Константа

               
     Замастыренная татарскими хромосомами на бескрайних башкирских равнинно - степных просторах лесбийствующая бардиня и персональная, как холокост, муза ломаной Ренаты Литвиновой, стремной, конечно, но Назимовы уехали, а Джоди Фостер предпочитают руководить подсознанием совсем иных дураков с револьверами  в решительных руках и на улицах Нью - Йорка, оживила тоненькую и кудрявую при  вспоможении фена, удавившего недавно Ильича на Обероне, вовсе не примитивным текстом неслушаемой принципиально мною музычки, не столь же примитивистским стилем рисования, отнюдь ; я отталкивался от обратного : ежели, думал я дельно и деловито, поскуливая от простреливающей острой боли в простуженном днями правом ухе, не любить лесбиянок, то не сопьешься, а выловишь неизбежно обструкцию от Годохмы, она же, как ни крути, из эдаких - то. Из неравнодушных, так сказать. Тем паче, что Тицкая моему извращенному и изощренному уму всегда представляется в потайных мечтах той безгрудой и с хлыстиком, что окучивала Зару Уайт в гламурной саге Блейка, а Блейк, товарищ Лиза, не имел высшего образования. Это важно. Потому как Бэкон.
     - Роджер или Фрэнсис ?
     Опытнейший Сурков, третий месяц пребывая в крайней депрессии, вызванной ничтожной Пикачу, уточнял у застывшего у притолоки высоченного фельда наименование, не найдя в протянутом артикуле ни привычного нашей эре штрих - кода, ни даже латиницы, на которую, видимо, овеществляя Пушкина, окончательно перешли российские бизнесмены и рекламщики.
     - Кевин ! - гаркнул фельд, вытягивая руки по швам.
     Кемаривший у престола королей древности Елдырь чуть слышно хмыкнул, выразительно поигрывая литым трицепсом под скромным пиджачком от  " Бриони ". Сурков почувствовал в хмыканье весь тот невысказываемый лукавыми царедворцами накал идиотии, что окутал его потустороннее ведомство с появлением в мировой сети ехидствующего коалы, но ничтожность лежащего внутри запечатанного пакета, доставленного фельдом поутру, деятеля искусств, вкупе с необычной наглостью Елдыря, привели к руководящему призыву, произведенному Сурковым в настежь распахнутый ожидаемому в грядущем дефолту карману.
     - Буженины мне, братцы, да стопочку бражки, рассказал бы я вам тогда историю.
     Плешастый государь, затравленный вирусами и нескрываемой алчной глупостью в глазах окружающих, приторно вздохнул и повелеть соизволил. По всем законам смутного времени буженину заменила Литвинова, стопочку банальной бражки - бодрящий Журавлева героин Михалкова, а история осталась так и нерассказанной, что вызвало бурную общественную дискуссию и негодование русскоязычных соцсетей.
     - Вскрылась нечеловеческая сущность коал, - громил на собственном сайте Каспаров почему - то Стомахина, орудуя наотмашь и нелицеприятно, - оказалось, что любят они лесбиянок и трансов, граждане, чего мы не можем одобрить в условиях надвигающегося слома режима, расшатанного вконец неистовством грустноглазой Машеньки Алехиной, ратоборствующей зачем - то не в Израиле и не в Штатах.
    - Это еще что, - шипели аспидами у Просвирнина подписанные на полутора землекопов социально - близкие, размышляя о коварстве украинцев у Гоголя, - заметьте, господа аристократы, что любит он исключительно по географическому принципу, отвергая транса Керви и ложа с прибором на русских лесбиянок Земфиру и Литвинову. Как есть низкопоклонство.
    И лишь патриоты Северо - Запада глубокомысленно молчали. А почему ? А я скажу. Слово  " товарищи " утратило актуальность, инженерность помыслов не позволяла умыливать термин  " господа ", а граждане все давно закончились, еще в девяносто шестом, когда даже такой мудак, как я, взял и проголосовал за Ельцина, хотя и видел кромешный п...дец ежедневно. Потому - то и молчали на поганом Северо - Западе, не зная, как обратиться к двуногим, изредка чтущим или смотрящим на трепыхания разучившихся играть в игры разума соотечественников. Верно, Лизавета, все правильно. В свару играть - не на верхотуре Крымского моста с голой сракой фотаться. Голой же тебя я всегда представить и сам смогу, а вот поставить правильное музло к правильному процессу создания чего - то своего не всякий может, за что и полюбил тебя снова.