Мой ЦДЛ. Александр Иванов

«Я СПРОСИЛ У ПАРОДИСТА…»


Не заметить в толпе поэта-пародиста Александра Иванова было довольно трудно. Он всегда был на голову выше окружающих в буквальном, а часто – и в переносном смысле. Поэтому, когда я в очередной раз приехал в ЦДЛ и узнал, что в холле развернута книжная выставка, первое, что я увидел, войдя в холл, была голова Александра Александровича.
Книги меня, конечно, интересовали. Но возможность пообщаться с известным пародистом интересовала больше. Дело в том, что в те годы Александр Иванов был ведущим популярнейшей телевизионной программы «Вокруг смеха». И все, что, так или иначе, было связано с юмором, для меня воплощалось тогда в этой личности. Я просто обязан был пообщаться с ним хотя бы несколько минут. Тем более, что в то время я был президентом ярославского клуба сатиры и юмора. Тем более, что за год до этого наш клуб получил собственный стенд в Габровском музее сатиры и юмора. Тем более, что к тому времени у меня были публикации в «Клубе 12 стульев» «Литературки», на страницах журнала «Крокодил», в «Советской России»… Словом, причин было много, а возможность – одна.
Поэтому я, плюнув в душе на все условности, сразу же устремился к Александру Александровичу, на ходу прикидывая, как завязать разговор, дабы меня сразу не отшили. Я понимал, что вниманием, зачастую довольно назойливым, Иванов не обойдён и, несмотря на внутреннюю культуру, может и послать. Запросто.
Никаких умных мыслей по дороге к объекту мне в голову не пришло. То ли дорога была короткой, то ли голова глупой. Но это меня не смутило. Уж слишком уникальный шанс выпал мне в это мгновение,  слишком многое было поставлено на кон. Поэтому, оказавшись рядом с Александром Ивановым, промолчать я не мог. И ляпнул первое, что пришло мне в голову:
– Александр Александрович, – сказал я, – хотите я привезу вам стихи председателя ярославского Союза писателей Ивана Смирнова. Они длинные и нудные, как доклады… Как раз – для пародий…
Иванов повернулся ко мне, несколько секунд внимательно меня разглядывал, словно не понимая, откуда я появился, а потом сказал:
– Спасибо, не стоит. Я, знаете ли, не пишу пародии на доклады…
После чего отвернулся и вновь принялся внимательно изучать книги на стендах.
Я понял, что аудиенция закончена. Более того, закончена позорно. Поэтому следующей не будет. Я грустно отошёл в сторону, сел в кресло и тут…
Не знаю, что на меня нашло, но вырвав листок из своего блокнота, я, практически мгновенно, написал следующие строки:

          Я спросил у пародиста
          Александра Иванова:
          «Почему до сей минуты
          Ваше острое перо
          Не коснулось строк Ивана
          Алексеича Смирнова?
          Чем он хуже Окуджавы,
          Вознесенского, Шкавро?»

          И ответил мне сердито
          Иванов в порыве страстном:
          «Я поэтов знаю разных,
          Я поэзией дышу!
          Но товарища Смирнова
          Предлагаете напрасно:
          Между прочим, я пародий
          На доклады не пишу!»

Сотворенный опус жёг мне руки. Я вырвал из блокнота еще один листок и переписал его начисто, без помарок. После чего, рискуя быть с позором прогнанным, вновь отправился в сторону Иванова.
Александр Александрович, заметив рядом с собой мою фигуру, удивленно посмотрел на меня сверху вниз. Как ему казалось, он довольно ясно дал понять мне, что не расположен к общению. Поэтому, не тратя времени на слова, я протянул ему исписанный листочек. Он очень удивился, но листочек взял.
Молчание висело минуту. Или две. Лично мне показалось, что прошёл час. Иванов внимательно прочитал написанное мною. Потом еще раз. А потом неожиданно… улыбнулся.
– Ну, насчет страсти вы, голубчик, явно преувеличили.
А в остальном, признаюсь, всё подмечено верно. Я оставлю листочек себе?
Я тупо кивнул головой.
– Вот и прекрасно, – продолжил Александр Александрович. – Ладно, вы меня убедили. Везите своего, – он заглянул в листочек, – Смирнова. Посмотрим, что из него можно выжать…

Несмотря на то, что поэзию Ивана Смирнова я терпеть не мог, я два месяца не расставался с его сборником, возя его с собой в Москву и надеясь, при встрече, передать Александру Иванову.
Не довелось.