Сидни Пуатье - правила жизни

Сидни Пуатье
Актер, дипломат, 89 лет, Майами

меня непросто понять за три минуты. Кажется, я всего лишь обыкновенный человек, проживший необыкновенную жизнь.

Комм: Обыкновенного нетрудно удивить - все обыкновенные в собственных глазах проживают необыкновенную жизнь, а все необыкновенные - обыкновенную?! Но что считать необыкновенным? И первое впечатление обычно самое правильное...

чем старше ты становишься, тем меньше остается в тебе страха.

Комм: Тем больше тебе насрать на самого себя? Тем тяжелее становишься, и любых эмоций все меньше. Устаешь от бесплодных эмоций, а с другой стороны разъедаешь брюхо...

я боялся смерти в детстве, я боялся смерти в 15 лет и в 25 лет, но больше всего я боялся смерти, когда мне исполнилось 33, потому что я происхожу из очень религиозной семьи.

Комм: Он происходит из семьи изуверов? Даже я в детстве не думал, что умру, просто все время чувствовал присутствие черного мрака.

человеческая жизнь — это так просто. Мы все страдаем от боли, все держимся за надежды, все греемся ожиданиями, и всех нас преследуют страхи и упущенные возможности.

Комм: Вот она, старческой мудрость, сдобренная цинической усмешкой и усталостью.

я должен был умереть на второй или третий день после рождения. Я родился раньше срока, и все говорили, что я не выживу, но мать не хотела в это верить. Она пошла к гадалке и спросила: «Что ждет моего сына?» А та ответила: «Не волнуйся, он будет здоров. Он будет ходить среди королей, он будет ступать по слиткам золота, и он сделает так, что о тебе услышат все».

Комм: Религиозная мать ходила к гадалке? К цыганке! И сей старикан эту лапшу всю жизнь вспоминает?!

школа — это ничто. Мы не становимся тем, чему нас учат. Мы — это то, что мы впитываем в первые три-четыре года своей жизни. Улыбки, мелодии, шумы — все это создает нас и придает форму нашим умам.

Комм: А мне кажется, что главным является так называемый переходный подростковый возраст. А школьные программы надо пересматривать совершенно кардинально (сделать их набором секций по интересам)

еще мальчишкой, на острове Кэт (один из Багамских островов, родина Пуатье. — Esquire) я часто охотился с рогаткой, бил птиц. Это то, о чем я жалею больше всего. Я довольно поздно узнал о ценности каждой жизни.

Комм: Деревенского мальчика потом отдали в школу-тюрьму и он стал бояться, что подохнет там? И ему настолько дорого его детство, что он стал жалеть и тех птиц, ведь в других местах их уже не было...

в моем детстве на всем острове было всего два белых человека — доктор и продавщица. «Белый», «черный» — для меня это были такие же слова, как «худой», «высокий» или «старый». Все изменилось, когда мы переехали в Майами. Вокруг все как бы говорило: «Ты не тот, кем себя возомнил». Но я отвечал: «О нет, я тот, кем сам себя считаю. Но я не тот, кто я для тебя».

Комм: Он негр и жилось ему невесело

я стал известным актером только потому, что многие режиссеры разом захотели сказать, что расизм — это плохо.

Комм: Режиссеры - исполнители и коньюнктурщики...

в нью-йорке, где я оказался в конце 1940-х, я подрабатывал мытьем посуды. Помню, как взял в руки «Амстердам-Ньюз» (выходящая с 1909 года афроамериканская газета. — Esquire) и принялся искать объявления о найме. Но мойщик посуды никому не требовался. Я стал комкать газету, и тут в глаза мне бросились слова «требуется актер». Афроамериканский театр. Я помчался туда, но на пробах показал себя так плохо, что они вышвырнули меня на улицу. Режиссер крикнул мне: «Лучше продолжай мыть посуду». Когда я сел в автобус, то вдруг осознал, что не говорил ему, что мойщик посуды и есть моя работа. Он просто посчитал, что больше я ни на что не годен. Так я понял, что должен стать актером.

Комм: Из грязи в князи? но каковы все-таки его достоинства?

в 1960-е многие черные ненавидели меня. Я был для них Дядей Томом и негритенком на побегушках, который обслуживает белую аудиторию, реализуя мечты белых либералов. Но тогда Дядей Томом называли даже Мартина Лютера Кинга.

Комм: Так был клоуном на побегушках или не был?

самое сильное слово в лексиконе современного человека — это слово «нет». Особенно когда говоришь его сам себе.

Комм: Боялся отказов, провалов... (у меня были аналогичные страхи)

легко оставаться в рамках морали, этики и закона, если знаешь много умных слов, которые помогают искажать правду.

Комм: То, что эти словечки умны - уже искажение правды

у меня всегда были прекрасные отношения с тишиной. Я научился слушать ее и жить такой же жизнью — простой, как тишина.

Комм: В Цитаты? Я позавидовал... Мне легче жить  за делами и когда вокруг чего-то происходит, кто-то спорит до потери пульса или пытается говорить умные слова... Тишина может даже свести с ума? Она утянет в какой-нибудь идеализм и мистику

нет рецепта долголетия. Но если вы спросите меня, то я скажу, что ем много рыбы, овощей, темного риса и обхожусь без алкоголя. Если куда-то можно дойти пешком, я иду пешком. Правда, после восьмидесяти мне перестала нравиться моя походка.

Комм: Ни разу не только не ел, но и не видел темный рис. У нас никто не верит в него. Более того, все углеводы под подозрением

знаете такую фразу: «Хочешь завтрак в постель — спи на кухне»? Так и живу.

Комм:  живет как батрак и как барин одновременно? Повкалывал, потом развалился, как америкосы и любят? Причем, без участия бабы?
«Хочешь бабу утром в постель - работай в борделе» (каковым, впрочем, является всякий женский коллектив)

я хочу просыпаться по утрам до тех пор, пока верю, что, просыпаясь утром, я становлюсь немного лучше, чем был вчера.

Комм: Депрессии и застои ему не знакомы? Всю жизнь наивен, свеж, оптимистичен? Чист как стеклышко, слушает тишину, жалеет перебитых пташек... (хотя я и сам такой! – наполовину; если и не с утра, то к вечеру могу что-то такое почувствовать, если будут условия и хоть какой-тот повод…)

прощение бывает разным. Тяжелее всего бывает простить себя.

Комм: Я вот тоже себе не прощу, что поддельную кожанку купил (а если легко прощу, то легко снова дам слабину)

я бы хотел умереть, как моя мать. Она была дома, занималась обычными делами, а потом сказала моей сестре: «Приготовь пожалуйста, чаю, я собираюсь прилечь». Когда через пару минут сестра вошла в комнату с чаем, моей матери уже не было.

Комм: А я бы хотел от смерти научиться по максимуму, стать сильнее настолько, что это, наконец, меня сделает полностью свободным…