Рисующий на досках. Нодар Хохобашвили

Из раздела «Работа»

      Есть люди, которые твёрдо верят, что мир един и неделим. И знаете, это не самое худшее на свете убеждение. Во-первых, вреда от него почти никакого. Во-вторых, есть в этом убеждении своя правда. Действительно, если ты находишься внутри определенного, практически всеобъемлющего пространства, то наверняка тебе кажется, что только оно и существует. Но попробуй оторваться от того, что тебя окружает, взгляни на ситуацию извне, из космоса...
      Миров много. Любопытно, что они умудряются пребывать одновременно в одних и тех же координатах, абсолютно при этом не пересекаясь. (Фантасты в таких случаях забивают страницы умными фразами про параллельные измерения.) Пример? Пожалуйста! Сноубординг (милый нашему сердцу!) и – тусовка художников. Ну, подумай, как эти два мира могут пересечься? Подшипник нарисует «Автопортрет с Саскией на коленях»? Или Макс Балаховский – эпохальное полотно «Камчадальцы пишут письмо главному менеджеру Бёртона»? А может, Зураб Церетели запулит в Красной Поляне такой фрирайд, что у гостящих там европейцев от зависти потрескаются сноуборды? Ещё хороший кадр: Илья Глазунов на топовом батле крутит четыре оборота и после, во время награждения, покровительственно хлопает приунывшего Шона Уайта по плечу: «Не грусти, малыш, какие твои годы…»

      Но – не всё так жёстко. Прорывы из одного измерения в другое бывают. Правда, очень редко. Тем они удивительнее и убедительнее...
      
      Однажды в субботу я совершенно случайно оказалась в редакции. Надо было кое-что доделать. Всё шло хорошо, работалось спокойно, телефоны помалкивали, как будто у них перерезали провода. Оно и понятно: зимний выходной, на улице отличная погода. Весь народ на склонах. Звонить в «Доски» – последнее, что будет делать в такой день нормальный человек (сноубордер). И вдруг – телефон. «Здравствуйте, я художник. Рисую на досках. А у вас журнал называется "Доски". Мне кажется, у нас есть общие темы». Хм, общие темы. Как-то нам предложили обменяться рекламными модулями с журналом "Построй свой дом". В другой раз человек искал контакты менеджера деревообрабатывающего комбината. «А что вы рисуете? Видите ли, "Доски" – спортивный журнал…» – «Я в курсе. Поэтому и звоню. Рисую натюрморты. Но, знаете, давно вынашиваю идею написать горнолыжника. Всего несколько деталей: очки, может быть, перчатка и два треугольных кончика лыж. Остальное – снежная пыль».
      Вот здесь я осознала, что, кажется, вываливаюсь из реальности. Или, скорее, так: художник, назвавшийся Нодаром Хохобашвили, сквозь немыслимые эфиры прорвался в мою реальность и поставил всё в ней с ног на голову. То есть вообще-то он пишет натюрморты, но вот дозвонился до редакции экстремального издания в день, когда там никого не бывает, и буквально декларировал, что г/лыжник и человек на доске – близнецы-братья.
      Понятно, раз эта статья в журнале, рукопожатие миров состоялось. Мы простили Нодару его заблуждение.
      Как человек приходит к доскам? Всем райдерам во время интервью мы задаём подобный вопрос. Отвечают более или менее одинаково: случайно увидел, попробовал, понравилось. Разнятся ответы в деталях.
      Откуда взялись доски в жизни Нодара Хохобашвили? В сущности так же: случайно увидел, попробовал, понравилось. Была мастерская на Чистых прудах. В мастерской – камин. Камин надо топить, а иначе какой в нём смысл? Топят обычно дровами, за их неимением – любой попавшейся под руку деревяшкой. Попался поддон – щит, собранный из досок примерно 10-сантиметровой ширины. Нодар щит разобрал и вот уже готов был покидать доски одну за другой в огонь – совершить жертвоприношение богу тепла и уюта, но тут возникла сумасшедшая мысль… А что если?.. А то! Сжечь любой дурак сумеет. Попробуй не сжечь! Аккуратно сколотил в мгновение ставшие бесценными доски. Получился опять же щит, но с художественно неровными краями. Первая работа была выполнена молниеносно – за час с небольшим. Потом, правда, не мог от неё оторваться: там ещё мазок положит, здесь красочку отскребёт. Продолжалось бы это бесконечно, если б в какой-то момент друг твёрдо не призвал к завершению: «Нодар, у тебя что, других досок нет?!» Так начался новый период в творчестве. Так появилось новое направление в живописи...
      На последнем предположении художник делает хитрый глаз и старательно открещивается от пионерства: «Нет, я не первый. С досками все классики работали. Мона Лиза, как ты думаешь, на чём нарисована?» Но потом, правда, с изрядной долей скромности он признает свое первенство.

      Как всегда, следует договориться о терминах, чтобы мы одинаково понимали одни те же слова.

      Новый период в творчестве – это как если бы ты, крутой фристайлер, вдруг подсел на карвинг. Оборудование, техника, места катания, скорости – всё другое, всё интересное!
      Новое направление в живописи. Ну-у-у, расписать целину, да ещё в неосвоенном районе… Здесь нужны опыт, филигранная техника, смелость и какое-то отчаянное, весёлое нахальство – чтобы драйв был стопроцентным. То есть забить на отратраченные трассы, забить на традиционные пейзажики из серии «Утро в моем огороде» и дать волю воображению. И рискнуть...

      Кстати, вертикальные доски Нодара очень напоминают борды для фрирайда: острый нос, тэйл в форме ласточкиного хвоста. И это неспроста. Модели с такими дизайнами на горе были бы уникальными – это точно! Доска, на которой нарисована роза, подойдёт для философа. Её девиз «Два светила». Почему светила, если изображен цветок? Присмотрись, роза отбрасывает две тени. Одна очень насыщенная, даже агрессивная, она от мощного источника света. От Солнца. Другая мягкая, бледная, размытая. Ясно, от Луны. Солнце и Луна. День и ночь. Свет и тьма. Два противоположных мира. На эти темы можно философствовать и философствовать. Сам художник считает, что в этой работе тени – главное. Цветок вышел явно слабее.
      Вторая доска, с берёзовой рощей, – для любителя контрастов. Представь, по белому, холодному, безобразно пушистому снегу, то зарываясь в него, то выныривая, с сумасшедшей скоростью мчится твой сноуборд. А на нём – зелёное лето...

      Почти все работы Нодара относятся к натюрмортам. Натюрморт – «мёртвая природа». Очень формальное название в данном конкретном случае. Потому что природу художник изображает живую! Вот по плоскости доски разбросаны гранаты. Каждый таит в себе колоссальную взрывную силу. Это не фрукт, который нужно кушать, чтобы увеличить количество гемоглобина в крови. Это снаряд – с силой сжимаешь его в руке до хруста (если, конечно, сила есть), и во все стороны брызжет густой, цвета венозной крови, сок.
      А маковые головки? Благодушные, отвязанные инопланетяне. Агрессии - ноль, разумения – ноль. Мол, повисим тут немного, покачаемся, дальше полетим.
      Подсолнухи (модная нынче в художественном мире тема) символизируют осознание своей красоты и свободы и ветреность одновременно. В общем, это про сёрферов. Тем более что подсолнухи для всех российских любителей паруса и ветра – это трасса «Дон»: Анапа, Должанка, Ейск… Обрати внимание на третий подсолнух справа. Бездна энергии, бездна обаяния. Он просто смеётся в лицо ветру!

      Сейчас мастерская Нодара находится на проспекте Мира. На 17-м этаже 15-этажного дома (чуть выше, чем возможно). Из окна видно пол-Москвы! Отсюда ближе к звёздам, ближе к нереальным идеям. Спрашиваю художника, как ему пришла в голову мысль позвонить нам. «Однажды попался ваш журнал. Я посмотрел, почитал и понял – да это же все моё!!!» Улыбается, широким жестом разводит руки, как будто хочет вот «это всё его» охватить.

      Рассказываю про сноубордеров – что изначально шли поперёк всякой официальности, всякому принуждению. Вольные стрелки: катались где хотели, носили что хотели, отвергали общепринятые шаблоны, искали собственных приключений на задницу. И одно время, сейчас уже меньше, называли себя подонками, даже пАдонками, через букву А...
       «Да-да, это про меня! Я подонок!»
      
       Нодар Хохобашвили. 46 лет. Родился в Тбилиси, живёт в Москве. Стойка: у мольберта с кистью. Модель доски: какую нарисует. Спонсоров нет.
      
       Доски, № 2 (2003)