Возвращение. 24 глава

 Новосибирск. 2 июля 1941 года.
В крайкоме партии царило оживление. В конце коридора на втором этаже у лестницы Деев остановил Капитонова Леонида Ивановича, председательствовавшего на бюро 30 числа, когда решался вопрос кадров.
- А, чем собственно, вас заинтересовало наше бюро? Самое обычное дело, - покосившись на петлицы майора НКВД, недовольно спросил Капитонов.
- Только тем, что на этом бюро присутствовал Кириков зам.председателя исполкома Беляевского района.
- Да, мы собрали всех районных руководителей в этот раз, я имею в виду исполкомовских. Шевцов из-за занятости прислал вместо себя Кирикова, а в чём дело?
- Дело в том, что на следующий день - 1 числа - Кириков и Шевцов погибли в автокатастрофе.
 Леонид Иванович с шумом вдохнул в себя воздух, рот его остался приоткрытым, круглое лицо в момент порозовело. Он дрожащей рукой поправил очки и нервным жестом отгородился от Деева зелёной широкой папкой, которую до этого держал под мышкой. В таком положении он простоял с минуту, глядя в упор на майора расширенными зрачками из-под тяжёлых очков в роговой оправе.
- Стоп-стоп, ничего не понимаю, - растерянно проговорил он, хватая майора за рукав гимнастёрки и подталкивая его к окну.
- Вы должны успокоиться и рассказать мне о вашем бюро всё в подробностях. Потому что именно после вашего совещания, он срывается среди ночи и едет в Беляево, хотя билет у него был заранее заказан на 10 часовой поезд, который уходил на следующее утро. Как вы это объясните?
- Как среди ночи, почему? Не может быть! Он должен был ехать вместе с Моргуновым на одном поезде, председателем Мениловского исполкома. Менилово - соседний с вами район.
- Я знаю, что соседний. А Моргунов уехал?
- Должно быть, да. Получается, что он уехал один?
Деев огляделся по сторонам. Коридор был запружен сновавшими взад и вперёд сотрудниками крайкома.
- Мне нужно срочно связаться с мениловским исполкомом. Подскажите, как это сделать?
- Прошу, пожалуйста, в мой кабинет.

 Поговорив по телефону с Моргуновым, Деев попросил у Капитонова протокол совещания по кадрам.
 Получив копию с протокола и положив её в планшет, майор сел напротив Леонида Ивановича.
- Расскажите, как вёл себя Кириков на совещании.
- Обычно. Перед совещанием все собрались у кабинета в предбаннике. Они там с Моргуновым вместе стояли, о чём-то очень весело беседовали. Потом прошли все в кабинет, сели за стол. Запаздывали товарищи из самых дальних районов, мы их ждали ещё пол часа. Ну и, когда все собрались, начали бюро.
- Значит, ничего необычного?
- Нет, ничего... Кириков сидел рядом с Моргуновым... - и тут Леонид Иванович оборвал себя на полуслове и уставился на Деева.
- Вы, что-то вспомнили?
- Да, вы знаете, Кириков дальше повёл себя странно.
- Что это значит?
- Когда уже началось бюро. Да-да, это было почти в начале. Сперва отчитывался Асиновский район, затем от Беляева стал докладывать Кириков: о положении на местах, о том, кто и сколько из различных управлений и ведомств вашего района уходит на фронт, какая цифра остаётся и т.д. Лист со сводками у него был в руке, я в этот момент делал соответствующие записи, и вдруг - он резко умолк. Такая гнетущая тишина наступила! Причём доклад его был в самом начале. Я поднял на него глаза. Он стоял с застывшим лицом и смотрел через стол впереди себя, на кого - не знаю. Но такое было ощущение, что он просто на ходу лишился дара речи.
- А начал докладывать он нормальным голосом? - спросил Алексей, заинтересованный этим фактом.
- Да, очень бодро так, уверенно. И вдруг резко прервался.
- А потом?
- Потом, как-то быстро и машинально зачитал все цифры, сводки и сел на место. Я бросил на него взгляд мимолётом, он весь скукожился, подобрался и сидел до конца совещания с каким-то отсутствующим взглядом. Но, мало ли? Время тревожное сейчас, я даже и ничего такого не подумал.
- Интересно!
- Ну вот, пожалуй и всё!
- А вышел он из кабинета один?
- Нет, также в сопровождении Моргунова. И уже в коридоре, уточняя по ходу кое-что, пока все не разошлись, Моргунов мне и сообщил, что едет утром вместе с Кириковым.
- Спасибо, вы очень мне помогли.
 Ошарашенный Леонид Иванович остался сидеть у себя в кабинете, а Деев помчался в Краевое Управление НКВД, Там в прихожей у кабинета начальника с жёсткого кожаного дивана ему навстречу поднялась Ольга.
- Ну, что с моим поручением?
- Я его выполнила, товарищ майор. Это протокол допроса соседа Кирикова по номеру гостиницы.
И Ольга протянула Алексею несколько мелко исписанных листов.
Так и есть, всё говорило о том, что именно на бюро здесь в Новосибирске, произошло какое-то чрезвычайно важное событие, которое и послужило причиной дальнейшей трагедии.
  Вернувшись вечером в номер, Кириков стал лихорадочно собирать свои вещи, на распросы соседа ничего не отвечал, потом бросился на почту, кому-то звонить по телефону. Вернулся возбуждённый, но уже несколько остывший. До девяти вечера ходил из угла в угол, потом взял чемодан и ушёл на вокзал. Всё, больше живым его в Новосибирске никто не видел.

 Вечерний сумрак опустился на Беляево фиолетовой пеленой. Стояло глухое затишье перед дождём. Улицы были безлюдны и пустынны, в домах загорался тревожный свет. Июль начинался с печальных известий. Фашисты продвигались всё дальше по нашей территории. Первого числа началась героическая оборона военно-морской базы Балтийского флота на полуострове Ханко. 2 июля на совещании в ЦК ВКП(б) с участием секретарей горкома и райкомов партии Москвы было объявлено о создании народного ополчения. В тот же день вышло постановление СНК СССР "О всеобщей обязательной подготовке населения к противовоздушной обороне". А сегодня - 3 июля - по радио выступал Председатель Государственного Комитета Обороны И.В.Сталин с обращением к советскому народу, в котором была изложена программа борьбы с фашистскими захватчиками. В домах шли обсуждения этой речи, люди пытались понять, как могло случиться, что война набирает такие страшные обороты, в то время, как ещё несколько месяцев назад всех пытались заверить, что на нашу территорию враг не ступит и все военные действия СССР будет вести на стороне врага. А теперь фашисты берут город за городом, по всей линии фронта идут упорные бои и маховик войны, похоже, только начинает раскручиваться.

В окнах Беляевского райкома партии, тоже не гаснет свет. Похоже, что тут даже не собираются расходиться на ночь. В большом кабинете, который был приспособлен под зал заседаний, в этот вечер собрался весь актив и оперативный состав работников НКВД. Из Новосибирска Деев привёз интересную информацию, но как она могла помочь делу в раскрытии железнодорожной катастрофы, пока ещё только пытались понять. Но с самого начала нужно было иметь несколько версий и не зацикливаться только на новосибирском бюро. Поэтому местная милиция стала отрабатывать бытовой след.
- Мы сравнили в журнале запись учёта по расходу топлива со спидометром на райкомовской машине, - докладывал милиционер Полозков, самый молодой, но и самый сообразительный в своей области, - получается, что машина прошла в это утро всего 12 км.
Потом он развернул на столе карту местности.
- Тут мы отметили участки дорог от районного центра к окраинам, примерно там, куда могла утром направляться "Эмка". Работник гаража видел, как Шевцов поехал оттуда по Центральной улице. Значит потом он мог выехать только на улицу Ленина, а там на большак.
- Дороги от большака вы отработали? - спросил у него Деев.
- Да. Пока вы были в Новосибирске, мы тут уже кое-что успели сообразить. Вот сейчас все итоги и подобьём. Вы, Алексей Григорьевич, говорите, что как-то связано совещание на котором был Кириков с тем, что случилось позже, а мы у себя в следственном отделе не согласны. Все кто был на совещании в Новосибирске люди не местные. Требовалось время, чтобы всё организовать, если речь касается преднамеренного убийства. Тут другое. Мы прошли по всем дорогам, более менее пригодным для поездок, от большака. Их четыре. Это ветка на Ольховку, на Стоково, на Шадринку через лес и на Асиновское. Отсчитали примерное расстояние в 12 километров и нашли то место, где возможно остановилась машина с Шевцовым. Это дорога на Стоково.
Деев заинтересованно поднялся и подошёл к карте посмотреть на отметину Полозкова. Там жирным крестиком было показано место предполагаемой стоянки райкомовской машины.
- Что там вы нашли? - спросил Алексей.
- Достаточно для того, чтобы сделать выводы, - и Полозков открыл принесённый с собой портфель.
Он развернул на столе газету в которой были сложены какие-то металлические обломки и осколки от автомобильных фар.
- В том месте, - продолжал милиционер, - где дорога идёт на поворот и под уклон мимо ржаного поля, земля изрыта и трава сильно примята у обочины. В нескольких местах чуть в стороне очёнь чётко отпечатались следы грузовика, предположительно того же самого. Потом эти разбитые фары, тоже предположительно той же машины, разбросанные обломки искорёженного железа, какие-то тёмные пятна на земле.
- То есть, вы хотите сказать, что авария произошла по дороге в Стоково? - переспросил Деев.
- Да, именно так. А вот, что было дальше, и надо выяснить.
- Первым делом надо машину искать грузовую, - сказал Подгорный, внимательно слушавший доклад милиционера.
- Да, но мы в течении дня провозились с этими делами, потом оформляли найденные улики и ждали майора из Новосибирска, чтобы всем вместе это обсудить. И теперь, вот, надо наметить план дальнейших действий.

 Совещание затянулось за полночь. Милиция уехала на свои рабочие места только в час ночи, а Деев и Подгорный остались.
- Ну, это понятно, Алёша, что в Стоково грузовики идут только на элеватор. А сейчас, как ты и отметил, ещё не уборочная, значит они туда могут только ехать за зерновыми для хлебозавода. Ну, вот, завтра утром туда и отправляйтесь.
Деев поднялся из-за стола и начал складывать в папку принесённые документы.
- Потом, Алёша, я хотел с тобой ещё об одном поговорить, но уже поздно, давай этот мой разговор о личном отложим на потом, но это тоже очень важно.
- Ты об отправке на фронт?
- И об этом тоже.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.