Глава 2

Глава 2. Две мои записи в дневнике.  А также Школа, Перестройка, Гласность.
 
 Передо мной дневник с мамиными записями о моих первых месяцах и годах после рождения. Именно , так как есть, я записал в первой главе этот дневник. Сейчас, после январский праздников 2021г., передо мной лежит этот дневник и в нём ещё осталось две записи.  Эти записи мои.  Первая запись написана в 1978-м году, а вторая,–когда мне было 25 лет. Только сейчас, когда ушли навсегда мои родители, ощущаешь насколько я был защищен до этого в этом мире.

29 октября1978г. В воскресенье.

Мне уже почти 10 лет. Скоро 2 декабря, мне исполнится юбилей. Уже шесть лет никто ничего не записывает. А ведь записали обо мне 44 страницы. Но сейчас вернёмся к делу. Я  болею не переставая. Каждый день так голова болит, то температура высокая, то ещё что-нибудь. Сегодня в Кратово письмо послал. Я не могу больше ничего написать. День уже кончается. Уже 09:00 вечера. Я сейчас ложусь спать.

30 октября 1978г. Понедельник.

Переписываемся с тётей  Маней. Когда мне было от одной недели до четырёх лет, и обо мне записывали Папа и мама,  для того чтобы я подрос и перелистывал эту книгу. Теперь мне 10 лет.  Я вырос. Оказалось, что у меня хороший слух, голос. Плохая погода: снег, дождь, град, а ведь только кончается октябрь. Вот и сейчас, взглянешь в окно, А кругом бело– бело.

2 декабря 1978 г. В Четверг.

Сегодня у меня хороший день, хорошо поработал. А к вечеру опять постигает неудача. Каждый день не проходит без неудач. Сегодня свалю лампу и разбил лампочку. Бабушка меня здорово отругала. Мама уехала на Пресню. А Папа уехал лекции читать.  Мои родители математику преподают. Ну вот, Опять неудача. я сейчас содрал заусеницу.

 Вот такие записи Я сделал, когда мне было 10 лет. Сейчас я их читаю и вспоминаю как проходил мой день рождения в воскресение. В этот день собралось очень много родственников. В большой комнате были сервирован два больших разложенных стола. Мне конечно трудно сейчас перечислить всех гостей, однако, я очень хорошо помню как гости говорили разные тосты. Один тост я запомнил на всю свою жизнь. Выступил Юрий  Евгеньевич Нитусов. Он–двоюродный папин дядя, соответственно, мой дед. Я очень отчётливо помню его слова. Он сказал, что это очень важный мой день рождения, 10 лет. Что я вступаю  в большое десятилетие, в котором я закончу школу  и поступлю в институт. Мне, тогда маленькому мальчику, его слова казались смешными. Уж очень он выделял важность следущего периода в 10 лет. Однако, как он оказался прав. Насколько это важный период был в моей жизни.

Так устроен наш мир. Огромный. Этот прекрасный мир. И в нём есть всё , что необходимо нам. Было когда-нибудь или будет. Всё в этом мире было. Было до нас. Будет после нас. Но только с годами своего развития осознаешь, понимаешь этот мир намного глубже, чем в молодости. Безусловно, В молодости краски этого мира были наиболее яркими, глубокими. Казалось, что этот мир будет вечен. Но это далеко не так.  С первыми   потерями, ты осознаешь, что далеко не молод и что этот мир, в целом, конечно же вечен, а в частности, также подвержен  старению и смерти.

Шел 1979г. Маленький мальчик сидел за столом и делал уроки. Ему исполнилось 11 лет. Терпению и упертости этого мальчика можно было только позавидовать. Он мог делать уроки долго, потому что все время отвлекался. Он мог смотреть часами, что за окном. Или мог фантазировать , думать, мечтать. Поэтому уроки он мог делать часами. Делать уроки ему помогал папа, когда приходил поздно с работы. Или мама, которая была терпеливее всех на свете.  Мальчик очень любил играть, ну как все дети. Любил гулять. Это был его мир. Огромный, большой и полностью защищенный мир родителями, дедушкой и бабушкой. Мальчик родился в большой семье, был укутан теплотой и любовью.
Однажды, папа вошёл в кабинет и начал философский разговор с сыном. Кабинет был частью большой пятикомнатной квартиры. Стены кабинета были  выкрашены в синий цвет.  В кабинет можно было зайти  из огромный комнаты с эркерами. Эта квартира располагалась на седьмом этаже сталинского дома на улице Володарского дом 26 дробь 32. Теперь это улица  Гончарная. Теперь уже не помню когда её  переименовали. Прямо по диагонали через улицу была  действующая церковь , которую можно было увидеть из эркера большой комнаты. Так вот я возвращаюсь к папе, его разговору с сыном. Папа начал с ним разговор издалека. Он рассказывал о влиянии партии в этой жизни.  О том, что сейчас без комсомола и партии не сделать карьеры, не добиться ничего. И Чем больше говорил отец,  тем мальчик все больше прерывал папу и говорил, что скоро будет совсем не так. Скоро будут править деньги, а  комсомол и партия уйдут в прошлое. От таких слов отец даже оторопел. Он побледнел явно испугался за сына. Да откуда ты все это знаешь? Понятия не имею, но знаю. Папа часто называла его дремучим, и только мама его чувствовала. И понимала. Она понимала, что сын у неё  особенный. Он умел видеть образы, когда касался камней или деревьев. Иногда, ему снились вещие сны.
Наше время летит очень быстро. Иногда, годы пролетают как дни или даже часы. Очень быстро наступил  1986-й год. Мальчик вырос и заканчивал 11-й класс. Новая жизнь. Перестройка. Свобода. Гласность. Все это было на улице. Не надо было прятаться  фарцовщикам. Наступали первые кооперативы. Можно было обменять валюту законно. Имея стационарные телефоны дома, люди перезванивали друг другу, торгуя воздухом. Я прекрасно помню это время. До сих пор где-то сохранилась записная книжка, в которой телефоны и имена министр культуры, замминистра торговли и многих других выдающихся должностных лиц, которые чем только не торговали. Выстраивались длинные цепочки, которые связывали покупателей и потребителей. Однако, когда все из этой цепочки встречались за процентами, оказывались  многие сделки воздухом. Безусловно, выйти в цепочках присутствовали не только высокие должностные чины и обычные люди,  но и  бандиты. Потом, когда уже закончился дефицит и появились  рынки, появились большие деньги и преступные группировки.  Но пока  их не было, они только начинались.
Самое начало девяностых ознаменовалось удалением голода читающих. Печатались и печатались новый книги. Хотя они были без  иллюстраций и печатались на плохой газетной бумаги, все равно они раскупались в мгновение. Это сейчас, когда я пишу эти строки, все происходит в электронном виде. И всё можно прочитать, абсолютно все книги на одном компьютере. Раньше, самый лучший подарок на юбилей или день рождения– книга. Книга тогда являлась большим дефицитом.  В советском Союзе не было рекламы, была только политическая агитация. И вот только– только, чтобы заполнить дефицит,  ввели на книги договорные цены. Имея возможность купить новые книги, я приезжал непосредственно на склады типографии. Там я приобретал несколько пачек новый книг, далее в книго-обменниках менял на более старые книги, а старые книги продавал по договорным ценам. Если новые книги стоили от 0,80 руб до рубля 20, то старые книги по договорным ценам стоили 10, 15 или 25 руб. Это были мои школьные годы. Это были школьные годы того самого мальчика. Я все время возвращаюсь  мыслями  в то самое время, в ту самую квартиру.
А как я читал в детстве Жюль Верна,   Майн Рида, Александр Дюма, Тургенева , Толстого, перечитал всю фантастику. Это было здорово. Вот что я хочу сказать. В России все времена трудные. Я не помню , чтобы было легко. Ну мы жили и радовались этой жизни. И когда сейчас вспоминаю 90-е как самые трудные годы, тяжелые годы, для меня это были годы молодости, а значит, было что вспомнить хорошего, а не только плохое.

5 декабря 1993г.

Прошёл день рождения. 25 лет. Собирались в четверг 2 декабря: Папа , Мама, Кирилл, Варя, Тётя Алёна. Ира много суетилась, но день рождения прошёл очень хорошо и удачно.
А ты растешь моя малышка, моя доченька Сашенька. 19 декабря тебе исполнится два года и три месяца. Сегодня воскресение и к нам приехали на Академическую Лев Семёнович и Татьяна Сидоровна (родители Иры), Женя изящный Кирилл, Варя, привели Анечку. Вы вместе читали книжки. А ты потом вместе с Женей, в обнимку смотрела мультфильмы по телевизору. Интересно, Почему дети вместо того, чтобы говорить: Не хочу, говорят: хочу нет.

Вот и закончились  все  записи прекрасного маминого дневника, в котором, оказывается, была папина запись и две моих.