Отчуждение. Единение. Убеждение

1. Отчуждение
Я всегда искал…
Бесконечно глубокий взгляд в толпе…
А может, в необъятной вышине над моей головой за серо-мрачными тучами, что полнятся водой-дождем…

Среди бессчетного множества пустых кукол…
Искал один единственный на всем белом свете…
Взгляд…

Живые глаза…
Ищущие жадно – с такой же силой…
Может, еще сильнее, ведь тоже задыхаются в этой пустоте…

Искал…
Верил…
Надеялся…
Найти…
Затем уставал и забывал на время, но не навсегда…

Странные образы возникали в голове. Мучили своей реалистичностью, будто бы часть меня существовала где-то еще: одновременно близко и далеко. Другой мир. Другая реальность. Другой я. Но все же и это был и оставался я.

Прошлое или будущее. Кто знает? Я затерялся где-то между, утратив настоящее.

Я искал – и не находил. Бросал эту безумную затею. Одно лишь всегда знал точно: боль и тоска не были иллюзией. Как не были приходящими или уходящими. Они были всегда со мной в моем сердце.

В то самое мгновение я жил по-настоящему, чувствовал по-настоящему, словно вдруг на одно короткое мгновение просыпался и оживал.

Потом вновь погружался в нескончаемый кошмар жизни, в которой искал исцеление, спасение, освобождение. Возможности продлить мучительно приятное ощущение, которое преследовало, словно наваждение.

Что же это?

Я никому не говорю. Конечно же, сочтут за безумца. Такое таят, а если и открывают, то лишь тем, кому «безумие» знакомо не меньше. Кто знает цену и силу тому заветному мгновению, которое длится лишь секунду жизни. 

Я выдумываю свои истории на бумаге, потому что надеюсь, в них продлятся мгновения, которые дороже всего на белом свете.

Однажды я проснусь… очнусь… безумию придет конец. Оно просто обязано закончится и раствориться!

Вокруг меня мир. Он – сумасшедший дом, в котором каждый выдумал и поверил в то, что все то, что он думает, вообразил о других, – и есть правда всей жизни.

Еще не были люди более слепы и глухи, чем сейчас. Их слова и мысли – попытки немого промычать. Но несчастный немой человек болен и страдает от физического недуга, а у остальных больные души, разлагающиеся каждой черствой мыслью, жестоким словом, чудовищным поступком или… молчанием.

Глядя в зеркала, мы уже не знаем, смотрим ли мы и видим свое отражение или же это мы сами стали отражением.

Ужасно! Как же это ужасно…

Не бросает ли в дрожь самого Бога, когда наш мир возникает перед его взором? Мир, где человеком уже давно стыдно называться: более порочного существа не отыскать во всей вселенной. Мир, где легко и просто забыть, что ты все еще человек. Когда-то был им. Вспомнить ненароком. Хотя, зачем? Ведь этот мир уже не помнит, существовал ли на его просторах Человек, в душе которого жил Бог, а потом умер, забытый всеми и каждым?

2. Единение
Сегодня небеса вновь благословили меня чудесным ночным пейзажем. Ушедший день распрощался с нами глухими раскатами грома и ослепительно яркими вспышками молний, озаряющих мрачный небосклон.

Ночь оказалась ясной и тихой. Царящую тишину не нарушал ни единый звук. В такие ночи (особенно в такие восхитительные ночи!) мне доводится переживать самое удивительное чувство, которое идет из глубины моего сердца, а может, даже тех глубин, о которых я могу лишь только догадываться разумом, но так ясно чувствовать сердцем.

Глаза видят. Но ни единым словом не описать той проникновенной истины в красках природы. От всей души жажду запомнить этот пейзаж, этот шедевр божественной длани господней. А потому запечатлею на бумаге словами все мои чувства, переживания, радость, восторг, чтобы когда-нибудь, когда мои глаза наткнуться на эти строки, я вспомнил все до мельчайших деталей.

Самое главное; самое чудесное. В эти минуты я ощущаю единство с этой красотой, ощущаю себя ее неотъемлемой частью, потому что вижу, чувствую ее. Она вдохновляет меня своей непревзойденной магией; она – часть каждого; та часть нас, которая остается чистой и незамутненной всегда.

Пока пишу эти строки, с благоговением впитываю аромат ночи. Светит луна, таясь за облаками, которые так искусно скрывают-берегут ее в своих объятиях, что серебристый свет еще милее, еще прекраснее, еще желаннее.

По небу раскинулись такие краски, такие образы, что возникает необходимость научиться делиться мыслью, ибо слов уже недостаточно. Но у меня есть только слова… Быть может, их окажется достаточно и они заиграют красками, оживут звуками. Проникнут в других людей, а они – в свою очередь – проникнуться этим видением. Мы станем едины, более чуткими друг к другу, к природе…

Почему-то сейчас мне вспомнилось море и песчаный берег. Облака похожи на песок; свет луны – на мерцание из глубины; звезды – на жемчужины, но луна – их несомненная царица. Пусть даже это звучит абсурдно: думать, будто над головой раскинулось море. Но ведь космос – это целый неведомый океан, а красота не подчиняется ни единому человеческому закону здравомыслия, и призвана не дать, не позволить сердцу окаменеть, охладеть.

Воздух прохладен, и бодрит свежестью. Я вдыхаю его, и этот чистый свет проникает в меня. Если есть в этом мире слова, которые способны передать всю подлинность, всю красоту, весь миф того, когда сердце забилось неистово, когда душа затрепетала, когда разум замер и преклонился перед величием Истины, которую ему не постичь и не вместить без духа, пронизывающего и наполняющего все живое, то я жажду изо всех обрести их – эти слова.

Мое уединенное и тихое созерцание нарушил мой молчаливый друг и замурлыкал. Он запрыгнул на стол и начал ласкаться. Я оторвал взгляд от листов бумаги, отложил в сторону перо и погладил его. Он был частью этого таинственного мира, моим проводником в дивные миры и дали.

Вновь взглянув в небо, я увидел, как облака уже плывут, и луна выглянула, представ полным и чистым диском.

Серо-седые полосы облаков чередовались с темно-синими далекого, лежащего за ними, космоса. И тут вдруг возникла мысль: «Почему же далекого?», ведь он тут, рядом. Я вижу его – вот он!

Восторг перешел в легкий экстаз. Я ощущал, что в происходящем есть какое-то послание. Если бы только понять его значение. Так влечет и так тянет в эту высь.

Лишь на миг, вглядевшись в небо, мне показалось, что оно застыло, я ощутил всю близость далекого и непознанного. Но движение всегда продолжается: оно то замедляется, то ускоряется. А я возвращаюсь туда, где мое место – чтобы продолжать мое удивительное путешествие и узнавать неведомое и прекрасное.

3. Убеждение
Мгновение, ради которого живешь. Один единственный миг, который подводит к черте, когда все уже совсем неважно. Все пережито и принято. Однако, это – тот самый миг! В нем вся жизнь; в нем – вся суть; в нем – весь Человек!

В это самое мгновение ощущается близость истины, наступает прозрение. Ощущается перерождение. И осознание этого – величайшее из всего, что только возможно пережить и испытать. Кокон разворачивается, сухие лепестки опадают. Все, наконец-то, осталось позади; словно сон, почти уже забытый. Перед глазами новое будущее, новая заря. Она вспыхивает и в ее огне сгорает прошлое.

Легкость в каждом взмахе, но прежде – каждый шаг, который давался с таким трудом. Жизнь протекала в нескончаемой борьбе. Хвататься приходилось за каждую веточку и уступ, чтобы удержаться и не сорваться вниз, на самое дно, из которого выбирался на ощупь полуслепым, но прозревал с каждым шагом к свету. И все ради того, чтобы лететь, окутанный дивным пламенем, рожденным вспышкой звезды, имя которой – ВОЛЯ!

Но чтобы лететь, приходилось ползти; падать, скатываться вниз. Иногда даже сдирать кожу до кровоточащей плоти. А теперь каждый взмах крыльев все смелее, все увереннее, все легче. И все потому, что полз в гору вопреки насмешкам тех, кто остался позади. Кому чужой подвиг мнился вызовом им, их образу жизни и затуманенному видению. Каждый тяжелый и упорный шаг, каждое преодолеваемое препятствие, становилось для них уколом и упреком. Они посмеивались в начале. Они смеялись громко и потом, но с каждым шагом, сделанным вперед – в стремлении лететь ввысь – все реже слышался смех и все чаще злостные крики, упреки и оскорбления. Расстояние увеличивалось. Они оставались там, в конце того пути, который им же (концом!) для них и остался.

Для кого-то первый, робкий шаг стал началом пути к небу, к звездам, к мечтам, которые обратились в реальность, к которой можно прикоснуться и узнать. Узнать: каков вкус мечты. Как он тяжек и вместе с тем сладок – путь заветному теплу и солнцу!

С каждым шагом небо казалось ближе, сияние звезд – ярче. Планеты взирали все благосклоннее. И теплее грело солнце – оно давало силы двигаться. Решимость идти только вперед. Дальше даже сквозь боль и злые слова. Никому нельзя позволять решать за себя. Мечта должна стать желанием. Желание – целью и стремлением. Цель должна воплощаться; стремление – питаться и наполняться неустанно.

Не всем даны крылья от рождения. Но их можно обрести. Обрести, как обретаю веру в нечто великое. И когда Великое сияет в вышине, ведя вперед, возможным становится абсолютно все. Бессмысленными становятся сомнения. И каждый упорный шаг обращается в легкий взмах сильных крыльев. А все потому, что осмелился подняться и идти.