Охота на зайца

                ОХОТА НА ЗАЙЦА


   …Однажды, в лихие девяностые, несколько преуспевающих бурят, а речь пойдёт именно о них, решили, как-то со¬браться вместе. Что и было сделано, веро¬ятнее всего в Улан-Удэ. Где ещё могут встретиться че¬тыре пьяных бурята. Имеется в виду четыре пьяных, бога¬тых бурята. Вот они и встрети¬лись.
 Первым делом надо, конечно, похвастаться, но так, чтобы не попросили денег взаймы. А уж если и попро¬сили, то, сумму, не превышающую стоимость одной бутылки водки. Или двух, но  не более, ибо это уже противоречит философии недеяния. Да, встретились они именно в  столице Бурятии. Где именно? Об этом история умалчивает, к сожалению многих, и к счастью, участников этой исто¬рии. Предположительно, это, произошло в каком либо из питейных заведений, благо их хватает. Итак, обменяв¬шись приветствиями, принятыми в середине девяностых, обладателями кожаных курток и крепких, стриженых затылков, братья, кенты, или просто хорошие знакомые решили встречу отме¬тить. Как отмечают встречу в Сибири, рассказывать можно сколько угодно. Водка, закуска в зави¬симости от местного колорита и долгие брутальные разговоры. С этого-то всё и началось, выпили, раз, два уже и по третьей, и как водится, закурили. Тогда, курили, не выходя из-за стола. Покурив надо полагать, налили ещё по одной, затем ещё и ещё, пока кто-то из них не предложил, — а поехали на охоту. — Тут-то всё и началось. Выпить за охоту, святое дело, — живём братва, чёрт возьми, один раз, а с такой жизнью неизвестно удастся ли поохотиться. А то пристрелят ко всем чертям, а  жи¬вого зверя так и не удастся увидеть…
  Сколько продолжалось это мероприятие, никто точно сказать не возьмётся, но и кратким оно быть не могло. К чести участников следует отметить, застолье не превратилось в запой. А в Восточной России такой результат уже можно считать достижением. Участники застолья договорились, встретиться завтра, с  утра. Каждый со своим стволом. На этом, выпив на посошок, и расстались.
  Утро, застало всех участников во всеоружии. Все собрались пораньше, охота ведь не каждый день бывает. Поздоровались, похмелились, выбрали самый большой джип. Проверили стволы, залили ещё по одной в глотку и забрались в автомобиль. Маршрут видимо решили согласовать по дороге. Их было по-прежнему четверо, пятый был водителем, и поэтому пить он не мог, или должен был пить меньше всех. Так что за рулём, скорее всего, был, чей-то друг, сват, брат, в смысле младший или хотя бы двоюродный. Выехав за город, охотники решили сделать небольшую оста¬новку. Перед охотой, как известно, необходимо произвести ритуал подноше¬ния духам. Духов ме¬стности угощают свежезаваренным чаем, молоком, а ещё лучше водкой. Что и было совершено, со всей должной серьёзностью. Впрочем, неизвестно, тем ли духам брызгали. Но делали это доб-росовестно. Совершив все положенные ритуалы, участ¬ники сафари, придя в прекрасное расположение духа, решили действовать. Забравшись в автомо¬биль и открыв окна, высунувшись из них едва не по пояс, достали самозарядные винтовки и на¬чали рейд по степи. Свернув с про-сёлка на полное бездорожье, почувствовали зов крови предков. Едва ли не потомками самого Модэ. Разгорячённые скоростной ездой, сравнимой со скачкой на ди¬кой лошади, собственной фантазией, ну и конечно огненной водой, стрелки зорко оглядывали про¬плывающие окрестности. Наверное, даже воины Чингисхана, не решились бы вступить с ними в единоборство.
  Ветер, обдувающий крепкие лица, плывущие по небу облака, гулкая степь, урчание японского мотора, — что ещё нужно для сердца кочевника? Внезапно, сидящий впереди, а может, тот, чей торс торчал из верхнего люка, издал протяжный клич. Даже таёжные волки позавидовали бы силе звука. — Смотри, заяц! Гони за ним, — огромный джип с креном, вывернул в указанном направле-нии. Там, поднимая небольшой хвост пыли, нёсся заяц. Все охотники, забыв обо всём на свете, пытались поймать в перекрестие оптического прицела, убегающего зверя. Те, кто хотя бы раз пы-тался смотреть во время езды в бинокль или другую оптику, легко могут это представить. Сфоку-сироваться на выбранном объекте невозможно, но инстинкт охотника сильнее разума.
  Кто выстрелил первым, выяснить, потом не удалось. Но, кто бы он, ни был, он открыл известный ящик и, тут началось. Неизвестно кем себя ощущали участники этой истории, ковбоями, красными кавалеристами или может даже хунхузами, — какая теперь разница. Стрельба началась просто неприличная, если бы заяц знал, сколько на него потратили боеприпасов, он бы умер от важности. Удивительно, как никто, никому, ничего не отстрелил. Гильзы со звоном сыпались в степь, в салон автомобиля и на кожаные куртки убийц. Пыль¬ные султаны вспархивали спереди, сзади, справа и слева от бегущего грызуна. Видимо само небо оберегало эту бессловесную тварь, пули ложились и так, и сяк, буквально в считанных миллимет¬рах от серого зверя, но, ни одна не попадала в цель. Азарт охоты, жажда убийства, раздували ноз¬дри и гнали кровь в мозг. Казалось ещё немного, ещё буквально чуть-чуть, и трофей будет взят.
   Впереди в степи, показалась цепочка столбов, телеграфных или каких-то других, в общем, самых обычных, бревенчатых. Столбы и охотничья кавалькада сближались. Большой японский внедо-рожник уже буквально настиг животное, стрелкам пришлось буквально вываливаться из окон авто. Ещё один, последний выстрел, и серая тушка ляжет у ног победителей. Однако, не тут-то было, заяц, совершив спурт отчаяния, внезапным рывком оторвался от преследователей. И, с неимоверной скоростью припустил прямо к столбу. В голове водителя промелькнула мысль, что заяц наводит джип на столб, с целью столкновения. На деле, заяц, оказался ещё более ковар¬ным. Со всей доступной ему стремительностью, добежав до столба, он гигантским прыжком, бро¬сился прямо на столб. И запрыгнув сразу метра на полтора, с непостижимой скоростью взобрался на самую его верхушку. Скрип тормозов, наверное, слышала вся степь. Дружная ватага охотников, высыпавшись из авто, буквально остолбенела. Ещё бы, на их глазах случилось невероятное. От дикого изумления, из них начал испаряться алкоголь. И когда он достиг приемлемых значений, сквозь дурман охотничьего азарта, приоткрылась безрадостная картина. На самой верхушке со-снового бревна сидел, и злобно таращился большой, серый кот. Потом была очень долгая немая сцена. Когда молчать стало уже совсем невыносимо, один из пятёрки, откашлявшись, сказал, — главное, чтобы никто не узнал. — Все молча с ним, согласились, сказать всё равно было нечего. Посмешищем можно было стать не то, чтобы до конца жизни, хватило бы ещё потомкам на два поколения. В душе, всем очень хотелось убить виновника их позора, но, ни у кого не поднялась рука. А он, распушив шерсть, с ненавистью смотрел на мучителей, и злобно шипел. Друзья, а следует признать, что это был один из худших дней их жизни: покля¬лись, — ни одна душа на свете, не должна узнать о сегодняшней истории. На том и порешили. Бы¬стро убрали оружие в чехлы, сложили его в багажник, захлопнули за собой двери и умчались в город, допивать водку. О дальнейшей судьбе кота, ничего не известно. А где-то там, высоко-вы¬соко в облаках, опрокинувшись на спину и задрав ноги кверху, умирали от смеха небожители.