Куклы

Любимой дочери посвящается.


   У Аники были куклы. Много кукл. Аника любила играть в куклы. У кукол были разные одежды. Аника одевала своих кукол в их платья и костюмы. На голенькую, пластиковую куклу она надевала рубашку, штанишки, сапоги, каску, и… Кукла становилась строительным рабочим. Меняла штаны на юбку, а каску на очки - и кукла работала уже секретарём у важного директора на большой фабрике. Переодетая вновь, кукла защищала свой замок, как солдат, с другими, также одетыми в зелёные мундирчики, куклами. В бальном платье становилась кукла принцессой и королевой, а в штанах галифе браво скакала на лошади в поисках своего принца.
   Как только игра заканчивалась, Аника раздевала своих кукол, складывала пластиковые розовые тельца в одну коробку, а рабочие костюмы, роскошные  платья, униформу - в другую. После этого куклы были просто куклами - пустыми пластиковыми фигурками, отлитыми в форме изящных, длинноногих человечков. Они лежали в коробке до того времени, когда Аника вновь хотела с ними играть и одевать. Они лежали пустым пластиком в коробке из под обуви, чтобы по желанию Аники вновь превратиться в принцессу, колдунью или фею. Судьба кукол зависела от желания Аники и следующего платья-костюма, в которые одевала их девочка при следующей игре.
   Прошла пара лет. Аника подросла, и всё реже играла в свои куклы. Были новые игры и новые увлечения. Картинки-плакаты украшали стены её комнаты. Певицы и артисты. С растрёпанными волосами, нескромным гримом, с покрашенными в чёрное ногтями - они вызывающе смотрели с аникиных стен. Они где-то там у себя играли свою музыку и им надо было быть наглыми и вызывающими, чтобы собрать больше простаков, которые хотели бы на них смотреть и их слушать. И, главное, отдавать свои деньги за то, чтобы их слушать и на них смотреть.
   Аника уединялась в своей комнате среди этих плакатов, в звуках голосов этих артистов и, когда выходила из своей комнаты, то её ногти были выкрашены в чёрное, глаза обведены чёрным карандашом, волосы растрёпанны. Штаны она спускала так, что была видна часть ниже спины, а концы брюк волочились по тротуару, собирая плевки, грязь и собачьи испражнения. Аника выросла во взрослую тётю, но оставалась всё ещё той маленькой девочкой, которая тихо и подолгу играла в куклы, одевая их и давая им разные роли. Когда она выходила в таком своём наряде, она ругалась на младших сестёр, хамила маме с папой, держалась вызывающе и агрессивно. Мама не знала, что с ней делать и лишь тихо плакала, а папа, долготерпеливый, когда Анника переступала грань его терпения, срывал плакаты и фото поп-певичек, после чего заставлял Анику смыть с глаз тушь и стереть с ногтей лак. Улица, на которой они жили, периодически оглашалась воем-сиреной: Аника переодевалась, заплетала косички и меняла джинсы на юбку. Потом завывание утихало и через пару часов она спускалась из своей комнаты умытая и причёсанная, милая и заботливая. На её руках не было более чёрных кожаных браслетов с железными заклёпками и шипами. Были красивые, аристократические кисти с длинными музыкальными пальцами. И этими руками она помогала маме убирать по дому и мыть посуду. Она даже сама спрашивала:
- Чем, мамочка, помочь, что ещё сделать?
Она была просто золото.
   Потом наступала ночь, а за ним утро. Из её комнаты снова слышалась ущербная музыка, а на завтрак Аника выходила с обведёнными чёрным глазами, с выкрашенными в чёрноё ногтями, взъерошенная. Анника опять хамила и бросалась разными непотребными словечками. После этого всё повторялось по кругу.
   Солнце клонилось к закату. Ночь незаметно овладевала небом, и городом, и домами, и жизнью в них. Куклы отбрасывали блики полумесяца, заглянувшего в окно. Первые звёздочки нежно мерцали с тёмно-синего занавеса. В коробках розовели голые тельца сложенных куколок, рядом в коробке лежала стопкой их одежда. На аннушкиной вешалочке висели её немногочисленные наряды и платья. Сама Аннушка спала, свернувшись калачиком, мирно посапывала. По подушке разметались густые, душистые волосы с золотым отливом. На их нитях играл свет луны. Щёки были тронуты детским румянцем, проявившимся после вечернего душа и смытой косметики. Ребёнок - маленький, наигравшийся в свои новые игры - мирно спал. Какое завтра будет твое утро, Аннушка, какое платье ты наденешь и какую роль выберешь? Дай тебе Б-г, милая, чтобы твое утро было мирное, а роль счастливая...