Серегу музыка всю жизнь сопровождает

 Серега с детства любил музыку. Особенно нравилось ему, когда играли на гармони или аккордеоне, или звучали русские народные песни. Эта любовь к музыке уходила корнями еще к тому времени, когда Серега с мамой и папой жили в селе Опеченский Посад, где молодежь частенько собиралась на берегу реки Мста, украшенной еще во времена Екатерины Великой гранитной набережной. Собирались с танцами под гармонь или аккордеон, с распеванием протяжных русских народных песен, которые гулко разносились над тихой вечерней рекой. Звучало очень задушевно и красиво. Обычно в это время, когда молодежь собиралась на эти посиделки, мама отправляла маленького Серегу спать, но он еще долго лежал, тайно от матери открыв окно, и наслаждался музыкой и песнями, пока не засыпал с открытой и завороженной музыкой душой. И хотя Серега не стал музыкантом, не выучился игре на каком-нибудь музыкальном инструменте и певцом был не весть каким, в детском саду и в школе участвовал в хоре и даже пел со сцены на выпускном школьном вечере очень популярную в конце шестидесятых «Восточную песню» Валерия Ободзинского.
 
 Любовь к песне сопровождала Серегу на всем протяжении его жизни. Во всех посиделках с друзьями, на праздниках и днях рождения родственников, друзей и просто хороших знакомых всегда собирался, как правило, коллектив, который был песенным. После принятия разгорячающих душу, открывающих все «чакры» и устраняющих барьеры скромности напитков, дело заканчивалось задушевными песнями, а иногда и не очень скромными частушками. Ну а коллективы, в которые Серега все-таки иногда и попадал, но в которых петь было не принято, удостаивались его однократного посещения без развития теплых или близких с таким коллективом отношений.

 Сформировавшийся в конце восьмидесятых – начале девяностых годов коллектив друзей и единомышленников после обсуждения за столом насущных, а затем и не очень личных: «государственных» и «мировых» проблем и слухов, плавно переходил к исполнению застольных, русских народных и бардовских песен, и даже романсов. Лучшими исполнителями в этом коллективе были Евгений Миронович Коцага и его жена Людмила Васильевна, у которой было музыкальное образование. Когда коллектив, иногда путая слова и мелодии, начинал им подвывать, оба снисходительно скрывали свое отношение к певунам с растоптанными медведем ушами. Но уж если кто-то совсем пел невпопад, то он заслуживал от Мироныча такой отповеди, что уши вяли. Очень хорошо исполнял бардовские песни свояк Жени Цыганова Володя Минкин. Почти при каждой встрече друзья просили Серегу исполнить его любимую песню «Есть только миг», которую он за много лет исполнения довел почти до совершенства и неплохо, в своем стиле, непохожем, например, на стиль Олега Анофриева или Николая Расторгуева, задушевно исполнял. В этом коллективе было всегда тепло, задушевно и приятно посидеть под рюмочку и льющиеся от сердца и любви к друзьям песни. Сейчас встречаются уже реже. Многих нет уже на этом свете. Но воспоминания о том чудном времени, когда встречались, провозглашали потрясные тосты, спорили, обсуждали события в жизни и в мире, и обязательно пели, остались в Серегиной памяти навсегда.

 И еще один песенный коллектив, вроде бы сам собой, сформировался с участием в нем Сереги в конце девяностых. Серега, который уходил с градообразующего предприятия Нижнекамска, в частный бизнес, в 1997 году по просьбе руководства вернулся на завод простых полиэфиров, чтобы организовать совместное предприятие с одним из крупнейших западногерманских концернов. Друзья у Сереги на заводе были еще со времен его здесь работы в восьмидесятые годы. Один из них, Владимир Тимофеевич Кузнецов, который еженедельно по четвергам ходил с друзьями в баню, предложил и Сереге присоединиться к его банной компании. Так Серега стал участником банного коллектива под названием «Чистый четверг», в котором пробыл вплоть до своего ухода на пенсию в 2016 году. Почти двадцать лет!
 
 Банщики встречались в бане механического цеха завода синтетического каучука на первой зоне объединения. Банный четверг при этом включал в себя целый комплекс мероприятий, а не только помывку и услаждение тел березовым веничком в парилке. После окончания банных процедур банщики еще некоторое время отдыхали в кабинете "владельца" бани Андреича и приходили в себя после крутого пара. В его каптерке в это время на электроплитке готовилось что-нибудь вкусненькое. Например, тушеная картошечка с мясом. Приносили банщики с собой и домашние разносолы, которые обычно без движения стояли в кладовках россиян. Эти разносолы по привычке голодных восьмидесятых годов закатывались почти в каждой семье в неимоверных количествах, в том числе и в годы, когда в магазинах можно было уже купить почти все без особых проблем. Поэтому эти заготовки не всегда находили применения дома. А для послебанных посиделок годились в самый раз. И для семей банщиков это было способом освобождения забитых заготовками полок для следующего заготовительного сезона. По готовности горячего яства банщики выезжали в теплый период года куда-нибудь на природу, а в холодное время шли в бомбоубежище, ответственным за которое был Андреич. И там, и тут действо развивалось в заведенном годами порядке. Вскрывались разносолы, выдавались ложки, которыми всегда вкусное горячее блюдо доставлялось из общей кастрюли в рты банщиков. Ну и конечно же по законам, провозглашенным еще Александром Васильевичем Суворовым о том, что «портки последние продай, но после бани выпей» и «после бани налей водку в чарку и, выпив, вмиг станешь бодрей», наливали чарку. При этом по какому-то неписаному в этом коллективе, существовавшему задолго до прихода в него Сереги,закону пили по очереди из одного стакана. Ну а потом и до песен доходило. Причем каждый исполнял свою любимую песню, начиная петь первый куплет. Остальные подключались со второго. А на территории объединения все сильнее «закручивали гайки». Отобрали и «буханку» (УАЗ) у Андреича. На ней банщики раньше выезжали на природу и развозились по домам. Поэтому в конце концов независимо от времени года друзья – товарищи начали послебанные посиделки проводить только в бомбоубежище, а по домам добирались на трамвае. Вот тут-то и начались самые интересные для Сереги и его банных товарищей песенные гастроли. Душа-то ведь пела и успокоиться не могла, поэтому петь продолжали и в трамвае. Если народу было немного, то и не стеснялись особо, а вот когда попадали на время пересменки, то пели с оглядкой и в пол-голоса. Но потом и сами привыкли к народу, да и народ к ним тоже. Некоторые даже подпевали. Да и вагоновожатые начали ближе знакомиться с «артистами» и даже выдавали им свой микрофон, по которому объявляли остановки, для того, чтобы народ лучше слышал «певунов».
 
 Да, любит русская душа распахнуться нараспашку. Любит порадоваться и заодно порадовать других людей. И таков российский человек, который красит песней свое бытие и в беде, и в радости. И на песне стоит российская земля! В этом Серега уверен на сто процентов!