Моя мама - риэлтор

- Ну вот, добралась домой. Главное – маму не разбудить. Осторожненько открываем, крадёмся, крадёмся…

- Топай, Настенька, не стесняйся. Не сплю я!

- Ой, мамочка? Привет. Я вот только с концерта Моргенштерна вернулась! Мы с Савиком ходили. Вау-вау, всё круто!

- Настя, а Моргенштерн заикается, что ли?

- Нет, мам, с чего ты взяла?

- Или, может, у него фонограмма заедала?

- Тоже нет. А в чём дело-то?

- Потому что длинноват концерт - до полпятого утра!

- Уже полпятого? Опаньки, как я прокололась…

- Ладно тебе, доченька. Признайся: зависала у своего Савика?

- Виновата. Была, мамочка. Но пойми: я его так люблю, так люблю!…

- Молода ты, Настенька, не о том думаешь. Ты мне скажи: жилищные условия у Савика какие? Мне же надо знать, куда я свою дочь замуж отдам. На какой улице он живёт?

- Какие глупые у тебя вопросы… Я не помню улицу, мам. После концерта мы взяли такси, и помчались, помчались в хороводы огней. Савик обнимал меня и в глазах моих туманилось, а мир был раскрашен синим, красным, жёлтым…

- Понятно, это улица Цементная, наверно. А дом какой?

- Мамочка, какая ты приземлённая! Не знаю я! Я смотрела только на Савика. Его лицо дышало теплом и любовью, когда он подхватил меня и понёс по ступенькам белого мрамора…

- Всё сходится. Похоже, они живут в ЖК «Зюзюлькино».

- Мама, я не разглядывала! Мы не за этим к нему ехали. Нас поглотила  тёплая полутьма подъезда и окутала сказочная тишина…

- Почему тишина? Здрасте, у них там консьерж сидеть должен. Дрых, наверно, под стойкой, гадёныш.

- Никого не видела, мама, ничего не помню. Мы с Савиком взлетели на лифте под небеса, и моя душа тоже взмыла ввысь, под потолок…

- Сколько?

- Чего – сколько?

- Потолки по высоте сколько? Тоже не запомнила? У них там два семьдесят, по-моему.

- Мама, не знаю я! У меня всё кружилось и вздрагивало, когда он обнимал меня в лифте, отворил дверь, зажёг свет – и на противоположной стене выступило наше отражение в трюмо…

- …а рулетку ты, конечно, с собой не взяла.

- Мама, зачем мне какая-то рулетка, если рядом – ОН?

- Метраж прихожей прикинуть – вот зачем. Далеко от вас до трюма было?

- Ах, не помню я, мама. Савик провёл меня на кухню, мы пили вино и ели анчоусы…

- Во! Это интересно. Головы от анчоусов он куда девал? Выбрасывал?

- Мама, я не приглядывалась. Вроде выбрасывал…

- Значит, шикует твой Савик. Молоток. Средний класс, навроде нас.

- Тьфу на тебя! Потом он повлёк меня в спальню… наше дыхание всё учащалось, сердцебиение усиливалось. В окне дрожало звёздное марево с гирляндами свечей.

- Не гирлянды, а сотовая вышка на соседней улице. Значит, окна у Савика восточные, с инсоляцией нормуль. 

- Мамочка, ты меня убиваешь! Какая ты скучная и мелочная! Потом Савик жадно привлёк меня к себе, сорвал и отбросил мою блузку…

- Секундочку, дочка. Блузка далеко отлетела?

- Что за банальные вопросы, мама? Я в это время обвивала Савика руками…

- Нет, Настя, на меня смотри. Напряги память свою девичью. Далеко отлетела блузка? Вот так? Так? Или ещё дальше?

- Ну, может, вот досюда… Отстань, мама!

- Нормально. Значит, детская кроватка у вас войдёт.

- Ничего ты не понимаешь, мама. Мне было не до кроваток! Моя вселенная захватила меня, моё полуобнажённое тело колотил озноб…

- Прохладно было? Похоже, отопление у твоего Савика воздушит. Ничего, снаряжу отца, он им направит по-свойски.

- Хватит издеваться, мама! Больше вообще ничего про нас не скажу! Хуже нет наказания, чем мать-риэлтор!

- Хуже нет наказания, чем влюблённая дочь-тупица. Зарабатывает-то твой Савик сколько?

- В прошлом месяце у него чистыми вышло двадцать восемь, вычеты - тысяча шестьсот, в позапрошлом – тридцать с половиной…

- Вот, хоть что-то выяснила, дочка!

- Ха, зря я, что ли, до полпятого в его квитках рылась?

- Умница! Можно брать Савика! Хорошо, когда дочь – бухгалтер...


(использована иллюстрация из открытого доступа Яндекс)