дцать мгновений из...

   Жена толкает в бок: – Вставай, уже десять минут восьмого, на работу пора. Вставать не хочется, но нужно. Встал. Спать хочется так, что кажется, променял бы лишний час сна не меньше чем  на  десяток таких женщин, как моя вторая прекрасная половина. Зачем просидел до полночи на дне рождения?! Господи!! Растяни оставшиеся полчаса, часов так на пять,  и  я  поверю  в  твоё  существование! Умылся, побрился, позавтракал. Всё равно сплю на ходу. Выпил двойной кофе. Ужас! Спать захотелось ещё больше. Упал  на  пол,  отжался десять раз на  кулаках. Эффект нулевой. Ругнул в сердцах Эйнштейна, и направился к двери. По привычке поворачиваю  голову на часы. Хотя знаю на сто три с  половиной процента,    они   сейчас   показывают   без   двадцати   восемь.  Посмотрел… О, Всевышний!!! Неужели   Ты меня услышал! Голова перестала  соображать. Ночь  стала днём. Я вдруг поверил в Творца и его всемогущество. Часы, показывали, ровно  столько,  сколько я просил: два часа ночи! Мне вставать ровно через пять часов! Через мгновенье, Господь  чуть  было  не  получил  самого верующего  человека в мире. Но истерический смех жены вернул в реальность. То, что она приняла за десять минут  восьмого, на самом деле было без двадцати два... 
В  пять секунд  раздеваюсь,  и  плюхаюсь  обратно  под  теплый  бок своей прекрасной  половины.
– Говорит  Москва – довольно  громко  раздалось  из  репродуктора – доброе  утро  дорогие  москвичи  и  гости  столицы.   Сегодня     15-е …
Я  быстро  соскочил  с  постели   и,   не дав  договорить  диктору,  выключил  приемник.  Чувствую  себя  вполне  выспавшимся,  но  голова  всё  равно  гудит.    Ночное  происшествие  забылось,  зато  появились  вопросы.  Кстати,  о  гостях.  У  кого  это  я  вчера    портвейна  лишку  хватил?   Наверное,  это была большая  шишка,  если заглянул  к  нему  винца откушать?  В  голове  ещё  шумело,  гудело,  ныло,  и  я бросил  это  выяснение.  Нужно  сначала  выяснить  главное,  идти  сегодня  на  работу  или  нет?  Присел  на  кровать  и  стал  вычислять  день  недели.   Значит     так,  если  вчера  была  среда, значит  завтра,  будет  четверг… Боже!!!  Сегодня  то   какой  день?!  От  такого  расклада  в  висках  заработал  реактивный  двигатель.  Да  и  к  чему  это  вычисление  при  ненормированной  рабочей  неделе?   Ладно,  договорился  я  сам  с  собой,  поеду  на  работу  как  все  мои  коллеги – на  метро.  Садиться за  руль  в  таком  состоянии,   не  хватит  месячного оклада, чтобы до  работы  доехать.  Наскоро  перекусил.   Захватил  с  собой  приготовленный  женой  пакет  с  брюками. Она, второго  дня  на  рынке  купила  мне   брюки,  но  малость  размером  ошиблась,  просила,  если  будет  оказия,  поменять.
  – Там  такой  вежливый “ азик “ – щебетала  она – обещал  поменять товар  хоть  через  месяц.  Даже  мамой клялся.

Выхожу  на  улицу.  Утро  было  просто  чудесное.  Настолько  чудесное,  что  сразу  забылись  все  неурядицы,  со  вчерашним  днем  рождения.  Настроение  поднялось  выше   кремлевских  звёзд.  Поскольку  сегодня  проснулся на  час  раньше  будильника,  до электрички  решаю  дойти  пешком.  Я  сразу  полюбил  всех  людей.  С  редким  энтузиазмом  с  детства   знакомой  тропинкой  двинулся  к  станции.  Во  мне  все  цвело.  Я  шёл  и  улыбался.  Прохожие,  глядя  на  меня,  тоже  улыбались.  Некоторые  даже  кивали  будто  знакомому. Проходя  мимо церкви,  услышал: – Ах  вы  окаянные! Чего удумали!  Креста  на  вас  нет!
Поворачиваюсь  на  крик. Какая-то  шустрая  старушка  выталкивала  из дверей  церкви  троих  молодых  девушек: – Мало  того,  что  без  платков  в  церковь  зашли, так  ещё  и  в  шортах.  Антихристы!
 Девушки  пытались  что-то  возразить,  но  старушка  их  не  слушала:  – Оденьтесь  сначала  как  женщинам  подобает,  и милости  просим.
Н-да.  С  шортами  девочки  явно  перебрали.  Не  церковное  это  одеяние  в   такую рань.

У детского  сада,  меня  привлек  разговор  молодых  мам.   Сначала даже  не  понял,  чем  же  привлекателен,   в  общем-то,  обычный  дележ  дамскими  секретами.
– Мой-то – пела  первая – вчера  заявился  в  два ночи,  в  стельку  трезвый…
– Ой,  бабаньки! – звенела  вторая – я  кажется,  залетела…
– Мой  Ванюша,  такое  видел  про  своего  воспитателя…
Наконец  всё  встало  на  свои  места.  Нет, привлекло  не  то,  что их  разговор  был  слышен  за  двадцать  метров,  а  то,  что  они  говорили…  одновременно. Друг  друга они  совершенно  не  слушали.  Этот  зрелище  только добавило энтузиазма. Его  даже  не  испортили  идущие  навстречу  школьники  и  школьницы  с  сигаретой  в  зубах  и  банкой пива  в  руке.  Не  скрою,  меня  это явление поставило  в  логический  тупик.  Я от  природы человек любознательный, не  объяснимых  явлений  не  люблю.  В   каких  это интересно магазинах  продают  детям  пиво и  сигареты!?
Купил билет.  На  счастье,  тут  же  подошла  электричка.  До  работы  было  недалеко,  поначалу  решил  доехать  в  тамбуре.  Но  прокуренный  и  переполненный  тамбур,  пахнущий  почему-то  туалетом,  отбил  всякое  желание  в  нём  находиться.  Прохожу  в  вагон.  Вагон  так  же  переполнен.  Зато  отсутствуют  запах  и  дым.   Удачно  встал  у  первого  окна.  Дышать  всё  равно  трудно.  Сказывается  переполнение  вагона. Огляделся.  Натренированный  глаз  тут  же  отметил  какое-то  несоответствие.  Догадался  быстро.  Странно.  В  переполненном  вагоне  замечаю  немало  свободных  мест. Заинтересовало.  Посмотрел  на   ближайшее  купе.     В  нем  сидело  три  молодых  человека  уже  в  приличном  подпитии.  Двое  сидели  на  одной  лавке.  Один  на  второй.  Они  играли  в  карты. На  свободных  местах  у них стояла  выпивка  и  закуска.  При  этом  они  довольно  громко  разговаривали,  и  через  два  слова   на третье  вмешивался  мат.  Точнее,  наоборот.  Через  два  мата, они  с  трудом  подбирали  одно  литературное  слово.
 – У  вас  свободно?– спросила  пожилая  дама,  показывая  на  свободное  место  у  сидящих.
 – Т-ты  чё  не  в-видишь  чё   з-занято!?  – просипел  самый  молодой  из  компании.
 – Можно  на  «вы»,  я  вам  в  матери  гожусь…
– Да  иди  ты…
Собрался  вмешаться,  но  голос  сбоку  отвлек  от  мысли.  Поворачиваюсь.  Не  молодой  уже  мужчина  протягивает  пустую  банку  из  под  пива: – Слышь,  приятель,  выбрось.
 – Куда?!
 – В  окно.
Я  банку  не  взял: – Будете  выходить,  на  станции  выбросите  в  урну.
Его  лицо выразило  такое  непонимание,  которое   наблюдать  мне  раньше  не  приходилось.
  …никуда  я  не  пойду! – раздался  вопль   ближе  к  середине  вагона. 
Повернул  голову  на  крик. Смелая  старушка  села  на  свободное  место   в  купе, где  сидело  всего  четыре  человека.
– Нет,  уйдёшь! – кричал  довольно  пьяный  мужик.
 – Почему  вы  занимаете  шесть  мест,  если  вас  всего  четверо?  – не  сдавалась  старушка.
 – Я  рабочий.  Мы  заработали  право  ехать  свободно.  Так  что  пшла  вон!
Не  сдерживаюсь.  Пробираюсь  сквозь  толпу.  Смотрю  «рабочему»  прямо  в  глаза  и холодно  приказываю:  – Слышь, ты, скотина  рабочая,  или  ты  успокоишься,  или  я тебе  сейчас  такой  бюллетень  выпишу,  что  до  конца  дней  своих  будешь  с  гармошкой  по  этим  вагонам  ходить!
Подействовало.
 – Да  ну-у-у…  только  и  смог  проговорить  пьяный.
 Затем  сел  у  окошка,   положил  ладони  на  колени  и  замер.  Остальные  последовали  его  примеру.
Купе  тут  же  заполнилось.  Я  хотел  добавить  что-то  ещё,  но,   увидев  в  окно  свою  остановку,  поспешил  к  выходу.
До  рынка  было  минут  семь  хода.  Транспорт  ждать  не  стал.  Отправился  пешком.   У  перехода,  остановился,  дожидаясь  разрешающего  сигнала.   Зелёный  загорелся,  хотя он  загорелся,  переходя  дорогу,   я  рефлекторно  повернул  голову  налево,  затем  направо,  затем  снова  налево…  и  так  же  рефлекторно  отпрыгнул  назад.  Все  произошло  столь  неожиданно,  что даже  не  обратил   внимания,  насколько в  нелепой  позе  замер.  Первый  раз в  жизни  реакция  борца и чемпиона  области  спасла  мне  жизнь.   
– Козлосвин!!!  Быдло  рабоче-крестьянское!!! – едва   не  заорал  я  вслух  пролетевшей  на  красный  свет  по  встречной  полосе    иномарке.  Жаль,  не  успел  его  «колдонуть».  Колдовством  у  меня  стал   гипноз.  С  некоторых  пор   стал  замечать,  как под моим  взглядом  люди  начинали  делать  нужные   для меня  вещи.  Не  без  удовольствия  вспомнил  эпизод  в  электричке. Замечу без  ложной  скромности,   третьего  дня  я   загипнотизировал  даже  своего  знакомого  профессионального  профессора-гипнотизера.  Пока  я  так  размышлял,   мимо  проходивший   заметил: – Ну,  ты  мужик  даешь!  Как  будто  первый  раз  на  улице!
– Не  первый,  но  большей частью на  машине  езжу
– На иномарке  поди?
– На  «мерене».
– Поди,  сам  такой  же  козел? – выпалил  прохожий  и  быстро  растворился  в  толпе.
Я   даже  опешить  не  успел от  такого  выпада.   Ладно,  нужно  спешить.  Дойдя  до  очередного  перекрестка, долго осматриваюсь.   Перекресток  был  тихий. Эксцессов  не  предвиделось. Когда  загорелся мой  цвет, снова  предусмотрительно  посмотрел  по  сторонам. Но только  собрался  переходить,  как  на  «зебре»  остановился автобус.  Теперь, чтобы  перейти  дорогу,  нужно  было обойти  автобус  спереди,  выйдя  на  проезжую  часть  или  сзади, это  далеко  и  неудобно.  Меня  это  разозлило. Направляю  стопы  к  водителю.  Когда  я  вышел  на  проезжую часть  дороги, увидел  надвигавшуюся  на  меня  «ауди».  Сквозь  лобовое  стекло   заметил  довольно  ехидную  улыбку  водилы.   Посмотрел  под  ноги.  Справа  была  весьма большая  лужа.  (Именно  в  эту  лужу,  готов  поклясться  любой  мамой,  «аудишник»  специально  заехал  правым  передним  колесом). Обдавшая  меня  холодная   мокрая  грязь  опустила  настроение  ниже  подвалов Лубянки.  Подойдя   к  кабине  водителя,  неистово  заорал: – Ты  что,  идиот?!  Или  права  только  вчера  купил?!
Водитель,  бросивший  сначала  на  меня  презренный  взгляд,  вдруг  сполз  с  сиденья,  затем  дверца  открылась, и   как  струя  густого киселя  он  вылился  из  кабины  на  асфальт  возле  переднего  колеса.
Эх,   перестарался  с  гипнозом!  Зато  вслед  умней  будет,  решил  я,   продолжая  путь  к  рынку.   У  рынка  стоял  довольно  внушительный  ряд  иномарок. Стало раздирать  любопытство, это  природная любознательность давала о себе знать.  Интересно,  сколько  потребуется  времени,  чтобы  купить  такую  тачку?  Быстренько  разделил  стоимость  машины  на  минимальную  заработную  плату.   Получилось  чуть  больше  ста  десяти  лет. 
Вот  это  долгожители  у  нас! – подумал  я  с восхищением,  и  гордый  за  своё  государство   перешагнул  порог  рынка.
 
   Быстро  нашел  нужный  отсек  и  протянул брюки  продавцу: – Вот – говорю – жена  позавчера  купила,  обещали  поменять  если  что.
– Слюшай,  ара,  мамой  клянусь,  у  меня  не  был  такой  товар – изрёк  продавец.
– Ты  чё,  братэлла?!?  Два  дня не  прошло, как  ты  жене  клялся,  что  хоть  через  месяц  поменяешь,  теперь  той  же  мамой  клянёшься,  что  у  тебя  такого  товара  нет?!
Терпение  моё   лопнуло.  Смотрю  ему  прямо  в  глаза  и  леденящим  душу голосом  приказываю:
 – Подать  на  прилавок  весь  товар!
Кавказец  даже  присел от  такого  взгляда.  Делая  весёлую  мину, он    выложил  на  прилавок  целую   дюжину  брюк  для  обмена.
– Слюшай,  да,  зачем   ругаешься?  У мэня  сегодни  аукцион  неслыханной  щедрости.  Магу  даже  один  брюк  даром  падарить! Пятьсот  рэ  развэ дэньги?
На  меня  его  игривость  не  подействовала. Нервы  сдали.
– Ты   почему  сразу  не  поменял?!  Почему  чек  не  даешь?!  Ужо  я  на  вас  натравлю  налоговую  полицию.  Узнаете,  как  беспошлинно  торговать!
 Про себя  же  подумал: – Если  на  таком  большом  рынке  не  дают   чеков,  это известно   гораздо  выше,  чем  налоговой  полиции!  Или сама налоговая с этого что-то имеет.
 Потому,  как  кавказец  сник, понял,   фраза  прозвучала  впечатляюще.    Выбрал  нужный  мне  размер,  повернувшись  выходу,  увидел  окруживших  меня  толпу.  Ба!!! Кавказские  всё  лица!  В  голове мелькнула  шальная  мысль: – Это  Россия,  или  что?
 Стали  всплывать  описанные в  литературе случаи,  когда  человек  под  этим   делом   уезжал  к  чёрту  на  кулички.    Тьфу,  изыйди сатана!  Как  же это  не  Россия, если  утром я был дома?!  Не  мог  же  я  на  трезвую  голову  укатить  на  Кавказ  менять  брюки!  Они  все  такие  весёлые  стали.  Один  кавказец,  весь  в желтом металле, похожим  на  золото,  мурлычет:  – Уважаемый!  Зачем  ругаешься?  Неужели  не договоримся?
Затем   осторожно  сует мне  в  карман  увесистый  конверт.
 Наверное,  бланки  договоров – подумал  я.
 Отвечаю  несколько  протокольно  и  растерянно: – Конечно,  договоримся –  и  с  нулевым  настроением  на  всякий  случай  рванул  к  выходу.

   Выскочил   прямо  на  остановку.  Огляделся.  Вокруг  белые  лица.  Русский  разговор. Успокоился. Конечно  же,   померещилось.  Пора  прекращать  дегустацию  вермутов.  Чего доброго,  через  пару таких  рождений    мне  везде  начнут  негры встречаться.  В  будке  купил  талон  на проезд.  Нервы  слегка  опустились.  Но  на  подсознательном  уровне  впереди  стоящие  две  молодые   женщины  почему-то  не  давали  нервам  упасть  совсем.  Первая,  что повыше,  была  беременная, вторая,  что  пополней,  держала  за  руку  дочку   лет  пяти.  Было в  них что-то  не  ласкающее  взор,  хотя  обе  были  весьма симпатичны.   Дамы заметили  моё  за  ними  наблюдение,  и,  как  бы,  между  прочим,  повернулись  ко  мне  ещё  на  четверть  оборота.  В  этот  момент  до  меня  дошла  их  не  естественность.  Беременная  театрально тянуло  пиво  из  банки.  Подруга,  державшая  дочку,  так  же  театрально  курила. При  этом  они  довольно  громко  обменивались  площадным  матом.   Батюшки!  Кого  же  они  могут  родить  и  воспитать!?
– Скажите,  он  здесь  останавливается? – раздался  ниоткуда  запыхавшийся  голос  подошедшей  полной  и  пожилой  гражданки. 
Далее  пошёл  диалог  между  дурачком  и  идиотом.
 – Простите, не  расслышал.  Он – это  кто  или  что?
– Ну,  этот,  как  его,… транспорт.
 – Транспорт?  Какой?
– Да  что  вы  мне  голову  морочите!  Ну,  этот,  как  его,  рогатый!
– Троллейбус?
 – Да,  он. Чёрт  его  возьми!
 – Какой  троллейбус?  Здесь  их  два.  Один  останавливается  тут.  У  второго  остановка  на  десять  метров  дальше.
 – Да  какая  мне  разница! – воскликнула  гражданка,  но на подошедший  номер  маршрута  не  села.
– Ага! – догадался  я,  – ей  нужен  81-й.
Подкатил  81-й.  Гражданка  бросилась  к  нему.  Дверь  не  открылась. Дама  запричитала: – Нет,  вы  видели  дебила!?  Открой дверь  говорю!
Но  водитель  открывать  дверь  не  торопился.  Подойти  к  своей  остановке,  ему  мешал  впереди  стоящий  автобус.
– Он  вам  не  откроет.  У  него  остановка  через  десять  метров.  То  есть  следующая.
– Ладно  умничать!  Но  вы  видели!? Ну  что  за больной  дебил!?  Хам!  Да  чтоб  тебе  дороги  не  было!

   Троллейбус  подкатил  к  своей  остановке  и  открыл  дверь.  Дама  бросилась  к  открытой  двери   продолжая,  на  чём  свет  стоит ругать  водителя.
– Глупая  женщина:  – подумал  я – если  водителю  не  будет  дороги,  то  не  будет  дороги  и  тем,  кого  он  везёт,  которые  перед  тобой  ни  в  чем  не  виноваты. Ко  всему,  не  будет дороги  и  тебе  самой.  А  я  думал,  что  подобные  случаи  встречается  только  в  анекдотах.  Очевидно,  такое  мнение  следует  признать  ошибочным…
Подошедший мой автобус  прервал  размышления.  Началась  толчея.  Увлекаемый    толпой,  влезаю  в  автобус.  Пробил  талон.  Он  пробился  с трудом.  Разглядел.  Их  оказалось  два.  Или так  купил   или   кассир  ошибся?  Ладно,  что  купил,  то  купил.   Отрываю  лишний талон,  не  глядя,   прячу  в  карман,  другой  зажал в  руке.  Отошёл  назад  и  уставился  в  заднее  стекло.  Увиденное  зрелище  развеселило.  К  уже  отъезжающему  автобусу  бежала,  неуклюже,  отбрасывая  ноги, девушка.  На  ушах  у неё  висели  наушники.  В  зубах  была  зажата  сигарета,  а  в  руках,  с  каждым  шагом   брызгающая  на  одежду  банка  с  пивом. При  этом  она  умудрялась,  вынуть  сигарету,  сделать  глоток,  и  снова  сунуть  сигарету в  рот.  Водитель  задержался.  Девушка,  подбежав  к  задней  дверце  автобуса,  сделала  пару  затяжек,  бросила  сигарету  на  асфальт  и бульварной  походкой  пошла  к  передней  двери.  Водителю это  не  понравилось. Когда  девушка  подошла  к  двери,  он  их  закрыл  и  автобус   тронулся.  Проехав  несколько  остановок,  он   остановился  на  красный  светофор  у  двойного   перекрёстка.  От  нечего  делать  я  разглядывал  выстроившиеся  за  автобусом  автомобили.  Вдруг,  стоявшая  где-то  пятой,  очень  дорогая «Volvo»  выехала  на  встречную  полосу  и  стала  обгонять  правый  ряд  автомобилей.
– Во,  даёт!!  – раздалось  восклицание,  когда  ехавший  на  встречу  «Volvo»  «жигулёнок»,  чтобы  не  столкнуться  с  ней,  выехал  на  тротуар  и  врезался  в дерево.  Но  нарушитель, не  замедляя  ход, продолжал  движение.  Повернувший  направо  «Москвич»  с  первого  перекрёстка,  так  же,  чтобы  не  столкнуться,  резко  нажал  на  тормоза.  Я  увидел  как ребёнок,  сидевший  на  заднем  сиденье,  перелетел  через  переднее  кресло,  и  уткнулся  головой  вниз.  В  окне  стали  видеться  только  его  ноги. Послышался  женский  вскрик. Весь  автобус  с  напряжением  смотрел  на происходящее. Но  вдруг  «Volvo»  остановилась,  постояла  несколько  секунд,  и  стала  пятиться  назад. 
Ого!  Подумал  я.  Очевидно,  это  хамло  встретило  более  крутую  машину,  если  стала  отъезжать  назад! Более  «крутая»  машина  появилась.   Этой  машиной  оказался  военный  «Урал».  «Урал»  не  собирался  уступать  место  или  сворачивать  в  сторону  ехавшей  по встречной   полосе «Volvo».  По  габаритам,  для  него  эта  «Volvo»  была  как  Моська  для  слона. Ко  всему,  «Урал»   очевидно  не знал,  какая  перед  ним «крутая»  тачка,  и  какая  «крутизна»  в  ней  едет. Поэтому  потихоньку  наезжая  на  неё  он  отодвигал «Volvo»  всё  дальше  и  дальше  назад.  Наконец  они  доехали  до  конца  очереди,  и  «Volvo»  встала  в  свой  ряд,  оказавшись  от  автобуса   где-то  во  втором  десятке. Загорелся  разрешающий  сигнал  светофора   и  автобус  продолжил  маршрут.
– Лихо  служивый  автокозла  причесал! – заметил  молодой  человек,  показывая  два  больших  пальца.
– Жаль  только,  что  на  всех  козлов  «Уралов»  не  наберёшься – грустно  ответил  стоявший    рядом  седой  пенсионер.

– Сука… македонский  …твою  мать,  не  слышишь, что  я  звоню! Возьми   трубку  сволочь!  – раздался  очень  громкий голосовой  звонок где-то  ближе  к  водителю.
– Алло!  А? Чё?  Да,  я.
 – Привет…  А? Чё?  Нормально… сам как?... А? Чё?   угу…  как  выходные?... А? Чё?  тоже  оттянулся…  А? Чё? бухгалтеру  скажи  пусть  ко  мне  зайдет…
Такая  пытка трепом  с  «ачёканьем», прерываемая  матом,  продолжалась  две  остановки, и  закончилась  так,  что  стало  непонятно,  зачем  человек  столько  времени  орал  на  весь  автобус,  показывая у себя  полное  отсутствие  образования,  воспитания  и  культуры?
 – Не-е-е  Серёг,  это  не  телефонно. А?  Чё?  Минут  через  восемь  буду  на  работе,… А? Чё?  … зайди,  обсудим.

Наконец, слава  Херувиму!  Невежа  вышел,  но  зашли,  другие. Я  услышал  сиплый  бас  в  ухо:
– Господин,  прошу  предъявить  ваш  билетик!
Отдал державший  в  руке  талон  и  снова  уставился  в  окно.
 – Простите,  вы  где  талон  пробивали?
Отвечаю  вопросом  на  вопрос: – У  нас в  автобусе  бывают  разные  компостеры? 
– Сейчас  проверим – почему-то  ехидно  улыбаясь,  сказал  контролер.
Он  демонстративно  поднял  мой  талон  вверх.  Правой  рукой,  вытащил  из кармана  чистый  листок  бумажки    размером  с  талон,  показал  мне.  Затем  прокомпостировал  в  указанном  мной  компостере.  После  чего стал  совмещать  свою  бумажку  с  моим   талоном.
– Вопросы есть? – строго  спросил  он.
Происходящее  стало  усваиваться  хуже, чем  когда  встал  без  двадцати  два.  Пробитый  мною  талон  не  совпадал  с  пробитой  в  том  же  компостере,    контрольной  бумажкой  контролера!
– Платите – донеслось  неизвестно      откуда.  Или  мы  сообщим  на  работу,  или  поехали  сразу  в  отделение. 
Ага,  не  хватало,  чтобы  на   работе  прошел слух,  будто  я  «зайцем»  езжу.
– Так  что,  будем   платить  штраф? – очень  вежливо гундосил  контролер.
Его вежливость, его подвела.  Меня  же спасла  моя  наблюдательность.  Взглянув на  талон,  который   был  у  него  в  руке,  не  без  удовольствия   отметил: мой  талон был  пробит  по  центру, это  я  хорошо  помню,  а  этот  скраю.  Все  понятно. Талон  подменили  пока  я  в  оно  смотрел.  Ни  хрена это  не  контролеры! «Васьки»  обыкновенные!
– Щас,  оплачу – ответил  я  борзо продолжая  смотреть в  окно. Я  вас, вежливые  вы  мои, без всякого  гипноза под  орех  разделаю.
– Мы   уже  выходим,  когда  вы  собираетесь  платить?
– Когда  русалка  ноги  раздвинет!
   «Контролер»  осоловел  от    такой  наглости.  Его  квадратные  глаза  по  семь  копеек  вдруг  перестали быть  вежливыми,  он зашипел: –Ты  шо,  мужик,  в  натуре чёли  блатной? Плати,  я  сказал!
В  автобус  же  крикнул: – Пацаны,   тут один  на  блатной  ноге  решил прокатить.
Подошли  ещё  двое  «контролёров».
– Шо, этот? Щас  заплатит.
Наступила  моя  очередь  играть. Делая вид,  будто уступаю силе  и  превосходству  в  численности: – Я  готов  заплатить – промямлил  я – только  скажите,  за  что?
– Как  за  что?!  Ты  мне  фуфло   гонишь!  Талон  уже  «концаный»  в  другом  автобусе!
– Да? – опять  промямлил  я – какой  талон? –   в том  смысле, – продолжаю  лепетать,  ведь я вам  никакого талона  ещё  не  давал.
«Контролер»  совсем  опупел.
 – А  это  что – уже  орал  он,   тыча  мне  в  лицо  талоном – Ты  чё,  за  лохов  нас  здесь  держишь?!
– Господа – запел  я  ласково – может,  сначала  разберемся,  кто  кого здесь  за  лохов  держит?  Позвольте  вашу  бумажку,  которую вы  пробили  минуту  назад?
«Контролёр»   сует  талон  в  карман, прокомпостированную  бумажку  отдает  мне.  Подражая  ему,  я  так  же  демонстративно  поднял  ее  вверх.  Левую  руку сунул  в  карман.  Рука  по  локоть  погрузилась в    него.  Не  понял?  Взглянул на  карман  пиджака.  Он  был разрезан  по всей  ширине.  К  тому  же  исчез  пухлый  конверт.  Жаль,  так  и  не  узнаю, о  чём  хотел   договориться  со  мной  тот  весь в  желтом  железе  похожем   на  золото.  Переложил  бумажку  в   левую  руку,  правой  достал  второй  талон  и  наложил  его  на  бумажку  «контролера».  «Коца»  совпала  до  единой  дырочки.  На  «контролеров»  стало  жалко  смотреть.  Они  стояли  просто  никакие.  Затем  послышался  довольно  ясный  шепот: – Вор  у  вора  дубинку  украл!
 В автобусе  разразился  ехидный  смех.   Воспользовавшись  замешательством,  выскакиваю,  как  только  автобус  останавливается.  Выскочил  удачно.  За  одну  остановку  до  метро. Перекрестков  больше  не  наблюдалось.  Купил  мороженное  и пару свежих газету. Настроение  поднялось. Воодушевленный  успехом в  автобусе, бодренько  зашагал  к  метро.

   Проходя  мимо  музыкальных  киосков, неприятно  поразился  звучащей  музыке.  Создалось неприятное впечатление, будто    владельцы  киосков  сплошь  зэки,  или  я  оказался  на  зоне,  или    кроме блатной музыки  у  нас  ничего  не  пишут.  У  входа   в   метро,   три   милиционера   с   явным   усердием   разгоняли   бабок   торгующими   самосольными   огурчиками,   грибками,   квашенной  капусткой.   Меня  это  весьма  удивило.   Но  ещё  больше  удивило, то,   что  они  не  разгоняли  иностранцев,  торгующих  рязанской   картошкой,  астраханскими  арбузами,  подмосковными  шампиньонами.  Мне  это  совсем  не  понравилось. Уставился колючим взглядом на  милиционеров  и приказал:
– Быстренько  оставили  бабулек  в  покое,  пока  с ваших  пагонов  звездопад  не  начался!
 Очевидно,  это  подействовало  на  стражей  порядка слишком  сильно,  ибо  они  сначала  уставились  на  меня,  затем   как  по  команде   вытянулись  в  струнку,  отдали  честь.  Затем  построились  в  колонну по одному  и строевым  шагом  пошли  прочь.

   В  метро  уже  на  входе  была   толпа,  у касс  стояло  вдвое  больше.  Когда  до  прохода  остался  один  человек,  точнее  одна  дама,  очередь  замерла.  Дама  долго  и  нудно  искала  в  сумочке  проездной.  Позади  стал  слышаться  нездоровый  шёпот.  Предлагаю   даме искать  билет   чуть  в стороне, хоть  до  второго потопа. На  что  получил довольно  неожиданный,  но  чисто женский  по  логике  ответ.
–   Как  я  могу  отойти?!  Вы  что,  не  видите, я  билет  ищу?!
 
Я     хоть  не  король,  но точность  люблю. Разбираться  не  стал.  Двинул  сразу  в  очередь,  где  проходят  по  удостоверениям.  Проходя мимо  вахтера,  вместо  удостоверения сунул  ей  в  руку  червонец.  Пока  она  делала  вид,  будто  возмущена  такой  наглостью,  я  уже стоял   на  эскалаторе.  Рядом  встала  девушка.  Но  спускавшиеся  пассажиры    постоянно  её толкали,  задевали,  ругали,  но  девушка,  словно  не  понимала,  что  она очень  мешает  стоя  не  в своём  ряду. Продолжая  упорно стоять  на  левой  стороне,  она  зло  огрызалась   на  недовольство  и  замечания  проходивших  людей. Время  стало поджимать.  Предлагаю  девушке  занять  моё  место,  а  сам,  перейдя в  левый  ряд,  быстро  побежал  по  ступенькам  вниз.  Но  через  десяток  ступеней  остановился.   Впереди    далеко  запенсионного  возраста  дама бульварной  походкой  передвигала  свои  мощи.  На моё: – Разрешите  пройти – она  не  реагировала.  Сзади  уже  подпирали  суперторопящиеся.  Это  уже  слишком! Плюю  на  этикет.  Может  быть,   где-то  даже  грубовато  со  словами: – Позвольте – двинул  старушку  в  правый  ряд.  Её  проклятья  вслед  заглушила  реклама  в  метро.  Когда  до  спуска  осталось  метра  два,  перед  самым  носом  возникла  опять  же  дама.  Не  смотря  назад,  она  резко  перешла  в  левый  ряд  и  почему-то остановилась.   Затормозить  не  успел просто  физически.  Не  спасла  даже  борцовская  реакция.  Я  её   сбил.  Началась  куча-мала.  Крики  заглушили  рекламу.  К  счастью  у  вахтера  реакция  оказалась  значительно  выше  моей. Прежде  чем  первый  сходящий  успел  упасть,  она  выключила  эскалатор.   Разбираться  было  некогда,  перешагивая  через  упавших,  стремглав  бросился  к  перрону.  В  вагоне  даже  нашлось  одно  свободное  место.  Облегчённо  присел.  Перевёл  дыхание.
   Напротив  встала девушка. То, что  это  дама  женского  пола,  догадался  по  брюкам.  Они  так  сильно  были   натянуты  вверх,  что  её  две  женские  половинки болтались  в  такт  стуку колес.  Чувствую  себя  несколько  неудобно.  Нет,  я  не  ханжа.  В  стриптиз-баре,  такое, несомненно,  понравилось  бы. Но  мне  всегда  казалось,  что  транспорт  не  является  местом  демонстрации  женских  прелестей.  Чтобы  скрасить  неудобство  развернул  газету.   Открытая  страница  оказалась рекламой.  Перевернул   лист,  опять  реклама.  Тьфу,  чёрт,  достала  уже  эта  реклама!  Перевернул  ещё  лист.  Но  тут  меня  отвлекает  и  озадачивает  истерический смех  девиц  в  конце  вагона.   Озадачивает,  потому,  что  никогда не  понимал  такого смеха  в общественном  месте.  Чтобы  смех  перекрывал  грохот  вагона,  нужно  было  быть  полным  дебилом,  или  слушать,   например Михаила  Задорнова,  Евгения Петросяна  и  Михаила  Новикова,  как  они  исполняют   русские  частушки  на  мотив  грузинской  Сулико.  Но  последней  троицы  рядом  не  наблюдалось. Наконец,  слава  Архангелам! Девицы  вышли  на  первой  остановке.  Зато  зашли  другие  и  встали  как  раз напротив. 
   Три  девочки  лет  по  четырнадцать  вели себя  явно  неадекватно.  Они  что-то  присвистывали,  притопывали,  прихлопывали,  на полвагона  орали.   Пассажиры  недоуменно  на  них  озирались.  Набираюсь  смелости, у  более   тихой  спрашиваю:
– Что,  сегодня  в  Кащенко(Кащенко – психоневрологический  диспансер  имени  Кащенко. В народе -  дурдом)день  открытых  дверей?  Да?
Самая  буйная  отозвалась: – Ты,  чё? У нас  свобода  слова!  Не  нравиться  не  слушай!
– Во-первых,  не  ты,  а  вы,  дочь моя.  Во-вторых, ответь-ка  мне.  Кого  и  чьего  у  нас  свобода  слова? Могу  тебя  совершенно  авторитетно  заверить, не  твоего,  и  тебе  подобных.
Лица  девочек  стали  приобретать  осмысленный,  хотя и  не  понимающий  вид.  Хотел  ещё что-то добавить, но  перед  глазами  возник  старичок  с  клюкой. Встал,  указывая  на  свободное  место,  предложил: – Дедуль,  присядьте.
Но прежде,  чем  я  успел  закончить  речь,  на  это  место  плюхнулась  школьница. Настроение  и без того  уже  было  ниже  нуля. Издаю  змеиный шип: – Это  ты  дедуля?!
Странно,  но  она  даже  не  извинилась,  не  покраснела. Школьница,  скривив  губки,  надменно  встала.  Оглядываю  рядом сидящих.  Один  тоже  школьник,  второй,  похоже,  студент. Первый  делал вид,  будто  спит,  второй – будто  очень увлечен  конспектом. Правда,  почему-то перевернутым.
 – Благодарю  сынок …– начал   было  дедуля,  но  его заглушил  голос  вошедшего  прилично  одетого  молодого человека,  Он  что-то  оживленно   рассказывал  своей  спутнице.
– …да я  б…ь  на  х…й   сегодня  ели  встал.  Вчера  прое….ся  с  этой   х…й    до  трех  ночи.
Потом  они  начали  целоваться.  Впрочем,  целоваться,  это  слишком  громко  сказано.  Они  не  стесняясь,  безобразно  лизались.  Казалось,  что  вот-вот она  начнет  брюки  ему  снимать.  Стоять  рядом  с  этими  моральными  уродами стало в  падлу. Поразмыслив,  отошёл  в  другой  конец  вагона.  И…  Это  было нечто, словами  не  расскажешь!  Эту  вольготно  закинувшей  ногу  на  ногу  сидящую  пенсионерку    нужно  было  видеть.  Обтянутое  трико  демонстрировало  далеко  её  не  фотомодельные  телеса.  Волосы  были  окрашены  в  синий  цвет  (очевидно  чернила),  лицо  сильно напудрено,  губы  ярко  красные, такие  же  румяна.  Дети  показывали  на  неё  пальцем  и  смеялись.  Однако  старушка  ничего  не  слышала  и  не  видела.  Она  очень  увлечённо  рассматривала  обнаженных  девиц  в  жёлтой  порно газете.  Где-то  это  даже  развеселило.  Я  открыл вторую газету. Опять  реклама!!!  Но  реклама  в  большой  рамке,  явно    привлекла  внимание. 

Реклама  гласила:

РОССИЙСКОЙ  ФЕДЕРАЦИИ  СРОЧНО  ТРЕБУЮТСЯ:

1. Президент – хорошо  представляющий,  армию  чьей  страны, будет  кормить        Россия  после  его  президентства

2. Министр  Обороны – ясно понимающий,  с  какой  армией  он   собирается  не      допускать   вышеозначенных  тревог избирателей.

3. Министр  Внутренних  Дел – способный   зачистить вверенное  ему           ведомство  от  ментозавров,  мусора  и  мусорков  ходящих  у  блатняка  в   шестерках.  Вернет своим  работникам гордое  право  называться  представителем  власти,  или сокращенно  – МИЛИЦИОНЕР.

4. Министр  Образования – знающий  русский  язык  не  понаслышке.   Готовый  научить говорить  на  русском  языке  правительство, прессу,   и все  русскоязычное  население страны.

5.Министр  Культуры – не  стесняющийся  своей  вернувшейся  Национальности  (русский). Умеющий  развивать  и  отстаивать  именно  русские   культурные  ценности,   при  этом  естественно  нисколько  ни  умоляя   культуру  народов  входящих в Российскую  Федерацию.  И,  наконец,   отменит прерывание  телепрограмм  и  телефильмов осточертелой  до     рвоты чернушно-порнушной  рекламы.

6. Депутаты  и  их  помощники – для  появившихся  вакансий  на  Соловках,  Воркуте,  Магадане   и  в  прочих  подобных  достопримечательностях так горячо любимого   нашими  правителями  далекого   севера.

7. Городничие – способные  строить  белые  рынки.

8. Граждане – образованные, воспитанные  и  культурные.                Предпочтение   имеют  воспитанные  и  культурные.   Иностранцев1),  по  всем  перечисленным выше вакансиям,   просим   не  беспокоится
      
  1)Иностранец – нация,  имеющая  за  пределами  Российской  Федерации  своё  государственные  образование.
                Благодарные  избиратели


   От  этой  рекламы   стало  почему-то  грустно. Закрыл  газету.  На  остановке  зашла  группа  школьников   на  вид  второй – третий   класс.  Вели  они  себя  крайне  безобразно. Понимаю – дети,  энергия  через  край,  но  не  до  такой  же  степени.  Они  нарочито  громко  кричали,  толкались,  бегали  по  проходу,  демонстрируя  свой  довольно  низкий  уровень  воспитания. В  общем,  оставили  крайне  неприятное  впечатление.  Впрочем,  винить  детей  не в чем.  Хорошего  воспитания,  от  них  трудно  ожидать.  Чему  могут  научить  пьющие  и  курящие  со  школьной  скамьи  папы?  Ещё  больше  пьющие,  при  поддержке  пошлейшей  мощной  рекламы,  и  курящие  беременные  мамы?   Они напомнили  вокзал в  Токио,  где  случилось  однажды  быть  мне  туристом.  Помню,  как   в  зал  ожидания  электропоездов  зашла  довольно  большая  группа  школьников.   В  отличие  от  наших,  японские  школьники  не  демонстрировали  высокий  достаток  своих  родителей.  Они  были  одеты  все  одинаково.  Но поражало  не   это.  Не  было  слышно  этого  безобразного  гама.  Поначалу  даже  показалось,   будто  это  группа  глухонемых.  Однако  это  было  ошибкой.  Они  разговаривали.  Но  говорящего,  слышал  только  тот, к  кому  была    обращена фраза  говорящего.
    – Остановка… – прервал  мои  мысли  громкоговоритель,  и  вся  эта  школьная  невоспитанность  с  гиками  вывалилась  из  вагона.  Хиповая  бабуля  с  рядом  сидящими  тоже  отчалили. 

Место  заняли  вошедшие  две  дамы.  Молодая  и  менее  молодая. Обе,  весьма  миленькие. Даже  лица  похожие  на очень образованные.   Но  мне  на  следующей  выходить,  а  я  что-то  на  дам  загляделся.  До  меня  вдруг  донесся их разговор.  Тьфу,  языки,  все  лица  испортили!!  Очарование  прошло  быстрей,  чем  хотелось!  Перекрывая  грохот  колес,   старшая   дама  спрашивала: – Как доченька  твоя  новомодная  диета проходит? 
 – Знаешь, мама,  очень  плохо.  Блевать  часто  тянет,  между  ягодицами  зуд  появился. 
 Мама  замечает: – У  меня   так же. Только  ещё  понос с  таким  запахом…
Менее  молодая  дама  заметила  задержавший  мой  дольше  обычного  на  них  взгляд.
 – Простите – обратилась  она  ко  мне поправляя  прическу – вы  что-то  хотите  сказать?
– Уже  нет.
– Так  значит  хотели?
– Да.
– Извините,    что?
– Хотел  сказать,  что  регенерации  уже  не  будет.  Потом  решил  этого  не  говорить – ответил  я,  направляясь к  выходу.

  На  душе  кошки  скребли.  Стал  оглядываться  вокруг. От  автобуса  масса  не  отличалась.   Вот,  пара  молодых  людей лузгает  семечки. Шелуху бросают  тут  же  под  ноги.  Этот  тянет  из  банки  джин-тоник.  На  вид  вполне  приличная  дама  зевает,  даже  не  прикрывая  рот. Вторая,  так  же,  не  прикрывая рта,  кашляет  мужчине в  затылок.   Тот  возмущается.  Начинается  перепалка.  Дети  сидят,  старики  стоят.  Мат  со  всех  сторон.  Разговаривают  так,  что  перекрывают  грохот  колес. Двое  в  черных  одеждах,  очевидно  с  похорон. Рядом  модой  человек  с  остекленевшими  глазами  в  наушниках  музыку  слушает.  Впрочем,  слушает  не  только  он. Хрип  и  тец-тэц  слышимый из наушников   через  пролет,  кроме  раздражения  слуха  ничего  конечно  не  вызывает.   Может  быть  я  ретроград,  но  в  моё  время  так   одевались  только  клоуны  или  дамы  легкого  поведения. За  моду  не  говорю.  Я  в  ней  не  понимаю.  Но  как  её  применяют,  веское  слово  сказать  могу.  Пардон  за  откровенность,  но  такую  попу  с  такими  кавалерийскими   ногами,  в  мою  молодость  девушки старательно  прятали  под  пышную  длинную  юбку.  Не  говоря  уже  о  том,  что  показ  нижнего  белья  на  улице,  говорило  о  полном  отсутствии у человека какой  либо  культуры.   Только  глядя  на демонстрацию пошлой  безвкусицы и извращенный  вкус,  начинаешь  понимать,  что  мода – это  ничто  иное,  как  самая  дешевая  и  одновременно  дорогая  уродливая  шлюха. Почему  дешевая?  Отдается  каждому  желающему.  Дорогая?  За  неё     приходится  платить,  и  немало. Уродливая?  Как  же  она  уродует  людей!
Конечно,  разные  времена – разная  мода. В  моё  время,  Солнце  светило  светлей. Трава  была  зеленей и Луна  луней.    Но  при  всём  при  этом  я  строго придерживался теории – мода  и  безвкусица,  раскованность  и  развязность,  разговорчивость  и  болтливость,  хамство  и  воспитанность – никогда  не были  и  не  будут одним  и  тем  же  в  любую  эпоху!   Возможно  поэтому, хотя  я  и  русский, предпочитаю  английскую  чванливость  русскому  свинству.  Вспомнилась  фраза  городничего из Гоголевского  «Ревизора»…
 – Вы  сходите? – послышался  голос  за  спиной.
– Сходят  с  ума,  из  транспорта  выходят – съехидничал  я.
– Простите  за  назойливость – обратилась  теперь  более  молодая  дама – у  кого  не  бывает регенерации? 
Уже  на выходе  бросил: – Регенерации  не  бывает у  деградантов!

Дамы  с  явным  недоумением  смотрели  мне  вслед.  Сегодня  я, кажется,  понял,  почему  нас  за  бугром  не очень  жалуют.  Выходя  из  метро,  гляжу  на  часы.  До  начала  рабочего  дня  целых  двадцать  мину!  Решил   перевести  дух  в  сквере  на  скамейке.  Присел,  закрыл  глаза,  раскинул  руки  и  повернул  лицо  к  утреннему  солнцу.   Лучи  ласково  грели. Птички  щебетали. Легкий  ветерок  разносил  ароматы  цветов.   Век  бы  так  сидеть!  Позволяю  себе  расслабиться. 
– Не  помешаю? – раздался  голос  ниоткуда  так,  что  стало понятно,  век    на  этой  скамье  просидеть  не дадут.
Открываю  глаза  и  вижу  нарушителя  моего  расслабления.   Типичный  русский   москвич.  Опрятно  одетый, пенсионных  лет,  с  профессорской  бородкой, Изя  Шниперсон.  Широко  улыбаясь,   указывая  тетрадкой  на  скамью,  он продолжал: – Ви  позволите?
– Да,  пожалуйста – ответил  я,  жестом  предлагая  присесть.
Лицо  незнакомца  светилось,  улыбка  не  сходила  с  лица.  Он  открыл  тетрадь,  что-то  восклицая  на  непонятном  мне  языке,   делал  в  ней  пометки.  Невольно  заглянул  в его тетрадь.  Кроме  математических  формул  в ней ничего не значилось.  Старичок    заметил  мой  взгляд.  Тыкая  пальцем  в  формулы, он изрек: – Ви  не  поверите!  Но  мне  удалось,  формулами  описать  работу  нашего  правительства.
– А  нашего  сможете?  Юрист  вы  наш  описательный! – недовольно  спросил  я,  в  досаде  на   старичка  за  прерванный  отдых.
– Во-первых,  я  не  юрист,  а  филолог  русского  языка – обидчиво  ответил  старичок – во-вторых,  я  не  уловил  суть  вашего  вопроса.
 – Я  не  в  смысле  профессии.  У  одних, знаете  ли,  бывает  мама  русской,  а  папа  юрист. У  других,    папа  юрист,  и  мама чистый юрист.
До  филолога-математика  дошло.  Он  выпятил  грудь,  гордо  поднял  голову  и  с  достоинством  изрёк: –  Да,  я  Рабинович.
– Абрам  Абрамыч?
– Нет,  Лев  Давидыч.  Я  же  не  утверждаю,  что  все  Ивановы, должны  быть  Иван  Иванычи.
Лев  Давыдович  мне  явно  был  симпатичен.  Он  так  гордился  своей   нацией,  что я  его сразу  зауважал.  Русским  бы  такую   гордость  за  свою  нацию  привить!
 – Извините,  Лев  Давыдович,  я  право  не  хотел  вас  обидеть.  Шутка,  в  самом  деле,  глупая. Кстати, что вы  там  про  формулы  говорили? 
Лицо  собеседника  опять  засияло.  Он  охотно  открыл  тетрадь: – Вот,  смотрите,  ви  первый  кому  я  это  показываю.
Тетрадь  была  исписана  формулами,  но  насколько  я  понимал  в  арифметике, совсем не  сложными.  Скорее  всего,  из  начального  курса  школы.
 – Как  всё  это  понимать?
– О,  это очень не  сложно!

   Лев  Давыдович  развернул   чистый   лист  и  стал  пояснять. 
– Вот  смотрите – начал он  профессорским  голосом – злые  языки  утверждают,  будто  наше  правительство,  и  лично  президент,   живут  явно  на  завышенную  зарплату. Президент  со  правительством   доказывают  противное.  То  есть, их  зарплата    равна   одному  минимальному  окладу. Я   с  правительством  и лично  президентом целиком  и  полностью согласен.  Языком  математики   это  легко доказывается.
Я  улыбнулся   такой  постановке  вопроса.  Не  скажу,  что  меня  не  заинтересовал  этот  миловидный  чудак.  Тем  паче,  речь  изначально  была  о  работе  правительства,  но никак   о  его  зарплате.
– Ви  зря  смеетесь – прервал  мои  мысли  профессор – посмотрим,  как  ви  будете  смеяться  в  конце  теоремы.  Так-с,  начнем.
Пусть:  Х – зарплата  одного  члена  правительства
      Y – одна  минимальная  зарплата.
Я  категорически  утверждаю, что  X не  больше чем Y! Но,  давайте,  допустим,  я  сказал,  допустим – повысил  голос  Лев  Давыдович  и  поднял  указательный  палец  вверх – что  X >Y.  То  есть,  зарплата  одного  члена  правительства,  больше  минимального  оклада.    Тогда  я  могу  к  Y  добавить  такое  число  Z,  что  обе  половины  уравнения  будут  равны.
Получаем    X(зарплата члена правительства) = Y (минимальный оклад) + Z    Согласны?
С  очевидной  истиной  не  спорят. Утвердительно  киваю.
– Далее,     правую  и  левую  части  я  умножаю  на  разницу  между  X  и  Y
Получаем  X( X – Y ) = ( X + Z )  ( X – Y )
– Ви  согласны?
– Лев  Давыдович,  это  же  начало   алгебры  в  пятом  классе!  Как  же  я  могу  быть  против?
– Хорошо,  тогда  я  продолжаю. Произвожу  умножение 
X2 - XY = XY +XZ –Y2 - YZ
Группирую:    X2 - XY + YZ = XY - YZ  - Y2
Выношу  общий  множитель:            
X (X – Y – Z ) =  Y ( X – Y – Z ) 
– Ви  и  сейчас  не  спорите?
– Упасти  Бог!  Помилуйте,  Лев  Давыдович,  спорить  против  аксиомы?!
– Точно-точно?
 – Да.
 – Если  мы  обе  части  уравнения  разделим  на  одно  и  то  же  число,  изменится  ли  результат?
– Лев  Давыдыч,    вы  меня  хотите  просто обидеть!  Конечно  же,  не  изменится!  Уж   арифметику  я  пока  не  забыл.
 – Точно  не  изменится?   Ви  и  с  этим  утверждением   целиком  согласны?
Мне  не  хотелось  больше  препираться.  Отвечаю  более  чем  категорично:  – Да,  целиком  и  полностью,  с  полученным  выводом  согласен. 
– Тогда  с  вашего  позволения,  я  обе  части  уравнения  сокращаю
 на  X – Y – Z
X (X – Y – Z ) =  Y ( X – Y – Z ) 
Получаем X=Y
То  есть,   X(минимальный оклад) = Y (зарплата  одного члена правительства)
Как  видите, икс получился  не  больше игрека.  На  лицо  явная  ложь  злых  языков.  Зарплата  президента  со  правительством   равна  одному  минимальному  окладу.
 Здесь  действительно впадаю  в  ступор.  Это  все   же  не  фокусник  на  эстраде.  Логика  отказала   совсем.  Это  бред!  К  тому же  сивой  кобылы!
 – Этого  же  не  может  быть!! – чуть  было  не  закричал  я.
– Как  не  может  быть?!  Ви  только  что подтверждали  каждое  слово.  Поэтапно  соглашались  с  каждой  цифрой!  После  чего   как  истинный  русский   орёте,  что  этого  не  может  быть!
 – Да,  но…
 – Кстати,  в  профиль  ви  похожи  на  нашего  президента.  Ах,  извиняйте,  на вашего  таки  президента – в  ответ  с  издёвкой,  но  тактично  заметил  чудак-профессор – Вам  об  этом  не  говорили?
– Говорили,  сегодня. Но  что  бы  все  это  значило?
– Всё до примитива просто.  Но  почему  ви  уже  не  смеётесь?   Смотрите.  То,  что  X(зарплата члена правительства) = Y (минимальный оклад) это  утверждение  кремля. 
Однако,  что X(зарплата члена правительства) больше Y (минимального  оклада)    это  уверенность  народа.   
Приведенное  доказательство – доводы  кремля  и  его окружения.  С  которыми  ви  кстати  совершенно  не  спорили  и  соглашались  с  каждым  пунктом.
 Полученный результат,  X (зарплата члена правительства) = Y (минимальный оклад),  это  то,  что  ви  сейчас  и  чувствуете.  Могу  поставить  свои  очки, против  вашего рваного  пиджака,  ви  сейчас  себя  чувствуете  полным  идиотом  и  дураком. Если  об  этом говорить  мягко. Грубо,  выражаться  не  буду.
Оспаривать  не  решаюсь,  дабы  не  оказаться ещё большим  идиотом.  Но  профессора  проверить  надо.
– Что  если  вместо  букв,  я  подставлю  реальные  числа!
 – О-о-о,  батенька,  тогда  это  кардинально  меняет  дело.  В  этом  случае  ви   получаете  не  чувства,  а  результат  работы  правительства.   Прошу  заметить,  правильный  результат  работы.  К  тому  же  при  любом  значении  X  и  Y.
– Не  понял?!
 – Ви  можете  подставлять  совершено   любые  числа.   
С  энтузиазмом  берусь  заменять  буквы  числами.  И…мне  стало  совсем  не  смешно.  Я почувствовал  себя  более  чем   дурачком  в  кубе.
Старичок  поднялся: –  Извините  молодой  человек,  но  меня  уже  ждут.  Хотя  по лицу  вижу,  ви  уже  получили  результат  деятельности  правительства.  Вашего  таки,  правительства.
Мне  нечем  было  ответить  на  его  сарказм.  Какие  бы  числа  я  не  подставлял  вместо  букв,  результат деятельности  правительства,  уравнение  показывало математически  правильно.  Ответ  получался  действительно  правильный,  но  один  и  тот  же   0 = 0…

Довольно  в  удрученном  состоянии  поплелся  в  свою  контору.  У  парадного  обратил  внимание  на  ряд  иномарок.  Да?  Тогда почему  же  помощники  заливают,  что  они  на  работу  ездят в  метро?  В  вестибюле  задержался  у  зеркала.  Ну  и  морда  у  тебя  Шарапов! – подумал  я  вслух – за  что  тебя  уважать?  Шевелюра  взъерошена,  галстук  на  боку,  грязный  с  разрезанным  карманом  пиджак  без  пуговиц, брюки   в  той  же  грязи   что  и  пиджак,  туфли  год  не  чищенные.   
В  бешенстве  поднимаюсь по  лестнице  на  своё  рабочее  место. Навстречу  из  кресла  с  чашкой  кофе  поднялась  было самая  исполнительная  в  мире, первая секретарша: – Здр… э-э,  ы-ы, у-у-у…,  и  с  выпученными  глазами  села мимо  кресла. 
Кофе  вылился  на ее белоснежную  кофту.   Звонившие  в  кабинете   сразу  все  телефоны  добавили  только масла  в  огонь.
 – Ну,  помощнички! – орал  я  на  весь  кабинет – я  вас  завтра  всех  отправлю  на  пенсию,  по  рекламе!
Дверь  кабинета  отворилась,  и  из-за  неё  выглянуло  испуганное  лицо  второй секретарши: – Здрастьте! – пропела она своим чарующим звонким  голоском – там   этот,  как  его,  французский мьсе…
– Что?! – взревел  я  теряя  чувство  такта – Вы  как  докладываете!?!  Где  мой  утренний  кофе!?!  Я  президент  Российской  Федерации  или у нас опять  в  стране  ГКЧП1)!?!?
– Прр…Прр….Прр…  – только  и  смогла  вымолвить  очумевшая  от   такого поворота дел  вторая  секретарша.   
 
1) ГКЧП – Государственный  Комитет  по  Чрезвычайному  Положению