Та еще коловерть-19. Глава 32

А Виноградов все орал и орал...

     - А потом, - подумала Елена Гурамовна, - совершенно неожиданно для подонка, приходит такой день, когда его поступки уже ни в какие ворота не лезут, и когда даже самым равнодушным наблюдателям становится ясно, как мне сегодня, кто из конфликтующих сторон действительно является обидчиком, а кто - его жертвой.... Сколько Виноградов ни старался, как ни провоцировал Нину, как ни обсирал, но сегодня все наконец-то встало на свои места... Нине нужна наша помощь... И чем быстрее, тем лучше... Кажется, пора вмешаться...

     Но торопиться Елена Гурамовна не стала... Для начала она сделала пару глубоких вдохов, чтобы попробовать успокоиться.

     - Не буду пока вмешиваться... - подумала женщина. - И мама Лида с девочками пока сидят спокойно... Пока лучше всего понаблюдать ситуацию в Эх, диктофон включить бы...

     И Елена Гурамовна отправилась в свою спальню за диктофоном...

     Вернувшись в гостиную, она подошла к старой даме, поцеловала ее и незаметно положила диктофон ей на колени.

     Лидия Михайловна понимающе улыбнулась и, потянувшись поцеловать Лялю, шепнула ей на ухо:

     - Не торопись вмешиваться, доченька. Дай этому мерзавцу поговорить... Веди себя спокойно, словно все происходящее к тебе отношения не имеет...

     И, подбодренная свекровью, Елена Гурамовна, изображая спокойствие и невозмутимость, вернулась к домашним делам...

     Но внутри у нее все кипело от хамства Виноградова и его воплей.

     Стараясь сдерживать нахлынувшие эмоции, Елена запретила себе слушать этот безобразный скандал и стала мысленно уговаривать себя:

     - Их отношения меня не касаются... Да, собственно, я об их отношениях и не знаю толком ничего, кроме того, что они мне показывают, и того, до чего додумались мама Лида,  Машка и я... А насколько правильно мы рассуждали? И насколько верны выводы, к которым мы пришли? Это никому из нас неизвестно... А жалею я эту Нину только потому, что... ситуация сейчас очень похожа на то, что довелось пережить мне самой...

     Елена Гурамовна на секундочку позволила себе прислушаться к воплям Виноградова и сразу поняла, что этот далеко не безобидный "пони" все еще "бегает по кругу".

     - Интересно, что произойдет раньше... - подумала женщина. - Виноградов заткнется, или у меня от нервного напряжения криз начнется? Сколько бы я ни уговаривала себя в том, что меня все это ... совершенно не касается, но против природы не попрешь... А природа моя такова, что, побывав невинной жертвой Яковлевых сама, я не могу быть равнодушной к страданиям других таких же невинных жертв... А Нинка - самая настоящая жертва и очень несчастная баба... И мне очень хочется защитить ее... От этого безобразного издевательства...

     Поняв, что сейчас она ринется в бой, Ляля вновь стала уговаривать себя:

     - Тихо-тихо-тихо... Ради детей тихо... Если я сейчас сдохну, то детям будет очень плохо... И без матери, и без отца... Потому что мой Мурзик без меня жить не сможет... Сопьется... Ради них я должна быть сильной и выдержанной... Тихо-тихо-тихо...

     Прислушавшись еще немного к происходящему, Елена Гурамовна подумала:

     - Виноградов сегодня совсем берега потерял... Явно специально старается сделать их дрязги общим достоянием... Зачем?

     И мгновенно женщина ответила на свой вопрос:

     - Чтобы убедить нас в том, что это Нина - чудовище, а не он сам... А его разговоры об испортившемся характере Нины - клевета... Не стала бы не только стервозная женщина, но и просто уважающая себя, терпеть такое... Я бы за гораздо меньшее Добрынина как следует прибила бы... А если бы он себе позволил хотя бы четверть того, что позволяет себе Виноградов, то развелась бы, ни о чем не задумываясь даже с восемью детьми...

     И тут Елена вновь заставила себя взять под контроль свои эмоции...

     - Стоп! - подумала женщина. - Моя ситуация в любом случае была бы гораздо проще... Даже если бы дошло до развода, то за папиной спиной я вырастила бы детей без особых проблем, да и даже в самом страшном случае, осталась бы весьма обеспеченной женщиной... А у Нины отец убил троих и погиб сам... Мать выгнала из дома... Ей, бедняге, и пойти-то некуда... Вот и терпит...

     Почувствовав, что на глаза наворачиваются слезы сочувствия, Ляля решила для успокоения вспомнить что-нибудь забавное и вспомнила, как безобразно Добрынин вел себя до свадьбы и даже некоторое, правда, весьма непродолжительное время после нее, и... улыбнулась своим мыслям.

     - Надо же... Совсем я расслабилась... Совсем забыла о Вадимушкиных досвадебных закидонах... И о послесвадебных - тоже... А ведь он тоже покуролесил немало... И наплакалась я от его выходок, и чудовищем его считала, и кошмаром своей жизни...

     Женщина еще раз улыбнулась нахлынувшим воспоминаниям...

     - Но потом все объяснилось... И ведь у Вадимушки действительно была весьма уважительная причина... Он, бедненький, просто боялся того, что я характером пошла в маму... И без меня не мог, и со мной боялся...

     На сердце у Ляли стало тепло...

     - А с тех пор, как понял, что я прихожусь матери жертвой, он изменился... Вернее, стал самим собой... Хамит теперь только с моего разрешения и по моему спецзаказу... Чтобы меня порадовать... Но если бы мой Вадимушка теперь позволил себе хотя бы десятую часть того, что позволяет себе сегодня Виноградов, то я точно "ублажила" бы его кулаком под дых, коленом по яйцам и кастрюлей на голову... А папа с Лидочкой мне помогли бы... Но мой Добрынин себе такого не позволяет... И никогда не позволит... Потому что любит меня... И потому, что он нормальный, адекватный мужик...


Продолжение следует...