Михаил Вярьвильский и Мария Кузнецова

«Перейдя в старшие специальные классы, я получил как-то зимой извещение из дому, что мой старший брат женится.
На свадьбу я получил приглашение, и начальство дало мне кратковременный отпуск. На Мишину свадьбу в Пензу мы поехали вдвоём с Колей Кандыриным.
 
Миша женился на Марине Фёдоровне, дочери наших пензенских богатых купцов Кузнецовых*. Свадьбу отпраздновали весело. Мы с Колей были шаферами у Миши. После торжественного венчания в Спасском кафедральном соборе у нас в доме был до рассвета большой бал. Второй день прошёл тоже с парадным обедом. А на третий день мы с Колей уже возвращались в Москву. Миша поселился со своей молодой женой в нижнем этаже нашего дома на Троцкой улице.

Причём наш патриархальный отец никак не соглашался на отдельное жильё сына, и потому хозяйство было общее (отцовское), а нижний этаж соединили с верхним этажом внутренней лестницей. Так увеличивающаяся семья понемногу расширяла наш родовой дом.
 
Я во время приездов занимал бывшую детскую для мальчиков, где мы жили вдвоём с Мишей, а теперь вместо Миши поселился подросший брат Борис. Сёстры жили в двух комнатах. Отец с мачехой имели свою спальню. А в общем пользовании были большая столовая, зал и гостиная. Внизу у Миши была спальня, зал и две запасные комнаты, которые потом заняли их новорожденные дети. По обедам все собирались в верхней столовой за большим столом, все садились на определённые места. На председательском месте – отец, рядом с ним по правую руку – мачеха, и около неё младшие дочери. По левую руку сидел Миша рядом со своей женой, и дальше мы – остальные дети. За столом прислуживали две горничные: одна подавала кушанье из кухни в коридор, а вторая несла к столу. Никто ни раньше, ни позже отца из-за стола не выходил, а после обеда все подходили благодарить отца и мачеху. Ужины около десяти часов частенько подавались у Миши внизу, в его маленькой столовой. Дети обыкновенно к этому времени уже спали, а отец с мачехой спускались в нижний этаж. После ужина компания долго засиживалась за чайным столом, причём общая беседа оживлялась, когда старики уходили к себе наверх спать. Перед сном, как и утром, проходил целовальный обряд c отцом, у которого мы, дети, целовали руку. Мачехе руку целовали только младшие дети, начиная с Сони.

Около пяти часов всегда у нас в столовой сервировали чайный стол. Но к нему не было ритуала, и там чай пили по мере прибавления желающих. Дети ужинали в своих комнатах раньше взрослых, с обслуживанием няньками. Кухня у нас помещалась внизу, с ходом по винтовой лестнице из наружной прихожей, поэтому в помещении никогда не было чада и запаха. Чистота, которую особенно любил отец, поддерживалась, можно сказать, идеальная, за найденный беспорядок отцом выговаривалась большая нотация. Особенно блестели зал и гостиная, где воспрещалось детям играть. Это были комнаты для приёма гостей, которые были хорошо отделаны. И вообще весь дом имел выкрашенные краской стены разных колеров: гостиная была малиновая, с художественной росписью, потолки и кайма по стенам с золочением. Зал был белый с льняным потолком, столовая – под дуб, детские окрашены в розовый цвет – для девочек, и в голубой – для мальчиков, спальня отца была жёлтая с образами в углу – свадебное благословение покойной нашей матери...»


ПРИМЕЧАНИЯ:

* см. кн.4 Усадьба Кузнецовых

ДАЛЕЕ:http://proza.ru/2022/01/22/1495

К СОДЕРЖАНИЮ: http://proza.ru/avtor/79379102895&book=11#11