Финики, финансики

Пора вернуться в сад своей души,
Заброшенный, изрядно одичавший.
Мой внутренний садовник не спешит,
Всё выбирает образ подходящий.

Он прав, с подрезкой незачем спешить.
Я вчувствываюсь в сад своей души.

Многие годы я завидовала Гаруну аль Рашиду, который ходил в лохмотьях по восточному базару и подслушивал людские желания и чаяния. А потом внезапно исполнял их, по своему выбору и настроению (по самодурству и спонтанному желанию наверняка), ибо богатства его были поистине несметными... Это же какая игра! Какое могущество...

И вот сейчас вдруг подумалось: небось, легко сорить деньгами, когда их дофига? Направлять и распределять финансовые потоки, когда не боишься обанкротиться, потому что ты эту финансовую политику и определяешь. Развлекайся на полную, ни в чем себе не отказывай.

А можешь ли ты, старый пердун, поднять боевой дух раненого бойца? Ничего не имея, не имея даже статуса целителя, будучи реально нищим никто, максимум - некто, повернуть человека лицом к жизни, чтобы он цеплялся, карабкался и выполз? Сам, используя подручные средства, о которых ты знать не знаешь, потому что даже куска хлеба и рубля денег ему не дашь? Денег то дать проще, особливо, если от полноты, когда с тебя не убудет.

Может потому и легло мне на душу занятие Аль Рашида, что и сама транжирю как самодур некий ценный ресурс, оставаясь в тени, как и он? Не сознавая ценности того, чем разбрасываюсь по прихоти своей или толпы, или отдельного страждущего... Оставаясь в безвестности одиночества, далеко не всегда узнавая, пошли ли на пользу мои дары? Не слыша элементарного «спасибо», какое слышит даже продавец хорошего масла от своих покупателей.

Каков профит Гаруна аль Рашида? Не является ли он самым несчастным и одиноким старцем в насквозь прогнившем, искалеченном мире? Мой бедный брат Гарун аль Рашид... тащи свои сокровища, гульнём по-взрослому!

Ты, конечно, скажешь:
- Вау, я хочу с вами по-взрослому!

Прости, не могу тебя обнадеживать, может статься: мы просто будем сидеть на высоком холме под оливой, жрать финики, запивая родниковой водой, и слушать истории друг друга. Самые увлекательные истории на свете, ведь их накопилось неисчислимое количество!

А может и вовсе молчать, не нарушая очарования момента. Зачем сотрясать воздух, если и так всё хорошо?

Может статься и так, что он явится, смущенно улыбаясь, топчась у порога, и нерешительно скажет:

- Прости, я ничего не принёс. Я немножко увлекся... как-то само вышло... ты же знаешь, у меня с тормозами плохо, это же у нас семейное! Вобщем, я всё потратил.

А я скажу:
- Ты дебил? Я тебе уже говорила, что ты дебил?
- Всегда.
- Как ты мог потратить всё?!!! Там на сто жизней хватало! А Козле... в смысле, а моя доля? Где мои яхты-пароходы, весь фарш? Ты обо мне подумал, скотина ты, шайтан немытый, чтоб тебя свинья за жопу укусила! Я больше не буду нищей, мне обрыдло, я так больше не могу, не хочу и не буду, слышишь? Иди и зарабатывай, пёс шелудивый, как хочешь, как можешь и через не могу! Где жить? Что есть? И у меня всегда, слышишь, всегда должно быть платье к лицу! Да-да, вот к этому самому лицу! Иди и принеси! Или я тебя, мразоту паскудную, убью изощренным способом триста раз, воскрешу, и снова укокошу, и так до вечера! Кто из нас мужик?! Я тебя спрашиваю, кто из нас мужик? Хрен тебе, я женщина. Поэтому ступай и без денег не возвращайся! И смски шли, где ты есть и что делаешь, чтоб я точно знала, что не филонишь и не пытаешься смыться!

А он, так же виновато улыбаясь, помнётся и добавит вполголоса:
- Нуу... твою-то долю я не трогал. Я в свой банк вложил, там проценты даже кое-какие набежали... сумма удвоилась... И если ты отдашь мне половину, у нас опять будет поровну...

И вот тогда я заору благим матом:
- Ах же ты скотина! - и как схвачу его же посох, тот самый, с большим рубином в набалдашнике, и кааак захерачу ему в лобешник! И, конечно, промажу. А потом догоню и буду лупить по хребтине, пока не устану. Или пока посох не измочалится.

А когда устану, скажу:
- Фиг тебе, ничо не дам. Будешь получать на хлеб и воду, каждый день по два гроша, чтоб только именно на хлеб и воду. По понедельникам, средам и пятницам. Трехразовое питание у тебя будет, санаторное. И так сто лет, пока меня не отпустит. Ибо я зла как тысяча чертей - и это твоя вина! И только попробуй что-то вякнуть против - урою((

А он скажет:
- А можно финики?
- Какие нахрен финики?
- Вместо хлеба и воды. Финики. Я знаю, у кого лучшие финики на побережье! Крупные, сладкие, целебные и, может, даже молодильные. Тебе понравятся, отвечаю.

И мы пойдём тырить финики. На месте произрастания. Потому что ворованые вкуснее.

Но хозяин нас узнает, примет со всевозможными почестями, накроет стол прямо в саду и будет усердно спрашивать адрес, куда он мог бы высылать мешки с финиками каждый сезон в знак своей бесконечной признательности.

Но мы не скажем. Потому что, во-первых, сами не знаем, а во-вторых, зачем нам столько фиников? Может, я завтра кураги захочу или лосося на авокаде? Я ещё так много чего не пробовала, что меня можно лет так тыщу удивлять и радовать чем-то новым.

Этим и займёмся.

Это надолго, скоро не жди. Но я обязательно вернусь! Потом. И вот тогда мы точно затусим по-взрослому.