Производственная беременность

 
“Производственная” беременность

В 1984 году в Советском Союзе по инициативе министерства здравоохранения, Государственного Комитета по труду и Всесоюзного центрального Совета профессиональных союзов, были созданы инженерно-врачебные бригады; временное положение о них разъясняло причины создания и задачи, поставленные перед инженерами и медиками.

“Инженерно-врачебные бригады являются одной из наиболее прогрессивных организационных форм совместной работы хозяйственных, профсоюзных организаций, учреждений здравоохранения и органов социального обеспечения по профилактике и снижению заболеваемости и инвалидности трудящихся; создаются для всестороннего квалифицированного изучения состояния здоровья, причин заболеваемости, травматизма, инвалидности рабочих и служащих, разработки и реализации мероприятий по их устранению.

Инженерно-врачебные бригады организуются на предприятиях, в учреждениях, организациях, медицинское обслуживание трудящихся которых осуществляется по цеховому или территориально-цеховому принципу …”

Безусловно, создание бригад было своевременным: на отдельных промышленных предприятиях страны отмечался высочайший уровень заболеваемости с временной нетрудоспособностью.

В городе Барановичи, в частности, каждый работник одного из деревообрабатывающих предприятий пятнадцать дней в году не выходил на работу в связи с болезнью. А в горнодобывающей промышленности Советского Союза показатели невыхода на работу по причине болезни приближались к сорока дням в году!

Проследить отдалённые результаты реализации внедрения новой формы работы не представляется возможным: после распада СССР благое начинание потихоньку сошло на нет.

К 1987 году, времени назначения меня на должность заместителя главного врача городской больницы по экспертизе временной нетрудоспособности, инженерно-врачебные бригады были организованы на всех крупных промышленных предприятиях города Барановичи.

Я приступила к работе в новой должности в августе, а уже в октябре работа врачебно-консультационной комиссии была парализована звонками инженеров по охране труда и техники безопасности предприятий, приглашавших меня на заседания инженерно-врачебных бригад по результатам девяти месяцев. Повторно изучив должностную инструкцию, убедилась: да, этот раздел работы вменялся в обязанности эксперта.

К тому времени я несколько лет была знакома с Владиславом Жуковским, заведующим отделом гигиены труда Барановичской городской санитарно-эпидемиологической станции.

Он поведал, что возглавляемый им отдел занимается изучением гигиенической ситуации на предприятиях, в организациях, промышленности, строительстве, транспорте, связи, энергетике и государственном секторе экономики; анализирует профессиональную заболеваемость и заболеваемость с временной утратой трудоспособности, разрабатывает на его основе предложения по охране здоровья работающих.

Выслушав коллегу, я поинтересовалась:

– Медики детально анализируют профессиональную заболеваемость и заболеваемость с временной нетрудоспособностью, зачем же ваша служба занимается дублированием?

– У нас разные взгляды на проблему: вы рассматриваете чисто медицинский аспект заболеваемости, а мы изучаем взаимозависимость трудопотерь по болезни работающих и производственного травматизма под углом зрения условий труда работников! – ответил Владислав Васильевич.

“Промолчи – за умного сойдёшь”, – подумала я, не углубляясь далее в тему разговора.

После очередного телефонного приглашения меня на заседание инженерно-врачебной бригады в кабинет вошёл Владислав Васильевич; я пожаловалась ему на жизнь:

– И там надо быть, и здесь надо быть, хоть разорвись!

– Не надо разрываться, нужно выбрать самые проблемные предприятия с высоким уровнем заболеваемости или производственного травматизма! А на заседания бригад относительно благополучных предприятий я тебе советую направить заведующих терапевтическими отделениями по территориальному принципу. Вон их сколько, аж шесть человек! – посоветовал мне коллега.

Я приняла к сведению науку стажированного доктора; в дальнейшем   руководствовалась правилом отбора посещаемых предприятий, рекомендованным мне Владиславом Васильевичем.

Вместе мы изучили отчётные формы и отобрали для посещения пять или шесть предприятий, где моё участие в заседании бригад было обязательным.

Владислав Васильевич известил меня, что он тоже будет присутствовать на заседаниях двух инженерно-врачебных бригад курируемых им предприятий.

На следующий день круглый стол инженеров и медиков состоялся на Барановичском мясоконсервном комбинате, продукция которого была хорошо известна москвичам и ленинградцам (жителям Барановичей оставалась только качественная ливерная колбаса).

Заведующий здравпунктом доложил о состоянии заболеваемости с временной нетрудоспособностью и производственного травматизма на комбинате; инженер по охране труда и технике безопасности – о выполненных в текущем году мероприятиях по улучшению условий труда.

Слушая выступающих, я всё думала:

– Почему же на этом предприятии такой высокий уровень заболеваемости гипертонической болезнью: каждый третий больничный листок – гипертонический криз либо обострение болезни?

Я задала интересующий меня вопрос закреплённому за комбинатом врачу и узнала, что:

– работа в цехах номер два, три и пять очень тяжёлая, люди сильно устают;

– рабочие цеха номер один часто работают в ночную смену и не имеют возможности полноценно отдохнуть;

– работники комбината немолоды и “насобирали” множество болезней;

– в рабочей столовой – только мясные блюда, очень редко бывают овощи и молочные продукты.

Я видела, что Владислав Васильевич, согласно кивая головой, скрывает улыбку.
Дополняя выступающих, он предложил внести в решение заседания бригады несколько предложений по улучшению условий труда.

Подводя итоги заседания, я акцентировала внимание администрации комбината на вопросах целесообразности обеспечения гипертоников профилактическим лечением, диетическим питанием, санаторно-курортным лечением; заведующему здравпунктом и закреплённому врачу порекомендовала проводить санитарно-просветительную работу для данной категории лиц о необходимости систематического приёма лекарств; соблюдении режима труда и отдыха; о рациональном питании и т.д., и т.п.

Мне самой понравилось, как убедительно я выступила. Смущала только неопределённая улыбка моего коллеги, которую он старательно прятал.

По окончании заседания, вдохновлённая первым удачным опытом, я поинтересовалась у Владислава:

– А почему ты постоянно улыбался-ухмылялся?

– А что, заметно было?

– Для заседателей – нет, но я-то тебя хорошо знаю!

Неожиданно коллега расхохотался:

– Ой, не могу! Профилактическое лечение, диетическое питание, режим труда и отдыха! Повеселила ты меня, я еле сдержался, чтобы не рассмеяться!

– Не понимаю, что смешное я сказала? – попыталась было обидеться я. Не удалось: смех Владислава был настолько заразительным, что я присоединилась к нему.

Отсмеявшись, коллега спросил:

– Так ты на самом деле не догадываешься, почему такой высокий уровень заболеваемости гипертонической болезнью у работников мясокомбината? Или так профессионально, как настоящая актриса, исполняла роль?

– Какая роль, какая актриса? – возмутилась я.

– А-а-а, значит, ты наивная! Придётся открыть тебе “страшную тайну”! – заговорщицки произнёс Владислав.

– Давай уже, не томи! – поторопила я коллегу.

– Гипертоническая болезнь у работников мясокомбината не только от тяжёлых условий труда или однообразной диеты, а и от вредных привычек: каждый день надо вынести за проходную кусочек мяса, хотя бы совсем маленький! А это – стресс, вдруг на вахте обнаружат хищение, с работы можно вылететь! А не вынесешь – упущенная выгода, опять же стресс!

– Ты хочешь сказать, что все работники выносят мясо? – уточнила я.

– Нет, не все выносят: начальникам сырьё и продукцию комбината вывозят на машине! – невозмутимо ответил Владислав.

Не желая признавать своё простодушие, я рассказала коллеге свежий анекдот; к теме “хищений социалистической собственности” мы больше не возвращались.

После заседания бригады прошло две-три недели; ко мне обратилась работница мясокомбината, моя давняя знакомая. Примерно неделю у неё держалось высокое давление, которое не снижалось приёмом таблетированных гипотензивных препаратов.

Я направила Людмилу в дневной стационар поликлиники; на третий день давление нормализовалось и пациентка зашла ко мне доложить о результатах лечения.

Люда была дальней родственницей по линии мужа; я могла откровенно говорить с ней.

Я поинтересовалась, что могло спровоцировать у неё подъём давления, может, какие-то семейные неурядицы?

– Нет, дома всё хорошо, а вот на работе! – вздохнула пациентка.

– А что на работе, ты же не начальник, рабочая, какие могут быть неприятности? – удивилась я.

– Так девчата сказали, что в ближайшее время на проходной будет меняться сотрудник вневедомственной охраны и я постоянно выходила с работы “пустая”! Шесть дней, представляешь?! А ты спрашиваешь, откуда давление?! – возбуждённо ответила собеседница.

Я сразу же вспомнила недавний разговор с Жуковским В.В. и задним числом “подписалась” под характеристикой, данной мне коллегой, – “наивная”.

Прошёл год; мы Владиславом Васильевичем участвовали в заседании инженерно-врачебной бригады Барановичского завода автоматических линий.

Стажированный фельдшер здравпункта доложила о достижениях в медицинском обеспечении работающих на крупнейшем предприятии города: об оснащении здравпункта современным оборудованием, систематическом проведении противорецидивного лечения группе диспансерных больных, получении ими же диетического питания за счёт профсоюзных средств и т.д.

Затем, сделав небольшую паузу, произнесла:
 
– “Все женщины завода, забеременевшие на производстве, получают общеукрепляющее лечение”.
 
При этом фельдшер “победно” посмотрела на присутствующих: другие предприятия города не могли похвастаться такими нововведениями.

Мы переглянулись с коллегой, ожидая взрыва хохота заседателей, либо комментария председательствующего. Ничего подобного не случилось, “перл” никто не заметил.

Владиславу Васильевичу, обладающему тонким чувством юмора, очень хотелось “обыграть” необычное заявление и уточнить, каким образом медицинские работники производят определение у беременной женщины места наступления зачатия: на производстве или вне территории предприятия?

Представив, в какое русло войдёт после такого вопроса обсуждение высокого уровня заболеваемости и производственного травматизма на предприятии, я тихонечко попросила коллегу не акцентировать внимание на очевидной оговорке.

Только после заседания инженерно-врачебной бригады у медиков появилась возможность в своём кругу “пройтись” по “легкомысленным” женщинам, променявшим трудовые подвиги на сомнительные удовольствия.