Добрый. История четвертая. Последняя битва

Добрый. История четвертая. Последняя Битва.

     Добрый ежедневно приникал к Вратам, изучая будущего врага. Нечто, словно чуяло его, и как только волчонок подходил - немедленно появлялось по ту сторону препоны.  Это был один могучий враг, и в то же время его было очень много.
    - Я возьму свое, мы всегда получаем свое рано или поздно! Отступись - пели тысячи тонких пронзительных голосов... Я войду! Отойди жалкое существо, тебе не совладать со мной!- вторил им жутким металлическим речетативом некто запредельно далёкий и одновременно угрожающе близкий.- Отступись!
    
     - Ты не пройдешь!- рычал Добрый и яростно грыз холодный гранит.
     - Успокойся, ученик!- подходил к Волчонку Бурун,- не всегда можно меряться природной  могутой. Можно уничтожить врага, даже не прикоснувшись к нему. Пробудить ярость противника - значит сделать его уязвимым. Ты напрасно отдаешь силы, Избранный. Стань безразличным как этот гранит, будь хитрее и спокойнее врага - и ты победишь!
   Со временем Добрый научился смирять бешеную ненависть и успешно постиг искусство бесить недруга, оставаясь холодным, словно озеро под льдом.

     Порою, Добрый удивлялся себе. Чем ближе приближалась ночь битвы - тем  спокойнее и равнодушнее он делался. Нетерпение, жажда мести и ярость  сменило мудрое, неторопливое ожидание.
     Молодой волк прекратил посещать уроки прорицателя. Но тот и не настаивал, понимая, что ученику необходимо время для того, чтобы осознать свою нынешнюю силу.
     Месяц Листопад наступил неожиданно и очень буднично. Стая занималась повседневными делами, о Вратах и времени будущей жатвы не говорилось ни слова.
    За одно Солнце до битвы  Волчья звезда сделалась яркой и такой близкой, что Костяничка, весело смеясь, прыгала, утверждая, что сейчас собьет ее лапой.  В этот день Добрый играл с сестрами, всласть выспался, а мать-Инюшка  рассказывала  забавные истории детства. Было много шуток, тепла и смеха. Было всё, кроме  слез и горечи неотвратимого расставания.
   
    К полудню, когда небо начало затягиваться серой хмарой,  Добрый и Костяничка ушли в горы. Они многое хотели сказать друг другу, но разговора не получилось. Молодые волки не вспоминали о прошлом, не строили планы на будущее, погрузившись с головой в настоящее. Они просто были друг у друга радостно и свободно.
     Вечером пошел снег.
    - Метель начнется - глаза подведут, во время битвы сердцем смотри, Избранный,- тихо попросила Костяничка,- И я с тобой, можно? Надежнее меня не будет оружия, Добрый!
    - Ты должна остаться, ладушка,- впервые не приказал,  а попросил волк,- Любимые во время битвы должны быть за спиной, а не рядом.
     Подруга не стала спорить. Она постояла немного, уткнувшись носом в его плечо и скрылась в подступающих сумерках.
   
     Возле логова Доброго ждали шестеро волков, самому старшему из которых едва  исполнилось два лета. Это  было всё, чем могла помочь Избранному стая. Не оглядываясь, воины двинулись в горы, а Белый  Волк впервые за многие месяцы вспомнил отца и понял как это тяжело - уходить навсегда, не оглядываясь.
     На этой дороге, мягко устланной осенними листями и мокрой от таявшего снега, Добрый впервые увидел  богиню Мару. К его удивлению, она оказалась не грозно-величественной, а растерянной и печальной. Тоненькая девушка в белой пушистой шубе, с огромными, в пол-лица омутами- глазами, плыла, не касаясь земли,  рядом с Добрым, глядя на него ласково,тревожно и снежинки не таяли на густых, цвета вороного крыла волосах.
     - Я не подведу, сестренка,- пообещал волк.
    Богиня легонько коснулась его головы, кивнула и исчезла.
   
    - Мы верим в тебя, Избранный,- возле левого плеча появился суровый хмурый воин. Седина густо посеребрила  его кудри, а рука тщетно искала черен меча, потому что в эту страшную ночь боги были безоружны.
    Из снежной пелены выходили и люди, и волки, некоторое время они шли рядом, а потом отступали в темноту. - Не подведи нас!
    - Боги мои! Братья мои! Будьте в надеже!- пообещал  Добрый и прибавил шагу.

     Возле Врат маленький отряд встретил Бурун. К счастью, сегодня прорицатель был не слишком многословен.
     - В своей Жизни мы все вольны,- сказал он, - но умереть должны так, чтобы наш последний шаг и последний вздох принесли желанный покой  миру. В каждом из вас - кровь сотен поколений воинов и она  подскажет - что делать. Кто бы ни появился из-за Врат, будь это даже  ваши собственные родители - они должны быть уничтожены. Жизни в этих существах нет, но можно  выдавить из них силу. Окружите Врата и ждите. Первое предупреждение даст последний луч Даждь-Бога, а второе и последнее - звон колокольчиков Стрибога. Силы вам, Воины Живы и  удачи, дети. Да пребудут с нами Боги! Прорицатель, еще раз оглядел всех и, скрылся в лесной чаще.
   
      Волки редкой цепью растянулись вокруг серого валуна и принялись терпеливо ждать, не сводя глаз  с гаснущих солнечных бликов. Они исчезали один за другим. Вот потемнели, еще мгновенье назад ярко-зеленые еловые лапы, вот листва, только что яркая и живая, потускнела, сделавшись цвета старого золота, налились густой темной синевой и стали строгими силуэты далеких гор. Еще один луч пропал, еще, еще...
   Темная тишина  дрогнула, потревоженная негромким звоном. Добрый насторожил уши. Вот они - колокольчики Стрибога - вечно неспящие охранники врат. Колокольчик запели громче, еще громче, закричали ранеными, попавшим в ловушку зверьками и, внезапно разбившись, взлетели в опрокинувшееся небо блестящими иглами- осколками. Началось!
   
     Врата, словно распираемые изнутри необоримой жаркой силой, налились багряцом  и дрогнули.  Земля под волчьими лапами  зашевелилась, словно огромное испуганное животное. Тяжелый оглушающий гул, казалось, пошел и снизу, и сверху с такой силой, что некоторые волки не выдержали и пали на колени.
     - Держать цепь!- рявкнул Добрый, но  его голос  утонул в  безумной какофонии звуков.
     Навстречу обороняющимся  метнулись мириады теней, вначале напоминающих рваные клочья буро-зеленого тумана, затем обретающие формы, способные свести с ума.
    В опасной близости от Доброго захлопали кожаные крылья. Волк ринулся в туман и вцепился в чью-то тощую извивающуюся глотку, изо всех сил стиснув челюсти. Хрустнули позвонки. Невидимый враг обмяк. Волк судорожно выдохнув и бросил быстрый взгляд на товарищей. Братья волки, хрипя, катались по земле, щедро поя ее кровью - вражеской и своей. В жарком азарте боя они убивали и сами готовы были уйти. Двоюродный брат Доброго неподвижно растянулся на быстро темнеющем снегу.
    
     - Сомкнуть цепь! - провыл волк, бросаясь  к образовавшейся бреши. Чьи- то клыки вонзились в его заднюю лапу. Добрый щелкнул зубами и яростно развернулся к новому врагу. Перед ним стоял отец.
Добрый замер, забыв обо всем. Отец! Неужели вырвался из сумежья, пришел, чтобы встать плечом к плечу с сыном... Волчонок доверчиво шагнул навстречу, но в нос ударил отвратительный смрад и морок тут же слетел с него.
    - Пусти меня сынок, пусти,- прохныкала мерзкая тварь, влезшая в шкуру отца-Мстиши. Как он мог так ошибиться? На покрытой гнойной язвами морде слепо таращились на Доброго белесые бельма, губы растянулись в улыбке- оскале.
     - Пропусти меня ничтожество!- взревела тварь, бросаясь вперед.
     - Ты не пройдешь!- холодно ответил Белый волк. Он сшиб существо на землю и сжимал зубы, пока оно не перестало двигаться, а в крови  не забурлила мутная чужая сила.

     Всё кончилось также неожиданно как и началось. Сделалось удивительно тихо. Еще распаленный битвой, Добрый вскочил, озираясь, готовый рвать, уничтожать, гнать врага. Никого...За чертой незримого им круга не было следов. Ни одно порождение зла не прошло.  Но и все братья-волки  спали вечным сном на мокрой от крови земле.

   - Добрый..,- он обернулся и бросился на зов.
  Младший брат его матери - Бус, приподнял тяжелую голову. - Мы отстояли Врата, Избранный?
   Добрый молча кивнул.
   - Хорошо...это была славная битва,- Бус глубоко по-детски вздохнул и ткнулся мордой в снег.
     Добрый  осмотрелся. Что-то было не так в этой  тишине, в сонном дыхании деревьев, а точнее в самих Вратах. Они упорно не желали закрываться и оттуда тянуло пронзительным холодом.
     Внезапно, словно под напором  чего-то неимоверно огромного, врата распахнулись и тут же начали  рушится. В воздух с грохотом полетели огромные валуны.
     Добрый не обращал на них внимания, расширившимися глазами он глядел на то, что двигалось к нему из Сумежья. В ужасе волк понял - недавняя битва была лишь легкой разминкой, Зло только играло с ним.
      
     На месте бывших врат клубилось облако такой непроницаемой, всепоглощающей темноты, что смотреть на него было также больно как  и на солнце. Тьма беспрестанно меняла форму, словно не зная - какую выбрать. Мелькали щупальца, сверкали клыки, появлялись и втягивались  длинный иглы, и, наконец, определись очертания огромной, упирающейся головой в небеса шестилапой  росомахи с разверстой огненной пастью.
     - Врат больше нет! Я всегда беру свое, рано или поздно. Пусти меня - и будешь жить.- лютой метелью завыл враг.
    - Ты не пройдешь!- отвечал его противник, страшный в своей решимости и отчаяньи.
    Черный поток  ринулся на волка и завертел его в бешеном водовороте смерти,  Его атаковали сбоку, сверху, изнутри одновременно. Но боль только прибавляла ему сил. Он кусал нечто незримое, изворачиваясь по-кошачьи, яростно  рвал недруга когтями, уворачивлся и сам нападал. Добрый не замечал времени, и, порой не соображал - жив ли он еще.
   
    Внезапно тьма отпрянула, оставив его на снегу - мокрого, дрожащего и обессиленного.
    Избранный понимал, что это лишь короткая передышка и собирал последние крохи силы, чтобы дать последний бой.  А в том, что он будет последним, волк  не сомневался.
     Из тумана вынырнули две тени. Добрый всмотрелся и ему захотелось отчаянно, по-щенячьи завизжать. Справа от него стоял учитель Бурун, слева - Костяничка. Дряхлый старец и бестолковая девчонка. Любимые мои, родные...что ж вы наделали то?!!
    - Убирайтесь! - Прохрипел-застонал волк,- Вы чего здесь?! Прочь! - ноги задрожали и он пошатнулся.
   
    Костяничка тут же прижалась  к нему теплым боком, поддерживая.
    - Любый мой,- горячо зашептала она,- возьми мою силу! Возьми скорей!
   Добрый хотел запротестовать, но к нему уже хлынул поток Великой женской Любви-Ненависти, наполняя холодеющую   кровь неодолимым  желанием борьбы и силой. Так молодое бурлящее вино льется в иссохшийся кожаный сосуд, так река  утоляет жажду истомленной земли.
    - Сынок, сынок,- позвал  учитель,- На моей шее - оберег-подмога - дар наших богов. Сорви его, сорви,и ты будешь знать что делать!
     Добрый потянул зубами кожаный, охотно поддавшийся ремешок. Маленькая синяя звездочка, неизвестно когда и кем прикрепленная к сыромятной коже, сорвалась, упала волку на грудь и тут же растаяла.
   
     Избранный замер, оглушенный нахлынувшим на него Великим знанием. Ослепительный Свет пронизал каждую частичку его существа. В одно мгновение Белый Волк понял - зачем он появился, кем и для чего послан. Добрый уже не видел упавшего учителя и, бросившегося поднимать старца Костяничку. Он шел навстречу Злу. Он сам стал Злом, стал Светом и Тьмой, камешком на берегу ручья и Огромным звёздным небом, синей Волчьей Звездой и стебельком земляники на маленькой тихой поляне. Он стал Миром и Небытием, Вратами и Ключом от Врат.
     И Тьма дрогнула. Вначале растерянно, ибо никогда не восставал на нее равный по силе и сходный по сути. Чернота попятилась, и внезапно сделавшись меньше лесного бурундука, бросилась наутек. Но избранный не мог допустить этого. Одним прыжком он догнал врага, вцепился клыками, обхватил могучими лапами.

    Нельзя убить бессмертное существо, но можно заключить его в такое вместилище, откуда нет выхода.
    - Благодарю вас, боги, благодарю вас! Я понял свое Предназначение! Я - сосуд, призванный навсегда запечатать Тьму!
   Черное проклятие Нави визжало и билось  , оно царапало и рвало на куски его горячее  сердце, но Добрый, скрипя зубами, проталкивал, втискивал, загонял  Чуждое, гибельное, страшное глубоко-глубоко внутрь себя.
    - Как же болит сердце! Боги! Благодарю вас за эту боль!- как молитву повторял волк,- Снова малыши станут рождаться в теплых норах не для смерти, а для радости и жизнетворящей борьбы, и будут зеленеть травы и прольются дожди... Что перед этим боль сердца!
   Сквозь великую муку  волчонок услышал голос мамы. Она пела о мире, о любви, покое и уверяла, что всё непременно будет хорошо. Добрый улыбнулся и закрыл глаза...

     И пришла весна, звенело беспечальное лето, а небо плакало радостными дождями, украшаясь разноцветными лентами-радугами.  Пели птицы, рождалась в теплых норах и уютных гнездах лесная ребятня. И это было Хорошо...
     На месте бывших врат, насторожив уши, лежал огромный каменный волк и солнечные лучи рассыпались  искрами на  белоснежном кварце. Большая поляна, рядом со скалой густо поросла ромашками и дикими маками. Земля быстро забывает боль, превращая кровь и ярость в цветы.
     Путаясь в высокой траве, на поляне весело играли двое волчат. Белый как утренний снег братишка, со смешными темными пятнышками на лапе,  рьяно теснил к камню сестренку.
    - Держи, мама!- весело крикнул он,- Сейчас получишь в объятия свою неповоротливую дочурку!
    Но черная как уголек волчишка не отступала ни на шаг, ловко уворачиваясь от шутливых укусов.
    Задняя левая лапа малышки была словно забрызгана молоком.
   
    Темная как беззвездное небо волчица любовно наблюдала за детьми.
       - Даромир! Ладомира!- негромко позвала она,- Подойдите!
     Волчата охотно подбежали и устроились рядом.
       - Ты еще обещала рассказать про отца, мамочка!- затормошил ее волчонок,- Что приключилось, когда Добрый остался один перед великим злом?
       - И тогда, - раздумчиво заговорила волчица,- ваш отец обратил свое тело в наковальню, жар его сердца сделался молотом и появился Священный сосуд, навсегда запечатавший Зло. Вы дети Мира, мои малыши, но никогда не должны забывать, что наш теплый , добрый мир нуждается  в защите. И если придет час беды,  дети своего отца не подведут, верно?
     - Будь в надёже, мама! Не подведем!- твердо заявил волчонок.
     - Не подведем!- эхом откликнулась сестренка и  крепко прижалась  к нагретому солнцем белому камню...