Не решился

Она была дивно хороша. Упругие соски целились в меня сквозь облегающую маечку. Розовые губы смеялись, когда я проходил мимо. Она поглядывала на меня искоса и громко хохотала. Но... она была слишком красива, эта чешка, занимавшаяся балетом.

Мы сталкивались каждый вечер, собираясь после работы в интернате  городка Бург. Нас было много, студентов стран соцлагеря, приехавших в Интеротряд «ГДР-1977» на летние работы.

Мы с красавицей-чешкой были в разных бригадах. Мы разъезжались рано утром по разным участкам железной дороги, зато каждый вечер устраивали представление, жарили сосиски на железной дырчатой плите и запивали их пивом. Она танцевала божественно. Я всё не мог решиться подойти и... по слабости душевной целовался с другой, невзрачного вида немкой, которая сама предложила заняться «этим» для укрепления здоровья.

Наступил прощальный вечер, а за ним прощальная ночь. Лагерь гудел. Мне казалось,  что всё потеряно, и я основательно набрался шнапса. В ту ночь почти никто не сомкнул глаз.

Утром отряды разъезжались знакомиться со страной. Студенты из СССР, Чехословакии, Румынии и Болгарии прощались с «другарями» и «другинями».

Вдруг через площадь к нашему автобусу направилась стройная девушка. Она приблизилась ко мне и, глядя прямо в глаза, отчеканила по-русски: «Что же ты, Жуков!» 

Она удалялась гордой походкой, покачивая бедрами, а я чувствовал себя последним идиотом. Казалось, из раненого сердца на мостовую вытекает сама жизнь.

Этот урок я запомнил навсегда. Трусость - страшный порок.