Судьба Коллер Фриды

Я родилась 27 июля 1935 года на Волге в Саратовской области в деревне Мессер первым желанным ребенком в семье российских немцев. Меня глубоко волнует история немецкого народа в России, я с интересом изучаю истоки разных семей , вернувшихся в девяностых годах двадцатого века назад на свою историческую родину.  У меня есть книга Игоря Плеве «Вселение немцев на Волгу» в трех томах, в ней указаны фамилии тех, кто до Второй мировой войны жил в Саратовской области в республике немцев Поволжья. Наша фамилия, а я в девичестве Арнбрехт, в ней тоже упоминается. Даже есть карта нашей деревни и ее история. Описано, как в 1776 году колонист Мессер организовал вокруг себя людей и основал поселение. Хлебопашец и мастер на все руки получил от государства сто пятьдесят рублей и с женой и дочкой трех лет начал хозяйствовать на земле. Через два года был постоен дом, куплены четыре лошади, несколько коров,  распахано двадцать пять гектаров земли, посеяна рожь, пшеница и другие культуры. Жители этой деревни не смешивали свою кровь с русской, по возможности сохраняли предания старины, культуру и религию немецкого народа. Я из пятого поколения колонистов.Конечно, сведения эти раньше были недоступны людям, а сейчас все военные архивы открыты, ко всему есть доступ, вот и появились исторические труды на эту тему.
Мамина прабабушка рассказывала моей маме, когда та была еще ребенком, как ехали из Германии на Волгу в телегах, везли с собой как особую ценность большие Библии в золоченном переплете. Мама из девяти детей была самая проворная, помогала своему отцу в ткаческом ремесле. Мой дедушка Эммануил Яковлевич Беккер был ткачем, с бабушкой Амалия Генриховной Эрнст они прожили в этой деревне всю жизнь, воспитали девятерых детей. Они наказывали детям не терять свой род. Но Вторая мировая война рассеяла большую семью по разным уголкам советской страны, а теперь между нами лежат еще и границы разных государств.  Например, папиного брата мы нашли по итнернету в Америке. Часть родственников живет в России, часть в Германии.
В 1929 и в 1933 году на Волге был большой голод, который унес миллионы человеческих жизней. Он коснулся и семьи моих родителей. Мать, Катерина Беккер, рассказывала, что нищета была ужасающая, выжили только за счет американской помощи продуктами, из этих продуктов коммуны готовили суп и выдавали населению по котелку на семью. Мать болела желтой лихорадкой и едва родила меня, совсем крошку.
22 июня 1941 года началась война с фашистской Германией. 28 августа вышел указ о депортации русских немцев в Казахстан, на Урал и в Сибирь. Когда объявили указ в нашей деревне, мой отец не поверил в него. «Не может быть, чтобы огромное множество людей сняли со своих родных мест и переселили вглубь страны». На утро все жители деревни должны были собраться у церкви, чтобы тронуться в дальнюю дорогу. До ночи в деревне стоял страшный крик и плач. К нам пришел наш сосед Хайнрих и дал нам мясо. Он заколол корову и жарил семье мясо, а у нас коровы не было. Мы зажарили полное ведро, и это было наше питание в дороге. Собрали столько вещей, сколько могли унести и на лошади поехали на станцию на Волгу за пятнадцать километров. Народу было много, отцу пришлось всю дорогу идти пешком. Я в дороге потеряла туфелек.
Мы плыли сутки пароходом, потом ехали эшелоном в сторону Алтайского края в течение месяца. Мама все просила у отца: «Давай сядем поближе к окошку, чтоб все видно было». Ей было душно в набитом людьми товарняке, а сердце у нее было слабое. По дороге один мужчина умер, его закопали возле железнодорожной насыпи. 28 сентября 1941 года мы выехали из дома, а 1 ноября приехали в Сибирь к кержакам, это староверы сибирские. С нами была тетя Амалия с мужем Фридрихом и трое ее сыновей, мои двоюродные братья Фридрих, Хайнрих и Карл. На санях по снегу, там уже лежал снег, повезли нас в деревню Красная крепость. Деревня так названа в честь боя, который был там во время Гражданской войны, бились большевики и белые полки Колчака, много народу погибло. А деревушка была маленькой: всего-то двадцать домов и контора. Староверы, народ суровый, нас к себе по домам не разобрали, никого не пустили, мы жили в конторе. Старожилы удивлялись, думали мы немцы с рогами, а мы такие же нормальные люди, как и они.
Мы жили в Красной крепости. В доме, куда нас поселили в комнате жил папин брат Фридрих с тетей Амалией и тремя детьми, мы на кухне, а в другой половине русская женщина Чулкова Татьяна с маленьким сыном, она работала уборщицей в конторе. Моя мама, когда мы приехали, сшила из нашей ткани для Татьяны юбку, та очень обрадовалась. У нее была совсем старая юбка, а денег не было.
Вскоре отца вместе с братом Фридрихом забрали в трудовую армию в Пермскую область на лесосеку Чардынь. Отец не прислал нам ни одной весточки, пропал. Я делала восемь запросов в область, тогда она называлась Молотовская область, но отвечали, что архив пропал и никаких сведений дать не могут. А мой крестный Андрей был тоже с отцом в этой Чердыне. Он упал там с нар и онемел, со временем речь его восстановилась, и через десять лет мы узнали о судьбе отца. В 1956 году я пошла получать паспорт в комендатуру и встретила дядю Андрея, он рассказал, что отец через три месяца заболел от голода и холода  и умер. Перед смертью с ним на нарах сидел брат Фридрих, он обещал не оставить заботами мою мать и меня. Но вскоре Фридрих заболел воспалением легких. Трупы из бараков выносили и выбрасывали на улицу за туалет, его тоже выбросили. Выбрасывать трупы приходилось дяде Андрею. Утром он пошел с чьим-то трупом и увидел, что дядя жив и сидит на снегу среди мертвецов. Дядя Андрей его забрал снова в барак, но тот уже не поправился, через некоторое время умер. В то время у них норма была на человека двести граммов проса. Посылали людей работать в тайгу, валить деревья, а есть не давали, и одежды не было.Дядя Андрей чудом остался жив. Папа мой был с 1907 года рождения, умер таким молодым!
В эту зиму умерли от голода две кузины и двое младших сыновей тети Амалии.  Остался жить старший сын Фридрих, в настоящее время он живет в Германии в городе Бергиш Гладбах, в его семье шестеро детей.
На Новый год маму забрали в трудовую армию в Горьковскую область в восьмое отделение. Я осталась одна. Три дня я не выходила из комнаты, только плакала. Потом пришли женщины из деревни, хотели забрать меня в детский дом, в город Барнаул. Татьяна вышла к ним и сказала, что возьмет меня к себе. Она гладила меня по голове, успокаивала: «Не плачь, Фридонька, если Катя не вернется, запишу тебя на свое имя и будет у меня сынок и доченька». Питаться нам было нечем. Ежедневно Татьяна приносила с работы в пригоршнях пшеницу, это мы и ели, особое лакомство - перемороженная картошка, она скользская, сладкая на вкус. Татьяна работала тогда свинаркой, кормила с совхозе двух племенных свиней из Америки, они очень ценились тогда. Свиней с весны до холодов надо было пасти, мы с сыном Татьяны пасли этих свиней. Свиней звали Липа и Гусинка. Пока пасем  - коренья всякие ищем, жуем траву, шпорыши. Однажды мы не досмотрели, и свинья Липа убежала. Ушла она в согру, это камыши такие в болоте. Через три дня Липа вышла, а с ней четырнадцать поросят. Мы плакали от радости, ведь Татьяне грозила тюрьма за потерю свиньи. Я жила у Татьяны почти год.
У мамы болело сердце, ее в трудармии комиссовали и отпустили домой. Ей дали справку, что она имеет право на государственное обеспечение. Со станции к нам сто километров мама шла пешком. На ней была фуфайка и черные с белым бурки, поверх бурок галоши из автомобильных шин. По дороге она встретила жителей нашей деревни, они сообщили ей, что я жива. Как сейчас помню, как она зашла и крепко прижала меня, Я уже только на русском языке разговаривала. «Ничего, доченька, я тебя опять по-немецки разговаривать научу». Мама пришла на следующий день в комендатуру, показала справку, просила выделить продукты. Комендант Лазорев сказал, что ничего съестного нет, а справку надо оставить, он ее еще посмотрит. Ну, мама и оставила. Через три дня пришла: ни Лазореваа, ни справки нет, сидит другой комендант, ничего не знает.А мама безграмотная, запрос в Горьковскую область в трудармию сделать не смогла. «Надо уходить отсюда, умрем тут с голоду и все», - решили мама и тетя  Амалия. Они взяли санки, усадили детей и пошли в район, в поселок Сорокино, сейчас это город Заринск. Там они устроились на строительство Алтайской железной дороги, копали лопатами глину, техники ведь не было! Сколько людей погибло на строительстве этой дороги!
В районе хотелось пойти мне в школу, но одеть было нечего. Каждый день я ходила на мамину работу. Повариха Лида наливала мне тарелку супа, за это мама давала поварихе одну продуктовую карточку. Я помогала держать флягу с супом в дороге к строительной бригаде. Я была спокойным ребенком, никогда не ругалась, ни с кем не ссорилась в детстве, у меня были дллинные волосы. я заплетала две косы, а вшей сколько в волосах было!
 Работа у мамы была очень тяжелая, когда представилась возможность, мама перешла сторожить картошку в поле. Однажды в сельсовете выделили помощь бедным семьям, дали мне фуфайку, валенки и ткань на платье. Я пошла в школу, училась очень старательно, меня ставили в пример другим ребятам.
Осенью маме дали большую зарплату картошкой. Одна знакомая посоветовала маме купить избушку у поляка, так как он уезжал к себе на родину. Поляк запросил сто пятьдесят ведер картошки, хотел продать ее на базаре, а деньги увезти с собой. А нам жить было негде. Мы ночевали на улице, на крылечке. Нарвем травы, постелим, чтоб мягче было и спим, люди нас с крыльца не прогоняли, все помогали друг другу. Хоть и жалко было картошки, боялись зимой умереть с голоду, но все-таки избушку купили. Осталось у нас пятнадцать котелков картошки. Избушка была такая: в горе около реки Чумыш, что впадает в большую реку Обь поляк вырыл нору, обложил ее досками - вот и вышла землянка. Внутри стояли нары в три доски и железная печка. Зашли мы с мамой в землянку. Вдруг приходит чужая женщина с тремя детьми и просится к нам, возьмите, мол, к себе, а то мы умрем. Мама пожалела ее. Поставили еще одни нары и стали так жить вшестером. Так и прожили три с половиной года. Вместе ходили в лес сучья собирать для печки, во всем помогали друг другу, дружно жили. Возле избушки был огород некопанный в двадцать пять соток. Люди приходили к маме, просили  землю под огороды. За небольшую плату мама давала землю, да и сами мы картошку и капусту садили. Мама подрабатывала у людей, мыла полы, полола в огородах - платили люди едой. Наша тетя Амалия тоже у полячки избушку купила.
Я подросла, закончила семь классов, выучилась на радистку на трехмесячных курсах. Тут государство направило меня на лесозаготовки. Я с подружкой, такой же семнадцатилетней девчонкой  Галей, должна была валить огромные сосны. Однажды я пошла за водой к роднику с битончиком, не усмотрела, что там сосна повалилась и сосна на меня упала, хорошо что стволом не задело, а ударной волной повалило. Меня оглушило, я упала, лицом вверх. Помню, как на небе облака медленно проплывали... Я решила непременно с этой работы уйти.
В Сибири мы прожили шестнадцать лет. Пришло время реабилитации. В 1956 году вышел указ. Мы и наша родня поднялись в Казахстан. Избушку продали за полторы тысячи и уехали к младшему брату отца в поселок Узу-Нагач.  Беккер Яков Яковлевич в трудовой армии работал на шахте в Челябинской области.  Встретил он нас со своей женой Милей с радостью. С нами поехали еще наши родственники Кляйны.   
Там я устроилась работать в больницу, мы купили саманную избушку. Вскоре я встретила своего мужа Иоганна Коллера. Он родился в Семипалатинске.В годы войны их семья тоже очень пострадала. Он учился в то время на полевода-механизатора в городе Алма-Ате, а я училась там на медсестру. Как поженились мы тогда с ним, так и прожили счастливо пятьдесят лет. 28 сентября 2005 года была золотая свадьба. У нас двое детей и двое внуков. Я проработала тридцать пять лет медсестрой в больнице, мой муж  сорок четыре года шофером. В Алма-Ате мы построили большой дом, все годы держали хозяйство.
У мужа большая родня. В Германию выехали в 1990 году составе тридцати семи семей Коллеров, по всей Германии имеем родственников. Моя мама выехала с нами. Умерла она через полгода-.
Я много в жизни видела, читала, много знаю. Всех приглашаю ко мне в гости, расскажу о прожитой жизни, услышите все от очевидца важных событий в стране.