Энергетический криз

Энергетический кризис – это своеобразная душевная болезнь. Есть периоды обострения. Есть периоды ремиссии.  Симптоматика проста: если происходят веерные отключения потребителей от тепло- и электроэнергии, если в прессе – бодания и взаимные обвинения энергетиков и коммунальщиков – значит,  кризис вступил в острую фазу. Когда рубильники надолго возвращаются в свое естественное, то есть включенное, состояние – значит кризис миновал. Болезнь в стадии затухания.

Есть и еще одна черта, дающая основание для столь неожиданной аналогии. Рациональному объяснению действия людей в период кризиса (душевного ли, энергетического – неважно) не подлежат.

Нет, сами «участники процесса» готовы сыпать цифрами и фактами, суммами и киловаттами, чтобы окружающие убедились в их добром здравии. Однако, что выдает в душевнобольном душевнобольного? Абсолютная логика в рассуждениях и абсолютная нелогичность в поведении.

Муниципалитет – должник. Это факт. За долги нужно платить – это непреложная истина.
Руководствуясь этими вполне разумными постулатами, томские энергетики отключают от горячей воды и тепла  жилые дома, большинство жильцов которых исправно платит за коммунальные услуги.

Трамвайно-троллейбусное управление задолжало. Вовремя за долги не рассчиталось. Щелкает тумблер и сотни пассажиров, заплативших за свой проезд, вынуждены покинуть обесточенный общественный транспорт и продолжать свой путь пешком.

Рубильник – вниз, и без света остается Ленинское ПЖРТ, а заодно – отдел социального обеспечения, телестудия «Алиса» и другие арендаторы, которые в должниках, вроде бы, не значатся.

Завтра от тепла отключат педагогический колледж. Сумма долга – астрономическая. 70 тысяч рублей. Столько стоит примерно 140 тонн угля. Суточное потребление  Томской ГРЭС-2 – несколько тысяч тонн угля в день. Заплатит колледж (точнее, областной бюджет), и энергетикам, видимо, сразу станет теплее.

Энергетический кризис обостряется всякий раз дважды в год. Нет, не весной и осенью. Летом (когда отключают горячую воду, ссылаясь на неплатежи) и зимой (когда отключение от тепла неминуемо вызывает социальный взрыв населения и немедленную реакции властей).

Бесконечность (то есть неизлечимость) этого процесса очевидна. Десять лет назад энергетики метали молнии по поводу неплатежей и сетовали на громадные долги, пять лет назад делали то же самое, год назад… Менялись суммы долгов, не менялась практика действий энергетиков: чуть что - за рубильник.

Вместо того, чтобы внятно и здраво объяснить, что же это за экономика у нас такая, когда большая часть потребителей вот уже целое десятилетие не в состоянии вовремя в полном объеме оплачивать энергетические тарифы, нам предлагают наблюдать за обменом «любезностями» между «Томскэнерго» и мэрией, «Томскэнерго» и «Горэлектросетями», «Томскэнерго» и «Теплосетями», причем, содержание этих «любезностей» год от года принципиально не меняется.

Любой человек, если он в здравом уме, не может признать нормальной ситуацию, при которой город, чтобы рассчитаться и платить по долгам энергетикам,  должен заложить под них половину своего бюджета.

Любой человек, если он в трезвой памяти, не может не понимать, что в январе, когда бюджетные поступления минимальны, когда приходится брать многомиллиардные кредиты, дабы обеспечить новые зарплаты врачам и учителям, начинать энергетические войны – все равно, что бить лежачего.

При этом любой здравомыслящий и трезвый человек задумается над такими, к примеру фактами. Средняя зарплата в электроэнергетике Томской области в 2001 году составила 10 170 рублей.  А в ЖКХ – 3 513 руб. В здравоохранении – 2 137 руб. В образовании – 2 371 руб. В культуре – 2 076 руб. В сельском хозяйстве – 1 650 руб.

За 11 месяцев прошлого года  отрасль электроэнергетики Томской области получила прибыль – 116 миллионов рублей.

Есть какая-то во всем этом абсурдность. Ненормальность.

Болезнь, кризис которой мы наблюдаем сегодня, не лечится, а загоняется внутрь. Очередные дозы финансовых инъекций, сделанных сердобольными властями в мощную заднюю мышцу энергетиков, ослабят хватку, умиротворят на время. Наступит долгожданная ремиссия.

До следующего обострения. А там – по новому кругу.
2002 г.