Однажды в Марте

Когда-то, на дивиденды от книгоиздания стихов или даже малой прозы,
великие русские писатели могли безбедно существовать. Ну, например,
Александр Пушкин продал своего «Евгения Онегина» за 12 000 рублей,
Михаил Лермонтов получил 1 500 рублей за сборник рассказов - «Герой
нашего времени», а Сергей Есенин воспарил материально, получив от
Госиздата 10 000 рублей за продажу прижизненного собрания сочинений.
Владимир Маяковский «искупался в деньгах», - когда его детская книжка, -
«Что такое хорошо», изданная в США, принесла ему 10 000 долларов. Но это
было раньше и было присуще только великим русским писателям. В
современной России даже крупные литературные журналы давненько
перестали выплачивать гонорары публикующимся там авторам. Я уже молчу
о коммерческом книгоиздании. В наше время, как и в 90-е годы прошлого
века, поэт может заработать только на рекламе. И как доказательство этому
мой рассказ об известном в узких кругах поэте - Никите Пегасове.
Эту историю поведал мне сам автор. Я познакомился с ним совершенно
случайно. В начале двухтысячных, будучи журналистом малотиражки, я
подрабатывал в рекламном отделе, и попутно искал тему для статьи.
Однажды, я просто угостил сигаретой бомжеватого вида человека у входа в
питейное заведение с довольно забавной вывеской: «Морская болезнь». И
вот что поведал мне небритый, в ветровке цвета турнепса, человек лет
тридцати пяти, когда я выпил с ним сто грамм за случайное знакомство.
- В конце девяностых я работал грузчиком - экспедитором в одном ПЖРЭТ- е
(производственно - жилищный, ремонтно - эксплуатационный трест). Но
денег всё равно не хватало, и я брался за всякие мелкие подработки и
халтурки. Периодически, от случая к случаю, ходил в литературную
студию «Джаз», что при Кемеровском государственном университете,
которую вёл тогда поэт - Александр Кантемиров. Ну, и за три года я
естественно немного нахватался азов стихосложения. В моих мечтах было,
писать поэмы, и зарабатывать за их издание баснословные гонорары, как
наши классики. Но, видать не Бог, а сатана, подслушал мои мысли. Как-то
раз, к нам на занятия в студию заглянул жизнерадостный молодой человек,
лет тридцати, в клетчатом пиджаке, с искусственной улыбочкой
телеведущего, и представился шоуменом, Евгением Кубиковым. Если
вкратце, то он предложил всем присутствующим молодым литераторам
помочь ему в написании рекламы в стихотворной форме. Ну, естественно за
деньги. Никого из студентов это не впечатлило и, лишь я в перерыве
подошёл к этому, похожему на сына Тулеева, массовику - затейнику, и
сказал, что готов написать всё, что угодно в короткие сроки и на любые
темы. После чего, мы с ним пожали друг другу руки, и он дал мне свою
визитку, на которой, после имени и отчества с фамилией была явственно
пропечатана его должность: - устроитель массовых шоу, празднеств, и
концертов. Первым моим заданием было написать рекламный слоган для
системы магазинов «Чибис». Были когда-то у нас в городе такие небольшие
продовольственные супермаркеты. И вот, недолго думая, накатал я
стихотворение из трёх катренов. Ну, что-то типа:

Чибис – маленькая птичка,
Таскает сахар, соль, и спички.
…………………………………
…………………………………
Чтоб знал китайский гражданин,
Что «Чибис» - shop № 1.

И эту лажу потом с пафосом декламировали на подмостках ночного клуба.
В конце 90-х годов их было, как грибов после дождя. А мои рекламные
вирши конкретно крутились в шикарном заведеньице с названием «Март».
Этот гадюшник для бизнесменов и мажоров располагался, как ни странно, в
фойе областной филармонии Кузбасса. В одном и том же месте выступали и
симфонический оркестр, и беззубый «ШурА». Как тебе такая эклектика? Но
самое смешное, что я должен был присутствовать на каждом таком сборище,
если в перерывах между представлениями, читались мои «стихи». Мне аж
муторно становится, как вспомню. После каждого прочтения, декламатор –
молодой парень, в тёмно-синем костюме двойке, объявляет:
- Это были стихи известного кемеровского поэта Никиты Пегасова!
И я каждый раз встаю из-за столика и мне хлопают, хлопают, хлопают.
Противно, а ж до ужаса! Глаза рассказчика вдруг помутнели, и он замолчал.
А потом, уже обращаясь ко мне:
- Андрюх, будь другом плесни мне ещё беленькой в стаканчик, а то, что-то в
горле пересохло!
Я отрываюсь от места своей почти получасовой дислокации и походкой
моряка направляюсь в сторону стойки бара. Возвращаюсь с двумя
дрожащими в руках пластиковыми стаканчиками и четырьмя ломтиками
лимона на тарелке. Как только я поставил свою ношу на столик, Никита с
жадностью опрокинул в себя сто граммов сивушной влаги. Занюхал
лимонной долькой. Крякнул и сказал:
- Ну, всё пока! До завтраво, журналист! Если придёшь, то я дорасскажу тебе
свою историю. Я лишь криво улыбнулся и помахал ему вслед пустым
пластиковым стаканчиком. Водочный флёр растёкся по столу.

На следующий день, как обычно, после работы я зашёл в пивбар пропустить
стаканчик. Известный кемеровский поэт уже ждал меня с четушкой и новой
историей. На этот раз, чтоб не сплоховать, я захватил портативный диктофон
и положил его в открытой барсетке с краю стола.
- Здоров, Андрей! – приветствовал меня Никита. Водку будешь? И ткнул
пальцем в бутылку.
- Нет, спасибо, Никита, я себе пивка с рыбкой возьму.
- А зря. Рассказ-то собственно будет о ней родимой.
И с этими словами он буквально за доли секунды осушил рюмку, занюхав
рукавом. Закуски на столе, как обычно не было. И я, машинально, беря себе
кружку «жигулёвского» со щучкой, прикупил ещё чипсов и сырную косичку
для своего собутыльника. Увидев халявную закуску, Никита сначала
состроил недовольную мину, но запах копчёного сыра разгладил его складки
на лбу.
- Ладно, сегодня я тебе расскажу историю про «День Туриста». Есть
оказывается, такой международный праздник, который отмечается где-то в
конце сентября. И мне естественно поручили написать рекламный слоган за
те же двести рублей. Правда, в этот раз получилось похуже:

Бросив томик «Монте-Кристо» и сварливую жену,
В тёмный лес идут туристы, как солдаты на войну.
……………………………………………………….
……………………………………………………….
Концовки стихотворения, к сожалению, не помню, но сам вечер помнится
мне хорошо. Водка в «Марте» стоила жутко дорого, поэтому я, по совету
Кубикова, купил полторашку фанты и бутылку водки в одном из
близлежащих гастрономов, и сделал из них коктейль, два в одном. Тогда ещё
можно было пройти мимо охранника со своей «газировкой». Когда я уже
подходил к ступеням филармонии, то увидел улыбающуюся физиономию
Евгения в окружении незнакомых мне парней. При виде меня, Кубиков
приветственно помахал рукой. А потом, заметив пластиковую бутылку
в руках, сказал:
- Молодец, Никитос, затарился, не по-детски. Дай отхлебнуть, а то сушняки
замучили!
Я молча протянул полторашку. Евгений отхлебнул из горла,
улыбнулся, а потом спрашивает: - Никитос, ты пыхнуть хочешь?
- В смысле?
- Ты что, никогда «травы» не курил?
- Нет.
- Так на, попробуй! – и с этими словами он протянул мне тлеющую гильзу
папиросы, чем-то похожую на «Беломор». Я, конечно, взял из вежливости и,
пригубив замусоленный кончик, сделал вдох. Но уже после второй затяжки
закашлялся и вернул «косячок» Кубикову.
- Нет, Евген, прости, но это не моё. – Я лучше фанты.
Порядочно отпив из бутыли, я стал медленно подниматься к главному входу.
А компания, за моей спиной, начала по лошадиному ржать. Очевидно их
охрененно «накрыло». Не буду описывать все события и перипетии вечера.
Ну, кому понравится описание столиков с геями и проститутками, на
переднем плане и, прячущиеся за их спинами столики ВИП - персон, в
окружении секьюрити. Поэтому, я акцентируюсь пока лишь на одном
эпизоде, на конкурсе по открыванию тушёнки без консервного ножа. В нём,
как раз и участвовали те самые дядечки в пиджаках, сидящие на галёрке.
Преамбула ведущего была такова: - «Вы в лесу, пытаетесь разжечь костёр и
приготовить обед. Есть даже консервы. Но нож для их открывания, остался
дома. Ваши действия?»
И вот, шоу началось. В течение получаса, двое толстых и лысых мужчин,
скинувших для комфорта свои пиджаки, долго и безуспешно «издевались»
над бледного цвета, жестянками. Было такое ощущение, что это не директора
и бизнесмены, а какие-то пещерные люди. Они мяли и бросали банки оземь,
стучали по ним каблуками башмаков. Кто-то даже чуть не сломал ключи от
машины, пытаясь продырявить «непослушную» крышку. Конферансье
слыша всё нарастающий смех и шиканье, со всех сторон, видоизменил
правила и дал каждому «горе-туристу» по помощнице из зала, очевидно
эскортниц. И дело моментально пошло. Одна из обтянутых в чёрное вечернее
платье девиц извлекла из своей сумочки, маникюрные ножницы, и радостный
победитель уже во всю демонстрировал залу неровно вырезанные края
банки. На что ведущий с сарказмом заметил: - «Идя в поход, не забудьте
взять женщину, на всякий случай!»
И в качестве приза, клуб выдал изрядно вспотевшим дядечкам по бутылке
«Губернаторской». Дальше – больше. Второй конкурс был ещё глупее. Даже
и не знаю, стоит ли рассказывать? Суть его состояла в том, кто быстрее
выпьет из горла поллитровку, в подарок получает ещё одну. И не закусить, не
занюхать. Бр-р-р! Мерзота – одним словом, а не конкурс. Но главное-ж,
нашлись любители халявной выпивки. И как только не обрыгались?
Прикончив сырную косичку, мой словоохотливый приятель вдруг прервал
рассказ, и, взглянув на часы сказал:
 - Извини, Андрюха, мне плохо. Надо на воздух. Если что завтра ещё
приходи. Я расскажу тебе про мой последний день в «Марте». - Пока! - и он,
сухо пожав мне руку поверх стола, покачиваясь направился к выходу.

В ту последнюю пятницу, что - бы придать интервью более интимный
оттенок, я прикупил в супермаркете четушку дагестанского пятизвёздочного
коньяка, и сунул во внутренний карман своей куртки. По случаю досрочной
сдачи квартального отчёта, шеф вырешил нашему отделу рекламы, премию.
И за наш столик в «Морской болезни», я взгромоздился на целый час раньше,
чем обычно. Никиты Пегасова в заведении ещё не было. Чтобы не
привлекать к себе внимания, я как обычно, положил барсетку с диктофоном
под левый локоть. Заказав в баре стакан пива и тушку воблы, я стал ждать. И
где-то примерно через полчаса, в дверях нарисовался мой давешний
интервьюер, такой же всклокоченный и нервный, как и в первый день нашей
встречи, только на этот раз, почему-то в тюбетейке, вместо обычной
спортивной шапочки. Увидев меня, он радостно замахал руками и
направился к нашему практически обжитому столику.
- Здравствуй, Андрюха! Хрен тебе в ухо! - известный народный поэт – уже
был подшофе.
- Здорово, Никита! – с улыбкой ответил я. – Откуда у тебя такой прикольный
кепон? Неужто подался в дервиши?
- Да, нет. Я просто вчера гулял на настоящей узбекской свадьбе. Вот мы и
махнулись с женихом, не глядя. Но, с похмелья я не болею.
- Хорошо, а байку свою про ночной клуб, ты на сухую будешь доканчивать.
- Обижаешь!
И он вытащил из бокового кармана ветровки коньячную четушку. Я, смеясь,
вытащил из - за пазухи свою, точно такую же.
- Вот так совпадение!
- Ладно, гулять, так гулять! Андрюха, сгоняй к бармену, возьми у него каких-
нибудь пирожков на закуску. Тебя ожидает рассказ о Дне Рождения
танцевальной группы «Фиеста». Неплохие, кстати, были артисты. И, Никита,
булькнув в пластиковый стаканчик, продолжил своё повествование. В тот
вечер народу было больше чем обычно. Все столики были зарезервированы.
И меня подсадили к каким – то размалёванным девицам в коротких
платьицах. Как потом оказалось – местные стриптизёрши. Уже даже и не
вспомню, как их звали. Сначала на сцену вышли сами виновники торжества,
двое уже немолодых танцоров, в фиолетовых, расшитыми блёстками
костюмах. Они исполнили что-то зажигательное латиноамериканское, типа
Самбы или Румбы, под изобилующую кастаньетами, ритмичную музыку.
Когда же конферанс – молодой парень в чёрных джинсах и красном пиджаке,
выдал мой рекламный перл:

Из гуттаперчевого вылеплена теста
Группа танцевальная «Фиеста».
…………………………………….
…………………………………….
Мне опять пришлось вставать из-за стола и кланяться под бешенные
аплодисменты, подогретой алкоголем публики. Своих обещанных двух сотен
я в этот раз не получил. Ко мне с извинениями подошёл Кубиков.
- Прости, Никитос, тут у нас с наличностью небольшая проблемка. Мы тут
посовещались с администрацией, ты в качестве оплаты, можешь взять две
бутылки водки из бара, за счёт заведения.
- Евген, мне «бабки» нужны! Водку на хлеб не намажешь!
- Тогда жди ещё неделю. «ШурА» обещал приехать.
- Да, ну тебя. Пусть несут вашу палёнку.
Евген криво улыбнулся и дважды щёлкнул пальцами официантке. И к нам на
столик поставили две бутылки «Губернаторской». Я решил одну распить с
девушками, а вторую забрать домой, на опохмел. А вот, еды, или какой-
нибудь закуски, в баре взять постеснялся. Я знал, что цены там, аховские.
Поэтому уже после полбутылки водки, я уже вовсю танцевал под «Земфиру».
– «Привет ромашки…» А, когда, наконец приговорили всю, декламировал
что-то типа:

Я въехал на подиум в танке,
Сквозь хруст бутафорской стены.
Орали поддатые панки,
Приветствуя символ войны…
Размалёванные девицы громко визжали и аплодировали. Но когда я перестал
им наливать, они потеряли ко мне всякий интерес. Вторая бутылка,
оставалась стоять нетронутой, как я и хотел. Перед тем как ехать домой,
естественно, решил освежиться и сходить в туалет. И попросил девчонок
присмотреть за магарычом, пока я хожу. Но вернувшись, через несколько
минут, я не застал своих спутниц. На их месте сидел какой - то жирный
амбал в чёрном костюме и преспокойненько попивал из коктейльного бокала
содержимое моей бутылки. Я, конечно, возмутился такому хамству.
- Позвольте, господин хороший, вы сидите за моим столиком, и пьёте мою
водку! Вы ничего не хотите, мне сказать?
Толстый здоровяк нехотя поднял свои поросячьи глазки на меня и сказал:
- А где написано, что это твоя водка. Столик был пуст. Хозяина тю-тю.
- Так вот он, я - хозяин! Я требую от вас извинений!
- Да пошёл ты!
- Я вызову администратора, если вы не покинете мой столик сейчас же!
На наши крики подошёл ещё один человек в чёрном и, спросил, в чём дело.
Я ответил, что пока я ходил в туалет за мой столик уселся вот этот странный
субъект, и без спросу выпил полбутылки моей водки. Как выяснилось, оба
были охранниками. И второй, уговорил первого оставить мой столик в покое,
извинившись за неудобства, увёл его куда-то собой под руку. Но настроение
было уже безнадёжно испорчено. Тут к столику вернулись смеющиеся
стриптизёрши. Очевидно, они танцевали. Я не злился на них, ведь это ж
обычные молодые женщины. Ну, кто виноват, что у них работа такая? И я,
недолго думая, допил с ними злосчастную бутылку. А когда я уже уходил, я в
сердцах, проклял весь этот вертеп разврата и алчности.
- «А, чтоб вам, ни дна, ни покрышки! Больше ноги моей здесь не будет!»
Так плохо и скверно на душе мне никогда не было. Я больше не пишу стихов
на заказ. По слухам, через месяц, кто-то обнёс всю их кассу, и клуб «Март»
закрыли. Евгений Кубиков, свинтил в Москву, и стал там депутатом
Госдумы. А я, таки издал маленький сборник стихов: «Хочешь славы –
упади в грязь». За рассказом, я не заметил, как коньяк с пирожками, на
нашем столе закончился. Примерно через полчаса, пожелав друг другу удачи
мы с Никитой Пегасовым расстались. Последними его словами была фраза:
- Андрей, будь другом, если сможешь, напиши рассказ, про все, про это. Я
тебе за это большую проставу сделаю.
Больше я его никогда не видел. И лишь однажды, спустя полтора года, 
седой, одноглазый бармен сказал мне, что один из его завсегдатаев, по имени
Никитос, закодировался, и стал бизнесменом, выкупив всю жилплощадь
здания целиком, и что в скором времени, на месте бара будет обычная
аптека.

С тех пор много воды утекло. Я стал редактором областной газеты и больше
не шляюсь по сомнительным кабакам. И Слава Богу, что человеческая
память имеет свойство забывать всё лишнее и наносное.  Но как-то вечером,
наводя порядок в своих старых вещах, я наткнулся на старый портативный
диктофон с одной единственной кассетой, с выцветшей от времени
фломастерной надписью - М.Н.П. Чисто из любопытства решил прослушать
её на допотопном музыкальном центре, аккуратно прикрыв дверь на кухне.
Нажав клавишу «play», сквозь шелест зажёванной плёнки, до меня донёсся 
знакомый, немного сбивчивый голос:
- Здоров, Андрей! Водку будешь?