Записки смотрящего. 94. Т. Дума

 94

 Виктор стряхнул с себя раздражение. Олег был взволнован, говорил устало, чувствовалось – наболело.

- Что ты за первый развал держишь? Развал СССР?
- Да. Сначала страны не стало, мы как под наркозом были. Свобода, сами хозяевами будем. Не будем зависеть от начальников. Как грибы после дождя появлялись частные компании, большие и маленькие. По телевизору лапшу на уши вешали сутками, а в это время, кто был ближе к кормушке - тянул оттуда днем и ночью. Вспоминать не хочу. Мерзко. Много дельных ребят сгинуло. Потом стали продавать то, что могли. Большая барахолка на развалинах империи.
- Да, мы пережили это. Не простое время. Ты прав, многих потеряли, не все вписались в новую реальность. Торговать Родиной не все смогли.
- Ты как-то устоял, молодец. Нашел свое дело, преуспел.

Виктор молчал. Да, именно в это время Олег оставил Киру с сыном. О беременности не знал, ладно. Но оставил и перестал интересоваться сыном, не говоря уже о Кире. Он остановил себя. Не хотел он говорить Олегу о Кире, он выстоял благодаря ей.  Его вера в то, что они будут вместе, была непоколебима все эти годы, даже после их свадьбы. Он и сам не понимал, с чего вдруг он был так уверен. Это уже не важно. Важно – все так и случилось. После развода с Олегом, когда он оставил Киру с Алешей и Леру, хотя о ней он не мог знать, она родилась позже, Кира, пусть и не сразу, но полюбила его.

Олег помолчал и продолжил.
-Ты чувствуешь –  сейчас еще круче изменения – мир рушится в базовых категориях. Рушится тихо, под красивые обещания. Витя, мне страшно за Анюту, за ее детей, которые родятся. Меня не радуют изменения. Наука не принесла людям радость. Семья, вера, гордость за государство – все становится призрачным. Все устои ломаются, посмотри что творится. 
Витя, я сам ученый. Я  жизнь положил на развитие новых технологий. И вот она правит – ее величество цифра. На поверхности только вершина, а мне уже страшно. Я знаю, что последует. И ты знаешь, Витя. Мы ничего не можем изменить. Мир не исчерпал свою форму, но кому-то хочется все изменить. Устал я очень от всего, от бессмысленности.
Я же мечтал совсем о  другом. Помнишь, мы зачитывались научной фантастикой? Не зря же она называлась научной. Люди верили, что работают на счастье человечества.
- Олег, не вали все в одну корзину. Тебе хорошо известно, что не все работали на счастье.
- Витя, счастье кто-то должен уметь защищать. Ты же помнишь – мы должны опередить… во что бы то ни стало. Да и отошел я от этого, ты же знаешь, сменил тематику, - он успел перехватить скептический взгляд Виктора.
- Олег, а бывшие бывают? Что ты передо мной оправдываешься? Тяжко? Исповедаться хочется?

Олег залпом выпил коньяк и продолжил, не стал реагировать на замечание Виктора.

- Ты не священник, да и не такой я грешник. Витя, не так мало во мне хорошего, ты прав. Только я никогда ничьих идей не воровал, аспиранты не брали меня в соавторы, хотя помогал талантливым ребятам пробиться. Да и Родиной не торговал. Деньги никогда не были целью. Я не жадный, Витя, ты же помнишь детство. Мама отучила меня за один раз жадничать. Я мальцом совсем был, года четыре мне было. Вышел во двор с булкой, мама же повар, стряпала вкусно. Да и дешево это получалось, жили мы не богато всегда. Ко мне подошел мальчишка и попросил попробовать, кусочек. Я не дал.
Мама в окно это увидела. Вечером посадила меня на табуретку и сказала, что ей так стыдно было за меня. И добавила – если так будешь поступать – вырастешь жадным. Это так гадко. Меня уже не будет, но знай – я в гробу буду плакать горькими слезами.
Она же простая женщина была, но нашла такие слова, что я и сейчас с дрожью вспоминаю. Витя, пойдем, покурим, пока жена не видит, я что-то разволновался.