5. Предзимье

   Разрешая отправление поезда, начальник вокзала ударил в колокол. Паровоз дал первый прощальный гудок. Железнодорожный состав из вагонов и теплушек вздрогнул и, после второго гудка медленно набирая скорость, покатил по рельсам на восток. На станции народ засуетился: кто-то на ходу поезда вскакивал на подножку вагона, а кто-то уже располагался к ужину и разливал кипяток, набранный на вокзале по кружкам. За окнами вагонов быстро темнело... Железнодорожная станция опустела. На сегодня поезда, имевшие здесь длительную стоянку, больше не ожидались. Шумная толпа цыганок направилась к выходу.

   Здание вокзала готовили к закрытию. На скамье за колонной спал ребёнок, приблизительно трёх лет. Рядом с ним никого из взрослых не было. Раздались голоса дежурных по вокзалу: «Чей ребёнок? Чей ребёнок?…» Никто не отзывался.
Решение возникло спонтанно. Груня шагнула вперёд... Она бережно подняла сонного ребёнка со скамьи и, прикрыв его своей шалью, прижав к груди, стала догонять своих товарок...

   Табор расположился неподалёку от железнодорожного вокзала за депо, буквально в трёхстах метрах от переезда, по которому в ту и другую сторону проезжали, трясясь по колдобинам, гружёные телеги.

   Холодало. Иногда колючий ветер пытался сорвать с женщин, спешивших вдоль линии, шали и платки, теребил подолы цыганских юбок. Осень сдавала свои права. Зима наступала медленно, но верно. Ещё неделю назад в небе пролетели гуси, утки… Они торопились на зимовку в тёплые страны. Груня с тоской смотрела на пролетающих в небе птиц. Иногда воображение рисовало и её полёт в бездонном небе, и она тогда летела вслед за птичьей стаей. А вот куда, даже и не представляла. Она просто летала, и это ей нравилось…

   Внезапный гудок паровоза заставил женщин посторониться и спуститься с насыпи. Проходной поездной состав, стуча колёсами по рельсам, набирая скорость, исчез в приближающейся чернильной мгле. Предзимней порой темнеет рано...

   Фёдор на удивление, спокойно принял нового члена своей семьи. Он подумал, что Груне будет легче с появлением ребёнка в семье переживать все трудности жизни. На постой определились к зажиточному крестьянину. Фёдор ухаживал за конями, которые были у хозяина, а Агрипина занималась тем, что ухаживала за скотиной. Хозяйство было большое. Приходилось всем работать с утра и до вечера.
 
   В сенях стоял большой сундук, в котором лежала прочяя утварь для домашнего обихода.  Клава сидела на сундуке и играла в тряпочки, она была не докучливым ребёнком. Вечерами Груня присоединилась к ней. Они мастерили кукол, кормили их и наряжали в разные наряды.  Иногда, в погожие дни, Агрипина  одевала потеплее Клаву, и они ходили по соседним деревням в «гости». 

   Клава любила рассматривать, сидя на деревянной лавке, как живут люди в другой деревне, в другом доме. Груня в это время, собрав вокруг себя жильцов, ворожила им. Если ворожить не удавалась, то просила «подать на пропитание». Подавали по-разному. Иногда приходилось идти в обратный путь «пустыми».