Красный фонарь

«Да! Сегодня мы наконец-то с ним встретимся!», - её дыхание перебивчиво трепетало от нетерпеливого ожидания. Ещё чуть-чуть! Даже не верится – полгода прошло с тех пор, как они последний раз смотрели друг другу в глаза.

Вот на этом ж самом месте они держались за руки, что-то рассказывали, смеялись… Было уже поздно, и она волновалась, что проспит первую пару. Ах если б она тогда знала, сколько они потом не увидятся – она бы, наверное, совсем не легла бы спать! Но ничего уже не изменить: они не виделись на протяжении долгих и суровых шести месяцев разлуки и душевной тишины.

За это время растаял снег, появилась зелень, выглянуло солнце, закончились сессия и карантин. Казалось, они не видели друг друга целую вечность. Конечно, они общались: звонили по телефону, переписывались, разговаривали друг с другом долго, как настоящие… друзья.

У неё было достаточно времени, чтобы переосмыслить это слово – «друзья». Хорошее слово, ёмкое. Оно её вполне устраивало. Если возникали какие-то вопросы, она гордо говорила – «это мой друг», «я с другом разговариваю», но время шло, и хрупкая защита из шести букв и двух слогов начала рваться как старый изношенный зонт, простоявший несколько лет на ветру.

Она уже не была уверена, что слово «друг» ему подходит. Если раньше она прикрывала все шутки и комплименты его воспитанностью, то теперь она, словно заправский детектив из своих любимых романов, выискивала улики. Улики и доказательства того, что они не просто знакомые и даже не просто «друзья». Они теперь нечто большее.

Поговорив об этом со всеми своими подругами, она уже была готова к тому, что теперь всё изменится и будет совсем по-иному.
Она одновременно и боялась, и желала этого обновления, этих новых чувств и эмоций.

Стоя у его двери, она еле сдерживалась, чтобы не закричать от переполнявшего её волнения. Ещё чуть-чуть, и она увидит его.

В какое-то мгновение ей даже начало казаться, будто она его не узнает. Ведь прошло-то полгода! В её воспоминаниях он был красив, высок и аккуратен, а хотя… Как часто в нашей памяти люди выглядят чуть более красивыми, чем они есть на самом деле?

Прошло только пять минут, но для неё они были длиннее, чем все шесть пройденных месяцев. Она уже начала колебаться, с сомнением перебегать глазами, дергать рукой за конец рубашки.

Неожиданно дверь отворилась и появился он: спокойный, красивый, уверенный. Точно такой же, каким он был тогда, полгода назад, и точно такой же, каким он был в её памяти, в её мечтах.

За то время, пока они были разделены расстоянием и временем, она внутренне смирилась с тем, что он мог бы быть ей не просто другом, а кем-то больше. Боявшаяся отношений, замужества, брака, она пересилила собственные принципы и была готова ко всему, чего бы от неё ни потребовала судьба. Она была готова ко всему, но только – с ним.

- Привет, - благоговейно, словно перед статуей великого рыцаря, прошептала она.
 
- Привет, - он радостно улыбнулся и приветливо обнял её. В это мгновение она окончательно поняла, что теперь они не просто друзья. Да, они точно не друзья. Ни коем образом. Так крепко и нежно друзей не обнимают.

- Ты…так изменился, - зачем-то сказала она, чтоб хоть как-то прикрыть неловкую оголённую паузу.

- Правда? – он удивленно вскинул брови, - Надеюсь, хотя бы к лучшему?

- Да, конечно, к лучшему, - она врала.

Он был ни лучше и ни хуже. Он вообще не изменился. И это ей нравилось.  Она боялась всяких перемен – даже книги у неё стояли всегда на одной и той же полке и в одной и той же последовательности.

- А я? – не выдержала она, - Я для тебя изменилась? – она ожидала ответа, но не такого, какой она получила от него.

- Ну… не знаю, - заколебавшись, он смущенно и робко улыбнулся, - По-моему ты не изменилась, - и, заметив её лёгкое разочарование, добавил, - Ты всё такая же милая, как и прежде.

«Всё, сейчас он скажет, что скучал по мне всё это время, а потом – признается в том, что любит меня!», - внутри у неё всё трепетало. Казалось, в ней сидит огромная разноцветная птица, и эта птица ждёт лишь одного-единственного намека, повода, знака. Знака, чтоб выпорхнуть и улететь в небеса.

- Я сильно по тебе соскучился, - тихо прошептал он, - Даже не вериться – полгода!
 
- Да, полгода – это очень-очень долго, - согласилась она, - Я тоже скучала по тебе, - она еле заметно улыбнулась.

- Помнишь, как мы стояли здесь в последний раз? – спросил он.

- Конечно помню.

- Была уже поздняя ночь, а мы так не хотели расставаться друг с другом, - её глаза засияли, он продолжил, - Я часто вспоминал это вечерами, когда оставался один.

- Правда?

Он не ответил, а лишь загадочно, аккуратно улыбнулся и внезапно воскликнул:

- Я хочу тебе… кое-что сказать!

- Что же? – всем нутром она дрожала от нетерпения и жгучего, невыносимого волнения, необъятного и предстоящего порыва долгожданного счастья. Да! Ещё чуть-чуть, ещё одно мгновение!

- Кое-что очень важное, - он снова загадочно улыбнулся, словно подсказывая ей ответ.

- Ты уверен? – спросила она, — Уверен, что я должна… это услышать?

- Конечно, - воскликнул он, - Ведь у меня здесь нет никого ближе тебя.

Она смущенно улыбнулась, польщенная таким высоким комплиментом.

- В общем…Я наконец-таки нашёл свою судьбу!

- Судьбу? – промурлыкала она, - И кто же это? – с жадностью спросила она.

— Это девушка… Из моего города, - немного робко закончил он.

- Девушка…из твоего…города? – ей потребовалось время, чтобы переварить услышанное. Она чувствовала, как под ногами рушится пол, превращаясь в гигантскую, жуткую пропасть.

- Ну да, - спокойно добавил он, - Мы познакомились летом и вот как-то потихоньку…сблизились. Я решил тебе рассказать, ведь ты же мой лучший друг.

- Друг, - ломким, механическим голосом повторила она, - Лучший друг, да…

- По крайней мере, ты мне так говорила сама. Полгода назад. На этом же самом месте, помнишь? – он как-то странно улыбнулся, и та улыбка показалась ей жуткой. Она нервно ухмыльнулась, словно утопленник, подрагивающий желваками в предсмертной агонии.

- Да, я помню, - сквозь застывшую гримасу улыбки процедила она, - Конечно помню, - повторила она, начиная вспоминать только сейчас.

Да, точно. Когда на прощанье он поддался к ней по-особенному близко, она холодно от него отпрянула и, сквозь легкий сарказм улыбки, простодушно сказала: «Ну, мы же просто друзья, верно?».

- Верно…- словно в каком-то тумане проговорила она, - Мы же просто друзья.

- Ты что, за меня не рада? – наивно спросил он, наблюдая, как последние краски слезают с её бледного лица.

- Рада, - поникшим, мёртвым голосом прошептала она, - Я очень за тебя рада, - она начала пятиться, словно в каком-то бесконечно-длинном кошмаре. Глаза перебегали из стороны в сторону, но она не могла увидеть ни единой детали, ни единого цвета. Всё смешалось в один серый ком, в одну сплошную, высушенную зиму.

- Постой! – он встревоженно схватил её за руку.

- Что «постой»! – из последних сил вскрикнула она, - Чего мне ждать, красного фонаря?

- Какого красного фонаря? – не понял он.

- Есть такое выражение – ждать красного фонаря, - сквозь слёзы процедила она, —Тот, кто ждёт красного фонаря, тот уже проиграл. Надо было сказать тебе всё тогда, тем вечером, а я…Я же не знала, что…Ах, какая же я дура! Просто дура.
И она убежала с желанием обогнать собственные мысли, собственные слова, мгновения, действия.

Она исчезла, он остался один. Он даже и не пытался её остановить, догнать, уговорить, вымолить прощение. Он понимал – бесполезно.

Походив еще с минут десять, он ушёл, прокручивая в голове чертовую тугую спираль единственной мысли – дурацкая вышла шутка, неимоверно дурацкая.