Лаура и другие увлечения Порываева, ч. I, гл. IX

    
                ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

     Глава ДЕВЯТАЯ - ПРИБЫТИЕ ПОРЫВАЕВА В АЛДАН НА РЕСПУБЛИКАНСКИЕ
     СОРЕВНОВАНИЯ ПО ЛЫЖАМ, УЧАСТИЕ ЛУКАШИНА, БЫВШЕГО ТРЕНЕРА АЛЕКСЕЯ В
     АЛДАНЕ, В ЕГО ПОДГОТОВКЕ ЗДЕСЬ К СОРЕВНОВАНИЯМ, ВСТРЕЧА С ПОЛИНОЙ,
     КОТОРАЯ НРАВИЛАСЬ АЛЕКСЕЮ В ТЕХНИКУМЕ, НО ЕМУ КАЗАЛАСЬ НЕДОСТУПНОЙ

     1.

     Перед поездкой в Индигирск для подготовки к участию а республиканских соревнованиях по лыжам Порываев зашел к Анне Григорьевне попрощаться, та с приподнятым настроением вместо напутствия передала ему слова мужа:
     "Ты все же скажи ему (Порываеву), чтобы пока он не встречался с Ларой, она сейчас на взводе и ему может все настроение испортить. Вы там все ли ему оформили, ведь теперь весь район за него  болеть будет, а дочь  так в первую очередь". 
    Алексей ехал в автобусе довольный и мысленно твердил: «От меня ждут только победы и я должен ее добыть любой ценой». Макаров встретил его восторженно: в статье, посвященной открытию спорткомплекса, нашлось место оценке его усилий по организации спортивного праздника. Он быстро принес Порываеву лыжи и предложил, немного отдохнув с дороги, размяться в спортзале и успеть до обеда и размещения в гостинице провести тренировку на лыжне.
- Юрий Михайлович, а можно я по школе пройдусь, может землячку Лауру встречу, кой чего ей передать надо,- спросил Алексей. –
- Так, ты иди в спортзал, а я ее сам туда направлю, у меня занятия в спортзале прошли, – доброжелательно ответил Макаров. Порываев достал из рюкзака упакованную в твердую бумагу байковую рубашку, которую дала ему Лаура в день соревнований, и спустился в спортзал, приготовив на всякий случай газету с наделавшей шуму фотографией. Необычное волнение охватило Алексея: прошло всего два дня как они не виделись, а он сгорал от нетерпения увидеться с ней.
     Пока ее не было Порываев размялся на турнике и брусьях и начал отжиматься на полу. Вдруг он почувствовал на спине большую тяжесть и усилием воли все же отжался и попытался встать, завалившись вместе с мягким грузом на бок. Раздался раскатистый смех Лауры. Невольно они прижались друг к другу и после мимолетного поцелуя быстро поднялись на ноги.
- Алеша, ничего не говори и ничего не объясняй, я просто счастлива видеть тебя и знаю ты тоже рад меня видеть. Рубашечка эта, которую ты хочешь мне вернуть, с моего тела, оставь ее себе, скоро начнутся сильные холода, пусть она, согревая тебя, напоминает о моем существовании. Газета с нашей фотографией у меня есть и я эту фотографию вырезала и буду хранить с нежным  чувством о нашей романтической встрече. Запомни, одиннадцатого апреля мне исполнится восемнадцать лет, а двенадцатого я буду готова снова тебя увидеть. Пока же, Алеша, постарайся, не встречаться со мной. Уже уходя, Лаура вернулась, нежно поцеловала Алексея в щеку и со словами: «Простите нас папа и мама» выскочила из спортзала.

     Когда Порываев встал на лыжню Макаров сказал:
- Давай Алексей, пробеги пока спокойно два круга и постарайся на круг меня обогнать, а я понаблюдаю за твоей техникой, она, сказать честно, не совсем мне нравится. Алексей догнал своего нового тренера уже в конце второго круга, тот спокойно уступил ему лыжню и вдогонку прокричал:
- Беги еще два круга не останавливайся, плохо работаешь палочками, поэнергичнее отталкивайся. После восьми километров Макаров предложил Порываеву бежать на время во всю прыть. Разбор полета Порываева оказался очень жестким.
- С такой техникой, Алексей, - заключил Макаров, - не обижайся, чемпионом республики стать тебе будет очень трудно. Разобрав все огрехи, они условились после устройства в гостинице и обеда снова поработать над техникой бега на лыжне.
     В среду у Макарова с утра было много занятий и Порываеву пришлось заниматься на лыжне до обеда самостоятельно. После обеда прямо в гостиницу Макаров приехал вместе с Андреем Александровичем и велел Алексею быстро собираться в дорогу. Оказалось, что рейсы самолетом на Якутск на осеннее-зимний период сократили до трех в неделю и билет ему купили  на вечерний рейс с расчетом попасть на самолет на Алдан из Якутска на следующий день. До приезда в гостиницу опекуны Порываева пытались оформить командировку Макарову в качестве сопровождающего тренера через школу, однако директор категорически отказалась ее оплачивать, ссылаясь на то, что Порываев никакого отношения к школе не имеет, а бухгалтеры райисполкома потребовали принятие специального решения для выделения средств на эти цели. Когда Долин рассказал об этом Алексею, тот сразу успокоил своих благодетелей, что он обязательно воспользуется поддержкой своего бывшего тренера в Алдане Лукашина, который непременно будет в числе организаторов этих республиканских соревнований. Кроме того, в Алдане, где Алексей учился четыре года, он будет действительно, как дома.
     Прощаясь в аэропорту Индигирска Макаров, провожавший вместе с Долиным Порываева, вручил  ему лыжи и оптимистично сказал:
- Ты в отличной форме Алексей, по результатам соревнований и тренировки на десятку укладываешься в норму кандидата в мастера спорта, таких в республике единицы, с твоей выносливостью у тебя есть все шансы выиграть медаль на десять и даже на пятнадцать километров. Андрей Александрович обнял Порываева на прощанье и напутствовал по своему:
- А я, желая тебе победы, Алеша, прошу тебя сохранить еще силы для художественной самодеятельности, где ты, как мне стало известно, также выбиваешься в фавориты.
     В самолете Порываев ударился в раздумья, отмечая для себя, что всего за месяц пребывания в Эльгане и Индигирске приобрел такую известность и встретил столько замечательных людей. Вновь и вновь перед глазами, как на экране  кино появились чередой  полюбившиеся ему: Андрей Александрович, Николай Васильевич, Анна Григорьевна, Силин, Кузнецов, Макаров, Нина, Маргарита и, конечно же, несравненная Лаура.

     2.

     В Алдане, который для Порываева недавно был практически родным городом, не все сложилось так же удачно как на сборах в Индигирске. В аэропорту, куда он прилетел к обеду 26 октября, никто его не встретил, правда, в справочном бюро сообщили, что большую группу спортсменов из Якутска встречали вчера, а штаб соревнований располагался не в техникуме, где был организационный комитет, а в Доме культуры на горе, по близости от которого по склону сопки, была проложена лыжная трасса длиною пять километров.  Сделав круг на такси, которое он нанял в аэропорту, Алексей, наконец, добрался до штаба, где проверили его документы и направили в гостиницу, которая находилась в другом конце города. Не будучи уверенным, что из гостиницы до трассы на тренировки и соревнования будут возить на машине (а ходить оттуда пешком далеко) он поехал в общежитие техникума, где вскоре действительно оказался в своей стихии.
     Комендантша Прасковья Федоровна, у которой он ходил в любимчиках расцеловала его и, не мешкая, определила в свободную комнату, используемую, как подсобное помещение. Через полчаса в комнате уже стояла металлическая кровать с уже застеленным бельем. Лишние швабры и ведра загрузили под кровать, тумбочки, этажерки и стулья расставили по свободной стенке и углам.
     Оставив вещи Порываев быстро пообедал в студенческой столовой, располагающейся рядом с общежитием, где его также приветливо встретили, и знакомым ему маршрутом направился на разведку лыжни.
     Когда он вступил на лыжню, по которой предстояло бежать, на часах уже показывало три, основная масса лыжников закончила тренировку и шла ему навстречу. Впереди группы размашистым катом мчался знакомый ему по летним соревнованиям по бегу на десять километров Сысоев. Порываев сошел с лыжни уступая ему дорогу, но старый соперник, поравнявшись с ним, приостановился и, не здороваясь, буркнул:
- И ты здесь, не ожидал, ну давай, давай тренируйся. Лыжня эта была Алексею до боли знакомой. Еще на втором курсе, когда ему было еще пятнадцать лет, на этой лыжне он выиграл первенство техникума, а последние два года подряд – и первенство района на десять километров. Лыжи катили как по маслу, но Алексей забеспокоился – удастся ли ему самому так их смазать в дни соревнований, как это сделал Макаров перед соревнованиями в Индигирске. Но он решил за два дня изучить лыжню и максимально поработать на выносливость. По пути обогнал двух лыжников, которые вдогонку успели навесить ему ярлычок «бешенный», но зацепиться за ним не могли и вскоре исчезли из вида. По трассе было два крутых спуска и подъема, что было ему на руку, но два тягунчика требовали отточенной техники и работы палками, чем он похвалиться не мог.
     На обратной дороге Алексей заглянул в штаб и узнал, что на завтра на двенадцать часов приглашают на организационное совещание руководителей спортивных групп районов, на котором будут определены номера участников и порядок проведения соревнований. Он зарегистрировался, назвал свой результат на районных соревнованиях  (что вызвало сомнение у представителей районов) и объяснил, что приехал один и получил приглашение на совещание. После ужина Порываев решил навестить мать Волина и пройтись по городу, в котором ему довелось начинать самостоятельную жизнь с четырнадцати лет.
     Людмила Васильевна (мама друга) несказанно обрадовалась его приходу, без каприз приняла от него коробку конфет и усадила за стол пить чай. Начались расспросы: «Как там Митя, он мне писал, что встречался с тобой и больше чего-то не пишет, я вот сама сегодня ему поздравление отправила к празднику. А Митя еще мне большие деньги перевел, теперь вот со всеми долгами рассчиталась и девчонкам на текущие расходы направила. Алексей не знал, говорить ли ему про последнее письмо Дмитрия и он решил лучше рассказать о письме Кати.
     Людмила Васильевна подлила ему чая и не удивилась этому сообщению.
- А ты ответил ей Алеша? – заинтересованно спросила она гостя и продолжила, - а если нет, так вот тебе ручка и бумага, сейчас и пиши ответ, на 7 она приедет домой, и я ей передам твой ответ из рук в руки, думаю, она будет очень рада твоему письму.
     Порываев тут же написал Кате целых три листа и не преминул похвалиться своими результатами на соревнованиях в Индигирске с приложением вырезки из газеты, два экземпляра которой носил с собой. Людмила Александровна дала ему на прощание домашнего печенья и обещала вместе со своей подругой прийти за него болеть в воскресенье, отметив, что раз сын с ним в одном районе, так она будет искренне болеть за Оймяконский  район.

     В пятницу, с утра он направился в  главк «Алданзолото», где объяснив существо дела, быстро отметил командировочное удостоверение и явился в штаб оргкомитета соревнований на совещание. Зайдя в зал заседаний, Алексей увидел в противоположной стороне за столом человека, который сыграл решающую роль в его спортивном становлении. Лукашин был не только руководителем физической подготовки в техникуме, но и классным руководителем его группы все четыре года. Для Порываева же он явился непосредственным тренером по легкой атлетике и лыжам и настоящим наставником по жизни. Увидев его, он быстро встал из-за стола и направился на встречу. Они крепко обнялись посреди комнаты у всех на виду. Выйдя в коридор Виктор Федорович, горячо расспрашивая своего бывшего подопечного о житье-бытье, отметил:
-  Ну, задал ты мне, Алексей, задачку – за кого болеть: за своих или за тебя? Он поделился осведомленностью о соперниках, отмечая, что кроме известных лыжников республики появились новые: один из Камчатки, другой – из Челябинской области. Да и Алданцы: Кислицын, Усков и Семкин теперь смогут всерьез с ним потягаться. Лукашин подчеркнул: «В прошедшее воскресенье на соревнованиях на первенство района Кислицын пробежал десятку почти за тридцать одну минуту, да и Усков с Семкиным ему проиграли всего двенадцать и двадцать секунд. Правда, если ты не сочинил, у тебя у самого  четвертый результат среди всех участников, номер тебе дадут в элитной группе, где-то между Сысоевыми и Киселевым, в республике есть еще классный лыжник Валеев, на завтра его в заявке нет, может быть и вообще не приедет, тогда у вас с Кислицыным есть шанс занять призовое место.
     На совещании определились с составом участников на оба дня. В связи с потеплением решили начало соревнований перенести на час раньше (пока снег не начнет таять), т.е. на 9 утра. Участникам соревнований предстояло стартовать с интервалами тридцать секунд и бежать два круга по пять километров в субботу и по 3 круга – в воскресенье. С учетом заявленных результатов и пожеланий тренеров участников разбили на 3 группы: слабаков, которым определили места в хвосте, середняков, которым предстояло стартовать в первой группе и элитников, которым номера достались в середине. При поддержке Лукашина Алексею на субботу достался тринадцатый номер из двадцати семи и на воскресенье – одиннадцатый из двадцати пяти (двое участников из слабой группы отказались выступать на пятнадцать километров).
     Сразу после совещания Порываев пробежал с максимальным напряжением сил три круга, обогнав с десяток тренирующихся лыжников. У стартовой площадки его остановил Лукашин и пожурил:
- Алексей, ты забыл, что накануне соревнований надо набираться сил, а не гнать себя до изнеможения, заканчивай на сегодня тренировки, давай мне лыжи, я с утра с учетом погоды тебе их смажу, и иди отсыпайся, завтра пол девятого жду тебя в технической комнате, постарайся пораньше и хорошенько позавтракать и быть с хорошим настроением.

     3.

     Во время обеда в глубине зала за столом Алексей увидел красавицу Полину, на которую обратил внимание еще на третьем курсе, но за два года так и не получилось с ней близко познакомится, так как считал ее недосягаемой для себя. Однажды на танцах она, протанцевав с ним молча танго идти танцевать вальс отказалась, хотя больше ни с кем в этот вечер не танцевала. Уже перед отъездом из техникума, Алексей встретил ее у общежития и вежливо с ней поздоровался. Она посмотрела свысоkа и сkазала:
- Что тебе нужно от меня, Порываев? Но Алеkсей заробел и желанная встреча не состоялась. В теплое время года Полечка, как все ее звали, ходила в белой полупрозрачной кофточке с расстегнутым воротничком. Соблазнительные очертания ее высокой груди вызывали мужское восхищение, но она твердо держала марку недоступной красавицы техникума да и, пожалуй, города. Теперь после Лауры и особенно Нины, она показалась Порываеву совсем обыкновенной, но по-прежнему загадочной и привлекательной. Когда ее подруга, с которой он был хорошо знаком по спорту, пошла к раздаче за чаем Алексей тут же проследовал к ней навстречу и, поздоровавшись, напросился познакомить его с Полиной. Ольга, выступавшая в команде от Алдана летом на соревнованиях по легкой атлетике в Якутске, вместе с Алексеем, где он занял второе и третье место на десять и пять километров, очень обрадовалась их встрече. Когда он уселся за их столом, Ольга пустилась расхваливать Алексея, спрашивая заодно, как он оказался теперь в Алдане.
     Полина, немного смущаясь, наконец, вступила с Порываевым в разговор неожиданным упреком:
 - А от чего это Вы на выпускном вечере вместо меня все Шурку приглашали, а теперь вот вдруг захотели со мной познакомиться, как будто я Вас не знаю?  Ольга, быстро закончив обед, встала из-за стола с подносом на руках и игриво сказала:
- Я пошла, а вы вот и разбирайтесь теперь, что и как, может быть без меня скорее договоритесь. Воспоминания тайного увлечения Полиной вскружили Алексею голову. В разговоре с Полиной он честно признался, что очень ее стеснялся и даже на выпускном вечере, куда они своим курсом пригласили девушек с третьего курса, среди которых была и она. Порываев вспоминал эпизоды, когда он собирался с ней заговорить, а она только удивлялась его нерешительности, но сама из-за гордости не шла навстречу. Когда разговор зашел о его участии в республиканских соревнованиях Алексей вынул вырезку из газеты и показал ее Полине. Та с жадностью стала рассматривать фотографию и читать хвалебные строки о его  выступлении на первенство района.
     Вдруг к ним подошла техничка и сказала, что столовая давно закрылась, ей необходимо убирать помещение, а им лучше любезничать где-нибудь в другом месте. Алексей проводил Полину до ее общежития и они условились встретиться пол восьмого у кинотеатра, чтобы вместе пойти в кино.
Проспав около часа, Порываев бодрый и вдохновленный предстоящей встречей с Полиной стал одеваться. Шубейка его не выглядела элегантно и свитер едва ли подходил к костюму, в который он облачился для приличия, направляясь на соревнования. Такой вид едва ли понравился бы Полине, которая всегда одевалась по моде и со вкусом. Было еще пять часов вечера. Недолго думая, Алексей направился в магазин и, не особенно выбирая, купил себе драповое пальто с меxом, модный шарф, рубашку и галстук. Денег с собой у него было предостаточно и теперь впервые в своей жизни он мог купить себе то, что раньше ему было просто недоступно.
     После кино Порываев уговорил Полину пройтись по городу. В те годы Алдан считался самым цивилизованным и ухоженным городом в Якутии. Более половины жителей города были приезжими со всех уголков огромного Советского Союза. Здесь, как нигде в других городах Якутии была развита инфраструктура быта, образования, здравоохранения и культуры.  Расспросы Алексея оживили Полину и она, как бы сбросив панцирь гордыни и самосохранения, стала с удовольствием рассказывать о своих родителях, своем украинском происхождении и о том, как волей случая оказалась в Алдане.
     Порываев осмелел, взял ее за руку, продолжая рассказывать, как провел лето на родине у родителей и работе на Колыме, выступлении на соревнованиях. Когда же он попытался обнять ее за талию, спутница как-то вырвалась и сменила свой певучий тон в разговоре:
- Что же вы думаете, Алексей, что если стали каким-то чемпионом, то любая девушка Вам будет на шею вешаться. Обнимайте Вашу Лауру из Индигирска, вон она какими соблазнительными глазками на Вас смотрит, и в связи с этим нам, пожалуй, не стоит больше встречаться, возьмите Вашу вырезку, и я вам не советую больше показывать ее знакомым девушкам. Не проспите, ведь Вам завтра выступать на соревнованиях, нас вот в техникуме просили прийти болеть за нашего однокурсника Ускова. Всю дорогу до дома они шли молча, изредка касаясь и  поглядывая друг на друга. Уже у самого общежития Полина взяла Порываева за руку и спросила:
- А Вы действительно, Алексей, обо мне думали все это время? – и уже поднимаясь на крыльцо добавила, - не обижайтесь, пожалуйста, мы с Олей будем за Вас болеть.

     4.

     Двадцать восьмое октября   принесло Порываеву первое невезение и неудачу за последнее время. Из-за сильного напряжения и усталости на тренировке и поздней,  вечерней прогулке с Полиной, утром он проспал.  Было уже без пятнадцати восемь, а надо было одеться, позавтракать и успеть к восьми тридцати получить у Лукашина лыжи и свой тринадцатый номер, а также отметиться перед стартом. Одевшись по-спортивному, он без завтрака пустился бегом к месту соревнований, благо лыжи с палочками не надо было тащить через весь город. Подбегая к штабу, он заметил стоящий рядом с лыжней автобус и несколько легковых машин.
     На лыжне было уже довольно людно, на импровизированной трибуне болельщики занимали свободные места и прошмыгнули два очкарика с фотоаппаратами. Подскочив к Лукашину, как ни в чем не бывало, Порываев получил из его рук лыжи и одно лишь напутствие: «Догони Сысоева и держись за ним сколько хватит сил, у него одиннадцатый номер». К Лукашину подошли его подопечные – старый соперник Кислицын, с которым Порываев по-товарищески поздоровался и не знакомые ему – Усков и Семкин. С ними он тоже поздоровался за руку и чтобы не мешать пошел получать номер у судейской бригады и переодеваться в спортивный костюм. До старта оставалась минут десять, Алексей почувствовал жажду и страшный голод. Получив номер и, отметившись,  он быстро забежал в комнату совещаний и вынув из кармана подаренное ему Людмилой Александровной печенье стал жадно его есть, запивая водой из графина, стоящего на столе.
     Подбегая к стартовой площадке Порываев заметил, что первые номера уже стартовали и ему нужно было срочно становится в очередь в стартовый створ. Впереди его с одиннадцатым номером уже продвигался Сысоев, следом за ним впереди встал челябинец, представитель Ленского района Давыдов, под двенадцатым номером. Глупости, совершенные с вечера и с утра в части непредвиденной встречи с Полиной, вместо спокойной подготовки к соревнованиям жгли Алексею душу и ему не терпилось рвануть со старта и обогнать этого Сысоева, которому уже все предрекали победу.  Но лыжня показала свой коварный характер уже на первом,  пятикилометровом круге. Привыкший постепенно разгоняться после старта и наверстывать на подъемах Порываев потерял драгоценные секунды со старта, и следовавший за ним Кислицин догнал его и попросил лыжню.
     Алексею бы прибавить, а он решил немного отсидеться за Кислициным и бежал за ним почти километр след в след. Уже на подъеме, когда он начал обгонять своего старого соперника, из-за спины выскочил с пятнадцатым номером чемпион Камчатки Жидков и теперь Алексею ничего другого не оставалось, как держаться за ним, набираться сил и готовится к рывку. Незаметно они пробежали первый круг и оказались на стартовой площадке, где Алексею сразу бросились в глаза стоящие у самой лыжни и машущие разноцветными платками Полина и Ольга.
     Увидев их, он быстро догнал Жидкова и, пользуясь укатанной площадкой, его обогнал. Теперь нужно было как можно быстрее догнать Давыдова и попробовать хотя бы приблизится к Сысоеву. Однако, как он ни старался оторваться от Жидкова никак не удавалось, к тому же сзади к ним уже приближался Киселев. Наконец долгожданный подъем, на котором Алексей оторвался от преследователей и постепенно стал догонять Давыдова, надеясь уже как минимум на призовое место. Силы у Порываева уже были на исходе и все же ему удалось обогнать Давыдова и рвануть по склону  на финишную прямую.
    
     И тут случилось то, чего Порываев никак не мог ожидать, и, что сорвало все его надежды на успех. На последнем спуске с горочки он зацепился палочкой за корягу и, так как петля палочки была закреплена у него на руке, с разгону завалился в снег и никак не мог отцепить палочку от коряги. Не успел он выручить палочку и выбраться на лыжню, как Алексея один за другим обогнали Давыдов, Жидков и даже Кислицын. Что было сил, он бросился вдогонку за впереди бегущими соперниками. Нужно было во что бы то ни стало обогнать Жидкова и Кислицына, так как они стартовали позже него, и иначе их результат будет лучше. Метров за тридцать до финиша Порываеву все же удалось их обогнать и приблизиться к Давыдову, но был уже финиш. Пробежав метров пять в сторону Алексей уже от усталости  и  злости рухнулся в снег, где вскоре рядом  с ним приземлился и Кислицын.
     Отдышавшись Порываев открыл глаза: над ним нагнулись и помогали ему встать красивая девушка и улыбающийся мужчина, которого вполне устроил результат сегодняшних республиканских соревнований.
     Сенсационно первое место занял Жидков, обошедший по времени Сысоева на девять секунд, а третье место досталось Кислицыну, результат которого оказался лучше Порываева всего на каких-то три секунды. Для Алексея это был большой позор и провал и ему ничего не оставалось делать как бросить все и вернуться домой. Узнав результат и сдав стартовый номер он схватил в охапку лыжи и отмахнувшись от успокаивающих его Полины и Лукашина направился в раздевалку переодеваться.
    
     5.

     К большому удивлению Порываева на дне сумки, в которой он нес с собой спортивные принадлежности лежала рубашечка Лауры, которую он быстро одел вместо майки и облачившись в спортивный костюм и шубейку направился к выходу.
     На встречу ему улыбаясь шел Сысоев, который поздоровался с Алексеем за руку и сказал: «Ну, что Порываев проиграли мы с тобой оба лейтенанту. Тебя коряга подвела, меня, брат, самоуверенность. Я эту корягу уже на первой тренировке заметил, а там на втором спуске еще обледенелая глыба торчит. Ты вот что парень, пока светло пройди-ка спокойно по кругу, да все просмотри хорошенько, а завтра мы с тобой в паре еще покажем, где раки зимуют.
     Подошедший Лукашин, слышавший слова знаменитости, похлопал Алексея по плечу и спросил: «Лыжи как шли, не отдавали? Умный совет тебе дают, давай прокатись-ка в удовольствие еще кружок, в девять часов вечера, чтоб в постели был, с вечера заготовь себе завтрак и спокойно приходи к половине девятого в штаб.
     Возвращаясь домой Порываев уже был совершенно спокоен. Время было еще два часа и надо было сегодня его потратить с умом. Зайдя в столовую он рассказал тете Дусе (заведующей производством), что сегодня проспал и даже не успел позавтракать. Его старая покровительница накормила как следует обедом, велела прийти к ужину к семи часам вечера, а завтракать – к семи тридцати утра через черный ход. Алексей спросил тетю Дусю можно ли взять с него сразу не только за обед, ужин и завтрак, но и немного чаевых за старые долги, когда «Строгая Дульсинея», зная о его безденежье потихоньку подкармливала Порываева.
     Получив отказ за чаевые, но заплатив все же вперед за ужин и завтрак, Алексей направился в общежитие, определенно решив, если завтра он выиграет у Сысоева (других участников он уже не боялся), купить Евдокии Леонтьевне какой-нибудь подарок к празднику.
     В коридоре  общежития Порываев встретил Ускова, который сегодня занял шестое место и был в приподнятом настроении и за себя и за своего товарища по команде – Кислицина. Алексей пригласил его в свою комнату поболтать, вскоре тот принес с собой кулек арахиса и карты и они, играя в подкидного дурака, разговорились. Его родители летом переехали в Чульман (в 60 километров от Алдана), а он перевелся из Благовещенского промышленного техникума в Алданский горный на политехническое отделение в группу, где большинство составляли девчонки и среди них Полина. Он признался, что Полина ему нравится, но она слывет в техникуме недотрогой и не обращает на него, как и на других парней, никакого внимания. Потом он спросил Алексея, что правда ли, как рассказал в штабе контролер у спуска, что он зацепился палкой за корягу и, упав, потерял много времени. После они сходили в баню и вместе пошли поужинать в столовою, где опять встретили усковских однокурсниц Ольгу и Полину.
     Они сели за один стол, но девушки так обиделись на Алексея из-за того, что он их бросил после соревнований, что даже не стали  с ним разговаривать. Когда разговор зашел о победителях соревнования Усков как-то ненароком сказал: «А знаете, если бы Алексей не зацепился палочкой за корягу, он занял бы сегодня как минимум второе место, ведь он бежал далеко впереди и Жидкова и Кислицина и когда выбирался после падения позволил им себя обогнать и в результате занять первое и третье места».
-А от чего же тогда Алексей  после соревнований даже разговаривать со мной не стал, чего-то опять по лыжне покатился,  - подала голос Полина, а мы за него так болели...
-Ах, вы предательницы, вас для чего с занятий отпустили, чтобы вы за нашего противника болели?-
- А знаешь ли ты, Усков,- вклинилась в разговор снова Ольга, - что сам Лукашин за него болел, ведь Алексей, когда учился в техникуме, был чемпионом района по лыжам и бегу на длинные дистанции.
     Но ты не обижайся, Саша, он скоро вернется к себе на Колыму и не будет больше мешать нашей дружбе. Проводи-ка меня до общежития, да и сам спать укладывайся, завтра только за тебя болеть будем.

     Порываев одновременно с соседями поднялся из-за стола и хотел было тоже идти домой, но вдруг за рукав его тронула Полина и спросила:
- Вы можете, Алексей остаться и ответить на мой вопрос, отчего же со мной даже разговаривать не хотите, чем же я провинилась? Эти слова задели за живое. Алексей быстро сел, ухватив ее за руку и тихо – тихо сказал:
- О! Поленька, Поля, да потому, что вы мне очень нравитесь, а я так с утра опозорился и стыдно мне, что я так глупо сегодня проиграл, и я настроился завтра побеждать на пятнадцать километров. Помолчав минуту, они быстро встали и, держась за руки,  вышли на улицу. Чтоб тебе такое, Полина, сказать,- обратился он уже на ты к своей спутнице, - чтобы ты меня сильно завтра ругала, но очень желала бы мне победы? Пойди-ка ты в баню, как это мы сделали сегодня с Усковым, и вообще ты бяка-бука.
- Этим ты меня не разозлишь, а вот честно ответь: ты дружишь с этой Лаурой?  Порываев не нашелся, что сразу сказать и уже почти дойдя до женского общежития ответил:
- Злись, на меня, злись, Поленька, и ругай, ругай за Лауру и жди ответа после моего финиша.