Высоцкий в Киеве. Воспоминание

Забил в поиск "концерт высоцкого в школе 49 в киеве" и сразу нашел в жж пост, сделанный 19 февраля 2011 года (https://newsparky.livejournal.com/149806.html). Дело в том, что в этой школе я учился, а сегодня день рождения Высоцкого, и хотелось как-то вспомнить самому и людям напомнить. Всё очень точно написано, хотя блогер всего лишь скопировал из газеты. Маленькой группой одноклассников мы встречались с Леонидом Исаковичем, нашим учителем физики около 2010 года, и он рассказывал нам эту историю почти слово в слово. Школу мы закончили в 1972 году, на концерте не были. Упомянутые в тексте учительницы – наши любимые. Как и сам Леонид Исакович, светлая ему память.

Киев и Высоцкий:
В застойные 70-е, когда под запретом было практически все, у людей иногда все же появлялись такие маленькие радости, как концерт кумира миллионов в простой киевской школе…
Владимир Высоцкий связан с Киевом неразрывно: здесь, на улице Воровского, родился его отец, на улице Франко жила его бабушка, у которой часто гостил маленький Володя. На Троещине в 1987 году появилась улица Высоцкого, на улице Воровского собираются вскоре поставить памятник поэту, а не за горами, говорят, и открытие музея Высоцкого в Киеве. И, конечно, в копилку «Высоцкий и Киев» нельзя не добавить концерты, которые Владимир Семенович практически подпольно давал в нашем городе. Один из таких концертов состоялся в 1973 году в киевской школе №49.
– Из очевидцев этого концерта в Киеве остался я один, – рассказывает нам ныне пенсионер, а некогда учитель физики киевской школы №49 Леонид Исаакович Эльгорт. – Одна учительница, из той нашей «инициативной группы», живет в Лос-Анджелесе, другая – в Германии, иных уж нет…
По словам Леонида Исааковича, концерт Высоцкого, ценность которого в те годы даже сравнить не с чем (приезд сегодня Мадонны в какое-нибудь пгт вряд ли может произвести больший фурор), сперва должен был состояться в сельхозинституте на Рейтерской. Но в институте не было актового зала, а в школе был, поэтому сотрудники института и попросили сотрудников школы о взаимовыгодном обмене. Сотрудников школы предложение обрадовало, но в школе помимо учителей был еще и директор – а он, как назло, «пускать этого проходимца в школу» наотрез отказывался.
– Видимо, чувствовал, что потом могут быть неприятности, – предполагает Леонид Исаакович. – Но у нас была активная группа учителей – я в ней был единственным мужчиной. Женщины взялись уговорить директора, и отказать им он не смог – не разрешил, но и не запретил: «Делайте что хотите, я на этот день из школы уйду. Только чтобы учеников во время концерта в школе не было!»
Ни о каких афишах, билетах речь, конечно, не шла, но Высоцкому нужны были деньги.
– Как мы узнали позже, сразу после этого концерта он летал в Париж к Влади, – продолжает Леонид Исаакович. – Поэтому, видимо, и сумму запросил по тем временам колоссальную: 350 рублей. Без билетов было не обойтись: мы разрезали на квадратики школьную тетрадь, упросили секретаря дать нам школьный штамп и стали продавать билеты по 3 рубля.
Осталось выпроводить после уроков школьников. Хотя двое из наших учительниц-активисток завели в «тайный» класс в торце актового зала самых преданных своих учеников, и те, приоткрыв дверь, фактически смотрели Высоцкому в затылок…
Конечно, нам очень хотелось концерт записать, но поскольку магнитофоны тогда были ручные, сильно щелкающие при записи, их попросили во время концерта не использовать – мол, Высоцкого это будет отвлекать.
Но выход мы нашли. Зал находился на втором этаже, а мой физкабинет, где у нас была радиорубка, – на третьем. Когда в актовом зале проходили какие-то свои концерты, то мы управляли техникой сверху, а динамики стояли в зале. Но Высоцкий от динамиков и вообще любых усилителей категорически отказался – тогда в сторонке по-ставили микрофон «Днепр» – новый, по тем временам чувствительный, микрофон, а в радиорубке я оставил ученика, который мне всегда помогал: «Ты слушаешь концерт и записываешь его на пленку».
К 17.00, времени начала концерта, народу собралось столько, что пришлось нести скамейки из спортзала, а часть людей и вовсе встала возле стен…
– Билетики мы собирали на входе и тут же уничтожали: «вещдоки» нам были не нужны, – вспоминает Леонид Исаакович.
Ровно в 5 часов подъехала черная «Волга», из нее вышел Высоцкий – в курточке, джинсах, с гитарой, в сопровождении двух молодых людей. Быстро зашел в зал, вышел на сцену, повесил куртку на стул и начал концерт.
– Нас поразило, насколько естественной оказалась его манера, его голос с хрипотцой – в записях это могло показаться чем-то наигранным, блатным даже, а он оказался таким… настоящим, – делится впечатлениями Леонид Эльгорт. – Нас просто поглотила его, как сейчас говорят, энергетика: притяжение к Высоцкому было мощнейшим!
Какие-то песни были нам знакомы, какие-то – абсолютно незнакомы. Была даже премьера: Высоцкий признался, что песню «В заповеднике» впервые исполняет перед нами. На семь часов у него назначен еще один концерт, поэтому он ограничивался кратким комментарием перед песней. На часы не смотрел, но время чувствовал точно: видимо, по количеству спетых песен. «Сколько песен я уже спел?», – осведомился Высоцкий, заметив, что одна из учительниц записывает очередность и названия спетого. – «17». – «Тогда спою еще парочку».
А потом стал отвечать на записки.
Вопросы задавали самые банальные: каковы ваши творческие планы, как вы в кино снимаетесь, как песни пишете…
– А одну записку, – улыбается Леонид Исаакович, – он вынул… прочел про себя… улыбнулся, сказал: «Ха!» – и положил ее в карман. А была у нас учительница химии, Роза Ушеровна, человек достаточно оригинальный и веселый. Это могла быть только ее записка. Через пару дней я спросил ее: «Вы ту записку написали?» – «Я. Я ему в любви призналась! Написала: «Вы очень хорошо выглядите, вот вам мой телефон, позвоните – поговорим».

Высоцкий уехал, но на этом история не закончилась.
– На следующий день директора школы вызвали в райком партии на объяснение, – вспоминает Эльгорт. – Очень серьезно его прорабатывали, но он никого не «сдал» – всю вину взял на себя. Как потом «по секрету» сказали нам двое КГБ-стов, пришедшие в школу нас «допрашивать», «нам очень повезло, что на этом концерте Высоцкий не пел запрещенных песен». Так что ограничились выговором. Как узнал райком партии? По всей видимости, на концерте оказался человек из райкома. А может, кто-то из наших доложил…
Прошел год-два, все забылось, но бобина с записью концерта у меня хранилась 30 лет. Уже рассыпалась вся, я переделал ее на «цифру». Раньше, выезжая с ребятами в колхоз, включал ее по утрам на полную громкость – Высоцкий с ролью «будильника» справлялся на «отлично»! А недавно мне позвонили из Америки и сказали, что и у них есть запись этого концерта. Откуда? Для меня загадка… Видимо, Сережа сделал тогда не одну запись…
Что рассказывал Высоцкий на том концерте.
– Как рождаются песни? Трудно, и с каждым разом все труднее. Если «Охоту на волков» я написал за 1,5 месяца, то некоторые песни отлеживались еще дольше. Иногда ночью кому-то звоню – и пою. Проверяю...
– Любимая роль? Каждая последняя. Я считаю, что в кино я еще не сыграл своей роли. Вот сыграл бы Гамлета, но Гамлет в кино уже есть…

Автор: Виктория АРОНОВА, фото Анатолия БОЙКО, "Газета по-киевски", 17 февраля 2011 г.