Басни от Непрушко. Колобок

Колобок.

Жила-была старуха. С нею дед.
Уж так заведено в начале сказки –
Жить кто-то с кем-то должен, хоть убей.
По-бабьи старая кухарила обед…
В её года уж бело не до ласки…
Картошку, а порою голубей

Бабуля добывала в миску мужу.
Так и влачили быт, других не хуже.

У стариков в столице где-то внук
Науки грыз гранит в мединституте,
Чтоб лекарем служить во благо люду.
К ученью, видно, не хватало рук…
Раз в месяц к деду с бабкой сквозь распутье
Свозил сырьё для зелья по три пуда.

Завален погреб и амбар с вершком –
Каким-то белым неизвестным порошком.

Но вот однажды в рыжую ту осень
По почте долетела внука весть
(читал дед с бабкой, силясь разгадать)…
Писал внучок: Попал по два-два-восемь!
Придётся, по всему видать, присесть!
И лет пятнадцать воли не видать!

Дед крякнул: Что у внука за манеры?
Письмо забросив в полку шифоньера.

И стали поживать, как и бывало,
Бабуля с дедом. Чё им горевать?
Целее пенсия, когда подальше внуки!
Но как-то раз врасплох нужда застала.
Дед рухнул с голодухи на кровать,
К стряпне бабуля потянула руки.

Еды же в хате – хоть шаром кати!
Но есть заначка внука… Мать его ети!

Пока внучок там «чалится» в остроге,
Ему не до запасов порошка!
А нам, глядишь, и на блины сгодится!
Взяла на пробу бабка – аж скосило ноги!
Потом – бодрей с четвёртого вершка!
Проснётся старый – дюже удивится!

Кухарила бабуля «под кокосом»,
В уме гоняя несколько вопросов:

С чего так онемел язык и нос?
И молодость вернулась в её чресла?
Какого цвета стринги нацепить?
Как косу замастырить с трёх волос?
И сяду ль на шпагат с одной ногой на кресло?
А к вечеру – кого бы подцепить?

Рукам меж этим не было покоя.
Глумилася бабуля над «мукою».

И вышел кулинарный тот изыск
Из печки с подрумяненным бочком.
Аж молния сверкнула из-за тучи!
Притих в подполье вдруг мышиный писк…
Шар в пять кило на блюдо лёг ничком –
С двумя глазами и, конечно, ртом на всякий случай.

Бабуля ж, вдув ноздрёй ещё дорожку,
Шепнула: Полежи! Остынь немножко!

Меж тем пришёл в сознанье хилый дед.
Глядит: старуха в танце с белым носом,
А на столе огромный каравай…
Ну, думает, ни чё себе обед!
Прошлёпал он по доскам пола босым
И крикнул: Слышь, старуха! Наливай!

Глядит – хлебец смеётся, с коркой бок…
Старик спросил: Кто это? КО-ЛО-БОК! –

В ответ пропела бабка, как кокетка.
Меж тем продукт питания ожил
И, видя, что тут век не быть добру,
Прыг-скок к окну – и в форточку вдруг метко
Влетел. И след его простыл.
А дед себя погладил по ребру

И прошептал: Что ж это за непруха?
Эх, ты! Старуха! Голова – два уха!

А колобок уже катился в лес.
Несмело поначалу, а потом – вприпрыжку…
Мелькал в кустах румяненький бочок…
Умаялся, устал, на муравейник влез…
И вдруг увидел серого зайчишку.
Косой спросил: Слышь! Кто ты? Старичок!

Я – колобок! – кричит хлеб – Я от бабки
Свалил и деда, захватив их тапки!

Обдав «косого» кумарным угаром,
В путь двинул дальше «жареный кокос».
На повороте занырнув под ёлку,
Почуял, что тут пахнет духом старым…
Средь вороха початых папирос
Увидел колобок зэчару-волка.

И пасть тому совсем не дав открыть,
Сказал: Приуэйт! Усилив свою прыть.

На солнечной поляне косолапый,
Пожравши мёду, взбудоражив пчёл,
Увидел эту круглую коврижку.
А колобок ему: Слышь ты, косматый!
Волчара моей прыти не учёл!
А перед ним я на…бал зайчишку!

Так что не дёргайся, Мишаня, понапрасну!
Привет родне! Медведь ответил: Ясно…

Уж испарилась ранняя роса…
И солнце в злом зените заскучало…
А колобок – кайфует на полянке.
Тут вышла из кустов к нему лиса,
Умелица лихого криминала,
Язык – как шмель! И глаз, как у цыганки!

И ну петь песни, сучка, колобку,
Гоняя блох по рыжему лобку!

Но колобок был далеко не лох!
Ответил рыжей: Есть такая тема!
В УК зверином нет такой статьи!
Есть хата, баба, дед – здоровьем плох.
Гора «кокоса»! но одна дилемма –
Как сбыт наладить без галиматьи?

Лисица, что к чему, быстро смекнула
И колобку лукаво подмигнула.

И вот открылся лисий тот притон.
Зверьё подсело на «муку» за здрасте!
Сия зараз – хуже, чем чума!
Ругался дед: Эх! Штопанный гондон!
Откуда ж взялись эти все напасти?
Сходила старушенция с ума…

Будь проклят день тот, когда как-то в осень
Внучок присел в острог по два-два-восемь!

Ведь это зло не знает дна и меры!
Наркотики – исчадие химеры!!!!