Брат-3. Ч. 6

ЧАСТЬ 6. УБИЙСТВО БРАТА АНИ. СИЦИЛИЙСКИЕ КАНИКУЛЫ

Неожиданно в Женеву прибыл Ани. Близнецы сначала очень обрадовались. Но Ани был печален и замкнут. Наконец он открыл близнецам, что вынужден был покинуть Барселону из-за внезапной кончины брата, что  подозрение в убийстве брата падает на него. И тут надо заметить ужасное мистическое повторение жуткой истории. Дело в том, что Ани был потомком  рода Беренгеров, графов Барселоны, Жироны, Осоны, Каркасона и Разе.
События происходили в ХI веке. Согласно завещанию отца Рамон Беренгер и его брат-близнец Беренгер Рамон II должны были править в графствах совместно. Все владения и имущество они должны были поделить поровну. При этом каждый из братьев должен был полгода жить в графском дворце, после чего уступать место другому. Только доходы оставались неделимыми и поступали в общую графскую казну.
Однако вскоре после вступления в наследство между братьями началась вражда, поскольку Рамон Беренгер не захотел делить наследство с братом. Только вмешательство папы римского Григория VII заставило в конце 1077 года пойти Рамона Беренгера на уступки. В 1078 году Рамон Беренгер уступил своему брату дань, которую их отцу платил эмир Лериды. В 1080 году Рамон Беренгер передал брату также половину замков Бербера, Блейда и половину графств Каркассон и Разе.
В 1081 году в Барселону прибыл знаменитый Родриго Диас де Вивар, больше известный под прозвищем Сид Кампеадор, поссорившийся с королём Кастилии и Леона Альфонсо VI. Он предложил помощь в борьбе против мусульманских правителей в Испании, однако наткнулся на нестерпимое пренебрежение. В итоге Сид уехал из Барселоны и поступил на службу к эмиру Сарагосы. Братья же заключили союз с правителем Лериды. В 1082 году Беренгер Рамон в битве при Альменаре был разбит сарагосской армией под командой Сида и попал в плен, где пробыл несколько месяцев.
5 декабря 1082 года Рамон Беренгер был убит на охоте в лесу Перша-дель-Астор неизвестными. Молва приписала организацию убийства его брату, Беренгеру Рамону II, который получил после этого прозвище Братоубийца (исп. el Fratricida). После этого Беренгер Рамон II стал единоличным правителем графства.
Об этом времени его правления известно мало. В начале 1090 года Беренгер Рамон был снова разбит Сидом в битве у Эль Пиньяра, опять попав в плен. Освобождён он был только после уплаты громадного выкупа. А в 1096 году на него пошёл войной король Кастилии и Леона Альфонсо VI, обвинивший Беренгера в убийстве брата. Для установления истины был организован судебный поединок, в котором Беренгер проиграл. После этого Беренгер Рамон в 1097 году отрёкся от владений и в качестве епитимии отправился в Иерусалим то ли паломником, то ли вместе с участниками Первого крестового похода, где и погиб до 1099 года. А власть в Барселоне была передана его племяннику Рамону Беренгеру III.
Затем испанская ветвь Беренгеров в результате смешанных браков во время наполеоновских войн превратилась в польско-французско-итальянско-испанскую. Ани и Рамон были последними близнецами в этом роду. Рамон больше жил в Барселоне, а Ани – в Ницце. Но иногда братья проживали вместе.
И вот роковая история повторилась. Брата Ани Рамона нашли убитым на родовой вилле под Барселоной. Вечером предыдущего дня братья остались одни, прислуга была отпущена домой ещё днём. Ани целый день был на море, устал и отправился спать рано, в десятом часу вечера  в свою спальню на втором этаже. Утром Ани встал поздно, в десятом часу и позвал к завтраку Рамона. Но Рамон не откликался. Тогда Ани попросил прислугу позвать к завтраку Рамона. Прислуга стала кричать и звать Ани. Ани, поднявшись на второй этаж на крики и рыдания прислуги, увидел брата лежащим на полу в крови с ножом, вонзённым глубоко в спину. Вызвали полицию. Допросы ничего не дали. После судебно-медицинской экспертизы и похорон брата следователь стал вызывать регулярно Ани и допытываться о том, что происходило между братьями накануне вечером. Поскольку никаких отпечатков пальцев, кроме отпечатков Ани, на ноже найдено не было, подозрение падало, конечно, на Ани. Но накануне вечером никаких конфликтов между братьями не было. Тогда следователь сам посоветовал Ани исчезнуть, сменить фамилию и документы – в противном случае избавиться от обвинения было невозможно. Подобные мистические повторения с убийствами брата в роду графов Барселонских и Беренгеров оставляют актуальными парадигматические убийства Авеля Каином, Рема Ромулом и т.п. В 1956 году погиб от выстрела инфант Альфонсо, младший брат будущего короля Хуана Карлоса I де Бурбона, сын графа Барселонского Хуана де Бурбона.
В Женеве у Ани было достаточно связей. Так Ани превратился в Станислава Червинского, гражданина СССР, уроженца города Жданова (бывшего Мариуполя). Однако произошедшее преступление не давало Ани покоя. Стремление раскрыть это убийство сталкивалось с большими бюрократическими трудностями. И тогда близнецы вспомнили о своих друзьях на Корсике, поднаторевших в вендетте и близко принимавших к сердцу такие убийства. Корсиканцы согласились поехать в Барселону и довести дело до победного конца: найти и наказать убийцу Рамона.  И корсиканцы, действительно, довели дело до победного конца, но эта история представляет довольно запутанный детектив, изложение которого может вылиться в большой роман.
Четвёрке удалось собраться вновь в весенней Ницце. Море было холодным. И друзья больше бродили по окрестностям. Поднимались в городок Эз. Ходили много пешком по Монте-Карло.
В январе 1962 года четвёрку пригласили на званый ужин, устроенный Ренье Третьим и Грейс Келли. Среди гостей было много известных персон. Гости были с детьми, что было исключением из правил. Ани, Люн и близнецы слушали разговоры между знаменитостями. Много говорили о Шарле де Голле, судьбе Монте-Карло, некоторые осмелились даже упоминать врага Ренье – Аристотеля Онассиса, его браки, романы и скандалы с Тиной (ставшей его женой и матерью двоих детей), Марией Каллас, Ли Развивилл (младшей сестрой Жаклин Кеннеди) и реакцию братьев Кеннеди. Самым ярким бриллиантом вечера была Далида. Рядом был её муж Люсьен Морисс, но было заметно, что он был всем недоволен. Далида имела большой успех в декабре 1961 г. в парижской Олимпии. Три недели концертов 1961 года в Олимпии транслировались в прямом эфире по радио. Все  поздравляли Далиду, говорили комплименты, выражали восхищение и благодарность. К ней часто подходил Ален Делон, который свою известность приобрёл после фильмов Рене Клемана «На ярком солнце» (1960) и Лукино Висконти «Рокко и его братья» (1961).  Был на приёме и известный танцовщик балета Рудольф Нуриев, сбежавший из СССР и  начавший сколачивать  состояние. О его скупости ходили легенды. Правда, эта скупость была по отношению к состоятельным, богатым. По отношению к нуждающимся он был щедрым. Рудольф обратился к банкиру Чарльзу Гордону, мужу своей партнерши Нади Нериной: «Чарлик, Эрик Брюн сказал, что ты мне можешь помочь. Я бедный. Денег нет. Я хочу делать деньги. И я хочу уйти от налогов!» Чарльз Гордон вспоминал: «От его последних слов я остолбенел. Он смотрел мне прямо в глаза, чтобы понять, как я буду реагировать на эти слова. А как я мог реагировать? Ведь даже эксперты-бухгалтеры не слишком много знают об этом. У нас, на Западе, это непреложный закон – налоги надо платить». Между тем именно Чарльз Гордон познакомит Рудольфа с Горлински. И именно он посоветует Горлински создать компанию в Люксембурге, который тогда был настоящим налоговым раем. «Эта компания имела бы единственное назначение – взимать налоги с гонораров Нуриева, выплаченных без каких-либо фискальных удержаний». Висконти и Нуриев «положили глаз» на Ани, но, попытавшись заговорить и поняв, что Ани не собирается связывать свою жизнь с искусством и с ними, прекратили свои попытки. Был среди гостей и Пьер Паоло Пазолини, снявший нашумевший фильм про героя-сутенёра Аккатоне. Висконти попросил Пазолини прочитать последнее стихотворение. Пазолини прочитал с листа:


«Колоколам Орвието
Налицо безусловное господство и абсолютная
нищета: почему же так смутно и многократно
звучат колокола в это воскресное утро?
В жёстком поезде, на белом и мокром вокзале
города, замкнутого в вековом молчании,
вы несёте судорожную свежесть жизни.
Дома, вблизи и вдали, дороги, луга, дворцы,
железнодорожные переезды, каналы, туманные поля —
в этой материи не ваш мимолетный и цельный звук,
а ваша сокровенная и вечная сладость.
Значит ли это, что в глубинах жестокой власти
есть живучий страх, а в глубинах смирения –
загадочно и счастливо властвует жизнь?»

Гости аплодировали, но, кажется, толком ничего не поняли. И Пазолини, и Висконти были слишком закрытыми и сложными для светских кругов. Один Люн понял, в чём дело, и пророчески произнёс: «Из присутствующих в вечность попадут только Далида, Висконти и Пазолини». Ани усмехнулся: «Но Ален Делон и Нуриев – тоже неплохие парни». Люн было начал: «Да, но…». Но тут подошёл кузен Ани из Сицилии. Он пригласил всех четверых погостить в Палермо и посмотреть достопримечательности острова. Все четверо согласились и решили совершить поездку с удовольствием.
Четвёрку пригласила тётя Ани – герцогиня Калабрии Алисия Бурбон-Пармская (Alice Maria Teresa Francesca Luisa Pia Anna Valeria di Borbone-Parma). Она прекрасно выглядела, любила шутить, смеяться и придумывать приключения. Она, как потом гости поняли, неслучайно выбрала на время своего визита на Сицилию виллу баронов Ареццо – Доннафугату.
Последняя реставрация замка была выполнена архитектором Базиле. Вилла была с фантастическим садом, таинственным лабиринтом, искусственными гротами, исторической символикой и самым полным на Сицилии Гербовым Залом, где  представлена вся сицилийская геральдика по статусу и по положению в обществе. Барон Коррадо Ареццо ди Доннафугата был фанатом средневековья, построил дом по арабо-норманнским и готическим образцам. Название замка восходит к арабскому имени колодца - буквально "здоровый источник". Арабское имя было искажено сицилийцами и превратилось в "роннафугата", а затем в "донна фугата", т.е. "сбежавшая женщина". Барон Коррадо пустил в ход легенду, что в башне - единственном  средневековом строении замка - некогда граф Модики заточил вдовствующую сицилийскую королеву Бланку Наваррскую. Династия сицилийских и арагонских королей тогда прервалась, и граф, женившись на королеве, хотел завладеть короной. Но Бланка сбежала от нечестного графа – отсюда легенда о «сбежавшей женщине».  Бароны Ареццо Доннафугата (не путать с другим известным домом Ареццо в Тоскане) имели несколько сицилийских ветвей. Последнее известное ответвление связано с Марией Патерно Ареццо (11 декабря 1869 г., Рагуза-Ибла, Сицилия - 28 декабря 1908 г., Мессина), принцессой  Кастеллачи, известной своим благотворительством на строительство больницы для бедных в своем родном городе. Она была дочерью Джузеппе Марии Альваро Патерно, 5-го принца Сперлингов и 13-го барона Манганелли, а также Винченцины Ареццо из баронов Доннафугата. Она умерла, когда ей было всего 39 лет, не оставив наследника, под обломками Мессинского землетрясения 1908 года вместе со своим мужем Франческо Марулло Бальзамо, принцем Кастеллачи, графом Кондоянни.

Поездка с герцогиней Алисией оказалась более чем весёлой. Герцогиня была умна, имела прекрасную память, безупречное воспитание, нестандартное чувство юмора.

За десертом, горячим шоколадом и кофе герцогиня усадила всех четверых друзей в кресла, а сама почему-та села на стул.  Несмотря на давнее знакомство разговор сначала не ладился и приобретал формально-светский характер, что сильно раздражало герцогиню.
Герцогиня была встревожена тем, что Ани находится в розыске.
- Так, всё же что случилось с Рамоном? Ани, правильно ли скрываться? Ведь подумают, что ты виновен, раз скрываешься, - тётя Алисия спросила с беспокойством.
- Мне сам следователь посоветовал. У него уже было указание задержать меня, - ответил Ани.
- Позволь мне связаться с испанскими властями. Думаю, что я смогу уладить это дело, - заявила герцогиня.
- Что же?! Я буду Вам весьма благодарен, моя дорогая тётушка, Votre Altesse Royale Duchesse de Calabrе. Тем более что это нас приблизит к истине и справедливости, - с иронией в голосе насмешливо ответил Ани.
- Ани, ты это брось! Ты не паяц. Тебе это не идёт. Называйте меня просто Алиса, - я не так уж стара и хочу быть вашим верным другом. Просто вы не понимаете, каково это постоянно жить в мире ложных предрассудков, ритуалов и театральных проявлений. Чувствуешь себя скоморохом, глупой куклой.
- Прости, Алиса, я и забыл, что близнецы и Люн действуют на тебя гипнотически, - продолжал Ани.
- Кстати,  - продолжила герцогиня, обращаясь к близнецам, - вас уже ждут страждущие исцеления и в Модике и в Рагузе, завтра за вами заедет падре Роберто.
- Нет, они не поедут. Тем более с этим развратником Роберто, - запростестовал Ани.
- Нашли кого бояться! Не такой уж он и развратник, в Сицилии было много более развратных личностей. Взять хотя бы гафа Калиостро, - возразила герцогиня.
Ани встал, подошёл к книжной полке, где были книги о сицилийских великих деятелях, нашёл книгу о Калиостро и стал читать вслух.
«В своё время Калиостро сделал себе большое состояние, продавая “чудодейственные” снадобья и “эликсиры молодости”. Дерзость, изобретательность и обаяние этого самозванца быстро сделали его любимцем Европы. Калиостро с радостью принимали в своих домах члены высшего общества всего континента.
Настоящее имя “графа” – Джузеппе Бальзамо. Он родился в Палермо, в бедной семье, в 1743 году. После того, как за ряд преступлений его объявили в розыск, он, будучи в бегах, посетил Грецию, Египет, Аравию, Персию, Родос и Мальту. Во Франции он сумел стать близким другом кардинала де Рогана, но, в конце концов, оказался в Бастилии и, позже, выслан из страны.
Калиостро был арестован как еретик в Риме в 1789 году и был приговорён к смертной казни, которую затем заменили на пожизненное заключение. Умер знаменитый алхимик в тюрьме городка Сан-Лео в 1795 году. Ему был 51 год. Легенда гласит, что Калиостро наложил на этот город заклятие, справиться с которым, по убеждению местных жителей, помогло покровительство святого Франциска.
Каждый год 26 августа, в годовщину смерти Калиостро, в его бывшей камере появляется букет цветов, который приносит некая таинственная женщина в чёрном.
Джузеппе Бальзамо (Калиостро) был известен под разными именами. Граф Гарат, Тискио, Бельмонте, граф Феникс, Мелина, маркиз де Пеллегрини, маркиз де Анна – это всё он, великий оккультист. Сам Калиостро утверждал, что родился на Востоке, притом, его родителями были ни много ни мало ангел и принцесса. Произошло его великое рождение якобы во времена сотворения Мира - вместе с Ноем граф Калиостро, по его рассказам, спасался от всемирного потопа на ковчеге.
Джузеппе сочинял великолепные истории о своём детстве и юности, проведённой, опять же, по его словам, в Саудовской Аравии. В Медине будущего оккультиста окружало множество рабов и рабынь, готовых выполнить любой его каприз по первому требованию. Когда он подрос, шериф Медины, будучи его заботливым родственником, отправил юного графа Калиостро в путешествие с мудрым дядюшкой Альтотасом. Объездив Восток и Африку, они оказались в Египте, где, по словам самого оккультиста, он изучил, благодаря любезности жрецов, древние науки и даже раскрыл тайны пирамид. Граф Калиостро уверял, будто бы он общался с фараонами и те возложили на него некую миссию, но тайны мироздания сокрыли от него её смысл.
По более точным данным, настоящее имя Калиостро – Джузеппе Бальзамо. Он родился летом в июне 1743 года в семье мелких торговцев тканями. Местом рождения великого мага и авантюриста принято считать Сицилию, город Палермо.
Родители стремились дать сыну хорошее образование, насколько позволяли их средства. Будущий оккультист был от природы наделён способностями к ботанике, медицине и химии. Учитывая это, Джузеппе отдали в монастырь святого Бенедикта на воспитание монаху-аптекарю. Именно в его лаборатории Бальзамо произвёл свои первые опыты. Юный авантюрист изготавливал приворотные зелья, эликсиры молодости и прочие снадобья. Но ему недолго пришлось заниматься изучением наук, поскольку, уличённый в мошенничестве, он был вынужден бежать в Палермо.
Род деятельности начинающего оккультиста охватывал довольно широкий спектр. Он мастерски подделывал паспорта, квитанции, театральные билеты, изготавливал фальшивые карты с указанием места несуществующих кладов, за вознаграждение мог сфальсифицировать завещание или любую подпись.
Джузеппе близко сходится с богатым ростовщиком по имени Мурано и кружит ему голову рассказами о кладе, спрятанным в некой пещере. Мурано хочет, во что бы то ни стало, заполучить заветный клад, его не смущает даже тот факт, что вход в пещеру охраняют демоны.
Хитрец Джузеппе привёл ростовщика к заветной пещере, где сообщил об условиях, на которых можно было завладеть сокровищами. Конечно же, Мурано был готов выполнить любые условия. И вот из глубины пещеры раздался голос, вещающий, что тот должен положить у входа в пещеру «подарок» для духов – а именно, 60 унций золота.
После долгих терзаний, Мурано решил выполнить то, о чём его просили демоны, поскольку клад должен был превышать размер подношения в несколько раз. Но, стоило бедняге принести золото к заветной пещере, как «демоны» его окружили, затащили в самый дальний угол и стали нещадно избивать.
Когда экзекуция закончилась, старый ростовщик услышал, что теперь он должен лежать на земле неподвижно целый час, только тогда духи откроют ему местонахождение клада. Но ни через час, ни через два он так и не услыхал ничьего голоса. Мурано понял, что его попросту одурачили.
Разъезжая по Италии в поисках заработка, Джузеппе встретил в Мессине того самого таинственного «дядюшку» Альтотаса. Национальность этого человека трудно было определить – одни принимали его за грека, другие за армянина, третьи за испанца. Альтотас был силён в медицине, химии и биологии – публика не уставала восхищаться и поражаться его волшебным трюкам. Итак, молодой оккультист и восточный маг, познакомившись, отправились вместе в путешествие по Востоку.
Однако прежде чем отправиться в далёкий путь, Джузеппе решил навестить свою родственницу в Мессине – Винченцо Калиостро, которая приходилась ему тётей. Узнав, что она умерла, и её имущество поделено между родственниками, Джузеппе Бальзамо унаследовал её титул и с тех пор стал называть себя графом Калиостро.
Итак, Альтотас с новоиспечённым графом Калиостро направились в Египет. В Александрии оккультисты были очарованыуличными факирами, у которых быстро переняли сложные фокусы. Граф Калиостро открыл в себе способности к гипнозу, и, называя себя учеником графа Сен-Жермена, овладел приёмами азартных карточных игр. Он стремился к разгадыванию выигрышных карт, что сулило Джузеппе колоссальные прибыли.
Поскольку Альтотас имел некоторые познания в химии, это позволяло выделывать ткани, окрашенные под золото. Египтяне очень ценили такую ткань, и дела магистров шли недурно. Кроме того, они занимались изготовлением эликсира молодости, а также поисками философского камня.
Однако вскоре Альтотас исчез, и граф Калиостро отправился в Неаполь, везя с собой рекомендательные письма, для того, чтобы получить доступ в высшее общество. Ему везло: авантюрист легко сходился с влиятельными людьми, оказывающими ему покровительство. Войдя в аристократический круг, Джузеппе очаровал членов общества рассказами о Востоке и даже изготавливал эликсиры, правда, за приличное вознаграждение.
В Риме оккультист был восхищён некой Лоренцой Феличиане, которая была служанкой. Граф Калиостро на ней женился, не без выгоды для себя. Став мужем Лоренцы, он изложил молодой супруге свои взгляды на жизнь, касающиеся добродетели и супружеской чести. «Нет ничего предосудительного в измене, если она совершается с ведома мужа», - говорил граф жене. Конечно, Лоренцу шокировали подобные заявления, но, поскольку она уже успела привязаться к супругу, о расторжении брака речи не было. Впоследствии Лоренца сменила имя, став Серафимой, и не раз соблазняла богачей с целью «раскрутить» их на кругленькую сумму, требующуюся на безбедное проживание супругов Калиостро.
Граф Калиостро, женившись, стал путешествовать в поисках заработка вместе с прелестной Лоренцой. В Барселоне они провели полгода, где оккультист выдавал себя за богатого римлянина, тайно женившегося и скрывающегося от родственников. Он был до того убедителен, что его не только называли «ваше превосходительство», но и ссужали деньгами. Однако официальных документов, подтверждающих его титул и положение, у графа Калиостро не было, что спровоцировало скандал. Графа выручила Лоренца, соблазнившая богатого аристократа. Громкое дело замяли и супругам даже дали денег на дорогу.
Прибыв в Англию, великий оккультист совершил очередную афёру, похитив у знатной дамы золотой ларец и бриллиантовое колье. Калиостро убедил мадам Фрей в том, что лучший способ умножить богатство заключается в том, чтобы закопать это богатство в землю. Лишившись, таким образом, ценностей, женщина обратилась в суд. Там мадам Фрей ждало разочарование – из-за недостатка улик графа Калиостро оправдали.
В Англии Лоренце редко удавалось соблазнить богача, поскольку чопорные англичане стремились обойти адюльтер, поэтому супруги часто голодали, им было нечем заплатить за квартиру. В результате Калиостро, наделав долгов, угодил за решётку. Но Лоренца спасла своего супруга, разжалобив некоего знатного господина, уплатившего выкуп за арестанта.
В Марселе чета Калиостро познакомились с пожилыми алхимиками, которые бились над составлением рецепта эликсира вечной жизни. Однако графу Калиостро быстро наскучило это занятие, и под предлогом поисков какой-то неведомой травы, якобы необходимой для снадобья, он покинул стариков. Впрочем, ему с собой в дорогу дали пару увесистых мешочков с золотом, с тем, чтобы поиски увенчались успехом. Думается, граф нашёл применение эти деньгам.
Ещё немного поколесив по югу Испании, обобрав мимоходом в Кадиксе ещё одного любителя алхимии, мошенник вновь решил отправиться в Лондон. Там он сошёлся с группой людей, мечтающих изобрести способ угадывания выигрышных лотерейных номеров. Ну конечно, кому, как не знаменитому оккультисту, была известна масса таких способов! Устроив так, что один из указанных им первых номеров выиграл солидную сумму, граф Калиостро, как бы, между прочим, объявил, что для него не составляет труда изготавливать золото и бриллианты. Ему тут же дали значительную сумму на изготовление драгоценностей.
Когда обман раскрылся, на оккультиста – фальсификатора подали жалобу, обратившись в суд. Однако удача не отвернулась от графа: он сумел доказать, что не брал денег, а кабалистикой занимался исключительно для себя, в развлекательных целях. Более того, он, мол, может назвать судьям выигрышный номер билета в следующей лотерее. Кто знает, может, именно этот аргумент подействовал на судей? История умалчивает об этом.
Будучи в возрасте 33 лет, граф Калиостро основал тайную египетскую масонскую ложу, в которую входила европейская знать. Трюки с превращением неблагородных металлов в золото, а также спиритические сеансы пришлись по вкусу местным аристократам. То, что старшие мастера в ложах никому не подчиняются, привело к тому, что оккультист провозгласил себя Великим Коптом, никем не контролируемым. Основанное им египетское масонство приносило ложе неплохие доходы, которыми граф распоряжался по своему усмотрению.
Знатные европейцы были благодарными слушателями – рассказы графа Калиостро о Востоке производили на них должное впечатление.
Масоны щедро поддерживали знаменитого оккультиста, рассудив, что его деятельность привлечёт в ложу многочисленных сторонников ветхозаветного учения. Графу не на что было жаловаться – он купался в роскоши, соря деньгами налево и направо. К его услугам были и богатые экипажи, и слуги в дорогих ливреях. Дамы находили графа Калиостро весьма привлекательным и таинственным. Магистр же при всяком удобном случае норовил блеснуть своими мистическими познаниями.
Он придумал сложнейший обряд посвящения в египетское масонство. Желающих вступить в тайную ложу оказалось предостаточно, ведь всемогущий каббалист обещал долгожительство, вечную молодость и красоту, а также духовное совершенство. Членами сообщества могли стать только зрелые люди – дамы, не моложе 35 лет и кавалеры, которым уже исполнилось 50. Легкомысленной молодёжи, по мнению Великого Копта, в ложе нечего было делать.
Что представлял собой обряд посвящения в масоны тайной египетской ложи?
Новичку необходимо было выдержать пост в уединении, во время которого нужно было принимать снадобья, приготовленные самим оккультистом.
В определённый день кандидату в блаженные пускали кровь и приготавливали ванну, в которую добавляли ртуть. Последствия бывали весьма плачевными – у несчастного начиналась лихорадка, судороги, впоследствии выпадали волосы, зубы.
Однако граф Калиостро уверял, что прошедшие полный курс обряда обретут долголетие и проживут не менее 5500 лет. Правда, для закрепления результата необходимо было повторить курс через 50 лет. Сам чародей, по собственным заверениям, жил на Земле уже не первое тысячелетие. Это заявление, конечно, в то время являлось доказательством для английской знати.
Чета Калиостро в 1778 году прибыла в Санкт-Петербург, где была представлена Екатерине Второй, занимавшей в это время царский престол. Рекомендательные письма от европейских знатных особ во многом поспособствовали Калиостро к приближению к Императрице.
Граф разворачивает в Петербурге бурную деятельность. Он исцеляет больных, причём совершенно бесплатно, изгоняет дьяволаи изготавливает приворотные зелья. Слава о графе Калиостро быстро распространилась среди дворцовой знати. Ему стали заказывать эликсиры молодости, которые оккультист изготавливал уже за вознаграждение. Лоренца распустила слух, что ей шестьдесят лет, а хорошо выглядеть ей помогает чудесное снадобье, которое изготавливает её муж. От желающих приобрести флакончик чудодейственного средства не было отбоя. На самом же деле обманщице едва исполнилось двадцать пять.
Лоренца в Петербурге пользовалась повышенным мужским вниманием. Даже фаворит императрицы князь Потёмкин не устоял перед прелестями Лоренцы, впрочем, не без одобрения со стороны великого целителя и оккультиста. Взбешённая Екатерина Вторая, узнав об измене любимого князя, приказала убираться из Санкт-Петербурга графу с женой. Тем более что накануне разразился большой скандал по поводу целительских способностей графа.
У одной знатной дамы смертельно заболел грудной ребёнок. Врачи отказывались его лечить. Тогда, прослышав о невероятных чудесах, которые творил недавно прибывший в Петербург целитель, послали за ним. Граф Калиостро согласился излечить малютку от смертельного недуга, поставив условием, что ребёнок будет две недели находиться в его доме, поскольку он не желает раскрывать тайные методы своего лечения. Родителям было запрещено навещать дитя. Через две недели малыш был возвращён родителям, однако мать заподозрила подмен. Фальсификация быстро раскрылась, и графу пришлось в спешном порядке покинуть Россию.
В 1789 году Калиостро возвращается в Рим с тем, чтобы создать здесь одну из тайных масонских лож. Однако оккультист не знал, что за время его отсутствия, здесь произошли некоторые политические изменения. Духовенство было напугано Великой Французской революцией, свершившейся 14 июля 1789 года и ознаменовавшейся взятием Бастилии. Масоны подверглись гонениям со стороны церкви, так как были обвинены в пособничестве в революционном восстании.
Графа Калиостро арестовали, предъявив ему обвинение во франкмасонстве, чернокнижничестве, а заодно в мошенничестве. На судебном процессе Лоренца дала показания против мужа – оккультиста, но женщину также приговорили к пожизненному заточению в один из монастырей. Долго она там не прожила – умерла от какой-то болезни.
Графу Калиостро вынесли страшный приговор – его ждало публичное сожжение на костре – дело обычное для того времени. Однако в день казни Папа переменил своё решение, заменив сожжение публичным покаянием, после чего его должны были заточить в замке Сан-Лео на всю оставшуюся жизнь. В 1791 году алхимик, демонолог и целитель граф Калиостро раскаялся, а его книги, снадобья и прочее «волшебное» имущество было сожжено на площади перед церковью Санта-Мария.
Проведя 4 года в темнице, великий оккультист умер. По свидетельству одних современников, от пневмонии; другие сомневались и приписывали его смерть стражникам, которые охраняли графа. После превращения магистром ржавого гвоздя в блестящий кинжал, причём без использования каких-либо инструментов, Калиостро заковали в цепи, а впоследствии якобы отравили. 26 августа 1795 года величайшего шарлатана не стало.
Однако никто не знает, где захоронены останки графа Калиостро. На кладбище в Палермо его могилы не обнаружилось. Капеллан Сан-Лео, желая сберечь добро, разворовывавшееся крестьянами из его сарая, распустил слух, что великий чародей покоится возле этого строения. Поселяне с тех пор обходили стороной зловещее место захоронения, но доказательств того, что граф действительно покоится на земле Сан-Лео, нет. Может, именно по этой причине до сих пор считают, что великий маг и чародей и не умирал вовсе, а обитает сейчас где-нибудь в Египте или в Индии.
Каждому веку – свои мистические герои». (http://valtasar.ru/pletopis/kaliostro.php)

- Ани, ты нас утомил своим чтением. Да, Сицилия с древних времён славилась ярким воображением и находчивостью своих жителей, - заметила герцогиня.
- Но ведь падре Роберто тоже не лыком шит. Знаете, чем он занимается? – обратился к близнецам и Люну Ани. Он вообразил, что в его член вселились плоть и кровь Христа. И теперь, чтобы получить отпущение грехов и приобщиться к святости, надо непременно сделать ему миньет. Он в исповедальне сделал даже специальное отверстие для своего члена, причём чтобы член не увядал, сделал инъекцию парафина. Признайтесь, Алиса, исповедались у падре Роберто?
- Ну, он же не насильно. Просто предлагает дополнительные услуги, причём бесплатно. А что касается его члена, восковая копия продаётся на каждом шагу, туристы охотно покупают. И вообще. Паломники из многих стран едут к падре Роберто именно за этим. В древности исповедался культ члена на праздниках урожая. Ничего удивительного я не вижу, - парировала Алиса, - и ничего плохого в том, что близнецы будут своим ангельским явлением и присутствием исцелять страждущих. Эффект плацебо – это давно признанная наукой мыслительная форма прививки. Даже от смертельных и запущенных неизлечимых болезней действует. Страждущим надо помогать.
- Ладно, Алиса. Только тогда я поеду с ними. Я не доверяю фанатам, - добавил Ани.
- Поезжай, - согласилась Алиса.
На следующий день с утра приехал падре Роберто. Во время завтрака падре Роберто изображал из себя святого аскета, опускал глаза, «стеснялся», ни на кого не смотрел.
Герцогиня и Ани переглядывались и посмеивались. Водитель автомобиля, на котором предстояло совершить поездку, тоже посмеивался. Падре сделал вид, что не заметил. Вдохновенно читал молитвы, изображая благочиние.
В автомобиле падре Роберто стал уговаривать близнецов и Люна непременно исповедаться перед благотворительным сеансом исцеления страждущих. Ани резко оборвал домогательства Роберто, на что обиженный падре потребовал, чтобы Ани покинул автомобиль. Ани вышел, но с ним вышли и Люн, и близнецы. Повернулись и пошли в обратном направлении. Падре выскочил и стал просить прощения, умолять вернуться, картинно упал, заливаясь слезами, - и всё ради блага и исцеления жертвенной страждущей паствы. Четвёрка проявила жалость, высокую моральную и социальную ответственность и вернулась в авто. Падре достал от горя бутылку кагора и стал всем наливать в бумажные стаканчики. Люн после кагора захотел лимонад и мороженое. Падре пообещал, что непременно угостит Люна. В Рагузе-Ибла уже собралась толпа. Близнецов сразу узнали. Стали просить исцеления через прикосновение. Ани хотел устроить сеанс только с балкона отеля, но толпа и падре Роберто настояли на ритуале прикосновения. Близнецы прикасались к очередным страждущим и мыли руки. Ритуал занял четыре часа. То же самое повторилось и в Модике. К вечеру вернулись в Доннафугату измочаленными. На следующий день решили поехать в Сиракузы. А через день - в Агридженто и порт Эмпедокла. Южная Сицилия была овеяна легендами, связанными с жизнью величайших гениев – Пифагора, Архимеда, Эмпедокла. Поездки по этим знаменитым местам не произвели ожидаемых впечатлений, но прибавили много усталости. В последующие дни поехали на море. Через два дня Ани Альбер решили вернуться на виллу и заняться приятным чтением в саду, а Люн и Альберехт остались на море ещё на три дня. Герцогиня ждала гостя. К ней приехал активно занимающийся политикой принц Гвидо Колонна ди Палиано из Рима. Дом Колонны в настоящее время занимает наследственное положение принцев-помощников Папского престола в Ватикане.
Принцы Колонна утверждают, что являются потомками императорской династии Юлиев-Клавдиев из Древнего Рима, основателем которой был Гай Юлий Цезарь, и являются прямыми потомками Петра де Колумны и графов Тускулумских, правивших папством с 9-ого по 11-ый век. Графы Тускулумские были самой могущественной светской знатью в Лациуме, недалеко от Рима, на протяжении 3 веков.
Сын Христофора Колумба, Диего Колон, женился на клане Альба с графиней Марией де Толедо. Дом герцогов Альба породнился с Домом д'Арагона. Испанский королевский Дом Бурбонов породнился с Домом д'Арагона и Альба и итальянской  семьёй Фарнезе и создал Дом Бурбонов-правителей Обеих Сицилий и Дом Бурбонов-Парма. «Чёрная» знать Ватикана, папские семьи, князья Фарнезе и князья Борджиа создали совместно с банковскими семьями Медичи, Массимо, Альдобрандини и с кланом Колонна орден иезуитов. Il Рrincipe Piero Colonna di Rignano (1891-1939) был губернатором Рима в фашистский период истории с 1936 по 1939 год. Принцы Колонна имели и имеют большие интересы и капиталы в Европе и Америке. Говорили, что принц Гвидо имеет отношение к торговле оружием и оснащению вооружённых сил НАТО. О чём совещались принц и герцогиня, осталось неизвестным, но при Ани и Альберто обсуждались только правовые аспекты претензий на не вполне реальные короны.  14 февраля 1901 года Инфанта Мария де лас Мерседес Испанская, Принцесса Астурийская, вступила в брак со своим четвероюродным братом Принцем Карлом Бурбон-Сицилийским, который незадолго до церемонии венчания был удостоен титула Инфанта Испании. Однако в Испании было много споров по вопросу выбора жениха, ведь его отец Принц Альфонс Бурбон-Сицилийский, Граф Казертский, имел тесные связи с консервативным движением карлистов, которое было побеждено в Третьей карлистской войне 1872-1876 годов. Брак активно поощрялся Регентшей Вдовствующей Королевой Марией Кристиной и Инфантой Изабеллой, Графиней Гиргентской (сестрой Альфонса XII), чьим супругом был Принц Гаэтан Бурбон-Сицилийский, брат Принца Альфонса. Дело в том, что отец Принцессы, Король Альфонс XII, умер в 1885 году, оставив двух дочерей и беременную супругу. Поэтому, если бы Королева родила третью девочку, то именно Инфанта Мария де лас Мерседес стала бы Королевой Испании. Но 17 мая 1886 года вдовствующая Королева благополучно разрешилась от бремени сыном, названным в честь отца – Альфонсом XIII. Инфанта Мария де лас Мерседес продолжала оставаться Принцессой Астурийской и предполагаемой наследницей до своей смерти. Юный Король был слаб здоровьем и часто болел, из чего многие предполагали, что он не выживет. Это придавало вопросу о браке Инфанты первостепенное значение. Наиболее важным же было, чтобы брак был заключён с Бурбоном, дабы сохранить династию на престоле. Так уже было сделано в 1846 году, когда мать Альфонса XII, Королева Изабелла II, вступила в брак со своим двоюродным братом Инфантом Франциском, Герцогом Кадисским. 9 мая 1899 года королева Мария Кристина устроила большой бал в Королевском дворце в Мадриде, где официально представила своих дочерей  Марию де лас Мерседес и Марию Терезу. Девочки выросли в ограниченной атмосфере Двора, имели всего лишь несколько друзей за пределами дворцовых стен, так что то, что Инфанта влюбилась в Принца Карла Бурбон-Сицилийского, не стало чем-то удивительным. Принц Карл вместе с братьями переехал в Испанию, где все они поступили на военную службу. Принц Карл и его старший брат Принц Фердинанд Пий особенно отличились во время испанских военных кампаний 1890-х годов. Помолвка была объявлена 14 декабря 1899 года, что вызвало недовольство испанских либералов, помнивших, что отец жениха Граф Казертский, служивший в войсках карлистов, был повинен в грабеже города Куэнка. Инфанта была несколько озадачена этой критикой: «Я рада выйти за него замуж, но я также расстроена теми, кто создали такую суету, и страданиями матери из-за этого… и всё из-за того, что мой отец воевал с Доном Карлом. Разве это справедливо?», - писала Принцесса своей тёте Инфанте Марии де ла Пас, Принцессе Баварской.

В рамках антитеррористических мер улицы Мадрида были частично перекрыты, большое количество войск рассредоточено по всей столице, но никаких серьёзных нарушений правопорядка в день свадьбы не было. Венчание состоялось в День святого Валентина 14 февраля 1901 года в часовне Королевского дворца. Новый Инфант Испании, Дон Карл (1870-1949) был вторым сыном Принца Альфонса Бурбон-Сицилийского, Графа Казертского (1841-1934), и его двоюродной сестры Принцессы Марии Антуанетты (1851-1938). В 1894 году умер Король Обеих Сицилий Франциск II и новым Главой Королевского Дома Обеих Сицилий стал Принц Альфонс, а его старший сын Принц Фердинанд Пий получил титул Герцога Калабрийского. В связи с рождением девочек у Герцога Калабрийского Граф Казертский считал существенным риск, что претензии на Королевство Обеих Сицилий могут перейти к Королю-консорту Испании и попросил своего сына подписать заявление об отказе от прав на Престолонаследие. Так называемый Каннский акт был подписан 14 декабря 1900 года. В принципе отречение было не нужно, ведь уже в 1901 году Герцогиня Калабрийская родила мальчика (правда, он умер спустя 13 лет), а Принцесса Астурийская рожала только девочек, что делало невозможным наследование ими прав на Престол Обеих Сицилий. Это решение Принца Альфонса и Королевы Марии Кристины в итоге привело к разделению в семье Принцев Бурбон-Сицилийских.
Инфанта Мария де лас Мерседес и Инфант Карл стали родителями трёх детей: Альфонса (1901-1964), Фердинанда (1903-1905) и Изабеллы Альфонсы (1904-1961). При рождении дети получали титул Принцев (Принцессы) Бурбон-Сицилийских, а позже им предоставлялся титул Инфанта Испании. Во время третьей беременности Принцесса Астурийская заболела в октябре 1904 года. Врачи обнаружили аппендицит и спазмы желудка, что привело к перитониту. 10 октября состоялись преждевременные роды и спустя семь дней Инфанта Мария де лас Мерседес скончалась. Инфант Карл остался в Испании с детьми, которых взяла под свою опеку их бабушка Королева Мария Кристина. Через год Инфант Фердинанд скончался. Старший же сын Инфант Альфонс не стал Принцем Астурийским, а получил титул Наследного Инфанта, который и носил до 10 мая 1907 года, когда Королева Виктория Евгения родила сына Альфонса (Король Альфонс XIII вступил в браке с Принцессой Баттенбергской в 1906 году). В 1907 году Инфант Карл вступил в брак с Принцессой Луизой Орлеанской (1882-1958), четвёртой дочерью Главы Французского Королевского Дома Принца Филиппа VII, Графа Парижского (1838-1894), и его супруги Принцессы Марии Изабеллы (1848-1919), дочери Принца Антуана Орлеанского, Герцога Монпансье, и Инфанты Луизы Фернанды, младшей дочери Короля Испании Фердинанда VII. Принцесса Луиза получила титул Инфанты Испании. В браке родилось четверо детей: Карл (1908-1936), Мария де лос Долорес (1909), Мария де лас Мерседес (1910) и Мария де ла Эсперанца (1914). Средняя дочь, Принцесса Мария де лас Мерседес, укрепит связи с Испанским Королевским Домом, когда в 1935 году вступит в брак с Инфантом Иоанном, Графом Барселонским, третьим сыном Короля Альфонса XIII. Их старший сын Король Испании Иоанн Карл I всегда был близок со своими сицилийскими кузенами. 26 мая 1934 года скончался Граф Казертский, и новым Главой Королевского Дома Обеих Сицилий стал его старший сын Принц Фердинанд Пий. Его единственный сын Принц Руджеро, Герцог Ното, скончался в возрасте 13 лет в 1914 году, что создало проблему преемственности. После смерти Инфанта Карла в 1949 году в семье возникли разногласия: Дон Карл оказывал финансовую поддержку своему младшему брату Принцу Ренье, а Инфант Альфонс уже не был в состоянии продолжить эту помощь, что привело к его разрыву с Герцогом Калабрийским и Принцем Ренье. Вскоре Принц Фердинанд III Пий объявил своим наследником брата Ренье, а после него его сына Принца Фердинанда. Основанием для этого послужил Каннский акт 1900 года. Большинство представителей Дома Обеих Сицилий признали данное решение Герцога Калабрийского. В тоже время Принц Ренье получил титул Герцога Кастро, некогда унаследованный от Дома Фарнезе и использовавшийся Королём Франциском II в изгнании. Принц Ренье Бурбон-Сицилийский (1883) был девятым ребёнком и пятым сыном Графа и Графини Казертских. В 1923 году он вступил в брак с графиней Марией Каролиной Замойской (1896), чьей матерью была Принцесса Мария Каролина Бурбон-Сицилийская, сестра Графини Казертской (при этом брат графини стал в 1929 году супругом Инфанты Изабеллы Альфонсы, дочери Принцесссы Астурийской и Принца Карла). В браке родились дочь Принцесса Мария дель Кармен (р. 1924 г.) и сын Принц Фердинанд, Герцог Кастро (1926). Как и старшие братья, Принц Ренье служил в Королевской Испанской армии. 7 января 1960 года скончался Глава Королевского Дома Обеих Сицилий Принц Фердинанд III, Герцог Калабрийский, и новым Главой Дома стал Принц Ренье, Герцог Кастро. Это признали почти все члены семьи, а также Глава Французского Королевского Дома Принц Генрих VI, Граф Парижский, Король Италии Умберто II, Принц Альбрехт, Герцог Баварский, Герцог Филипп Вюртембергский и Глава Бразильского Императорского Дома Принц Педру III. Однако, его племянник Инфант Альфонс, старший и единственный здравствовавший сын Инфанта Карла, оспорил главенство в династии. Дон Альфонс ещё в 1936 году вступил в брак с Принцессой Алисой Бурбон-Пармской и к тому времени воспитывал трёх детей: Терезу (р. 1937), Карла (р. 1938г.), Инес (р. 1940г.). Так что герцогиня Калабрии, Принцесса Алисия Бурбон-Пармская была важным действующим лицом…
После отъезда принца Гвидо герцогиня Алисия то и дело выходила в сад и пыталась общаться с читающими лёжа на террасе под яблонями Ани и Альберто (так на итальянский лад Алисия называла одинаково обоих близнецов). Общения не получалось: увидев герцогиню, мальчики переставали читать и молча глядели в ожидании информации. Алисия не хотела мешать, но вместе с тем хотела неформальных дружеских отношений. Наконец она не выдержала и призналась, что давно наблюдает, как друзья читают по ролям диалоги Платона, комедии Мольера, поочерёдно Цицерона и письма Сенеки к Люцилию, как смеются и обсуждают, спорят.
- Мне очень хочется присоединиться к вам и слушать ваше чтение и беседы. Я вижу ваш союз на небесах. Не то чтобы у тебя, Ани, не бывает плотских возбуждений и влечений, но они как-то естественно разбиваются о детскую наивность Альберто, а абстрактные математические влечения и небесная связь Альберта преобразуются в тебе в какие-то романтические образы. Мне всегда хотелось понять высшие идеальные формы любви, в которых нет ничего материального, животного, корыстного и эгоистичного, а только общность интересов в стремлении познать высшие абстрактные истины. Альберто, дай, пожалуйста, свой блокнот, - проговорила Алисия, придвинув свободное кресло к креслам друзей и улегшись в это кресло.
- Пожалуйста, - протянул блокнот Алисии Альберто.
- Я, конечно, ничего не пойму в твоих формулах и вычислениях, но хочу быть хоть как-то причастной. Свидетелем божественной связи. А что вы сейчас  читаете? – спросила Алисия, листая блокнот.
- Мы повторно читаем «Парменид» Платона. Нас интересуют определения Единого, диалектика единого и многого, - ответил Ани.
- Самый сложный диалог…Прошу. Продолжайте. Я не буду вклиниваться. Буду только слушать, -  сказала Алисия.
«Парменид. Итак, утверждаем мы, если единое существует, надо принять следствия, вытекающие для единого, какие бы они ни были?
Аристотель. Да.
Парменид. Следи же за мной с самого начала: если единое существует, может ли оно, существуя, не быть причастным бытию?
Аристотель. Не может.
Парменид. Итак, должно существовать бытие единого, не тождественное с единым, ибо иначе это бытие не было бы бытием единого и единое не было бы причастно ему, что было бы всё равно что сказать "единое существует" или "единое едино". Теперь же мы исходим не из предположения "единое едино", но из предположения "единое существует". Не правда ли?
Аристотель. Конечно.
Парменид. Тогда слово "существует" будет означать нечто другое, чем "единое"?
Аристотель. Непременно.
Парменид. Поэтому если кто скажет в итоге, что единое существует, то не будет ли это означать, что единое причастно бытию?
Аристотель. Конечно, будет.
Парменид. Повторим ещё вопрос: какие следствия проистекают из предположения: "единое существует"? Обрати внимание, не представляется ли необходимым, чтобы это предположение обозначало единое, которое имеет части?
Аристотель. Как это?
Парменид. А вот как: если "существует" говорится о существующем едином, а "единое" – о едином существующем, и если, с другой стороны, бытие и единое не тождественны, но лишь относятся к одному и тому же существующему единому, которое мы допустили, то ведь необходимо, чтобы само существующее единое было целым, а единое и бытие – его частями?
Аристотель. Необходимо.
Парменид. Далее, называть ли нам каждую из этих двух частей только частью, или же каждая часть должна называться частью целого?
Аристотель. Частью целого.
Парменид. И следовательно, то, что едино, одновременно есть целое и имеет части?
Аристотель. Именно так.
Парменид. Что же далее? Каждая из этих двух частей существующего единого – именно единое и бытие, может ли оставаться особняком: единое без бытия как своей части, и бытие без единого как своей части?
Аристотель. Нет, не может.
Парменид. Следовательно, каждая из этих двух частей в свою очередь содержит и единое и бытие, и любая часть опять-таки образуется по крайней мере из двух частей; и на том же основании всё, чему предстоит стать частью, всегда точно таким же образом будет иметь обе эти части, ибо единое всегда содержит бытие, а бытие – единое, так что оно неизбежно никогда не бывает единым, коль скоро оно всегда становится двумя.
(143)
Аристотель. Совершенно верно.
Парменид. Что ж, существующее единое не представляет ли собой, таким образом, бесконечное множество?
Аристотель. Выходит, так.
Парменид. Подойди к вопросу ещё и следующим образом.
Аристотель. Каким?
Парменид. Не утверждаем ли мы, что единое причастно бытию, благодаря чему и существует?
Аристотель. Да.
Парменид. И именно поэтому существующее единое оказалось многим.
Аристотель. Так.
Парменид. А что, если мы охватим разумом само единое, которое, как мы утверждаем, причастно бытию, но возьмем его только само по себе, без того, чему, по нашему утверждению, оно причастно, – окажется ли оно единым только или будет также многим?
Аристотель. Единым. По крайней мере, я так думаю.
Парменид. Посмотрим. Бытие не должно ли неизбежно быть отличным от него и оно само отличным от бытия, коль скоро единое не есть бытие, но как единое ему причастно?
Аристотель. Должно.
Парменид. Итак, если бытие и единое различны, то единое отлично от бытия не потому, что оно – единое, равно как и бытие есть что-то иное сравнительно с единым не потому, что оно – бытие, но они различны между собою в силу иного и различного.
Аристотель. Совершенно верно.
Парменид. Поэтому иное не тождественно ни единому, ни бытию.
Аристотель. Как же иначе?
Парменид. И вот если мы выберем из них, хочешь – бытие и иное, хочешь – бытие и единое, хочешь – единое и иное, то не будем ли мы брать при каждом выборе два таких [члена], которые правильно называть "оба"?
Аристотель. Как это?
Парменид. Вот как: можно ли сказать "бытие"?
Аристотель. Можно.
Парменид. А можно ли сказать также "единое"?
Аристотель. И это можно.
Парменид. Но не названо ли таким образом каждое из них?
Аристотель. Названо.
Парменид. А когда я скажу "бытие и единое", разве я не назову оба?
Аристотель. Конечно, оба.
Парменид. Следовательно, если я говорю "бытие и иное" или "иное и единое", то я всегда говорю о каждой [паре] "оба". Не правда ли?
Аристотель. Да.
Парменид. Но возможно ли, чтобы то, что правильно называется "оба", было бы таковым, а двумя нет?
Аристотель. Невозможно.
Парменид. А когда перед нами два, есть ли какая-либо возможность, чтобы каждое из них не было одним?
Аристотель. Нет, никакой.
Парменид. Но каждая из взятых нами [пар] представляет собою сочетание двух [членов]; следовательно, каждый из них будет одним.
Аристотель. Очевидно.
Парменид. Если же каждый из них один, то при сложении какой угодно единицы с любым парным сочетанием не становится ли все вместе тремя?
Аристотель. Да.
Парменид. А не есть ли три нечётное число, а два – чётное?
Аристотель. Как же иначе?
Парменид. Далее, когда есть два, то необходимо ли, чтобы было н дважды, а когда есть три, - трижды, коль скоро в двух содержится дважды один, а в трёх трижды один?
Аристотель. Необходимо.
Парменид. А когда есть два и дважды, то не необходимо ли, чтобы было и дважды два? И когда есть три и трижды, но необходимо ли также, чтобы было трижды три?
Аристотель. Как же иначе?
Парменид. Далее, когда есть три и дважды, а также два и трижды, то  необходимо ли быть дважды трём и трижды двум?
Аристотель. Безусловно, необходимо.
(144)
Парменид. Следовательно, могут быть произведения чётных чисел на чётные, нечётных на нечётные, а также чётных на нечётные и нечётных на чётные.
Аристотель. Конечно.
Парменид. А если это так, то не думаешь ли ты, что остаётся какое-либо число, существование которого не необходимо?
Аристотель. Нет, не думаю.
Парменид. Следовательно, если существует одно, то необходимо, чтобы существовало и число.
Аристотель. Необходимо.
Парменид. Но при существовании числа должно быть многое и бесконечная множественность существующего. В самом деле, разве число не оказывается бесконечным по количеству и причастным бытию?
Аристотель. Конечно, оказывается.
Парменид. Но ведь если все числа причастны бытию, то ему должна быть причастна и каждая часть числа?
Аристотель. Да.
Парменид. Значит, бытие поделено между множеством существующего и не отсутствует ни в одной вещи, ни в самой малой, ни в самой большой? Впрочем, нелепо даже спрашивать об этом, не правда ли? Как, в самом деле, бытие могло бы отделиться от какой-либо существующей вещи?
Аристотель. Да, никак не могло бы.
Парменид. Следовательно, оно раздроблено на самые мелкие, крупные и любые другие возможные части, в высшей степени расчленено, и частей бытия беспредельное множество.
Аристотель. Ты прав.
Парменид. Итак, частей бытия больше всего.
Аристотель. Да, больше всего.
Парменид. Что же, есть ли между ними какая-нибудь, которая была бы частью бытия и в то же время не была бы частью?
Аристотель. Как это возможно?
Парменид. Напротив, если она существует, то, полагаю я, пока она существует, ей необходимо быть всегда чем-то одним, а быть ничем невозможно.
Аристотель. Да, это необходимо.
Парменид. Таким образом, единое присутствует в каждой отдельной части бытия, не исключая ни меньшей, ни большей части, ни какой-либо другой.
Аристотель. Да.
Парменид. А остаётся ли единое целым, находясь во многих местах одновременно? Поразмысли над этим!
Аристотель. Размышляю и вижу, что это невозможно.
Парменид. Следовательно, оно расчленено, коль скоро оно не целое; ведь, не будучи расчленённым, оно никак не может присутствовать одновременно во всех частях бытия.
Аристотель. Это правда.
Парменид. Далее, безусловно необходимо, чтобы делимое количественно соответствовало числу частей.
Аристотель. Необходимо.
Парменид. Следовательно, утверждая недавно, что бытие разделено на наибольшее число частей, мы говорили неправду: ведь, как оказывается, оно разделено на число частей, не большее, чем единое, а на столько же, ибо ни бытие не отделено от единого, ни единое – от бытия, но, будучи двумя, они всегда находятся во всём в равной мере.
Аристотель. По-видимому, так именно и есть.
Парменид. Таким образом, само единое, раздробленное бытием, представляет собою огромное и беспредельное множество.
Аристотель. Очевидно.
Парменид. Следовательно, не только существующее единое есть многое, но и единое само по себе, разделённое бытием, необходимо должно быть многим.
Аристотель. Именно так.
Парменид. Однако так как части суть части целого, то единое должно быть ограничено как целое. В самом деле, разве части не охватываются целым?
(145)
Аристотель. Безусловно, охватываются.
Парменид. А то, что их охватывает, есть предел.
Аристотель. Как же иначе?
Парменид. Следовательно, существующее единое есть, надо полагать, одновременно и единое, и многое, и целое, и части, и ограниченное, и количественно бесконечное.
Аристотель. Очевидно.
Парменид. А коль скоро оно ограниченно, то не имеет ли оно и краёв?
Аристотель. Безусловно, имеет.
Парменид. Далее, поскольку оно есть целое, не должно ли оно иметь начала, середины и конца? Разве может что-либо быть целым без этих трёх [членов]? И если нечто лишено одного из них, может ли оно остаться целым?
Аристотель. Не может.
Парменид. Выходит, что единое должно обладать и началом, и концом, и серединой.
bАристотель. Должно.
Парменид. Но середина находится на равном расстоянии от краев, ибо иначе она не была бы серединой.
Аристотель. Не была бы.
Парменид. А, будучи таким, единое, по-видимому, оказывается причастно и какой-нибудь фигуре, прямолинейной ли, круглой или смешанной.
Аристотель. Да, это верно.
Парменид. Но, обладая такими свойствами, не будет ли оно находиться и в себе самом, и в другом?
Аристотель. Каким образом?
Парменид. Ведь каждая из частей находится в целом, и вне целого нет ни одной.
Аристотель. Так.
Парменид. А все части охватываются целым?
Аристотель. Да.
cПарменид. Но единое – это и есть все его части: не более и не менее как все.
Аристотель. Конечно.
Парменид. Так не составляет ли единое целого?
Аристотель. Как же иначе?
Парменид. Но если все части находятся в целом и если все они составляют единое и само целое и все охватываются целым, то не значит ли это, что единое охватывается единым и, таким образом, единое уже находится в себе самом?
Аристотель. Очевидно.
Парменид. Но, с другой стороны, целое не находится в частях – ни во всех, ни в какой-нибудь одной. В самом деле, если оно находится во всех частях, то необходимо должно находиться и в одной, так как, не находясь в какой-либо одной, оно, конечно, не могло бы быть и во всех; ведь если эта часть – одна из всех, а целого в ней нет, то каким же образом оно будет находиться во всех частях?
Аристотель. Этого никак не может быть.
Парменид. Но оно не находится и в некоторых частях: ведь если бы целое находилось в некоторых частях, то большее заключалось бы в меньшем, что невозможно.
Аристотель. Да, невозможно.
Парменид. Но, не находясь ни в большинстве частей, ни в одной из них, ни во всех, не должно ли целое находиться в чем-либо ином или же уж вовсе нигде не находиться?
Аристотель. Должно.
Парменид. Но, не находясь нигде, оно было бы ничем, а так как оно – целое и в себе самом не находится, то не должно ли оно быть в другом?
Аристотель. Конечно, должно.
Парменид. Следовательно, поскольку единое – это целое, оно находится в другом, а поскольку оно совокупность всех частей – в самом себе. Таким образом, единое необходимо должно находиться и в себе самом, и в ином.
Аристотель. Да, это необходимо»…

Ани. Алисия, вы не устали? Мы должны отдохнуть. Может, устроим чаепитие?
Алисия. А как же иначе?
Альберто. Вот именно.
Во время чаепития Алисия обратилась к Ани и Альберто с просьбой посмотреть  программу её судьбы и судеб интересующих её близких людей. Ани запротестовал. Он не любил, когда эксплуатировали необычные свойства и способности близнецов.
- Я не буду злоупотреблять. У меня мало вопросов. Ани, ты же монопольно используешь Альберто, 24 часа не отпускаешь от себя и контролируешь каждый его шаг, - парировала Алисия.
- Нам так удобно. Мы так привыкли. Мы не используем друг друга. У нас гармония взаимного притяжения, как в законе всемирного тяготения. Мы так познаём единое и живём в нём. Мы братья и не столько по крови, хотя наши семьи давно уже породнились, а по сути, по уму и сердцу! Алиса, я тебе сам скажу: всё у тебя будет хорошо, и ты успешно переживёшь всё и всех, - не без юмора ответил Ани.
- Альберто, ну я прошу тебя. Пойдём. Уединимся ненадолго. Ани всегда такой. Лишь бы отказать любимой и слабой тёте, - произнесла Алисия, улыбаясь и вставая из-за стола.
Отказывать было неудобно. Ани оказался прав. Алисия, действительно, прожила долгую и насыщенную жизнь весьма успешно и осталась уважаемой многочисленными потомками…
     По приглашению принцев Колонна герцогиня и четвёрка прибыли в Рим. День совпал с годовщиной смерти прабабушки близнецов. По этому поводу устроили специальный вечер памяти. Несмотря на нежелание и даже возражения принцев и герцогини, пришлось пригласить находившуюся тогда в Риме родственницу прабабушки – известную журналистку Женевьеву Табуи – при условии, что никакие сведения не просочатся в прессу. Женевьева сразу оказалась в центре внимания.
- Мадам Женевьева, тётя, вы же общещали не задавать вопросов, не удобных присутствующим, - зачем же вы взбудоражили принцев и герцогиню, - обратились близнецы к журналистке.
- Ваша прабабушка – а мы собрались по её поводу – никогда не ограничивалась ритуальными или формальными рамками, она стремилась к истине и сносила все барьры, не умещаясь в душном мирке. Я её называла, как целую страну, – Птолемаидой. Вам надо бы брать пример с неё, а не быть конформистами, - заявила уверенно Женевьева.
- Мы не конформисты, мадам, - заметил Ани, - мы просто воспитанные люди.
- Оно и видно! Молодой человек, прежде чем вмешиваться в разговоры взрослых, мог бы попросить слова. Мы с Птолемаидой боролись за справедливость и истину. А её правнуки, близнецы Абэ, всегда были всеобщими любимчиками, хотя и говорили порой нелицеприятные фразы, потому как придерживались ржавого этикета. А это и есть конформизм. Надо же разоблачать до самого конца, до полной победы. Мне вот за каждую фразу приходится отвечать. А близнецам все всё прощают и даже умиляются их ангельским видом. Я помню, как в их детстве бывшая сотрудница немецкого концлагеря, повариха в цюрихском отеле, щупала пухлые белые ручонки близнецов и умилялась, повторяя, смотрите, руки у них прямо как вата, как вата! Их принимают во всех европейских домах. Их приняли Гейзенберг и Дирак. Я много лет просила аудиенции у Гейзенберга и Дирака – они даже ответили! Спашивается, где небесная справедливость?! Одним – всё в готовом виде, а другим – только через тернии, - продолжала Женевьева.
- Прабабушка близнецов, как мне кажется, не одобрила бы последние ваши сентенции, - холодно заметила герцогиня.
- Мадам Женевьева, как вы можете себя, такую стервозную занозу, сравнивать с ангелами?!– раздражённо и вопросительно воскликнул принц Гвидо.
- А вам бы с вашей репутацией лучше бы вообще промолчать, - недовольно ответила Женевьева.
- А что с моей репутацией? – возмутился принц.
- А то: ваш дом сотрудничал и с Муссолини, и с Гитлером, - не унималась Женевьева
- Кто-то же должен был и в военные годы управлять городом. Любая работа ради людей благородна. И потом не я у вас на приёме, а вы уменя. Вам не кажется, что вы себя ведёте несколько бестактно? – продолжал принц.
- Ну, извините! Какие мы чувствительные!
- Дело в том, что все мы, здесь собравшиеся, в отличие от вас одной, находимся в родственных и даже в близких, братских отношениях. Раз вы такая любительница истины, давайте оставим мелкие колкости и поговорим о серьёзном. Я имею в виду регулярные журналистские псевдоразоблачения мерещихся тайных масонских заговоров. Находят неадекватных мистических виновников, ритуалы, знамения, знаки и отводят от истинных кукловодов и творцов истории. Ответьте, пожалуйста, кто повинен в бедствиях человечества, - предложила Алисия.
- Тайные сделки существовали и будут существовать. Мистика тоже играет свою роль. Но я не разделяю конспирологического теоретизирования. Отвечу чётко: в развязывании первой мировой войны виновны правители пяти доминантных держав: на первом месте трое кузенов – кайзер Германии, царь России, король  Великобритании, правящая элита Австро-Венгрии и Османской империи. Конспирологи глупо отрывают революции и гражданские войны от бедствий мировой войны. Именно мировая война с 73 миллионами воинов, 10 миллионами жертв и бесчисленными бедствиями народов является причиной революций.
Революции никогда не бывают первопричиной, они – закономерный ответ властям на уничтожение своих народов. То же самое во второй мировой войне. Развязала войну правящая элита опять же пятёрки доминантных держав и союзов вокруг них: Германии с прогерманскими странами, антигитлеровской проевропейской коалиции во главе с Великобританией и Францией, а также СССР, Японии и США. Виновные правители, главные военные преступники, развязавшие мировые бойни и бросившие в адскую топку свои и чужие народы, до сих пор не осуждены, не привлечены к мировому суду. Судят только исполнителей, подчинённых, «крайних». Не удивлюсь, что при такой безнаказанности преступных правителей возникнет третья мировая бойня. И будет вновь пятёрка доминантных губительных держав. На сей раз будут США, Европа, Россия, Япония, Китай. Результат будет ещё более печальный и трагический. На этом человеческой цивилизации наступит закономерный и заслуженный конец, - убеждённо заявила Женевьева.
- Да-а. Вы настоящая Кассандра. А почему вы не опубликуете это? Ведь то, что вы сейчас сказали, это бесспорная истина, - удовлетворённо прокомментировала герцогиня.
- Так вы и подружитесь, как заклятые подруги и близкие враги! – рассмеялся принц Гвидо.
Ани и близнецы поняли, что тётя Женевьева потому и победила, что всегда доискивалась до истины. А истина скрывается за покрывалом богини Изиды в виде неожиданного клона – богини Маат. Прошлое регулярно обновляется, и сценарии будущего предстают как вариации прошлого. Но будущее прошлого является иллюзией, мимолётным сном в воображаемом исполнении программы Единого (Амона). Вся суть – в этом воображении, в плане, в намерении, мысли, воле. Когда нас исполняют, мы объекты. Когла мы исполняем, мы субъекты. Но по-настоящему нас нет. Мы куклы-выдумки. Может, нам стать более приятными для себя и для друг друга?