В метро

        Кончилась война, а наследующий год я пошёл в школу. Антифашистские настроения были очень сильны, и когда начались школьные уроки по немецкому языку, то почти никто в классе не хотел его изучать, в том числе и я.
        Мне всё же пришлось худо-бедно выучить немецкий язык в аспирантуре, где на экзамене передо мной открывали где угодно толстую книгу „Einfuhrung in die Regelungstechnik“ («Введение в технику управления»), и я должен был по ней несколько страниц прочитать, пересказать и ещё ответить на вопросы. После сдачи этого кошмарного экзамена я дал себе слово, что больше никогда не буду говорить на немецком языке, который для меня оказался такой жуткой мукой.
        Рассуждая таким образом по дороге с экзамена, я дошёл до Дома книги и спустился в вестибюль станции метро «Гостиный двор – 2» (Теперь эта станция называется «Невский проспект»).
        Там в ожидании поезда прыгала по перрону немка, хотела, видимо, что-то у людей спросить. Она обратилась и ко мне сначала по-английски: „Do you speak English?“ («Вы говорите по-английски?»») Я ответил по-русски: «Конечно, нет!» Тогда она спросила меня по-французски: „Parlez-vous francais?“ («Говорите ли по-французски?») Я сказал: «Упаси, Боже!» Тогда она спросила меня по-немецки: „Sprechen Sie Deutsch?“ («Вы говорите по-немецки?») Я сказал: «Да что ты, матушка!» В это время уже подошёл поезд метро, и немка пошла ближе к вагону, досадливо махнув на меня рукой. Тут я разозлился, что какая-то немка на меня противно так машет. Почему это я должен знать её языки?! Разозлившись, я забыл про своё обещание и говорю ей по-немецки: „Entschuldigen Sie bitte, meine liebe Frau. Sprechen Sie Turkei?“ («Извините, пожалуйста, уважаемая, говорите ли Вы по-турецки?») Она удивлённо отвечает: „Nein“ («Нет»). Тогда я говорю: „Und sprechen Sie Mongolei?“ («А говорите ли Вы по-монгольски?») Она отвечает: „Nein“ («Нет»). А я: „Gut, wenn Sie Chinesisch sprechen?“ («Хорошо, а по-китайски?») Немка удивлённо посмотрела на меня и стала пятиться в открытую вагонную дверь. Тогда я так же противно махнул на неё рукой, как это сделала полторы минуты назад она. И тут до немки дошло, что мы же говорим-то по-немецки. Двери вагона захлопнулись. Немка, уловив юмор ситуации, засмеялась. Поезд поехал, и мы миленько помахали друг другу ручкой.
        Но пусть вышеописанный эпизод не свидетельствует о том, что я хорошо знаю немецкий язык. Кстати, знание языка вообще не может быть абсолютным. Оно может быть только относительным. Абсолютным может быть только незнание языка.

Замечание:
К сожалению, проза.ру не воспроизводит немецкие буквы с диакритическими знаками. В слове Turkei над второй буквой должны быть две точки.