Об интернационализме и дружбе народов

 Еще учась в Дрезденском университете в начале семидесятых годов, Серега участвовал во всех мероприятиях, организуемых совместно комсомольской организацией советских студентов и обществом германо – советской дружбы. Было такое общество тогда в ГДР. Поколение Сереги было хоть уже и не военным, но одним из первых послевоенных поколений. После Великой Отечественной войны минуло лишь 25 лет. И многие ее участники еще были живы. Казалось, что все эти «надуманные» общества дружбы – это такая пропагандистская игра политических элит. На самом деле, как в этом убедился Серега, это было не совсем так. Политика в этом деле, конечно, присутствовала, но послевоенная молодежь обеих стран, воспитанная в духе дружбы всех народов и интернационализма, уже не особо заморачивалась тем, что два великих народа – русские и немцы - были непримиримыми военными противниками. Да и пожилое поколение, по крайней мере в ГДР, относилось к событиям войны достаточно философски. Студенты частенько вечерами забегали в пивнушки, где естественно были интервьюированы присутствующими бюргерами старшего поколения на предмет их национальности. Узнав, что эти молодые, веселые ребята из Союза, многие вспоминали, что были в России в плену. При этом рассказывали об этом очень тепло, а многие и о своих любовных похождениях с русскими Машами или Наташами вещали. И, якобы только благодаря плену, они выжили в этой проклятой войне, что было, видимо, правдой.

 А в начале восьмидесятых Серега был делегирован из НИИ, где он трудился после окончания университета, для работы в научном центре одного из крупных химических предприятий ГДР. В 1982 году исполнилось 60 лет создания великой страны – Союза Советских Социалистических Республик. Руководство общества германо – советской дружбы, функционировавшее при химкомбинате, попросило советских специалистов организовать ряд встреч с коллективами передовых бригад предприятия. Всего было запланировано десять таких встреч. Как хватило здоровья у советских ученых и специалистов выдержать эти празднества, одному богу известно. Бригады-то менялись, а участниками с советской стороны были одни и те же люди, да еще и в основной своей массе не очень тренированные в нанесении серьезных «ударов» по печени. В подготовке к каждой встрече все вместе, а было в наличии семь семей специалистов, лепили до двух тысяч штук пельменей. Готовили и другие блюда русской кухни. Доставали из погребов и подвалов истинно русские разносолы. Ну а источники пива, да и более крепких напитков, благодаря финансированию со стороны общества германо – советской дружбы, были просто неиссякаемы. Как правило, среди немцев редко кто мог без проблем изъясняться на другом, кроме немецкого, языке. Да и среди советских специалистов не все свободно «шпрехали», не говоря уже об их женах. Однако, к концу вечера устанавливалась благостная атмосфера понимания всего, что говорилось языками жестов и на немыслимой для нормального состояния души и тела смеси языков, при этом не только русского и немецкого. Хотя россияне и не были злостными «пивунами», видимо, генетика их, приобретенная по наследству, играла свою роль. Все умудрялись выстоять, в буквальном смысле, до конца пирушки, в которую превращалось политическое мероприятие. Немецкие же друзья, которые никак не желали отставать от гостеприимных хозяев в части неписаных правил «российского пития», часто оказывались в непотребном состоянии. Некоторые даже садились под стол, чтобы сфотографироваться на фоне массы пустых бутылок, стоявших там опять же по исконно русскому обычаю выставлять там пустую тару из-под напитков. А некоторые после такой фотосессии там и располагались, чтобы отдохнуть. А у советских специалистов после празднования шестидесятой годовщины образования СССР появилось очень много новых друзей, с которыми при встрече обнимались, как с родными людьми, вспоминали, как съедали непомерное количество самодельных пельменей, как употребляли впервые в жизни гремучую смесь напитков. И Серега помнит и будет помнить всегда этот праздник шестидесятилетия страны, которой больше нет, но по которой до сих пор ностальгирует его поколение. И может быть даже не из-за того, что там было лучше, чем сейчас. Просто тогда и Серега, и его ровесники были молодыми, радовались жизни и радовали других, кто хотел радоваться вместе с ними.
               
 Но не только через общество германо – советской дружбы эта дружба крепилась. Развивалась она и через чисто человеческие взаимоотношения. На немецком химкомбинате работали знакомые Сереги и его жены еще по учебе в Дрезденском университете. Так Регина, с которой жена Сереги училась в одной семинарской группе, и ее муж Георг жили неподалеку. В первый раз, когда Серега с женой без предупреждения забежали к ним по пути, чтобы поздороваться, они были встречены у порога Георгом, который хмуро констатировал, видимо, не узнав обоих, что никого в гости они сегодня не ждут. Но потом узнав, долго извинялся. Немецкие обычаи ведь гласят, что в гости нужно быть приглашенным. Но это не для россиян. Ведь когда гости в России приходят даже без приглашения, да и вообще, как говорится, иногда «с бухты – барахты», хозяева все, что есть, мечут на стол и начинается расслабуха по полной. Друзья ведь пришли, а это – всегда радость! И Регина с Георгом к этому в конце концов тоже привыкли. И никогда больше уже не удивлялись, когда вдруг, откуда ни возьмись, Серега с женой появлялись на пороге их дома. Да и сами уже никогда не стеснялись прийти в гости без приглашения. Так, однажды они встретились на дне города. Он с большим размахом праздновался каждый год с приглашением, в том числе, автолавок с деликатесами из ближайшего к городку советского гарнизона войск. Серега там в этот день приобрел «по блату» ящик чешского пива. Ну и собрались в квартире Сереги, чтобы этот божественный напиток, который и в ГДР в то время был в дефиците, вкусить. Вкушали и закусывали достаточно долго – пока не «кончали» этот ящичек. При этом обсудили все мировые проблемы, поспорили на предмет, зачем Союзу нужно столько ядерных зарядов, которыми можно аж семь раз уничтожить планету Земля. Рассказали все анекдоты, которые знали. Самый смешной и вроде бы невероятный для того времени анекдот рассказал Георг: «На немецко – немецкой границе встречаются восточный и западный пограничники, причем выясняют вопрос, что оба будут делать, когда границу между ГДР и ФРГ откроют. Восточный немец говорит, что сразу же побежит на запад, а западный, что залезет на дерево, чтобы не затоптали». А был это 1983 год. Семь лет до фактической «аннексии» восточных земель со стороны ФРГ. А Регина с Георгом за год до этого объединения двух Германий тоже уехали на запад в Баварию, где живут на хуторе недалеко от Мюнхена.
               
 А возвращаясь к дню, когда был оприходован ящик чешского пива, Серега вспоминает, что Георг спросил тогда у него, есть ли в доме немецкое пиво. Услышав утвердительный ответ, очень удивился, почему же Серега выставил на стол чешское пиво, а не немецкое. Истинные немцы именно так бы и сделали, по утверждению Георга. Ну а чешское, дефицитное, вкусили бы в одиночку. Вот такие разные у нас понятия гостеприимства. Даже независимо от дружбы.
               
 Делегирован Серега на немецкий химкомбинат был вместе с Женей, который был на одиннадцать лет старше Сереги и работал в институте в экспериментальном цехе. И в Германии, если Серега трудился в исследовательском центре, то Женя работал на производстве. Там он познакомился и сдружился с немцем по фамилии Люкс. Он в то время как раз строил свой собственный дом и попросил Женю по возможности оказать помощь в строительстве. Женя с Серегой тогда несколько недель в выходные работали на строительстве подсобниками. Когда строительство было завершено, Люкс пригласил их в гости, чтобы, как предполагал Женя, обмыть завершение стройки. Придя к Люксу, сначала долго сидели в гостиной, обсуждая различные проблемы. Женя не очень дружил с немецким, поэтому Сереге еще и пришлось поработать переводчиком. В ожидании еды, которую готовила жена Люкса, было предложено испить пивка. На это предложение Женя откликнулся более, чем утвердительно, испытывая истому в ожидании праздника. В экспериментальном цехе института, где трудился Женя до делегирования в Германию, выдавали спирт для протирания различных механизмов и электрических клемм. Систематическое использование этого спирта не по этому предписанному назначению, а по более тривиальному и осмысленному, а именно, внутрь, натренировало организм Жени до совершенства. И он разминался пивком, томно ожидая, что при начале трапезы будет наконец-то налита и желанная стопка чего-нибудь покрепче. Но не тут-то было. Яства уже были поданы, а кроме пива их и запить больше было нечем. Когда уже откушали и убрали со стола, продолжили общаться на общие темы. Женя был в полнейшей прострации, не понимая, что же происходит и куда он попал. Люкс, видимо, все-таки заметив нервозность Жени, предложил: «А не испить ли нам по рюмашке?». «Ну наконец-то!» - читалось на довольном выражении лица Жени. Из запотевшей и долгожданной бутылки в стопочки объемом максимум в 20 грамм было налито, а бутылка после налива тут же была унесена Люксом со стола в неизвестном направлении. Минут через пятнадцать, которые в основном были проведены в тягостном молчании, Люкс спросил, а не желают ли гости испить еще рюмашку. После того, как и в этот раз бутылка после налива из нее опять исчезла со стола, истерзанная душа Жени не выдержала, и он безапелляционно заявил, что пора и честь знать, да и дома у него еще на сегодня масса дел запланирована. Простившись с Люксом и его женой, Женя с Серегой пошли в сторону своего дома. Женя по пути сокрушался таким бездушным и издевательским отношением к нему и его труду, бескорыстно отданному немецкому другу на строительстве его дома. Укорял и Серегу, почему тот не научил Люкса основам российского гостеприимства. И тут приятели подошли к ресторанчику, который назывался «Таможней». Здесь когда-то в стародавние времена проходила граница между двумя немецкими землями и, хотя сейчас ее уже не было, ресторан с таким названием присутствовал. Женя радостно хлопнул в ладоши, потер рука об руку и сказал, что вот уж теперь-то они отпразднуют по полной. Так и произошло! Под непрестанные жалобы Жени на непонимающих русскую душу немцев и под его тосты, воспевающие его выдержку в такой для него невыносимой и экстремальной ситуации, друзья завершили этот нелегкий для них день на высокой ноте восхваления русского братства и непоколебимости устоев интернациональной взаимопомощи.

 Вот такой разной бывала германо – советская дружба! Но она все-таки ни коим образом не сравнима с тем состоянием взаимоотношений, которые сложились сейчас с немецкой объединенной в одном государстве нацией. Да и разные они были – восточные и западные немцы, которые одного с Серегой поколения. С приходом новых поколений эта разница стирается. За редким исключением нет уже того тепла и взаимопонимания, которые были раньше. А жаль!