Любовь и смерть Макса Кюсса, гл. 5

Глава 5. НОВАЯ ВОЙНА

     В Одессе было спокойно, даже слишком спокойно. Рахиль больше не упрекала, да и не было повода, но Макс не мог простить, что когда-то она не хотела принять его как музыканта, а теперь была равнодушна к его музыке. Возможно, по той причине, что в его музыке жила другая женщина. Так оно и было: когда Макс сочинял свои композиции, возникали в его душе волны Амурского залива и его муза, теперь бесконечно далекая.
     Мирная жизнь, однако, длилась недолго. Началась Первая мировая война и Макс Авельевич был переведен на должность капельмейстера в 5-ю Донскую казачью дивизию, где прослужил полтора года. Летом 1916 года в полк прибыл сам Главнокомандующий – император Николай II для награждения отличившихся. Император имел довольно скромный чин полковника, пожалованный ему еще отцом Александром III, и всегда противостоял попыткам военного министра произвести его в генералы. Тем не менее он принял главное командование, отстранив от этой должности своего дядю Великого князя Николая Николаевича, кстати сказать, профессионального военного, пользовавшегося громадным авторитетом в армии. По-видимому, император рассчитывал своим присутствием поднять воинский дух солдат, но в результате войну вел начальник штаба генерал Михаил Васильевич Алексеев, а сам император подписывал заготовленные им приказы и занимался награждениями.
     Оркестр весь этот день простоял на плацу, играя гимн в честь императора, туш при каждом награждении, затем марши для прохождения полка перед Его величеством. А после отбытия императора Максу было приказано сдать оркестр другому капельмейстеру и явиться в ставку Главного командования. Прибыв в Могилев, Макс узнал следующее: батальон охраны Ставки приказом начштаба главковерха №763 переименован в «Георгиевский батальон охраны Ставки» и укомплектовывается исключительно Георгиевскими кавалерами – солдатами и офицерами, награжденными георгиевскими крестами или орденами Святого Георгия. Батальон получил собственный знак отличия, погоны, кокарду и эмблему и ему придается духовой оркестр, капельмейстером коего назначается Кюсс. Жалованье офицеров было выше, чем в строевых частях. Увеличилось жалованье и Кюсса, которое он неизменно переводил своей семье.
     Офицеры, однако, довольными не казались и говорили, что они боевые офицеры и хотят воевать, а не прохлаждаться. Макс как-то спросил по этому поводу:
     – Так ведь и нижние чины, заслужившие награды, вероятно, тоже полезнее в строевых частях?
     Ответил полковник Пожарский, командир батальона:
     – В частях то же самое: георгиевских кавалеров сводят в отдельные батальоны – выдумка бюрократа Алексеева, напрочь лишенного солдатского сердца. Георгиевский кавалер должен служить примером для остальных. В полку их уважают и они стараются быть всегда первыми. А среди себе подобных они уже не могут выделиться и, как следствие, не проявляют ожидаемой от них самоотверженности, какую они проявляли в нормальных строевых частях. Особенно которые успели набрать полный бант*.
     Находясь в ставке, Макс Авельевич оказался, свидетелем чехарды со сменой главнокомандующих и окончательного развала армии. В марте 1917 года Николай II выехал из Ставки, но доехал только до Пскова, откуда в Ставку пришла телеграмма о его отречении от престола. При этом император снял с себя и верховное главнокомандование, возвратив было на эту должность Великого князя Николая Николаевича. Однако глава Временного правительства князь Георгий Львов посчитал некорректным ставить во главе армии члена свергнутой династии, и главнокомандующим был назначен генерал Алексеев, пробывший в этой должности менее двух месяцев. Затем примерно такое же время командовал Алексей Брусилов. В июле Керенский, сменивший Львова на посту министра-председателя Временного правительства и одновременно занимавший пост военного министра, назначил главнокомандующим генерала Лавра Георгиевича Корнилова.
     В августе по приказу Временного правительства Корнилов послал на Петроград войско под командованием генерала Крымова для борьбы с Советами. При этом Корнилов не скрывал своего невысокого мнения о Керенском, распоряжения которого ранее привели к провальному наступлению на фронте, а теперь – к наводнению армии агитаторами. Поэтому Керенский сообразил, что движущиеся на Петроград войска покончат не только с Советами, но и с его собственной властью, которой он очень дорожил, а сообразив это, приказал Корнилову остановить войска. Тот посовещался со своими генералами – и не подчинился.
     Тогда Крымов был вызван в Петроград к Керенскому на совещание, а в его отсутствие в результате действий агитаторов войска Крымова были распропагандированы и остановились на подступах к Петрограду. Корнилова, Деникина и других генералов арестовали и поместили в тюрьму города Быхов Могилевской губернии. После этого все генералы, которым Керенский предлагал пост верховного главнокомандующего, ему отказали и тогда Керенский назначил главковерхом самого себя. Но когда в Петрограде началось восстание, Керенский передал эту должность начальнику штаба генералу Николаю Духонину. Тот принял должность при условии, что будет восстанавливать боеспособность армии железной рукой, расстреливая всех агитаторов и дезертиров. Керенскому, отменившему своим декретом смертную казнь, теперь было не до возражений.
     После захвата власти большевиками Ленин вызвал Духонина по телефону и потребовал немедленно вступить в мирные переговоры с австро-германским командованием. Духонин отказался, заявив, что такие переговоры может вести только правительство, а не командующий армией. Тогда Ленин объявил Духонину, что снимает его с поста главнокомандующего, но он должен продолжать выполнять свои обязанности до прибытия нового главнокомандующего прапорщика Н.В. Крыленко. В Петрограде же Духонина объявили «врагом народа». Духонин после телефонного разговора освободил из Быховской тюрьмы всех заключенных там генералов и посоветовал им уехать на юг как можно скорее, так как он уверен, что большевики их расстреляют безо всякого суда. Те спросили:
     – А вас?
     – Меня тоже расстреляют, но долг велит быть здесь до конца и сделать все возможное для предупреждения прорыва противником фронта.
     20 ноября в Могилёве встречали нового главнокомандующего. На перроне, к которому подъезжал его поезд, собрались офицеры Ставки и ее оркестр во главе с капельмейстером Максом Кюссом. Когда Крыленко в сопровождении охраны вышел из вагона, к нему подошел Духонин и начал было рапортовать, но Крыленко, прервав рапорт, объявил, что генерал арестован и будет отправлен в Петроград. Духонин был отведен в вагон и оставлен там под охраной. В это время по городу распространились слухи, что генерал Корнилов со своим полком идёт на Могилёв. У поезда собралась толпа солдат могилевского гарнизона и потребовала выдать Духонина. В ответ на возражения Крыленко солдаты ворвались в вагон, вывели Духонина на площадку, кто-то выстрелил ему в голову, а затем его добили штыками и прикладами. На попытки Крыленко остановить самосуд нападавшие ответили, что если будет мешаться, то и ему самому сделают такой же конец.
     На следующий день Макс Авельевич обратился к Крыленко и спросил, нужен ли в Ставке оркестр, если новый главковерх прибыл заканчивать войну. Тот ответил, что оркестр никоим образом не нужен и завтра Кюссу и его оркестрантам выдадут пропуска, удостоверяющие, что все они демобилизуются и отпускаются по домам.
___________________
* «Набрать полный бант» – быть последовательно награжденным всеми четырьмя степенями креста св. Георгия, начиная с 4-й и кончая 1-й степенью.

Глава 6. http://proza.ru/2022/02/03/800