Дневник лоцмана с красным лицом. Часть 2

Макс сидел в зале трактира «Путеводный камень» и что-то писал на салфетке мелким почерком. Рядом стояли полдюжины пустых чашечек из-под кофе. Последние тридцать дней он только и делал что записывал свои приключения в Ехо и приводил в порядок записи.
Внезапно посреди зала раздались странные звуки, похожие на жужжание в электрощитовой. Затем появилось белое свечение, и из открывшегося портала на дощатый пол ступили шесть ног: две девичьи в мягких сапожках, и четыре подкованных лошадиных копыта.

- Вот за это я не люблю порталы, - раздался звонкий голосок.

Трактирщик поднял рыжую голову и мрачным взглядом проследил за Цири, уводящей под уздцы Кэльпи по направлению к дверям в стойла. Кобыла с гордо поднятой головою картинно вышагивала, будто на параде. Хотя Макс свою собственную голову дал бы на отсечение, что ни на каких парадах ей бывать не приходилось. От всех шести ног на полу оставались грязные следы.

Пару минут спустя девушка вбежала обратно в зал, раскинув в стороны руки для объятий.

- Мааакс!
- Цири! Рад тебя видеть! Ох. Хотел предложить перейти на «ты». Всё-таки, совместное приключение — не хрен собачий?
- Обеими руками за!
- Присаживайся. Как ты? В порядке?
- Да, просто замечательно! Эта восстановительная магия единорогов подействовала на меня наилучшим образом. Похоже, полный порядок.
- Это радует. Расскажешь?
- Конечно. Я провела у них двадцать дней...
- Двадцать? Ты не ошиблась в подсчётах?
- Исключено. Я ежедневно делала записи.
- Что ж, спишем это на разный ход времени в этом Мире и в том. Прости, что перебил. Продолжай, пожалуйста.
- Так вот.

Ночевала я в одном из оставленных домов на окраине города, а большую часть времени проводила на свежем воздухе, благо погода стояла солнечная и тёплая.
Благодаря единорогам, экосистема в том Мире почти полностью восстановилась. Кстати, раз уж речь зашла о времени. В их Мире оно традиционно течёт в десятки раз медленнее, нежели в других. Однако, для того, чтобы полностью восстановить природный баланс, нужны годы. Для этого Единороги, закрыв Мир Барьером, локально ускорили в нём ход времени. В результате, процесс идёт значительно быстрее и уже близок к завершению. С едой проблем не было. Я ходила на охоту и рыбалку, добычу готовила иногда на кухне в доме, а чаще всего — на костре под открытым небом. Единороги показывали мне, где растут ягоды и дикие фрукты.

Найденный дневник не давал мне покоя. Я сразу загорелась мыслью расшифровать его. В кабинете дома, где я ночевала, нашлись письменные принадлежности, и я поняла, что можно совместить отдых с интересным заданием. Я прихватывала с собою запас бумаги и чернил и уезжала на природу, где целые часы проводила за разбором рукописей.

Сразу решила, что обращаться к единорогам за советом не буду, поскольку опасалась, что те захотят уничтожить этот дневник или забрать его себе. Для начала, я оттолкнулась от предположения, что на обложке дневника одно и то же название написано на двух разных языках. И начала искать похожие слова в тексте. Таким образом смогла понять примерный смысл нескольких записей. Но дальше дело застопорилось. Ибо сам язык оставался для меня загадкой.
Тогда я приняла отчаянное решение снова пробраться во дворец, найти лабораторию Аваллакха, и поискать там. Ты помнишь, это эльфский Знающий, я тебе про него рассказывала. Известно, что Карантир — его ученик.

Взяв запас провизии, я отправилась в резиденцию королей Aen Elle и полдня исследовала тамошние заброшенные коридоры в поисках проклятущей лаборатории. Наконец, нашла её и обнаружила также рабочий кабинет Аваллакха с библиотекой. Они-то меня больше всего и интересовали.

Целые сутки у меня ушли на перелопачивание фолиантов, книг, рукописей, свитков, и просто бумаг. Не считая времени на сон. На исходе первых суток, я нашла то, что искала! Как я поняла, это были материалы для обучения Ellilon (языку народа Ольх) того, кто говорит на языке, которым написан дневник. Я удивилась, что не наоборот. А потом попробовала обратное действие: разобраться в этом языке (он называется Квэнья), используя эти материалы. Ведь Ellilon я хорошо владею.
Обращаясь к этим материалам как к справочнику, я постепенно смогла расшифровать и перевести дневник. Заодно, выучив основы Квэнья.
И да, он у меня с собой. Хочешь, прочитаю, что получилось?

- Спрашиваешь!

Они уселись поудобнее за столом, попросили трактирщика принести еды и эля, и Цири начала читать вслух.



Дневник лоцмана с красным лицом
Или история золотого мальчика, написанная им самим.


Предисловие.

Дерзновенный незнакомец!

Если волею Судеб ты читаешь эти строки, значит, ты смог расшифровать мои записи на основе заголовка. Либо прибыл сюда из моего Мира, что маловероятно.

Ты держишь в руках дневник того, чей Путь был весьма сложен и тернист, но тем более удивителен.

Я решил спрятать эту рукопись здесь перед отправкой на битву, исход которой трудно предсказуем. Не питая надежды на то, что она будет прочитана. Ибо надежды у меня давно нет. И тем не менее, бездействовать не могу, это у меня в крови.

Переписывая начисто, я добавил в начало свои воспоминания о событиях, которые привели меня сюда. Взгляд со стороны меня тогдашнего. С хронологией происходившего, хоть оно и описано позже.

Основная часть — собственно дневник моей жизни здесь.


Моё имя — Морифинвэ. Его мне дал отец из-за чёрного цвета волос. Мать назвала меня Карнистиром. Ибо кожа лица у меня красноватого оттенка, как у нее.

У меня было шестеро братьев: Нельяфинвэ (Майтимо), Канафинвэ (Макалаурэ), Туркафинвэ (Тьелкормо), Куруфинвэ (Атаринкэ), Питьяфинвэ (Амбарусса), Телуфинвэ (Умбарто).

Отец наш, Фэанаро, был великим мастером. Он создал множество прекрасных творений. И самое известное из них — три Камня, зовущихся Сильмариллями.

Тёмный Вала Моргот украл их, убив нашего деда Финвэ и сговорившись с демоном Унголиантой, что отравила священные Древа нашей родины - Валинора: Тельперион и Лаурэлин. А свет этих Древ был запечатлён в Сильмариллях.

Все мы, вслед за отцом, поклялись вернуть Камни и преследовать всякого, кто пожелает ими владеть.

На момент начала моего повествования, отца и одного из братьев уже не было в живых, а мы стали изгнанниками.

Два из трёх Камней всё ещё находились у Моргота.
Третий, по данным от информаторов, вправленный гномами в ожерелье Наугламир, открыто носил на своём челе Диор, король государства Дориат.

Советом шестерых - живых на тот момент братьев - было решено выступать на Дориат в канун Зимнего Солнцестояния.


Вот и всё предисловие. Теперь — дневник.


509 г. П.Э., Зима, 2 неделя, Звездный День. Полдень:
Ну и холод!
Только что выполненный нами непрерывный двухсуточный марш-бросок сквозь метель отнял немало сил. Однако обеспечил нам дополнительное преимущество: неожиданность.
Вот и сигнал к атаке от Майтимо. Начинаем!
Прекрасно: эти синдар не ждали нас, пограничные войска сметены на ходу.

509 г. П.Э., Зима, 2 неделя, Солнечный День.
Закат:
Битва идёт. Мы уверенно продвигаемся вперёд. До Менегрота уже рукой подать. Значит, дело близится к завершению в нашу пользу.
Проклятье! Тьелкормо пал в схватке с Диором. Не ожидал от этого полукровки таких ловкости и силы.

Полночь:
Брат отмщён: у входа в Менегрот я обагрил свой меч кровью наглеца Диора.
Его жена Нимлот, обезумев от горя, сама бросилась на клинок Атаринкэ. Что ж, это её решение.

Сильмарилль всё ещё не у нас. Эльвинг — маленькая дочь Диора — и несколько полоумных с нею, прихватили с его тела ожерелье с Камнем и скрылись во дворце.

Три часа пополуночи:
Ворота дворца выломаны, мы с Атаринкэ и нашими воинами ворвались внутрь и идём по следу. Коридор за коридором, галерея за галереей, зал за залом.
Определить местонахождение нашего Камня не составляет труда: когда Он настолько близок, мы чувствуем Его.

Всё верно, они вон за теми толстыми дверями в углу зала. У них нет шансов.

Что происходит?
Стены вокруг нас из ровных и точёных внезапно стали изогнутыми. И продолжают искривляться, как и всё вокруг.
Бегом к дверям: там наша цель!
Двери вылетают под нашими ударами, и мы устремляемся в проём. Там, в противоположном конце открывшейся галереи, за баррикадой из столов укрылось кольцо солдат. В центре его сжалась в комок эта девчонка Эльвинг. На ней сияет в ожерелье наш Сильмарилль.

Что за чёрный морок? Потолок и верхняя часть галереи вдруг задрожали и, поплыв, растворились. Вместо них, будто бы там не было толщи скальной породы, появилось затянутое тучами небо. По небу, прямо на нас, сквозь снежную бурю несётся кавалькада призрачных всадников в скелетоподобных доспехах и развевающихся красных плащах.

Защитники девчонки, опешив от увиденного, растеряли концентрацию. В отличие от нас. Это неплохо: тем легче будет взять Камень из её ручонок. Убивать её нет нужды.

Атаринкэ и я бросаемся вперёд, чтобы вернуть То, что принадлежит нам.
Внезапно, всадники, пролетая над нами, достают луки, натягивают их, и выпускают залп стрел.

Их целая туча, они летят плотно, я не успеваю увернуться... Чудовищная вспышка боли, на пару мгновений я теряю сознание. Открываю глаза. Их заливает кровь, вокруг тела моих воинов, изуродованные странными ранами. Мое Хроа буквально раздирает жуткая боль, оно меня не слушается. Брат мой, где ты?!
Последнее, что вижу: рушащиеся стены Менегрота хоронят под собою находящихся там; проклятая девчонка и полдюжины солдат в последние мгновения успевают сбежать через противоположные двери галереи, обледеневшие копыта призрачных лошадей опускаются рядом с моим лицом. Перед тем, как я проваливаюсь в небытие, мозг генерирует вопрос: почему так холодно?!



78 г., Саовина, 8 день.
Возвращение из долгого забытья было мучительным.
Ко мне резко вернулось сознание. Сразу же в мозгу пронеслись события последних минут до его отключения. Меня бросило в холодный пот.
По ощущениям я понял, что лежу в постели, накрытый одеялом. Сквозь левое веко чувствую тёплый свет.

Попробовал пошевелить глазными яблоками и открыть глаза. С трудом удалось это сделать левым глазом.
Верно, я на кровати в небольшой комнате, у противоположной стены — стол, уставленный склянками.
На обстановку домов у нас - нолдор не похоже. Значит, я в плену?!
И ещё что-то не так. Что именно? Мои чувства. Осязание есть, зрение частично тоже… Я ничего не слышу!

Пошевелил пальцами рук и ног — двигаются. Сами руки и ноги — тоже. Потянулся рукой и дотронулся до головы (на ней повязка) - голову тут же пронзила боль, и я резко втянул в себя воздух.
Видимо, на звук вздоха, в комнату вбежала дева в белых одеяниях. Увидев, что я пытаюсь подняться, бросилась к кровати, придержала меня, и что-то беззвучно крикнула в сторону двери.

Через полминуты в дверном проёме показался высокий муж с узким лицом. Он подошёл к моему ложу и присел на табурет рядом.
О чём-то спрашивает меня. Я лишь вижу шевеление губ. Поднёс руку к груди, что-то сказал. Протянул руку ко мне. Видимо, хочет знать, как меня зовут. Что? Этот синда не знает моего имени?! Эру Всемогущий, ну что за тёмные невежды! С трудом шевеля губами, произношу своё имя на Синдарине (чтобы уж точно знали, кто перед ними): лорд Карантир. Тот достаёт лист бумаги и что-то на нём записывает.
И тут я вижу, что на бумаге не Тенгвар и не Кирт, а какие-то не знакомые мне письмена. Мозг начинает лихорадочно работать, и от перенапряжения я проваливаюсь в сон.

78 г., Саовина, 9 день.
Мне снились дни моего детства. Жизнь в Амане. В этом сне Тьелкормо хвастается, что Оромэ подарил ему своего пса Хуана, по его словам, разумного. Брат ещё не догадывается, какую роль в нашей истории сыграет этот пёс чуть позже…
Проснулся.
У изголовья на столике лежат листы бумаги, перо, и чернильница.
Хватаюсь плохо слушающимися пальцами за перо, макаю в чернила, и начинаю записывать свои мысли.
Именно здесь и берёт начало мой дневник.

78 г., Саовина, 10 день.
Тот, узколицый сидит у моего ложа. Он мне не нравится. Уж очень дотошный взгляд, проникающий в самое нутро. Пытались поговорить жестами. Не очень-то выходит. Единственное, что понял: это другой эльфийский народ, с другими культурой и языком. И что я очень далеко от дома. В другом… другом… не понимаю.

78 г., Саовина, 12 день.
Ко мне вернулось Осанвэ. И вот теперь общение начало налаживаться.
Как выяснилось (я ранее об этом не задумывался), этот свойственный нам способ общаться вообще не зависит от вербального языка. Мы передаём образы. И сейчас это как нельзя более кстати. Ибо хотя мой собеседник не владеет Осанвэ (у него другая магия в ходу), я могу мысленно послать ему информацию в виде образов, и он её воспринимает. А вот обратное действие, увы, нам недоступно. Но мы справимся.

78 г., Саовина, 20 день.
Последние восемь дней, пока раны мои затягиваются, продолжаю (насколько позволяет состояние) изучать Ellilon — так называется язык Народа Ольх. Это один из диалектов Старшей Речи. Ежедневно пополняю свой словарный запас в нём.
Язык этот сильно отличается от моего родного Квэнья. Не столь звонок, не так изобилует яркими звуками. Звучит мягче, содержит больше шипящих. И при этом, что неудивительно, столь же музыкален!

78 г., Саовина, 25 день.
Оказывается, нахожусь в другом Мире! Здесь живут и правят Aen Elle - Народ Ольх. А столица их государства зовётся Тир на Лиа.

78 г., Саовина, 26 день.
Слух полностью вернулся ко мне, что не может не радовать.
Из бесед с Аваллакхом (так зовут моего собеседника) я узнал подробности и обстоятельства того, как сюда попал.

Среди Aen Elle есть отряды Dearg Ruadhri - Красных Всадников. Они периодически совершают набеги на другие Миры. Почти всегда — недалеко от Тир на Лиа, ибо даже для такого перемещения требуется очень много энергии. Цель набегов — извлечение выгоды самого разного толка. У Красных Всадников отработанная тактика: наводить Ужас на жителей Миров, с которыми происходит контакт. Похищать и уносить их с собою в рабство, убивать сопротивляющихся, и оставлять в живых нескольких тех, кто может разнести пугающие вести о Дикой Охоте. Также забирать с собою тех, в ком зоркий глаз Аваллакха увидит задатки магических способностей, чтобы пополнить свои ряды, возможно, лишив похищенных памяти.
В путешествиях между Мирами Красных Всадников вела Королева Зимы, будучи их Навигатором.
Поясню: "Королева Зимы" - не титул, а всего лишь прозвище. Народом Aen Elle правит король Ауберон Муиркетах.

В этот раз ей удалось проложить маршрут дальше обычного. Это была для них большая удача: они смогли проникнуть в Мир, где до сих пор ни разу не высаживались — в нашу Арду. Однако, это стоило ей почти всех сил.

Увидев наш с братом отряд, грозно несущийся в их сторону (и не увидев Эльвинг с её воинами), Королева Зимы отдала приказ атаковать нас «в ответ». Приблизившись, всадники по её команде выпускают град стрел с разделяющимися наконечниками.
Стрелы должны были убить всех в отряде. Однако, из-за недоподпитки энергией,

Двери между Мирами были нестабильны; перспектива исказилась, и несколько стрел изменили направление. В результате, мой брат смог отразить стрелы, летящие в него, своим щитом. А я этого сделать не успел и оказался не убит, но тяжело ранен сразу тремя. Расщепляющиеся наконечники двух стрел превратили в кровавую кашу мои печень и правое лёгкое. Третья угодила в щель шлема и выбив глаз, повредила мозг, а точнее, область, отвечающую за слух. (Вот почему придя в себя здесь, я ничего не слышал и был слеп на один глаз). От болевого шока я потерял сознание, ещё несколько секунд по инерции продолжая двигаться в прежнем направлении. А потом, лёжа среди окровавленных тел наших воинов, снова очнулся, но ненадолго.

Брат мой тем временем действовал отважно и решительно.
Спрятавшись за щитом и грудой тел, он подождал, пока Всадники приблизятся, и тогда набросился на Королеву Зимы (он определил, что она в их отряде главная), стащив её с седла.

Через мгновение он стоял, заслонившись ею и приставив свой кинжал к её горлу. Ситуация на первый взгляд была патовая.
Однако, Эредин Бреакк Глас, на тот момент один из офицеров Красных Всадников, ни произнеся ни слова, хладнокровно спускает тетиву. То же самое вместе с ним делают несколько его подчинённых. Десяток стрел с такими же страшными наконечниками пролетают короткую дистанцию, и кровь моего брата смешивается с кровью Навигатора. Ибо его рука, не дрогнув, успевает перерезать её горло, а вот что с его Хроа сделали стрелы - я даже говорить не хочу.

"Я принимаю командование", молвит Эредин, опуская свой лук.
Пока все стоят ошеломлённые, Двери между Мирами начинают закрываться.
Поскольку я, теряя сознание, пролетел по инерции несколько шагов вперёд, после закрытия Дверей я остался лежать уже не в Арде, а в Мире Aen Elle.

Вот каким образом, после короткого расследования, Эредин был оправдан и мгновенно повысился в звании до командующего Красными Всадниками.
А я очутился в Мире Народа Ольх, где меня подобрал Аваллакх. Удивлённый тем, что я всё ещё жив, Знающий снял с меня шлём и увидел длинные эльфийские уши. Приоткрыв мой уцелевший левый глаз и заглянув через него в мой разум, он оценил ситуацию, и узнал, Чему невольно помешали Dearg Ruadhri.

Чувствуя вину перед представителем эльфского народа из другого Мира, который пострадал из-за их действий, Аваллакх принимает решение выходить меня во что бы то ни стало. Впрочем, думаю, у него были и другие причины.

Повреждённые внутренние органы, правый глаз, и мозг пришлось восстанавливать с помощью магии. Ибо регенерация – регенерацией, но от таких ран я бы просто умер.
Плюс к этому, мне была пересажена часть мозга Королевы, взамен повреждённой.

К счастью, процесс уже близок к завершению.

78 г., Саовина, 33 день.
Если верить Аваллакху, лечение завершилось, и моё Хроа наконец-то в порядке. Чего не скажешь о Фэа. Ибо меня терзает наша неисполненная Клятва. И я не знаю, что с моими остальными тремя братьями.

Именно исходя из количества сил, времени, и средств, затраченных на лечение, этот хитрый Лис (да, у него есть и такое прозвище, на Ellilon звучит как Креван) в шутку прозвал меня «Золотым Мальчиком».

78 г., Йуле, 10 день.
Обратив внимание на мою тягу к новым знаниям, Аваллакх предложил мне учиться у него. Посмотрим, насколько это будет полезно.

78 г., Имбаэлк, 16 день.
Под руководством Аваллакха я дни напролёт штудирую древние документы.

78 г., Бирке, 7 день.
Лис говорит, что настало время приступить к курсу магии Aen Elle. Он явно что-то во мне увидел.

78г., Бирке, 40 день.
По словам Аваллакха, у меня обнаружились недюжинные способности к магии. Не исключаю, что он прав, при моей-то родословной. Эти способности были ещё усилены нахождением в Дверях между Мирами.
А главная причина - часть моего мозга, ранее принадлежавшая Королеве Зимы.  Которая была сильной магичкой.

78г., Блатхе, 22 день.
Моя Клятва всё ещё не исполнена, и это тяготит меня. Я заикнулся в разговоре с Лисом о том, что мне интересна тема путешествий между Мирами. Посмотрим, к чему это приведёт.

78 г., Блатхе, 37 день.
Зёрна моих слов проросли. Аваллакх будет учить меня открывать порталы.

78 г., Феаинн, 15 день.
Сегодня мне удалось открыть свой первый портал в другой Мир. Нестабильный, и ненадолго, и тем не менее, это успех!

78 г., Феаинн, 31 день.
Все эти дни продолжаю практиковаться в открытии порталов в разные Миры  и места. Иногда происходит забавное. Например, сегодня.
Открывшийся портал привёл меня в странное помещение. Зал без окон, освещённый лишь свечами, по которому прохаживались полуодетые девицы и юноши: эльфы, люди, и полукровки. При моём появлении большинство их завизжали и бросились врассыпную. Затем посмотрев на мою одежду, одна эльфка одарила меня улыбкой.
О, Эру! В моём Мире такого не было!
Тут ко мне подошла дама постарше и заявила, что её заведение очень терпимо к гостям, но за такие вещи, как телепортация, они берут дополнительную плату. И спросила: не праздник ли у меня, что я так выряжен?
На что я ответил: мол, да, у меня сегодня праздник. (А про себя: да, праздник, ведь я наконец открыл стабильный портал, через который можно пройти самому).

78 г., Ламмас, 20 день.
Аваллакх рассказал о моих успехах Эредину, и тот после проверки моих способностей дал мне должность навигатора Красных Всадников и лоцмана Нагльфара - корабля, транспортирующего наших пеших воинов.
Что ж, это большой шаг вперёд к моей цели: вновь попасть в Эа и добыть Сильмарилли.
Мы побеседовали с Эредином с глазу на глаз. Он сказал, что благодарен мне, ибо наши с покойным братом действия помогли ему продвинуться вверх по службе.

78 г., Ламмас, 39 день.
Сегодня я узнал, что Аваллакх запустил в народ легенду о том, как вывел меня с моими способностями путём селекции. Неплохо.

Вот только чувствую, он уже подозревает меня - своего ученика - в двойной игре и не совсем мне доверяет.


78 г. Велен, 45 день.
Канун Саовины. Самый подходящий день для набега. Поэтому именно сегодня - мой дебют в качестве лоцмана. Я верю в успех.
Да! Всё прошло как нельзя более гладко! Рабы захвачены, оставшиеся - напуганы до полусмерти.


<Несколько рассыпавшихся страниц>


131 г. Велен, 45 день.
Все эти годы мы регулярно и успешно совершаем свои набеги. Продвигаясь всё дальше и дальше по Мирам.
Всё это время я жил последней надеждою и желанием добраться до Арды, объединиться с братьями, и попытаться вернуть то, что нам принадлежит. Мы называем её Эстель. Сейчас, спустя полсотни с лишним лет после первого похода, день в день, у меня получилось приоткрыть портал в мой родной Мир, и я нарекаю этот день Днём Потерянной Надежды. Я узнал, что Эльвинг удалось сбежать из Менегрота, и несомый ею Сильмарилль, побывав в Гаванях Сириона, ныне ходит по небу в ладье Эарендила. Мой младший брат Амбарусса пал в битве у Гаваней при попытке вернуть этот Камень.
Из остальных двух Сильмариллей, один канул в огненную пропасть вместе с Майтимо, а другой – в море, брошенный рукой Макалаурэ.

131 г., Саовина, 3 день.
Я успел полюбить этот народ, частью которого уже стал. Мне неплохо живётся здесь. И вылазки Всадников всё больше занимают меня. Однако, в моём сердце зияет рана, которую не заживить никогда. Боль от которой не стихает и продолжает подтачивать меня все эти годы, десятилетия. Эта рана, эта дыра в сердце имеет форму в виде трёх прекрасных Камней, созданных моим отцом. И утраченных для каждого из нас, включая меня, последнего живого из братьев, принесших Клятву. Чувствую, что впереди у меня лишь Вечная Тьма. И похоже, когда придёт мой час, я шагну в неё с облегчением.

131 г., Блатхе, 21 день.
С тех пор, как потерял надежду, я пустился во все тяжкие.
Любовные связи, сменяющие одна другую и слившиеся в один поток. Оргии, изобилующие фисштехом. Приступы неконтролируемой жестокости. Всё это есть моя жизнь сейчас.
И самое страшное, что ничего из этого не приносит мне облегчения.

131 г., Феаинн, 15 день.
Эредин поручил мне выследить одну девицу.
По словам Знающего, она — носительница гена Старшей Крови, ибо является дальним потомком Лады Доррен, дочери нашего короля. Живёт в том Мире, откуда Aen Elle ушли, разделившись с Aen Seidhe и куда привёл мой первый стабильный портал. Ген этот давно считался утерянным, но сейчас, через много поколений, проявился снова.
Если верить Лису, эта дева может помочь нам, родив мага исключительной силы, который сможет произвольно открывать Ard Gaeth — Врата — между любыми Мирами и в результате справиться с Белым Хладом.

131 г., Ламмас, 1 день.
Мне удалось встать на след девчонки.
Открыв портал в её Мир, мы почти настигли её.
Но нам помешала весьма искусная чародейка, поставившая на нашем пути магический щит. В результате попытка не удалась.
Эредин как командир отряда Красных Всадников, возглавлявший операцию, получил выговор от короля.

131 г., Ламмас, 31 день.
Вот это удача!
Девчонка сама пришла к нам в руки через портал из своего Мира.

131 г., Ламмас, 32 день.
Лис и Эредин обрабатывают девицу психологически, чтобы она добровольно согласилась на соитие с королём Аубероном.
Это в её же интересах: если она откажется, её ждёт искусственное оплодотворение в лаборатории Аваллакха.

131 г., Ламмас, 43 день.
Сегодня утром узнал, что Ауберон мёртв, а девчонка смогла бежать.
Похоже, нас ждут большие перемены.
По словам Эредина, она отравила его. Уже давно не верю этому Ястребу.
Особенно, если учесть, что теперь он с большой вероятностью станет королём.
Это уже не первый случай, когда он возвышается, переступив через трупы стоящих над ним.
Высказал эту мысль Лису. Тот лишь хмыкнул в ответ.

131 г., Ламмас, 44 день.
Сегодня утром герольды огласили что у нас новый король — Эредин Бреакк Глас. Что и требовалось доказать.


<Рассыпавшаяся страница>


132 г., Велен, 20 день.
Креван покинул нас. Сбежал. Не оставив ни следа, ни прощальной записки.
Я попытался просканировать Миры на предмет его нахождения — безрезультатно. Можно предположить, что он мёртв, но тогда я обнаружил бы тело. Или я ничего не понимаю, или одно из двух.
Зато я занял его место и лабораторию.
Эредин в ярости.


<Ещё одна рассыпавшаяся страница>


132 г., Саовина, 1 день.
Измениться и снова взять себя в руки меня вдохновил личный пример нашего врага, что на мой взгляд, забавно и поучительно. Захваченный нами в плен; потерявший всё, что у него было и всех, кого он любил; лишённый даже памяти, Гвинблейдд остался крепок внутри и не утратил силы духа. Вчера он смог бежать от нас.
Да, он наш враг. Но его пример вдохновил меня, тоже потерявшего всё, и снова возжёг тот огонь, что достался моему Фэа от отца. С этого момента я почти перестал терять время даром и с головой погрузился в работу Навигатора Дикой Охоты.
Отныне моя жизнь будет посвящена ей.


<Две страницы рассыпались>


132 г., Йуле, 2 день.
Сегодня в хранилище артефактов активировалась одна древняя вещица.
Это так называемый Лунный Камень.

Если вспомнить рассказ моего учителя, во время экскурсии по хранилищу, у этой штуки есть парный артефакт — Солнечный Камень. Тот хранится у Aen Seidhe в их Мире. И вместе эти два камня являются надёжным средством односторонней связи между двумя эльфскими народами, в сколь бы далёких друг от друга Мирах они не находились.

Когда-то давно, Знающий из Aen Elle, Гелван, безнадёжно влюблённый в девушку из Aen Seidhe по имени Диллиан, перед уходом своего народа в этот Мир, подарил ей этот самый Солнечный Камень сказав, что с помощью оного камня та сможет призвать его в любой момент. А у себя хранил вот этот, Лунный, который лежит сейчас у меня в руках и пульсирует.

Полагаю, на самом деле, назначение этих камней намного серьёзнее.
А именно, это возможность вновь объединить два эльфских народа, ранее составлявшие единое целое — народ Aen Undod, и разделившийся много веков назад. Возможность для Aen Seidhe позвать Aen Elle на помощь, когда это действительно потребуется. И похоже, что такое время пришло.

Доложил об этом Эредину.
Король созвал совет военачальников, и на нём большинство высказали мнение, что отправить туда Нагльфар будет правильным решением. Ибо нашей воинской мощи достаточно, чтобы не только подавить противника Aen Seidhe, но и сделать их самих вассалами Aen Elle. Что даст нам приток новых ресурсов и принесёт пользу.
Возглавлять операцию будет король Эредин лично.
Свои мысли насчёт этичности таких планов я оставил при себе.

132 г., Йуле, 3 день.
Мы отправляемся через час.
Почему-то у меня дурные предчувствия. На всякий случай, спрячу этот дневник подальше от глаз, которые могли бы его найти...