Вы не представляете, как трудно одиноким женщинам в современном мире без стремянки.
     Виталик оказался лучше «Софьи Андреевны» – не закатывал истерик, не читал мои дневники и рукописи, не ревновал к друзья. Остальную часть  её обязанностей я взяла на себя: рожала и воспитывала детей, вела хозяйство, снимала паутину, чистила картошку и унитаз, стирала бельё, мыла полы, и, между делом, ходила на работу.
     Через несколько лет я не написала книгу «Как стать успешной женщиной, потратив бОльшую часть жизни на ерунду». Времени на такую ерунду у меня не хватило.