Глава 20

20.

Войти в гостиную…

Пройти к журнальному столику…

Поставить на его плоскость-столешницу два стакана домашнего лимонада… Не забыв, при этом, подложить под них специальные пробковые кружочки… Действуя в точности так, как и обещала той, кто затеяла эту… встречу.

Кстати, здесь ее нет. Сама темная сущность по имени Флоранс, гостья Джеймсон-хауса, на сегодняшний вечер, ходит сейчас где-то по дому - причем, совершенно отдельно от своей помощницы.

И это странно. Более чем.

Просто, обычно она ужасно переживает от того, что Лиза Лир может оказаться где-то отдельно от нее. А вот сейчас, похоже, у нее нет никаких опасений — по этому поводу.

Неужели, ее истерика, в связи с подозрениями, будто Лиза способна покинуть ее, убежать, была просто очередным фарсом — спектаклем для девочки, которая зачем-то ей очень нужна?

Да нет. Не было там никакого спектакля. Никаких признаков актерской игры.
 
Так что это было… такое? Резкое и искреннее… Вроде как…

И самое главное. Что происходит вот прямо сейчас? Вне поля зрения той, кто скрупулезно выполняет сейчас пункты инструкции, полученной ею в преддверии запланированного… здесь.

В принципе, все уже готово — да, именно здесь. К этому самому моменту времени. Последним штрихом были как раз эти самые, два стакана домашнего лимонада. Так вот, они уже на месте. Значит, с точки зрения организатора всего… скажем мягко и уклончиво, предстоящего… В общем, раз уже все на своих местах, то можно бы уже и начинать!

Нет, не то…

Огонь. Он еще не угасает, но, как говорится, все к тому идет.

Подкинуть дровишек. Всего пару поленьев. Просто, чтобы не заморачиваться очередным розжигом камина. Тогда… В смысле, потом, когда все… начнется!

- А ты уже все приготовила! И даже принесла! Ну, что тут скажешь… Ты просто у меня молодчинка!

Голос темной личности прозвучал прямо за спиной. Лиза резко обернулась — налево и еще немного назад. И только потом поднялась с колена и выпрямилась во весь рост.

Флоранс…

Темная личность уже была здесь. Стояла в дверях, уже по эту сторону порога. Она смущенно улыбнулась ей в ответ — как бы извиняясь за то, что вошла вот так, неслышно и внезапно. Случайно.

Ага! Как же! Случайно это она! Кто бы поверил!

Уж точно, не Лиза!

Разумеется, Флоранс ее услышала. Там, изнутри себя. Или же не совсем... себя. Ну, учитывая тот факт, что тело ей принадлежало несколько более, чем временно! Услышала каждую мысль - даже ее интонацию и оттенок! И она, разумеется, вовсе не удивилась тому, что мелькнуло в голове у девочки. Напротив, гостья, с эдаким удовлетворением, кивнула, как бы соглашаясь с такими выводами — даром, что они вовсе не были озвучены!

- Разумеется, я пришла сюда совсем не случайно! - темная личность подтвердила ее догадку еще и словесно. - Скажу честно, для того, чтобы отыскать кое-что в этом… бедламе*! В смысле, поначалу я искала там, внизу… При этом, я старалась не попасться тебе на глаза. Чтобы тебя не спугнуть и, при этом, конечно же, перекрыть тебе пути отхода. Увы и ах, в поисках своих я отнюдь не преуспела! И пришла сюда! Видишь, моя дорогая, как все просто! К тому же…

Она усмехнулась - почти беззаботно и вовсе уже не стесняясь.

- Я придумала инструкции для тебя, - Флоранс улыбалась девочке без насмешки, можно сказать, что она сейчас делилась с нею радостью… некоторой. - Однако ты ведь в курсе того, что сама я терпеть не могу соблюдать какие-то там правила… В том числе те из них, которые я установила сама — для себя и для тех, кто мне нужен! Поэтому я решила прервать нашу… разлуку! И, заодно, проконтролировать тебя!

- Была нужда! - Лиза пожала плечами - нет, не возмущенно, скорее уж небрежно. Дескать, а мне вот совершенно безразличны чьи-то нервные переживания о том, не захочу ли я сбежать… в очередной раз! - Лучше скажи мне, что ты ищешь? Вдруг я смогу тебе помочь?

- Свечи! - коротко ответствовала темная личность. И тут же сразу пояснила - хотя бы что-то, пускай даже и частично:
- Я не хочу включать электричество! Оно меняет восприятие пламени от камина. Делает его… не таким натуральным! А мне нужна вся полнота наших впечатлений… Прежде всего, твоих! Это важно!

- А… зачем?

Лиза с недоумением показала на окно.

- Солнце светит! Какой смысл включать… зажигать какой-то свет? - спросила она.

Флоранс вздохнула.

- Вечереет, - сообщила она эту астрономическую новость, как некую пикантную подробность - самоочевидную, но отчего-то, совершенно незамеченную юной собеседницей. - Через час с небольшим солнце зайдет, В отличие от тебя, я смотрю на часы… Я вынуждена это делать!

- Ой… Да, наверное!

Лиза, если говорить честно, никогда не отслеживала время заката. Нет, она знала, что с самого Рождества год, как говорят астрономы, пошел на перелом. И теперь, понемногу, время, которое Солнце проводит на небосклоне, увеличивается. И пускай снег еще не сошел - вообще, в этом году зима выдалась холодной и оттепелей не было аж с середины декабря! Все равно, время повернуло к весне. И день, понемногу, помаленьку, отвоевывал у ночи минуты света.

А вот Флоранс…

Да, ей, конечно же, приходилось учитывать не только время своего нахождения в теле миссис Эллоны Мэйбл - за этим-то как раз и сама девочка следила, тщательно и несколько нервно! Степень освещенности комнаты - для чего-то специально задуманная гостьей — тоже, наверняка, имела какое-то особенное значение.

Лиза почувствовала себя чуточку неловко. Поэтому она не придумала ничего другого, как пройти к серванту и открыть один из ящиков.

- Здесь… все, что нужно! - сказала она.

И сама достала несколько хозяйственных свечей — желтоватых, стеариновых. А так же низенькие чашечки-подсвечники, с углублениями, как раз для таких… старинных источников света. Не столь уж востребованных, при наличии генератора в подвале этого дома. Который, в компании с паровым котлом,  работал почти круглосуточно и обеспечивал работу почти всего электрического хозяйства Джеймсон-хауса. В перерывах же, электрическую мощность, в несколько пониженном объеме, поддерживала целая батарея аккумуляторов — между прочим, достаточно дорогих, импортных, с надписью «Made in Russia»! Это уж девочка знала точно — не далее, как третьего дня ее, Лизы, Старшая устроила своей воспитаннице на эту тему подробнейшую экскурсию, с обучением основам общения с этими самыми… главными электроприборами. В смысле, как их включать и каким образом поддерживать их, так сказать, на ходу.

Это было сложно, но это было важно. И девочка теперь гордилась тем, что ее посвятили  тайны Электричества, обслуживающего значимые нужды Джеймсон-хауса!

Кстати, именно тогда миссис Эллона Мэйбл показала ей, где хранятся свечи… и многое другое, что, несомненно, может пригодиться, если в работе автономных систем их общего дома возникнут какие-нибудь сложности или же неполадки. Так что, Лиза с гордостью воспользовалась этими ее уроками — как оказалось, вполне практическими!

Флоранс благодарно кивнула ей. Конечно же, она и сама знала, где все находится. Но ей, наверняка, было все-таки приятно такое внимание со стороны помощницы.

В общем, гостья расставила свечи в подсвечники. Ну, а сии укомплектованные светильники она расставила по комнате, в самых разных местах, в том числе и на столе. Зажигать свечи она, естественно, не стала – за окном было пока что светло, причем, более чем!

Выполнив эту работу, Флоранс снова подошла к своей помощнице, знакомым жестом положила ей руки на плечи и улыбнулась, благодарно и несколько смущенно.

- Спасибо, моя дорогая! – произнесла она. – Не знаю, что бы я только без тебя делала!

- Все, то же самое! – девочка отозвалась на ее радушие, на ее благодарность, выраженную в самой позитивной форме**, весьма скептическим тоном и выражением лица. – Как будто ты была не в курсе, где это все хранится!

- Конечно же, я все это знала! – не стала отрицать темная личность. – Но взять самой – это одно. А вот получить то, что нужно, именно от тебя, через твои руки – совсем другое! Просто ты этого не понимаешь… пока еще!

Улыбка гостьи стала чуточку более грустной. А вот взгляд со стороны девочки стал теперь требовательным – почти на грани угрозы.

- Ты. Объяснишь. Мне, - Лиза произносит слова раздельно и очень даже внушительно. Да, она тоже не лыком шита! Она тоже позаимствовала прием, из арсенала своей Старшей! Вот так! – Сегодня же. Без скидок на то, что «Ты еще маленькая, не поймешь!», и всякое такое! Без отговорок. Без отсылок к моим проблемам, связанным с амнезией, якобы неизбежной при очередном воплощении!

- Да… Я постараюсь! – кивнула ей Флоранс со всей возможной серьезностью.

А потом…

Разумеется, она схватила свою помощницу за руку и потащила ее вниз. Исполнять, так сказать, требования пунктов… придуманных ею же инструкций. Там, внизу…

В общем и целом, все прошло достаточно быстро, просто и без эксцессов. Для начала, Флоранс посетила сама… то самое, пикантное заведение. Предварительно она, естественно, потребовала от девочки… «Стоять столбом! И никуда не отлучаться!» Дополнив слова свои некой пантомимой, умоляющей и внушительной, в одно и то же время. И ушла она только после того, как получила молчаливое подтверждение согласия, от другой стороны этого самого общения.

Вернулась она оттуда прямо таки сияющей – с чего бы это, а? Потом она сразу отправила туда же Лизу. Настоятельно потребовав, чтобы она сделала там… «Все свои дела, и великие и малые!»

Именно так Флоранс и завила, нисколько не стесняясь таких своих… намеков!

Лиза не осталась в долгу, снабдив свой ответ, в стиле «Что бы я делала там, в туалете, без твоих мудрых советов!», некой долей иронии – весьма изрядной! Да еще и фыркнула, эдак, насмешливо, едва ли не возмущенно!

Если честно…

Девочку все это напрягло. Элли всегда заявляла ей именно такое свое требование, непосредственно перед разного рода… болевыми мероприятиями. Когда ласково, когда сочувственно, когда с иронией… Но всегда настойчиво и всерьез – по понятным причинам! Впрочем, гостья успела ей пообещать, что каких-либо серьезных болевых испытаний лично для нее, для Лизы, не предвидится. Вроде бы. Но кто и когда доверял словесным волеизъявлениям темной личности? Которая в правдивости не была замечена ни разу – ну, вот совсем!

В общем… девочке пришлось немного напрячься – в понятном читателям смысле этого слова. Ну… просто так, на всякий случай! Который, дай-то Бог, и не случится вовсе! Хотелось бы на это… надеяться.

В общем, ситуация с посещением пикантного места для нее, для Лизы несколько затянулась – до нескольких минут, но все же! Впрочем, как раз сама инициатор этого мероприятия – занятного в своей торжественной серьезности, даже некоторой церемониальности! – по возвращении кивнула девочке с полным пониманием и даже с удовлетворением. После чего, торжественно подала-предложила ей свою руку и снова повела ее наверх.

Туда, где…

Когда они вошли в гостиную, Флоранс прошла вперед, в сторону очага. Шагнула прямо по постелям, к самой каминной решетке, прямо и непосредственно. Подкинула-забросила в очаг еще несколько поленьев. После чего, она так и осталась стоять лицом к огню, а спиной – к своей помощнице, так и замершей на пороге, там, у входа.

Повисло томительное молчание – на несколько мгновений, но тем не менее! Его нарушила сама же гостья. Не поворачиваясь к девочке, она тихо произнесла нечто странное.

- Лиза, пожалуйста, запри дверь. С этой стороны. Изнутри.

Это был… еще один звоночек. Очередной приветик от уже знакомых девочке болевых процедур. Лизу уже ощутимо кольнуло изнутри. Однако она все-таки подчинилась, исполнила это ее распоряжение – без споров и протестов.

Повернулась лицом к двери. Ключа там не было, зато имелась в наличии поворотная защелка, блокирующая язычок замка.

Девочка взялась за нее и повернула, запирая замок, так, что ручка сразу тоже замерла, не качнешь! И вот здесь, в этом самом месте своего занятия, одновременно с щелчком, Лиза услышала шорох ткани.

Та-а-ак…

Интересное кино… начинается…

Девочка повернулась на сто восемьдесят градусов. Не головой, а всем своим телом — медленно, в полном напряжении все мышц и нервов. И готовая, можно сказать, ко всему.

Ко всему, кроме того зрелища, которое открылось ей сейчас.

Флоранс стащила через голову платье - и когда она только успела расстегнуть все пуговицы! Учитывая тот факт, что переодеваясь и приводя себя в порядок, она вовсе не заморачивалась бельем, после этого движения -  руками и вверх - гостья осталась обнаженной - полностью и совершенно!

Следующим движением, Флоранс отшвырнула свою одежду — платье послушно перелетело на кресло и застыло там, замерло в полусползающем состоянии. И далее, темная личность предстала перед нею голая и, вроде бы как совершенно беззащитная — во всяком случае, открытая для взгляда со стороны. Вряд ли доброжелательного.

В каком-то оцепенении девочка наблюдала за тем, как это странное существо шагнуло назад — раз, другой, третий! Двигаясь уверенно, не глядя под ноги и вовсе не запинаясь при этом. Да, сейчас у этого создания с самой миссис Эллоной Мэйбл общего было мало. Разве только тело…

Да нет… Тело это было теперь всего лишь условной основой весьма загадочного существа. Чем-то вроде скелета… Однако, нет, иначе!

Обычные создания, на Земли, имеют скелет, либо внешний: жуки, пауки, крабы и прочие существа с хитиновым покровом. Либо внутренний: рыбы, пресмыкающиеся, млекопитающие — вплоть до человекообразных. Здесь же тело - живое тело! - выполняло эту самую роль. Причем, более чем странно. С одной стороны, тьма, составляющая визуально доступную суть явившейся, концентрировалась внутри. Кожа этого самого тела была своего рода границей ее распространения. С другой стороны, с поверхности тела, захваченного ею изнутри, темная сущность излучала в окружающее пространство загадочное свечение, в котором переливались оттенки цвета темного жемчуга, а еще белого - нестерпимо яркими искрами на светящемся сером фоне. И еще всполохи синего пробегали в этой ауре, подобно полярному сиянию на небе ночного Севера.

Движения обнаженного тела, обращенные назад, казались неземными - в смысле, не здешними, не отсюда! - как будто это было визуальным отражением реверсного движения кинопленки, немыслимым образом заснявшей картину загадочной жизни существа из совершенно иного мира. Не то, чтобы злого… Но и никак уж не доброго. Просто иного, абсолютно чуждого употреблению любых моральных категорий, выработанных человеком, когда бы то ни было.

Присутствовала ли в этом некая красота…

Несомненно.

Чего стоила одна только основа этого существа – телесная оболочка самой хозяйки Джеймсон-хауса! Той женщины, которая была сейчас… Бог весть где. Скорее, глубоко, чем далеко…

А если добавить ко всему прочему все визуальное обрамление этого самого тела – изнутри и снаружи… Это свечение, темное в глубине и условно светлое снаружи – эффектное, вне всякого сомнения! Все это, взятое вместе и одновременно, объединенное в одном существе, имеющем признаки человекоподобия, впечатляло, причем, весьма!

Между тем, сама темная личность, объект удивленного – едва ли не восхищенного! – внимания девочки, остановилась на постели - второй от камина, ближней к самой наблюдательнице – и, всего лишь на секунду замерев, двинулась вперед.

Всего лишь на один шаг. После чего, внезапно, опустилась на колени, наклонилась всем телом на сторону – к подушке, то есть, налево! Оперлась левой рукой на импровизированную постель, затем вытянула ноги и возлегла на левый бок…

Поставив теперь под сомнение для юной наблюдательницы самую возможность полежать подобным же образом и полюбоваться пламенем камина.

По всему выходило, что разжигали-то они его вдвоем и вместе. А вот пользоваться результатами этого труда собиралась только и исключительно сама Флоранс!

Разве это… справедливо?!

Впрочем, это был не самый актуальный вопрос. И, уж, конечно, не самый важный!

- Кто. Ты. Такое. Есть.

Лиза попыталась коротко сформулировать то главное, что сейчас по-настоящему имело значение. От чего теперь было бы производно все остальное. И, прежде всего, поведение девочки - как на будущее, так и вот прямо сейчас! 

Естественно, фраза эта – высказанная в стиле самых внушительных по звучанию обращений самой миссис Эллоны Мэйбл, чьи риторические таланты Лиза весьма уважала! – была заявлена не только твердо и требовательно, но еще и с вопросительной интонацией.

Судя по реакции Флоранс, в своей формулировке, вопрошающая сторона, ничуть не ошиблась.

В ответ… темная личность как-то странно вздохнула – то ли устало, то ли с разочарованием. Далее, она сделала короткую паузу и только потом отреагировала на это жесткое обращение вслух и членораздельно. Голос ее звучал напряженно. И, между прочим, было, отчего волноваться, кстати, не только ей!

- Ляг рядом… у меня за спиной. Ты узнаешь… все.

- Ну, наконец-то! Вот прямо сейчас мы займемся с тобою прикладной телепатией! Так?

И, не дожидаясь ответа на поставленный вопрос, девочка живо двинулась вперед.

Оказавшись перед второй постелью, пока еще свободной, она исполнила манипуляции, несколько сходные с финальными движениями Флоранс. Однако, в самом конце была остановлена коротким ответом:
- Нет.

- Э-э-э… Что значит, «нет»?

Лиза так и замерла, в несколько неловкой позе – ногами уже на одеяле, а верхней частью туловища еще нет, упираясь левой рукой в подушку.

- Тебе нужно будет лечь и придвинуться ко мне… ближе, - продолжила возлежащая.

- Ну… хорошо!

Лиза улеглась – точно так же, на левый бок. Однако едва она коснулась головою подушки, со стороны инициатора всей этой затеи последовало еще одно уточнение. Более, чем странное.

- Без одежды. Ты должна прижаться ко мне телом своим… свободной от одежды.

- Свободной. От одежды. То есть… голой.

Лиза уточнила ситуацию со своей стороны. Таким… спокойным голосом. Хотя внутри у нее уже закипала ярость.

- Голой, - спокойно подтвердила ее возлежащая собеседница. – Мне нужен контакт с тобою. Телесный. Кожа к коже. Иначе ничего не получится. Одежда помешает. Извини.

Крайнее слово прозвучало с явным сожалением. И девочку это буквально взорвало.

- Одежда тебе помешает, да? – воскликнула она, со злостью в голосе своем. – То есть, все те обещания о моей личной… пардон, интимной неприкосновенности, идут куда подальше? Ты захотела тупо переспать со мною, да? Получить меня… в интимном смысле? Сделать так, чтобы я принадлежала тебе! Сделать меня чем-то вроде… наложницы?

- Все запреты… остаются в силе, - глухо отозвалась темная личность. – Я не коснусь интимных частей твоего тела. Я вообще… позволю себе касаться тебя руками… только если ты меня обнимешь. Я просто прикрою твои ладони… своими. Сверху. Чтобы контакт был плотнее… четче…

- И ласковее! – дополнила ее посыл та, кому предлагалось, так сказать, перейти все границы приличия…

По своей же собственной инициативе. На свой страх и риск – надо добавить, честно и откровенно!

- Да, - подтвердила Флоранс то, о чем девочка подумала и не решилась сказать. – Если я обниму тебя… там, сзади… Ты знаешь, я могу и не удержаться. Я ведь могу обратить мою тягу к тебе в телесные прикосновения… Те самые, которые ты можешь счесть непристойными! А если ты сама меня обнимешь… обойдется без этого.

- Ах, даже та-а-ак! – протянула адресат ее странного предложения – более чем двусмысленного!

- Именно так! – подтвердила возлежащая ее собеседница.

В смысле, уже возлежащая - там, на импровизированной постели. И приглашающая присоединиться к ней… весьма своеобразным способом!

- А не много ли ты хочешь? - Лиза снова выразила голосом своим исключительную степень возмущенной иронии. – Что-то мне подсказывает: ты получишь от этого удовольствие! Однако… Если Элли узнает о том, на что ты пыталась меня спровоцировать… Знаешь, она посчитает, что ты ее опозорила, использовав ее тело таким вот… непристойным способом!

Флоранс помедлила с ответом – секунды две, не более! Потом усмехнулась, недовольно и обиженно.

- Вспомни, моя дорогая девочка! – продолжила она словесно. – Когда наша Элли наказала тебя… тогда, в самый первый раз… В тот вечер ты открыла для себя это странное ощущение, когда прикосновения ее руки, к твоей настеганной коже, дарили тебе наслаждение, а вовсе не боль!

- Допустим! – нахмурилась девочка. – И что?

- Ты тогда так искренне возмутилась тем фактом, что жестокие удары по твоему телу – причиняющие боль! – в системе моральных ограничений твоей Старшей вполне допустимы. А вот ласковые прикосновения – несущие тебе радость! – поставлены под сомнение, как предосудительные… А какие-то из них даже прямо поставлены под запрет! Тогда ты считала, что все это недопустимо бессмысленно и попросту глупо! Разве нет?

- Да, я так сказала, я так думала! – согласилась с нею девочка. – А ты-то здесь причем? 

- Ты дозволила мне наносить тебе удары, - ответствовала Флоранс. – То есть, я получила от тебя то же самое право, которое ты даровала до этого самой Элли. Однако ты всячески противишься тому, что может доставлять тебе удовольствие… Удовольствие из моих рук!

Крайняя фраза была произнесена едва ли не с обидой в голосе. Темная личность все еще лежала спиной к своей юной слушательнице и девочка не видела ее лица. Однако она готова была поклясться, что сейчас лицо Флоранс исказилось в попытке удержать внутри себя слезы. 

Однако… Темная сущность, возлежащая перед камином, смогла, сумела пересилить свои эмоции. И продолжила словесные увещевания без ярко выраженной слезной приправы. Правда, голос ее стал тише и глуше.

- Ты… желаешь этого от нашей Элли, - сказала она с грустью – едва ли не с отчаянием! – И при этом… ты всячески противишься тому же самому от меня.

Флоранс сделала еще одну короткую паузу, а потом выдохнула – на этот раз снова, с искренней обидой в голосе.

- Почему? – задала она вопрос, щедро снабдив его интонацией недоумения и даже некоторого огорчения. – Это же несправедливо… И очень… очень обидно!

- Ну, знаешь! – возмутилась девочка. – Это решать мне и только мне! Слышишь? Это я решаю, кому и что позволить делать с моим телом! Потому, что… Это мое тело! Мое, поняла? Это касается только меня, ясно? Тебе все понятно?

- Разумеется! – неожиданно согласилась Флоранс. - Я не спорю, что здесь решаешь ты и только ты! Я принимаю тот факт, что мое влечение к тебе… пока что несколько одностороннее. Но я не теряю надежды на то, что все переменится. И очень скоро.

- Ну, разумеется! – фыркнула девочка, передразнивая собеседницу, интонацией и словом. – Как только я окажусь в твоих объятиях, ты сразу же получишь… Вернее, возьмешь… Все, что хочешь! И скажешь потом – скажешь! – что я, дескать, сама тебе все… дала! Что я сама на все согласилась!

- Лиза… - устало произнесла адресат ее возмущенного спича. – Если бы мне надо было овладеть твоим телом… Просто, получить тебя всю… для телесного удовольствия… Я бы просто перешла к шантажу. Даже без угроз, просто намекнула бы тебе на то, что возвращение женщины, которую ты любишь – законной владелицы этого тела! – целиком и полностью зависит от степени твоей… благосклонности ко мне. Благосклонности телесного плана, - многозначительно добавила она. – Именно такого… Которое означало бы твою обязанность отдаться мне, любым моим… прикосновениям. Без возмущения, без возражений и споров. И знаешь, что?

- Что?

Лиза примерно понимала… В смысле, она примерно представляла себе, что именно будет высказано. Однако не могла не подтолкнуть к откровенности свою странную мистическую собеседницу. Ту, от которой сейчас зависело так много.

- Ты бы согласилась, - с уверенностью произнесла Флоранс, по-прежнему глядя в обратную сторону от нее. – И… согласилась бы на это еще не раз. Просто для того, чтобы я ни словом, ни намеком не сообщала нашей Элли о том, что я когда-то была с тобой… в интимном смысле.

- Так в чем же дело? – язвительно усмехнулась девочка. – Начинай это… все. Шантажируй меня. Раз уж ты считаешь, что это все у тебя… получится.

Флоранс в ответ…

То ли всхлипнула, то ли зарычала… то ли даже заскулила. Какой-то странный звук – что-то среднее между этими тремя. Аура ее вспыхнула особенно ярко – белым и синим. А темнота внутри стала еще мрачнее. Все это визуально обозначило ее обиду на все только что высказанное – искреннюю, буквально уже на грани отчаяния.

- Я… обещаю тебе… что даже не повернусь в твою сторону. До тех самых пор, пока ты не позволишь мне это. Или прикажешь мне это сделать. Я буду терпеть твои оскорбления… Я понимаю… В этот раз ты выросла в мире, где… не только зримые и чувственные проявления… но и самая сущность любви изгажены разного рода религиозной и морализаторствующей… братией. Которая судит всех и вся исключительно по себе… По своим собственным извращенным глюкам и бзикам! А ты… Ты все никак не решишься проснуться, отринуть мразотную мреть этого мира и вспомнить о том, кто ты есть на самом деле… И на каком месте ты всегда вертела его условности и правила – любые и всякие! Я подожду. Мое прошлое… Оно приучило меня к терпению. Обидно только, что терпеть все это мне приходится именно от тебя. Но…

Флоранс сделала паузу в своей речи – сбивчивой и патетичной. Вдохнула-выдохнула, преодолевая слезный спазм. И выдала финал своего выступления, визуально отстраненного от адресата, в надежде на… большее.

- Мне не нужно банального обладания твоим телом… Оно мне не нужно… само по себе. Мне нужны чувства… те самые. От тебя. А степень телесности наших с тобою отношений… Их определяешь ты и только ты. Как всегда.

Крайняя фраза, как это ни странно, юную слушательницу зацепила. Причем, весьма чувствительным образом. Почти болезненно, как будто говорящая была в чем-то права… И все ее намеки на то, что адресату ее слов пора — давно уже пора! - встряхнуться и вспомнить нечто… значимое… Все эти намеки означают, что темная личность действительно кое-что знает о ее, Лизы, прошлом.

Особом прошлом. Вовсе не том, что связывает ее с фактом нынешнего воплощения в теле девочки по имени Лиза Лир. Флоранс точно знает нечто, случившееся с нею в одном из предыдущих воплощений.

С нею? В смысле, с тобой?

Нет, с ними… То есть, с вами обеими! Между прочим, в нынешнем своем воплощении ты - Игрок, ведь именно этим странным званием тебя отметила Флоранс! - вряд ли встречалась с нею… Со странной сущностью, которая пригласила тебя в эту комнату, так сказать, полежать у камина… в почти интимной позиции… взаимной.

Нет, вы с нею, наверняка, встречались прежде. Скорее всего, там, в России. На что прозрачно намекают все эти внезапные проговорки темной твоей собеседницы. Ну, насчет понимания русских слов, их смысла - как прямо, так и в контексте! - и правильного их произношения.

А если учесть весьма негативный опыт самой темной личности — в части обычного финала каждой из жизней, прожитых ею… там…

Скорее всего, ваша встреча, в том самом… русском твоем воплощении, завершилась… Скажем мягко, отнюдь не на позитиве. А может быть, и вовсе печально.

Не исключено, что именно по этой причине, память об вашей встрече оказалась заблокирована… и у нее, и у тебя. При этом, вы обе… Опять-таки, скажем мягко, весьма уклончиво… Вы сохранили некоторое влечение друг к другу. Чувственное и взаимное.

«Да-да! - вынуждена была признать девочка, в итоге этого своего размышления. - Именно взаимное! Иначе бы у меня в голове просто не уместилась бредовая идея о том, что какой-то сущности, подселенной в тело той, кого я люблю, можно разрешить всю эту… придурь! Это если выразиться мягко и без нецензурностей, насчет всех этих «поощрительных общений» откровенно истязательного рода! Действительно… Кому такое можно доверить, кроме той, кого любишь… или любила… когда-то! Да, только такой личности, которую я опознала как сущность, заслуживающую подобного доверия, могла я дозволить вести себя со мною именно так! Только ей! И более… никому! А это значит...»

Аура темной личности, нагло занявшей теплое место - в смысле, место прямо напротив камина, лежательное и уютное! - вспыхнула снова. Только сейчас визуально доступное проявление специфики этого самого… существа, в этом мгновенном всполохе обозначило гораздо больше синих тонов, чем прежде.

Да… Реакция Флоранс была вполне однозначной и понятной.

- Ты все еще слушаешь, о чем я думаю… вот прямо сейчас. Это так?

Вопрос был задан, скорее, для проформы. Однако Флоранс отреагировала на него четким и недвусмысленным согласием — скорее даже, одобрением! Кивнула головой — это заметно было даже сзади, со спины! - одновременно с еще одной вспышкой синего цвета.

- Внимательнее, чем когда бы то ни было! - услышала девочка словесное подтверждение своим догадкам. – Сегодня… в смысле, здесь и сейчас, у меня есть шанс… один-единственный шанс добиться того, чтобы ты меня поняла! Поняла и приняла… И поверила мне. Иначе нет никакого смысла…

- Твои предложения?

Девочка задала этот вопрос тоном голоса, в котором смешались любопытство и ирония. Как-то напополам. Однако темную личность это явно обнадежило. В такой реакции юной собеседницы она увидела повод для оптимизма.

Увидела? Как?

Разве на затылке у таких существ… Разве у них там присутствует нечто, напоминающее глаза?

А ведь она отреагировала… Как она умудряется видеть… не оборачиваясь?

Или же звучание голоса само по себе оказалось более чем красноречиво?

- Если ты боишься интимного насилия… с моей стороны… То знай, моя девочка, что такое от меня в твой адрес попросту невозможно! – немедленно отреагировала Флоранс.

Лиза чуточку сменила свою позу. Она немного приподнялась на своей импровизированной постели, уперев левую свою руку локтем в подушку. И, естественно, направила в сторону личности, возлежащей в занятной позиции между нею и камином, эдакое… взглядо-скептическое выражение лица своего. Точное и однозначное. В ответ Флоранс…

Девочке показалось, будто темная личность снова ее… То ли увидела, то ли почувствовала эту самую визуально доступную эмоцию как-то иначе, изнутри самое себя.

Сущность, явленная в теле миссис Эллоны Мэйбл, вздрогнула и даже сделала робкую попытку повернуться к ней. Вовремя спохватилась — наверняка, припомнив недавнее свое обещание. Поэтому голову она повернула градусов на десять, не более. Разумеется, она тут же сразу вернула свой взгляд на прежнюю линию, от адресата слов в сторону камина. В обратном направлении от цели-объекта своего нынешнего общения.

- Лиза… Ничего не бойся! – голос ее дрогнул и зазвучал теперь просительно, почти умоляюще. – Пожалуйста, поверь мне! Клянусь, что я не сделаю тебе ничего плохого! Любые мои действия… Любое движение, которое может показаться тебе опасным… даже просто подозрительным…  Ты вправе его блокировать как угодно жестко! Я не обижусь! Кроме того… Ты зря считаешь, будто я желаю получить тебя в интимном смысле! То есть… обладать твоим телом. Все гораздо сложнее! Все обстоит почти наоборот! У нас с тобой…

Крайняя фраза прозвучала с изрядными нотками смущения. Лиза предпочла не вдаваться в подробности смыслов этого ее заявления – более, чем неоднозначного! Вместо того, чтобы впустую придираться к словам, она предпочла сосредоточиться на деловой части их нынешнего общения.

- Я спросила тебя, что именно ты предлагаешь мне, - напомнила она. – Что я должна сделать… для тебя!

- Обними меня сзади, - повторила свою просьбу темная личность. – Прижмись ко мне плотно, без стеснения. Пожалуйста, сделай именно это! Не для меня… Для нас с тобою! – добавила она умоляюще. – Пожалуйста!

- Голая.

Лиза не вопрошала, просто уточняла. Дескать, не передумала ли сия… заказчица объятий.

- Да…

Это слово прозвучало уже в совершенно вымученной тональности голоса. В стиле: «Ну, что тебе стоит…»

Нет, не передумала…

И что же теперь делать? Издеваться над ней? Качать права? Или попросту игнорировать ее слова – в смысле, просьбы и интересы?

Или все-таки… рискнуть?

Разумеется, она ее услышала.

- Попробуй, - озвучила темная личность ответ ее мыслям, ожидаемый и логичный. – На самом деле, ты вовсе ничем не рискуешь! Попробуй, и ты в этом убедишься! И еще…

Флоранс на секунду замолчала – явно формулируя свой очередной аргумент. После чего, она все-таки выдвинула его, снова пытаясь убедить юную собеседницу.

- Ты видишь меня сейчас… в моем сущностном виде, - сказала она. – Поверь, поддерживать такое мое… состояние не так уж просто. Вряд ли я смогу это делать больше часа. Пожалуйста, поторопись!

- Но все-таки… Как насчет Элли…

Лиза попыталась то ли выторговать у нее еще одно условие-оговорку. То ли высказать очередное сомнение – между прочим, вполне обоснованное! Однако Флоранс, в ответ на спутанные ее возражения, буквально взорвалась эмоциями. 

- Послушай! – воскликнула она. – Ты же все… Абсолютно все чувствуешь правильно! Так отчего же ты никак не можешь решиться! Ты же никогда не была такой… трусихой!

Как ни странно, этот аргумент – откровенно говоря, сугубо эмоциональный и более чем спорный! – возымел свое действие. Лиза перестала колебаться. Она встала-поднялась со своей части их общей сдвоенной постели. Шагнула в сторону условного изножья, расстегнула свое платье и стащила его через голову, одним решительным движением. Снятое платье полетело-упало на крайнюю оконечность одеяла, постеленного на пол. Стоя на нем, Лиза, быстрыми движениями стянула с ног домашнюю обувь, вместе с носками, отбросила чуть подальше, в сторону, на паркет. И уже было подтянула спереди майку – чтобы потом легче было, снова-сызнова заведя руки за спину, стянуть ее с себя, обнажив тело сверху… Как та, кто добивалась от нее такого обнажения, произнесла одно слово – причем, явно, не в тему всех своих предшествовавших уверений и просьб.

- Подожди…

Лиза хмыкнула и отпустила нижнюю одежду. Ее майка так и осталась небрежно задранной в складку снизу. Впрочем, это ее не беспокоило – чего стесняться уже, в преддверии, так сказать, кое-чего куда как более… сомнительного!

Однако слово, произнесенное и услышанное, снова-сызнова подвесило ситуацию в некоторую неопределенность. И теперь это все нуждалось в разъяснениях и пояснениях. Как можно более внятных и конкретных.

Лиза картинно приподняла свои брови, уперла руку в бок, и в целом выразила и лицом своим, и телом молчаливый вопрос: «Что еще ты такого себе удумала, подательница сюрпризов?»

- Дрова. Подкинь еще… немножко. Просто… чтобы горело чуточку… дольше.

Сказано это было голосом, в котором смешались неловкость, сожаление и смущение – примерно в равных пропорциях. О том, что возлежащая персона вынуждена сейчас просить еще и об этом. Впрочем, сама по себе просьба была вполне логичной – на этот раз! Поэтому Лиза, без вопросов и возражений, исполнила очередное пожелание темной личности. В смысле, подкинула дров в очаг. После чего, украдкой бросила взгляд свой на заказчицу этих самых действий, по обеспечению отопления их общей постели… на полчаса максимум. Что-то подсказывало девочке, что в дальнейшем обслуживать потребности камина придется также ей самой, как условно младшей по ситуации. И ей теперь...

Было просто любопытно, каким выражением лица своего темная личность выразит свою реакцию на то, что она, Лиза, по-прежнему послушна ее воле. Воле сущности, явленной в чужом теле.

Деваться, в общем-то, было особенно некуда – на кону по-прежнему стояло возвращение в это самое тело миссис Эллоны Мэйбл! Но любопытство…

Его же никуда не денешь, правда?

Увиденное… оказалось более чем неожиданным. Флоранс, как и прежде, лежала лицом своим к камину, совершенно голая… Можно сказать, что нагота ее была контрастно подсвечена – светлым и темным, соответственно, снаружи и изнутри. Глаза темной личности были прикрыты. При этом, руки ее были соединены в молитвенном жесте, а губы шевелились… И бывшая воспитанница католического приюта на мгновение готова была поклясться в том, что возлежащая шепчет сейчас Salve Regina***.

Нет… Этого никак не могло быть!

С другой стороны, если это все-таки правда, значит, ей сейчас сильно припекло! И она сейчас действительно боится того, что адресат всех просьб, вот прямо сейчас, попытается уклониться от исполнения своих обещаний.

Лиза не рискнула задать ни один из множества вопросов, что вертелись у нее на языке. Вместо этого, она вернулась на прежнее свое место – тем же самым маршрутом, что до этого отправилась к камину. То есть, обошла возлежащую со стороны изножья, только в обратном направлении. Там девочка снова бросила взгляд на Флоранс – уже сзади.

Темная личность лежала, не шелохнувшись, а контраст ее ауры и внутреннего визуально доступного наполнения тела при этом нисколько не смягчился.

Лиза не стала больше тянуть время. Майка и трусики последовали в том же самом направлении, куда чуточку ранее отправилось ее же платье. Девочка зябко обхватила себя руками – накрест, прикрывшись только сверху и оставив в визуальной доступности наготу свою снизу. В комнате было тепло, так что это ее внезапное желание обхватить себя, обнять, схватить в охапку было просто нервным.

А еще… У нее действительно, возникло желание сбежать.

Да, такая... Последняя отчаянная мысль о побеге… придавленная страхом, что странная темная сущность, которая требует ее к себе, вот прямо сейчас передумает, и не вернет ей ту, ради кого все это затевалось… 

Лиза пересилила свой страх. Девочка замерла, в этой зябкой позе, в ожидании дальнейших распоряжений.

Естественно, она их получила – тихим шепотом загадочной темной сущности, которая…

Кажется, только сейчас Флоранс действительно поверила в то, что адресат ее вожделения все-таки решилась на этот безрассудный и рискованный шаг!

- Одеяло… Пожалуйста, прикрой нас. Так будет уютнее… тебе и мне!

Лиза встала на колени — по-прежнему находясь именно там, позади нее. Подхватила самое большое из «укрывательных» одеял - они были чуточку полегче тех, которые постелили на пол. После чего, широким движением накрыла возлежащую. Естественно, так, чтобы не остаться внакладе. А потом и сама тоже юркнула под это самое одеяло, прикрыв себя. И сразу же замерла, вытянувшись параллельно темной личности, буквально в нескольких дюймах от нее. Все еще… то ли опасаясь, то ли просто стыдясь даже рукой коснуться ее кожи. Вернее, той светящейся-переливчатой субстанции, что ее окружала.

Флоранс…

Она, по-прежнему, не поворачиваясь к девочке, чуть приподнялась, нащупала и водрузила друг на друга пару подушек. Примерилась к ним головою - вроде бы приемлемо! После чего, оперлась локтем чуточку ниже  и, в свою очередь замерла в этой странной позе. В смысле, так, что между телом ее и постеленным на пол одеялом теперь оказался своего рода просвет или зазор.

- Подсунь свою руку… левую… мне под бок. Правой обхвати меня… сверху. И прижмись.

Эта команда была отдана дрожащим голосом. Ну, еще бы! Ведь до исполнения ее желания оставалось уже совсем немного!

Хотя бы в части позы и дистанции.

Лиза, вообще-то, надеялась на то, что Флоранс… ну, хотя бы сдвинется ей навстречу, сама. Однако же, нет. Темная личность по-прежнему следовала своему давнему принципу, согласно которому она предпочитала возлагать инициативу на... Скажем уклончиво, на свою партнершу, по этому самому предосудительному действию обнимательного рода.

Девочке снова пришлось подчиниться. Через мгновение, она оказалась в той самой позиции, вожделенной для инициатора этой самой… встречи на полежать. Замерла, обхватив тело… своей Старшей. При этом Флоранс очень аккуратно опустилась на постель, прижав левую руку Лизы — впрочем, пока что это девочке проблем не доставляло.

Лиза, наконец-то, решилась и прижалась… Вернее, коснулась, буквально на мгновение, тела возлежащей, сзади — грудью и животом ее спины, а бедрами… ниже. При этом пальцы девочки сами собою задели ее грудь.

Грудь той, кто, когда-то — вернее, совсем недавно! - ее приютила. Той, кто была назначена ее, Лизы, опекуном…

Ой… Как неловко… Как стыдно…

И еще…

Как сладко чувствовать… такое.

- Не так, - слышится шепот нынешней владелицы этого тела. - Возьми их… в горсти, в пригоршни… Прикрой их, как-будто щитом… каждую. Защити ее… И меня… тоже.

- Фло…

Этот беспомощный ответ, сделанный на судорожном выдохе... Ведь нельзя же, нельзя! Совсем нельзя! 

Так вот… Он прозвучал теперь, как жалкая пародия на прежнюю тональность былых ее реакций — тех ироничных слов и фраз, которыми девочка откликалась на все предыдущие настоятельные просьбы своей загадочной собеседницы… в общем-то, уже почти добившейся своего!

И еще…

Мелькнула отчаянная мысль — безмолвным криком, который, наверняка, услышала та, кто получила от нее… вот это все!

«Только бы Элли об этом ничего не узнала! Фло… Да, она была права! Я все отдам за то, чтобы она… Чтобы Фло об этом молчала! Все, что она пожелает!»

В ответ…

Пальцы возлежащей — там, впереди! - коснулись ее, Лизы, пальцев — снаружи. И снова шепот — тихий, доверительный… Так похожий на… извинения!

«Тебе нечего стыдиться! - звучат слова - сбивчиво и нервно, то ли изустно, то ли прямо в голове у нее, у Лизы. - Вот сейчас, сию минуту… Ты просто защищаешь ее от меня! Так, как умеешь… Знаешь, моя девочка… С одной стороны, это очень обидно - ведь я… Ведь той, кого мы любим… Мы с тобою, обе, и я, и ты… Поверь, я никогда не думала… Никогда не посмела бы ей угрожать! С другой стороны, для меня это повод… восхищаться тобой! И желать твоего внимания и любви… еще больше!»

Пауза в этой речи — полной эмоций и, в то же самое время, почти бессвязной! Короткое движение пальцев по ее, Лизы, пальцам… И новая мысль, доносимая той странной темной личностью, кто желает ее любви…

«Пойми… Сейчас ты защищаешь не только ее. Ты защищаешь еще и меня! Мои интересы! К тому же...»

В голове — или снаружи, не суть! - прозвучал отчетливый смешок. Горьковатого тона звучания.

«Ты боишься коснуться тела той, кого ты ценишь и любишь… Однако, ты забываешь одну важную деталь. Сейчас это самое тело… мое. В некотором смысле, - продолжила свою речь Флоранс. - Так что, все ощущения, от общения с тобой — тем более такого… Прости, это только мое достояние. Наша Элли… не получит и тени намека на то, что было между нами… и еще будет! Да! Считай, что я вот такая жадина и скупердяйка! Все себе! Но я ждала этого… Господи… Как долго я этого ждала! Вот только ты… Лиза, что ты чувствуешь? Ну… помимо стыда? Скажи словами, не стесняйся!»

- Мне… приятно, - неловко, стыдливо, с паузами откликнулась Лиза на ее призыв, - касаться ее… тебя… там… - уточнила она… тоже шепотом.

Сгорая от стыда.

«Не то, - с укоризной произнесла - опять-таки, то ли вслух, то ли мысленно! - адресат ее неловких объятий. - Не то, и не так! Лиза, милая! Перестань стесняться! Ведь это тебя сбивает! Мне надо… Очень надо, чтобы ты сейчас ощутила вовсе другое!»

- Что именно?

Голос девочки прозвучал… то ли мысленно, то ли вслух — наверное, так же, как говорила с нею та, кто добивалась этого странного понимания. Естественно, Флоранс ей ответила. А куда ей было деваться?

«Ты сейчас должна ощутить… понять… познать… вовсе не кожу, - сказала она. - Не ту оболочку, которую я использовала, чтобы выразить мою суть… лично для тебя! Прижмись ко мне крепче и… ничего не бойся! Откройся мне изнутри. Вот прямо сейчас… ты замкнулась и не чувствуешь главного. Попробуй ощутить своей кожей все то, что раньше ты увидела своими глазами. То, что я показала, явила тебе! Телесные прикосновения… В общем, эти наши касания обозначают лишь самую общую связь между нами. Связь самого начального, низшего уровня. Прочувствуй свою силу… возможность проникнуть за эту телесную грань. За внешний барьер. Шагни изнутри самоё себя. То самое свечение, которое ты видела снаружи этого тела… Почувствуй его! Нет, не кожей… Вернее, не столько кожей, сколько иначе, глубже… Там, изнутри себя, теми чувствами, которые отличают  тебя от обычного… человека, роль которого ты сейчас так мастерски играешь! Я специально подсветила себя, чтобы помочь... Это свечение… оно тебя подхватит и поможет тебе пройти вглубь… Туда…»

Она не договорила, однако Лиза прекрасно поняла, о какой именно… глубине идет речь.

- Туда, к тебе… Во тьму? - уточнила она.

Очередной горький смешок был ей ответом.

Далее…

Ее, Лизы, правой руки коснулись губы той, кого она сейчас обнимала так неловко. И снова шепот… звучащий отчаянной надеждой на понимание.

«То, что ты видишь меня… именно такой, темной… Скорее иллюзия, чем отражение моей сути. Да, я не самый достойный образец религиозной нравственности, добродетели и прочего… Того, что так ценят эти ханжи моралисты… от которых ты пострадала там, в приюте! Но ты… Ты же вовсе другое существо! Для таких, как ты, все эти условности никакого значения не имеют! Ты выше их! Ты смотришь в самую суть любых существ… любых вещей и явлений! Ты, и только ты способна войти в меня… В тайные глубины того, что составляет самый смысл такого странного создания, как я! Неужто ты не видишь, что я никак не могу позволить себе никакого посягательства на тебя… против твоей воли? Это ты имеешь право познать меня… без моего согласия! Познать меня во всех смыслах! Ты главенствуешь между нами! Ты единственная вправе овладеть всем тем, что находится там, у меня внутри! Войди же! И прими меня такую, как есть!»

Лиза, наконец-то, решилась. Поступила в точности так, как требовала… нет, скорее уж просила, даже умоляла та самая темная личность, что прикрыла сейчас ладонями ее пальцы — прикрыла с такой заботой и нежностью! Девочка… Нет, не прижалась. Сама прижала к себе временную владелицу тела своей Старшей, уже не стесняясь того, что руки хозяйским жестом овладели грудями адресата ее крепких объятий, и того, что она теперь плотно соприкасалась с нею сзади — кожа к коже, голое к голому! И далее…

Лиза совершила нечто, прежде вовсе немыслимое. Поцеловала ее в обнаженную спину, чуть ниже плеча — коснулась губами раз, другой, третий… Примерно так, как она позволила себе это сделать несколько дней тому назад, когда лечила хозяйку дома сего от последствий болезненного покаяния.

- На счастье! - шепнула она.

И прикрыла глаза.

Теперь… перед нею возникло нечто весьма неожиданное. Темное пространство — отнюдь не пустое, а напротив, полное некой вещественной тьмы, в это самое мгновение расступившейся перед чем-то, напоминающим золотую дорожку.

Видел ли кто-нибудь из Читателей закат — над широкой рекой, а лучше над морским заливом? Когда от заходящего солнца, прямо в сторону того, кто наблюдает нисхождение за горизонт дневного светила, протягивается по водной поверхности нечто вроде языка живого пламени — цвета, чуть более тусклого, чем тот, которым Солнце светит в это самое время, адресуя его благодарному зрителю. Этот блик — живой и яркий! - кажется мостиком, ведущим к самому закатному светилу, приглашающим следовать за ним, туда, где оно прячется на время господства прочих светил, замещающих место его на небосклоне в ночную пору.

Однако…

Горе тому, кто рискнет пройти по этому самому золотому мосту, не имея редкого навыка держаться на водной глади, стоять и прогуливаться по самой ее поверхности, а вовсе не вброд и по дну!

Такие умельцы встречаются крайне редко — Книга Книг тому свидетель! Ее вторая, Новая часть…

Однако здесь, в темном пространстве, оказавшемся доступным зрению Лизы, было все иначе. Золотая дорожка… казалась твердой. Она не просто приглашала шагнуть в предложенном направлении… Она гарантировала полную безопасность такой прогулки.

Тьма расступилась. Она молчаливо подтверждала права адресата этого самого приглашения проследовать… туда.

А на другом конце этого самого золотого пути было нечто немыслимое. Силуэт обнаженной молодой женщины… уже знакомый той, кто только что обнимала тело, с которого этот абрис был снят.

Сейчас этот контур тела миссис Эллоны Мэйбл — как бы стоявшей перед Лизой, то ли спиною к ней, то ли лицом — виделся как некие врата… того самого золотого цвета. Светящиеся и зовущие. Приглашающие ступить на путь, ведущий к ним сквозь покорную тьму.

Лиза сделала первый шаг. Золотая дорожка оказалась ожидаемо плотной и упругой. Девочка осмелела и зашагала по ней туда… в сторону золотого силуэта той, кого она любила.

Путь выдался… легкий, хотя и не такой уж близкий. Девочке показалось, что шла она, в предложенном ей направлении, не меньше четверти часа. При этом, золотой силуэт понемногу приближался. Вскоре она начал менять свою форму, постепенно превращаясь в некое подобие арки, покоящейся на двух колоннах. За которой располагалось некое пространство, по-прежнему светящееся золотом.

Да… Это теперь точно были некие Врата, ведущие…

Ай!

Лиза сама не заметила, как этот самый вход в некое иное пространство, приблизился к ней — кажется резко, внезапно и одномоментно! И она, сама того не ожидая, перешагнула через порог и… полетела куда-то туда! Теряя себя в золотом свечении… Да, теряя не ориентацию  пространстве - в смысле умения определять направления, по линиям вверх-вниз, вправо-влево! - а именно себя. Меняясь по ходу этого полета. Приспосабливаясь к тому, что ждет ее там, внизу…

Это было… Как если бы она стремительно уменьшилась, и потом, летела вниз некой такой ничтожной песчинкой. Достигнув же нижней точки своего падения, Лиза внезапно затормозила это свое падение, а потом почти мгновенно преобразилась. Вновь обретя и свой привычный размер, и привычную телесность. Оказавшись лежащей на странной сыпучей поверхности, чем-то напоминающей золотой песок…

Зрение затуманилось. Тело налилось свинцовой тяжестью — как будто это короткое путешествие было настолько изматывающим и тяжелым, что высосало из нее все силы…

Впрочем…

Не исключено, что все, на самом деле, было именно так…






*Бедлам — искаженное и упрощенное слово Bethlehem, то бишь Вифлеем. Название первого психиатрического госпиталя в Лондоне, действовавшего то ли с XVI, то ли с XIV века. Происхождение названия не очень понятно. То ли от названия Вифлеемской иконы Девы Марии, которая считалась покровительницей этого госпиталя, то ли от общины братства Господа нашего из Вифлеема, в которой первоначально располагались помещения для пациентов психиатрического профиля. Судя по английскому фольклору, порядка там не было. По этой самой причине, слово Бедлам вошло в английскую лексику как синоним чего-то беспорядочного, безумного, за гранью бреда.

**Слово «радушие» изначально имело чуточку более широкое применение, чем в ситуации гостеприимства. Насчет благодарности… В общем, далеко не всегда ее высказывают в позитивной форме.

Кто реально жил в «этой стране», те в курсе…

***Одна из самых известных католических молитв. Salve Regina (в переводе с латыни «Славься, Царица»), григорианский антифон, одна из традиционных распевных молитв у католиков, которая много раз была использована композиторами, духовными и светскими, как основа для их произведений.