850. Хуторская чертовщина. Ловкий обман

                Двое изворотливых пройдох не только успевали шустро кушать и выпивать за поминальным столом, но и незаметно для всех остальных, тайком таскали со стола съестные продукты, пряча их в рукава, рассовывая по карманам  и запихивая  за пазухи.
          Сложности в этом большой не было, благодаря удачному выбору места за столом.
           Всё внимание присутствующих постоянно было обращено на другой край стола, где восседали знатные и уважаемые  хуторяне.
          Под прикрытием Песи, который ловко исполнял свою роль ширмы, слегка приподнимаясь, стараясь протянуть свои ручонки вроде бы как за порцией того или иного блюда.
            А в то же время Тазя тайком умыкал со стола, то хлебушка, то пирожков, чтоб потом не заметно под столом поделиться с товарищем.
             Вот уже и в третий раз наливается горилка, что указывало на заключительный этап в знак поминания покойного Якова.
          В этот же момент, Тазя почувствовал на себе пристальный взгляд, даже стало интересно, кто это мог быть, вроде бы, как потянувшись за огурчиком, Тазяя одним мгновением бросает свой взгляд и с удивлением понимает, что его буравит своим острым взглядом захмелевший дед Горбань.
          Вот уж не желательная встреча, как бы этот старый хрыч не признал в нём того ночного гостя, который ему вместо золотого червонца подсунул натёртый до блеска медяк.
          Не хватало ещё, чтоб он по пьяному делу поднял здесь скандал, благовременный призыв помянуть усопшего и в его честь выпить третью порцию горилки временно разрядили обстановку.
              Толкнув локтем своего приятеля, Тазя приложив стакан к нижней губе, тихо прошептал Песе:
-Пора сваливать.
-Вот тот старикашка что – то заподозрил.
-Вначале уйду я, а чуть позже ты, чтоб особого внимания не привлекать к себе.
              Тазя вливает в себя горилку, энергично закусывает, в тот же момент к столу стали подавать сладкое, гнетущая обстановка нарастала, а тут как по заказу одна из хозяюшек произнесла:
-Хто поїв і пом'янув покійного, попрошу звільнити місця для інших.
            Вот и славненько получилось, Тазя запихиваясь напоследок сладким пирожком, собрался совсем покинуть своё место за столом.
              А что же дед Горбань?
           Так он случайно для своего личного интереса решил присмотреться, кому   первому  представилась возможность сесть за поминальный стол, чтоб потом ещё несколько дней обсуждать эту тему на счёт того,  кто и сколько съел да выпил, да как себя вёл на поминках.
          Всматриваясь в лица, которые знал многие годы к ряду, вдруг обнаруживает на самом краю у входа дверей двух незнакомцев.
           Вначале он пытался припомнить, кто же это мог быть из дальних родственников Петрюковых, их близких родных даже лучше знал, чем своих однокровных.
           Но когда стал вглядываться в самого крайнего, то где – то глубоко в мозгу шевельнулось, что с этим типом ему уже приходилось встречаться, да и со вторым тоже.
             Дед Горбань на мгновение отвлекается, чтоб выпить за упокой души покойного, а когда своё внимание вновь решил обратить на незнакомца, то его там не было.
         Даже возникло сомнение, а не показалось ли ему это с пьяных глаз.
        Вот второго он видит отчётливо, зажмурив и открыв глаза, дед даже рот приоткрыл от удивления, что за чертовщина здесь твориться, второй незнакомец, словно испарившись, улетучился.
            Как тут было не подумать о напастях потусторонних, когда стоило только отвернуть в сторону голову, как на тех же местах уже вновь сидели, только это были свои, до опупения знакомые соседи, Панас Сицько с товарищем.
            
               А чуточку ранее, когда Песя тенью выскользнул в кладовку, меж двух комнат и с выходом в сенцы, Тазя стоя у сундука, был уже одет. 
         Мало того что одет, так ещё успел оценить обстановку, положив свой глаз на пироги и крыгу хлеба.
            Не успел Песя толком нацепить на себя шапку и надеть дареный кожушок, как Тазя суёт ему взятый пирог из стопки, а себе замешкавшись пытался засунуть за пазуху добрый косок хлеба.
          Как гром среди ясного неба неожиданно прозвучал у них за спиной детский голосок:
-Дядечки, А навіщо ви взяли пиріг і кригу хліба?
          Секундное замешательство охватило Песю с Тазей, и откуда вдруг появился этот гадёныш, синхронно развернувшись, двое приятелей наблюдали перед собой босоногого мальца лет так пяти – шести.
        Тазя по инерции продолжал запихивать за пазуху хлеб, а Песя не понятно с чего, спросил у него:
-Хлопчик, а як тебе кличуть?
-Артемій, Я.
-Послухай Артемій, у нас теж є ось такі малі дітки, як ти.
-Ось для них і вирішили взяти гостинчик, щоб батька твого пом'янути.
-Ти ж не проти будеш?
- Я, ні. А ось моя бабка, та злюща, може і залаятися.
-З цього ми і взяли потайки, щоб вона не лаялася.
-Ти тільки мамки нічого про нас не говори, добре?
-Ні, не скажу, вона ще з кладовища не приходила.
- Ось і добре.
-Якщо тебе хто з хлопців буде ображати на вулиці, Ти нам скажи, ми їм швидко вуха надеремо.
            Песя с Тазей ни как не могли избавиться от этого Артемия, тот стоял перед ними и нагло смотрел им хари, такое создавалось чувство, что его не обойти ни слева, ни справа, вроде как огромная глыба встала на их пути.
            Дать бы ему крепкий щелбан, чтоб проваливал отсюда к себе, да нельзя, вдруг поднимет вой, на шум сбегутся люди, что не особо то и хотелось.
              Напряжённая обстановка разрядилась сама собой, из комнаты, где стряпали кухарки раздалось:
-Темка зараза, а ну йди сюди!
-Чого вискочив босоніж, застудишся, потім від соплів не позбудешся.
-Покедава дядечки, я пішов, он уже бабка залаялася.
- Іди хлопчик, йди, а ми ось з дядьком теж підемо.
- Зачекалися нас дітки вдома. 
              Артемий ещё не успел поднять ногу на порог, чтоб пройти в комнату, как Песя с Тазей вылетели через сенцы во двор.
          Нахлобучив шапки по самые глаза, проследовали к воротам, где повернув направо, торопливо пошагали вдоль дворов, с расчётом, если мальчонка взболтнёт лишнего, шмыгануть в проулок, а там ищи их, что  в поле ветра.
       Но дойдя до проулка, ни какого преследования за ними не последовало и двое довольных пройдох сытным обедом, проследовали далее.
          Проходя мимо двора Даниленковых, Тазя вдруг говорит Песе:
-Послушай друг мой Пессисуарий, закуски у нас с тобой целая гора, хоть пруд пруди, а вот выпить ни капельки спиртного.
-Может я загляну в знакомую кладовочку, да кое – чего прихвачу с собой?
-Остался у меня там должок, не смог большего прихватить, дюжа тяжёл оказался мешок с харчами.
-А случай настолько подходящий, что рискнуть сама судьба велит.
- Данилюки сейчас на поминках, дверь в хату не запёрта, если и есть кто дома, то объегорю его в два счёта.
- Грех не воспользоваться таким моментом, а?
- Да я Тазя как – то не против, тебе рисковать, моё дело сторона.
-Тогда держи хлеб, из рукавов тоже вынуть следует куски, идти так налегке.
-В случай чего, подай сигнал и сам тикай.
                Тазя подмигнул Песе, подошёл к воротам с калиткой, снял железное кольцо, служившее запором, приоткрыл калитку и  проник во двор.
             И стоило ему сделать пару шагов по двору, как со стороны хозяйственного двора из своей конуры показалась собака, гремя цепью,  скаля зубы и злобно рыча, она двигалась на встречу Тазе. 
           Ситуация вроде бы безвыходная, сейчас она залает, привлекая всеобщее внимание  и можно будет убираться прочь.
           Но как говориться, не на того собака напала, Тазя смело шагая по двору, глядя прямо ей в глаза, как заклинание произносит уверенным голосом:
-Да ты чё, Волчок? Разве не узнал меня?
-Мы же с тобой из одной миски кости грызли.
-Или ты забыл ту ночь, когда сидел в своей конуре взаперти.
-Так я могу напомнить, если у тебя память коротка.
                Нет, с памятью как раз у Волчка всё было хорошо.
            Хорошо он помнил и эти злые глаза, обещавшие его определить в собачий ад.
                Волчок даже представил себе, как этот злодей с него сдирает на живую шкуру.
             До ужаса жуткая картина, даже от одной этой мысли, его слегка прошиб озноб.
           Виновато опустив голову и в знак уважения, слегка помахивая хвостом, Волчок обречённо поглядывал на  этого зловещего типа, разрешая тому вынести со двора, чтобы тот не пожелал украсть.

                Тазя без всякого угрызения совести подойдя к дверям сенцев, без единого скрипа приоткрыл её и шустро юркнул в узкую щель, а Волчок, испытывая позорное состояние, как охранника хозяйского добра, обречённо удалился в свою конуру.
           С осторожностью кошки, безрассудный домушник с наглым замыслом приоткрыл двери  в кладовку и стоило ему только сделать первый шаг к заветной цели, как распахнулась комнатная дверь и на пороге, придерживаясь за ручку двери оказался Николашка, законно рождённый  наследник Ляксея Лукича.
            Не будем обманываться, но в данную секунду Тазя   на мгновение оцепенел от изумления, сценарий его замысла с самого начала пошёл не по его задумке.
           Развернуться и дать дёру?
 Ну нет, это не в его стиле, уж коль играть сменившуюся роль, то без всякой на то фальши, вкладывая по - больше   наглости и цинизма.
         Смело пройдя к удивлённому Николашке, появлением странной личности в его хате, Тазя надменно бросает первую фразу:
-А ось ти голубчик, якраз мені і потрібен!
           Поглядывая на пухлого и розовощёкого парня, Тазя быстро соображает, как ему действовать дальше.
          И уже более ласковым голосом, глядя на парня, с умилением говорит тому, доставая из своих карманов пирожки, которые успел умыкнуть с поминального стола:
-Ось батько передав тобі пиріжків, щоб пом'янув дядьку Якова.
-А мені покарав взяти у вас казеної горілки, бо у Петрюків горілка поганого смаку.
           Не совсем поверив проходимцу, Николашка заблымал своими глазами, без всякого сомнения стараясь припомнить, где у них могла быть водка, а затем  пожимая плечами, ответил:
-Так у нас її і немає.
           Тазя чувствуя, что уже крепко подцепил на крючок этого жирного пескаря, утвердительно доносит выдуманную им информацию до Николашки.
- Ех ти, недоросль, адже знати треба, Де що в хаті лежить.
-Мені твій батько сказав, в якому місці прихована казенка.
-Якщо не проти, я сам візьму, а якщо мені не довіряєш, то пройди туди до вікна.
-Відсунь заслінку і візьми ...
                и тут Тазя слегка призадумался, ему так и хотелось сказать штуки четыре, но жадность одного может породить жадность у другого, а это уже может закончиться полным провалом. 
           Пересиливая себя, ложный посланец от Ляксея Лукича, с трудом выдавил из себя,
       -…пару пляшок.
           Николашка жуя один из даденных ему пирожков, удивлённо пожал плечами, но поверил в сказанные ему слова, да и как было не поверить, глядя в эти честные глаза. 
           Пройдя до окна кладовки, держа в одной руке стопку из трёх пирожков, а четвёртый не доеденный сунул себе в рот, Николашка присел на корточки, отодвинул задвижку и не веря своим глазам, удивлённо присвистнул.
          Перед ним открылась чудная картина, ровненько в рядочек на полке красовались бутылки с водкой.
           Если у Николашки ещё имелись хоть какие – то сомнения по отношению к незнакомцу, то видя перед собой стройный ряд бутылок,  всё сомнения улетучились, не оставив и следа.
            Как и просил незнакомец, не подозревавший подвоха парень, взял с полки две крайние бутылки, поставил на пол, закрыл задвижку, вновь взял в одну руку обе бутылки, встал и доедая на ходу пирожок, подойдя к неизвестному посланнику,  протянул их, сказав:
- Ось, візьми, як сказав батько, рівно дві.
       С одобрительным замешательствов и с лёгким поклоном, Тазя берёт в каждую руку по бутылке водки и со словами благодарности говорит:
- Ось батько буде радий, що у нього такий турботливий спадкоємець підростає.
-Ну будь здоровий, рости великий.
-А я откланиваюсь і поспішаю, зачекалися видно мене з казенною горілкою.
             И тут же на глазах удивленного Николашки, вкушающего второй пирожок, Тазя подобно восточному факиру, производит обманчивую манипуляцию руками, в итоге чего исчезают бутылки из его рук, естественно попадая  в рукава его кожушка.
             Подмигнув оторопелому парню глазом, кудесник своего деликатного трюка, развернувшись ровно на пол оборота, с лёгким прогибом вперёд, устремляется в сенцы, а уже через них во двор, при этом с аккуратностью затворяя за собою двери.
           После чего Тазя спешит покинуть двор, чтоб обрадовать своего приятеля удачной проделкой, а в след ему из конуры поглядывали грустные собачьи глаза.

             Выйдя из двора и закрыв за собой калитку на кольцо, Тазя лукаво поглядывая на Песю, (который в гнетущей обстановке заждался своего приятеля, переживая, как бы чего дурного не случилось, именно с ним, торчавшего пугалом у чужого двора), ловко выхватывает из рукавов две бутылки водки.
         Песя с выразительным одобрением признательно расплывается в улыбке, скаля свои зубы.
- Вот так –то Песя, конфиденциальная помолвка прошла с большим успехом и водка теперь наших руках.
-Идём скорее отсюда, пока парнишка не сообразил, что его крупно надули.
                Но к великому разочарованию, Николашка даже не удосужился глянуть в окно, чтоб для интереса посмотреть, в какую сторону выйдя из двора, пойдёт странный незнакомец и был ли он один.
            Его больше интересовало тайная задвижка, за которой его папашка тайно хранил водку.
             Сколько лет прожил он в этой хате, сколько раз приходилось бывать в кладовке у окна, но до сей поры, знать не знал о скромном тайнике.
          Что поделать, всё тайное имеет магическую силу притягивать к себе интерес.
              А в это же время, шустро удаляясь вдоль дворов в восточном направлении, взбудораженный удачной проделкой Тазя,  говорит своему приятелю:
-А что Песя!
-Не сходить ли нам в гости, да не проведать ли Глашку – солдатку?
-С угощением у нас полный аллюр, так что радостная встреча нам обеспечена.
- Эка куда тебя дурелома понесло, нашёл куда ходить.
-Ты и представления не имеешь, как быстро подросли Глашкины выкормыши.
-Твоё угощение разметут в раз, и глазом моргнуть не успеешь.
-А старший сынок будь здоров, вровень с нами водку глушить станет.
- Идти к ней лишь для того, чтобы губы себе смочить водкой, считаю большой глупостью. 
-Вон айда на ту сторону в проулок, да махнём через балку на  в болота.
-Заломаем в кучу камыша, устроим себе культурный пикничок.
-Не спеша и без сутолоки откушаем, да водочки попьём.
-Табачку курнём, на природу глянем, ведь засиделись мы чахнуть в своих потёмках, а здесь, куда ни глянь, везде простор.
-Ничего против этого не имею, твоя убедительная речь Песя, затронула во мне давно забытые  воспоминания, когда сама природа давала мне приют в этих диких местах.
- А что и действительно, давай махнём на Восьмёрку, на эти удивительные места и в полной глуши от людского присутствия позволим себе маленькую радость.
              Едва заметной тенью, два приятеля перемахнули на другую сторону улицы, шмыганули в проулок, в котором Николашка со своим дружками поджидал Грицька Панасюка, где навалившись гуртом крепко отдубасили парня.
             А затем по накатанной детворой ледяной горке, Песя с Тазей  с восторгом  скатились вниз и уже низом балки, двинулись в сторону болот.

                20- 21  январь 2022г.