Полёт

Сутки полета, былому конец
Новая жизнь и новые встречи...
Надеюсь найти я волшебный ларец,
Надеюсь расправить усталые плечи...

Теперь уже никогда мне не забыть этот сказочный, почти нереальный перелет из холодной заснеженной Москвы в цветущий влажно-жаркий предновогодний город за экватором. Перелет, ставший мостом между двумя отрезками моей жизни. С этого времени у меня вошло в привычку сравнивать свою жизнь «до» и «после» полета. Но и те неповторимые 23 часа над землей - тоже часть моей жизни. Особенно если это происходит впервые...
Одна только мысль, что мы возвращаемся в прошлое, как бы прокручиваем время вспять, приводила меня в восторг. И как было не восторгаться, если после четырех часов полета, в Алжире, где наш лайнер приземлился первый раз, было примерно столько же времени, сколько в момент нашего вылета из Москвы! Будто мы и не прожили эти часы! Время для нас замедлило свой бег. И в течение всего полета оно очень медленно, будто с трудом, продвигалось вперед. Казалось, что кто-то изо всех сил старался его удержать. Трудно было совмещать в сознании то, что время идет к ночи, а в иллюминаторе светит солнце.
День не хотел нас покидать. Странное противоборство сознания и реальности закончилось тем, что к моменту нашего прибытия в далекий город, в Москве уже было утро следующего дня, а здесь - все еще вечер предыдущего. Мы как бы отвоевали у жизни за время полета восемь часов...
И это только одно чудо, одна радость того полета. Были и другие. Например, смена времен года. Нас проводила холодная и хмурая декабрьская Москва, а Алжир встретил светлым, теплым вечером. Моросил дождик. Шелестели мокрые акации. После вылета из Алжира в иллюминаторах вдруг вспыхнуло огромное оранжевое солнце...
В душном Дакаре нас ждали пальмы и темнокожие служащие аэропорта.
Чем дальше мы улетали от Москвы, тем теплее становилось в городах, которые привычно принимали и провожали самолеты, оказывая необходимые им услуги. Особенно жаркий и влажный воздух окутал нас в Ресифи. Это и неудивительно - ведь мы были уже в Бразилии, на берегу Атлантического океана! Ну и жара, словно в парилке русской бани!
После этого - последний перелет вдоль Южной Америки, на юг, к Антарктиде. Под нами необъятный, жуткий в своем величии океан. Если долго смотреть в иллюминатор, начинает казаться, что наш самолет держит неведомая, безграничная энергия, исходящая от него, и невольно приходит мысль, что всю оставшуюся жизнь мы будем лететь над этой живой, волнующей душу гладью...
Но вот наконец вдали показалась земля, все тот же континент, но теперь намного южнее Бразилии. Даже не верится, что мы достигли цели нашего бесконечного сказочного путешествия! Внизу мы увидели город, похожий на шахматную доску, город с приветливым названием Буэнос-Айрес, что значит «Добрый Ветер»...
Позади остались теплая Африка, омывшая нас дождем, дивная ночная Генуя, подарившая на память россыпь цветных огней, и душный экватор с традиционным шампанским и почетной грамотой на борту самолета.
Вот и последние минуты полета. Под крылом ставшей нам родной и близкой машины раскинулся Город.

Город, который подарит столько тепла и света, встреч и необыкновенных историй, что до конца жизни я буду хранить в душе воспоминания о нашей дружбе.
Город, который я полюблю и который ответит мне тем же.
Город с душой близкой и понятной мне.
Город, ставший для меня волшебным ларцом, в котором всегда можно было найти что-то забытое и удивительное...
Ступив на неведомую мне землю, я не знала, что найду здесь верных друзей, что Анита, с которой мне еще только предстоит познакомиться, назовет меня своей сестрой, и долгие годы потом мы будем упрямо мечтать о встрече...

Все это будет потом...
И все это будет не сразу...



Я и Город

Мой любимый Город, ты мне снишься
Зимними московскими ночами...
И тепло недосягаемых друзей
С каждым днем становится нужней.

Видимо, сказался долгий перелет. И хотя я очень ждала этой первой встречи с Буэнос-Айресом, радости не было...
Серое утро... Серые стены домов... Серый бесконечный автобан... Усталость... Как часто она искажает действительность. Но вскоре облачность ушла, и вновь все вокруг согрело и раскалило щедрое солнце - нас встретило аргентинское лето.
Середина декабря. Приближалось Рождество. Город готовился к празднику. В витринах и при входах в магазины сверкали елки. Особенно радовали елочки около магазина TIO («Дядюшка») - одна украшенная сверху донизу белыми, другая красными бантиками. Повсюду в торговых галереях, больших магазинах и маленьких лавочках раскачивались от дуновения кондиционеров яркие новогодние гирлянды.
В супермаркетах играла музыка, работали празднично украшенные искусственные катки. Дети и взрослые, не знающие холодов и снега, пытались приобщиться к зимним забавам.
На ежегодной рождественской выставке-ярмарке можно было купить подарок или сувенир на любой вкус. Глина, кожа, дерево, напитки и сладости...
Внимание посетителей привлекали всевозможные поделки. Каждая неповторима, каждая сделана с любовью и нежностью. Продавцы, они же и творцы всего этого яркого праздничного великолепия, на все лады заманивали покупателей и любопытных.
Жизнерадостные эти люди, казалось, только и ждут, когда ты остановишься, чтобы побеседовать об их товаре, да и просто о жизни. Тут же расскажут массу интересного о любимом ремесле, о семье. Не преминут и тебя расспросить о том, кто ты, откуда, чем интересуешься. А уж если узнают, что ты из России, вопросам не будет конца...
Меня очаровали непринужденность и простота, царившие вокруг. В отделе косметики могли уговорить применить их товар тут же, а сладости и напитки - от воды до виски - пробуй сколько душе угодно...
Длится этот праздник до самого Рождества!

Что касается города, то первое впечатление было обманчивым: свои реликвии и секреты он открывал мне постепенно, будто дарил подарки. Со временем я поняла, что Gran Buenos Aires (Большой Буэнос-Айрес) необъятен! Мне так и не хватило времени познакомиться со всеми его заветными уголками. Несбывшейся мечтой осталось желание увидеть его окрестности, но я надеюсь, что это еще впереди...
Окраины города - это почти провинциальные городки с маленькими улочками и площадями, с уютными, будто семейными, барами и ресторанчиками, а центр поражает огромными проспектами (авенидами) и площадями.
Знаменитая авенида Ривадавия протянулась через весь город на сорок два километра, авенида 9 Июля удивляет своей необъятной шириной в сто сорок два метра! В точке ее пересечения с авенидой Коррентес, на площади Республики, красуется Обелиск, издали напоминающий огромный карандаш. Это символ Буэнос-Айреса.
Единственная, нарушающая четкую геометрию города, улица, названная в честь президента Роке Саэнса Пеньи, соединяет площадь Республики и Майскую площадь, где расположен розовый дворец президента, называемый в народе Casa rosada («Розовый Дом»). В обиходе эту улицу называют Северной диагональю.
Интересно, есть ли на Земле улицы, подобные этим...

Большую часть своей жизни в Буэнос-Айресе я провела в прогулках по многочисленным его улицам. Уверена, никто из приезжих не бродил так много по ним. И никогда я не испытывала страха и одиночества. Даже дико рычащие, несущиеся с предельной скоростью по узким переулкам автобусы не могли вывести меня из состояния радости.
Я оставалась с городом наедине и радовалась, что никто нам не мешает общаться. Меня не покидало чувство, что я вернулась домой после вековых странствий по белому свету. Нигде больше не относились ко мне люди так внимательно и по-доброму, как в этом многомиллионном городе...
Помню, как-то на рынке я разговорилась с продавцом винограда... С моими знаниями испанского нам понадобилось немало усилий, чтобы понять друг друга. Мы оба наслаждались нашим тарабарским разговором и тем, что все-таки понимаем друг друга!
Спутник мой стоял поодаль и не желал принимать участие в нашей веселой беседе. Ему было не интересно с нами, он торопился покинуть рынок. А продавец улыбался все приветливее... И вот когда наш спектакль моему попутчику надоел, он спросил цену на виноград, сказал, что это слишком дорого, и демонстративно к выходу. Продавец обронил ему вслед:
- Сеньор, это для вас дорого! А для вашей сеньоры вы должны покупать виноград еще дороже... И не только виноград!
Нам было легко и весело! Что же сердило моего неразговорчивого попутчика?
Я старалась уходить из дома незаметно, с не проходящим чувством детской ликующей радости от предстоящих свиданий с моим любимым Городом. От чувства единения с ним я забывала обо всем на свете! Случалось, я бродила по его широким улицам и по узким улочкам дни напролет. Пешком часа за два я доходила до реки, где могла целый день наблюдать за рыбаками, ловившими рыбу. Для них на берегу построен клуб - ажурный дом с готическими башенками, вынесенный метров на сто от берега в глубь реки. Кажется, будто он висит над водой.
Сюда на берег Ла-Платы со всех концов города приезжают горожане на отдых в выходные дни. Здесь они наслаждаются панорамой реки, плеском воды и теплом.
Вдоль всего берега, вплотную один к другому, протянулись рестораны - большие и маленькие, но не выше, чем в два этажа.
Около многих из них часто можно было видеть зазывал: клоунов, мимов, героев различных сказок... Все приветливы, веселы, настойчивы в своих призывах. Пригласят, проводят к столику, машину поставят на стоянку.
Вечером рестораны украшены каждый на свой, неповторимый манер цветными фонариками, гирляндами, цветами и, будто музыкальные шкатулки, одаривают тебя только своей музыкой. Очень велик соблазн посетить их, и общий праздничный настрой манит слиться со старожилами этих мест, приобщиться к неспешному их отдыху...
Здесь, на берегу Ла-Платы, расположен и городской аэропорт. Летное поле окружают смешные пузатые деревья-великаны. Их называют Palo de borracho («бутылочное» или «пьяное» дерево). По осени эти гиганты цветут крупными, больше, чем у магнолии, розовыми цветами. Их так много, что не видно листьев. Потом эти цветы превращаются в зеленые плоды. Издали так и кажется, что пузатые деревья увешаны огурцами и в нужный природе момент наступает время, когда плоды раскрываются, и тогда становится видно, что внутри они полны чем-то напоминающим тополиный пух. И кажется, что деревья увешаны кусками ваты.
Отсюда, с городского аэропорта самолеты летают по стране и через реку в Монтевидео. Сорок минут полета, и вы в Уругвае. Туда же можно добраться за два часа паромом.
В Буэнос-Айресе мы стали свидетелями военного путча. По телевидению в те дни больше всего информации было из казарм Монкадо и с городского аэропорта, захваченного путчистами.
Юноши, одетые в пятнистую форму, с разрисованными лицами, с готовыми к бою автоматами, засели за колоннами в зале ожидания...
Мы наблюдали за ходом событий по телевидению, и они больше были похожи на кадры из фильма-боевика. В реальность происходящего почти не верилось. Так же, как в выщербленные пулями колонны в деловой части города -наглядной памяти военных переворотов времен Перона.
Бог милостив к этой стране. Путч удалось подавить в самом начале. Так что все обошлось несколькими днями тревоги. Потом все успокоилось, будто ничего и не было.
Страсти улеглись также быстро, как и вскипели. И снова на берегу люди ловили рыбу, ужинали в ресторанах и отправлялись с городского аэропорта в глубь страны и в Уругвай...

Я люблю весь этот огромный город, но есть несколько наиболее дорогих мне мест. Одно из них - Бока. Это самый старый район Буэнос-Айреса. Отсюда когда-то начинался город. Сюда, в порт, после долгих странствий, приходили на отдых и ремонт корабли.
Самая красочная улица здесь - Каминито, что значит «дорожка» или «тропинка». Улица до сих пор сохраняет облик тех далеких дней, когда усталых моряков, тоскующих по домашнему уюту и женскому теплу, отогревали вниманием и ласками местные красавицы.
...И танго в маленьких тавернах, и песни Карлоса Гарделя, и длинные теплые ночи...
В благодарность за уют и тепло моряки дарили женщинам то, что у них было. В том числе и остававшуюся после ремонта судов краску, которой хозяйки позже стали красить стены своих домов.
Краска на судах была разных цветов, и фасады получались разноцветными: красные, синие, желтые, зеленые...
Так и стоят на Каминито красочные домики, будто вдоль улицы вывесили с двух сторон одеяла, сшитые из разноцветных лоскутов...
Теперь Каминито похожа на улицу-музей. Давно нет Карлоса Гарделя, но есть мемориальная доска с барельефом на стене того кафе, где он пел когда-то любимые народом песни-танго.
Песни звучат до сих пор. Кажется мне, что Caminito («Тропинка») и Mi querido Buenos Aires («Мой дорогой Буэнос-Айрес») - самые любимые здесь.
Рядом с кафе теперь есть магазин, где продают открытки, значки с изображением певца и пластинки с его песнями.
Дома на Каминито по-прежнему разноцветные. Но это, скорее, в память о былом. Каминито - улица пешеходная. Сюда непременно привозят туристов, чтобы познакомить их с историей зарождения Буэнос-Айреса.
Основные обитатели этой улицы художники. Они продают здесь свои картины, содержание которых, конечно же, Город и Танго.
На соседней с Каминито улочке есть еще одна достопримечательность - «русский» магазин. Так и хочется сказать «лавка» - настолько он старомоден.
Когда я бродила вдоль его прилавков полок и витрин, мне казалось, что все они заполнены осколками и осколочками жизни старой-старой, незнакомой мне России. России конца прошлого - начала нашего века.
Перчатки, шляпки, корсеты, портсигары, монокли... Все трогательное и немножко жалкое, как аккуратные старушки, родившиеся лет 90 назад, пронесшие свои привычки и традиции сквозь эпоху и дожившие до чуждого и непонятного им времени...
Трудно представить, как и зачем смогли россияне вывезти все это за тридевять земель и сохранить на протяжении такой долгой и нелегкой жизни... Наверно, никто здесь ничего не покупает. И вовсе это не лавка, а маленький музей, где можно при желании увидеть такую далекую российскую жизнь, припорошенную пылью уходящего столетия...

Вот вам и Аргентина...
Казалось бы, недосягаемая, неведомая страна, приютившая русских, давшая им землю, возможность жить и растить детей...



Валентина

Я твердо это знаю:
Когда живешь играя
И веришь ты Судьбе -
Она улыбнется тебе...

Все началось на удивление хорошо. Признаюсь, я и не мечтала о том, что у меня появится возможность работать непосредственно с аргентинцами, причем с самых первых дней моего пребывания в Буэнос-Айресе. Но случилось именно так.
Аргентина повела себя как любящая крестная мать. Она распахнула навстречу мне свои объятия, радовала тем, что постепенно раскрывала передо мной свой характер, знакомила с достопримечательностями и людьми, по-доброму удивляла неожиданностями. Оказавшись в чужой стране, без знания языка и обычаев, недолго и растеряться. К счастью, со мной этого не произошло. Всюду я встречала искреннюю расположенность и понимание окружающих меня людей.
Сотрудничество с портеньо (жителями столицы) - стала настоящим подарком. У нас все было общим: работа, обеды, приемы и праздники. В офисе торговой палаты работали шесть человек: управляющая Анита, бухгалтер Флорин да, секретарь Моника, переводчица Валентина и двое рабочих Педро и Педрито. Все они - местные жители, только Валентина живет в Буэнос-Айресе с середины шестидесятых.
Она родилась в Киеве. Возможно, и сейчас жила бы там, если бы однажды не встретила своего будущего мужа Владимира, родители которого уехали из Ровно в Аргентину еще в начале века и прожили там бОльшую часть жизни. Там у них родились пятеро детей. Не знаю, что послужило мотивом, но в конце пятидесятых они решили вернуться в Советский Союз.
Владимир рассказывал мне, с каким радостным чувством стремился он на родину своих предков. 18-летний юноша, переполненный светлыми надеждами о счастливой жизни в самой лучшей стране для трудящихся людей, с нетерпением ждал встречи с ней. Ему не терпелось приобщиться к жизни советских людей.
Валентина, вспоминая рассказы свекрови, поведала мне, что, когда многодетная семья приехала в Киев, им дали маленькую двухкомнатную квартирку, мешок картошки и мешок лука. Вот, пожалуй, все внимание и помощь, которые они получили. Младший сын, Владимир, устроился работать на металлургический комбинат в горячий цех. По вечерам учился в вечерней школе рабочей молодежи. Пожалуй, он один из многочисленной семьи сумел прожить у нас лет десять. Остальные, включая родителей, вернулись в Аргентину гораздо раньше.
Владимир, закончив в Киеве вечернюю школу, поступил в институт военных переводчиков. Но распределения не получил, работы по специальности не нашел. Зато познакомился с Валей, молодым педагогом русского языка и литературы. Вскоре они поженились.
Валентина произвела на меня впечатление энергичного и веселого человека. Казалось, не существовало такой проблемы, которую она не могла бы решить, если у нее было на то желание. Познакомились мы в год, предшествовавший ее пятидесятилетию. Что же можно сказать о молодой Валентине, если в зрелом возрасте она была подобна огню? Всю жизнь ее захлестывал юношеский максимализм!
Это было понятно из ее воспоминаний о «боевой» юности. Помню, с каким пылом она рассказывала о том, как им в школе, где она преподавала русский язык и литературу, вменили в обязанность выращивать кроликов в подсобном хозяйстве. Вместо занятий педагоги с учениками вынуждены были строить загоны в школьном дворе, косить траву на корм животным и заготавливать сено на зиму.
- На проведение уроков почти не оставалось времени, - с жаром рассказывала она, - мы постоянно должны были беспокоиться о кроликах! Поэтому я пошла к директору и сказала, что школьникам нужно учиться, а не траву косить!
Сдерживать себя и подчиняться она не умела а возможно, не считала нужным. Результат борьбы был замечательным: она с треском вылетела из школы да так, что впредь работать педагогом не имела права. Поспотыкавшись о пороги вышестоящих организаций, она в конце концов вынуждена была устроиться на работу продавщицей молока. Но и здесь продержалась недолго. Все дело испортил симпатичный алюминиевый ковшик на длинной ручке, которым продавцы черпали молоко из больших молочных фляг и наливали в бидоны покупателям.
Теперь таких ковшиков почти не увидишь. А вот в моем детстве они еще были. И я всегда, когда стояла в очереди за молоком, с интересом наблюдала, как странно, почему-то очень вертикально и резко, продавщица погружала его в молоко, а потом щедро так, с размахом, но очень точно, выливала в подставленный бидончик.
Прошло много лет. Я давно забыла про эти ковшики. Напомнила мне о них Валентина, встретившись с которой, я узнала об артистическом таланте наших продавцов.
Оказывается, вся эта операция проделывалась не красоты ради, а для того, чтобы резко опущенным ковшиком взбить обильную молочную пену, а выливая молоко сильной струей в бидон, еще больше ее увеличить и, тем самым не долив молока каждому покупателю, принести доход директору магазина.
Валентина была похожа на Донкихота. В бессильной борьбе с «ветряными мельницами» она получала шишки одну за другой. Вот и в магазине, поспорив с директором, она осталась без работы.
К тому времени в семье уже был ребенок, сын Олег, но не было работы и перспектив. Вскоре стало очевидно, что счастливая жизнь в советской стране у Владимира не получается, он затосковал по далекой родине. Молодая семья стала собираться в Аргентину в надежде начать новую жизнь. Теперь уже без социализма и светлого будущего - коммунизма...
В первые годы было очень трудно. Валя до сих пор с сожалением вспоминает, что пришлось продать даже золотое колечко с александритом, которое ей подарили на память родители ее учеников, когда она уходила из школы.
Многое тогда пришлось продать, чтобы купить золотые мексиканские монеты на приобретение участка земли и постройку дома. Со временем они собрали 17 монет и воплотили в жизнь свою мечту. С тех пор прошло уже 30 лет. У них есть своя земля в Буэнос-Айресе, двухэтажный дом с гаражом, выходящий сразу на две улицы. Стали взрослыми сыновья. Растет внучка от старшего сына Олега, младший, Павел, закончил университет... Позже, когда в семье наступил относительный достаток, купили еще один участок земли с домом, мандариновым садом и бассейном недалеко от столицы. Мечтали использовать его как дачу.
Года через два после возвращения в Москву я разговаривала с Валентиной по телефону и поинтересовалась, живут ли они на даче. Нет. Не живут. Временно отдали ее своим друзьям - беженцам из Ташкента.
За прожитые в Аргентине годы Валентина несколько раз пыталась организовать свое дело, «негосио», как любит повторять она. Первую попытку она предприняла еще в начале шестидесятых, открыв в собственном доме небольшой продовольственный магазин, но просуществовал он недолго.
- Я быстро прогорела, - смеясь говорила она, - потому что пыталась накормить всех бедных и безработных, заходивших в мой магазин, прежде чем поняла, что в Аргентине только бездельники не могут найти работу. После магазина у меня была швейная мастерская. Но и это негосио недолго продержалось. Мало одного желания, нужно еще иметь умелых помощников.
И все-таки Валентина не унывала. В торговой палате она работала переводчицей и по-прежнему мечтала о своем деле. Уже тогда она искала (и небезуспешно) спонсора для организации продажи в Аргентине российских сувениров. Наладила контакты с фабрикой в Нижнем Новгороде, куда приезжала и сама отбирала нужную продукцию, пригласила к себе погостить художника.
По-российски гостеприимные и хлебосольные люди, Валентина и Владимир обеспечили художника всем необходимым, а он, в свою очередь, делал рекламу продаваемых сувениров: на стенде во время ежегодной выставки-ярмарки в Буэнос-Айресе показывал посетителям, как создаются неповторимые волшебные узоры.
Однажды когда Валя и Володя приехали в очередной раз в Россию, я встречалась с ними в гостинице. Валентина была все так же энергична и жизнерадостна.
Мы пили мАтэ, и я с интересом слушала ее. Теперь она собиралась организовать в Буэнос-Айресе «Русский дом», где можно было бы устраивать выставки художников и мастеров народного творчества, организовывать выступления артистов и писателей. Интересно, смогла ли она воплотить в жизнь свой очередной проект?
Что касается Владимира, то он не жалеет, что вернулся домой, в Аргентину. Работает переводчиком. Предметом гордости являются пусть не частые, но важные приглашения быть переводчиком у президента Аргентины. Владимир с гордостью рассказывал, как однажды он принимал участие во встрече в Буэнос-Айресе президента Менема с Александром Руцким в бытность того вице-премьером России...
Мне кажется, я разгадала главное в характерах супругов: теряя идеалы и разочаровываясь в надеждах, они не разочаровываются в жизни. При всех неудачах и поражениях они остаются оптимистами и поэтому в конечном счете жизнь оказывается к ним благосклонна.

И Судьба улыбается им...



Выставка

В тот холодный серый зимний день
Грусть тихонько плакала в саду...
Слушай, пончо поскорей надень
Я тебя на праздник поведу...

Августовский день был холодным и серым. Казалось, что никогда не кончится зима. Хорошо, что хоть дождя не было...
Чтобы как-то развеять минорное настроение, мы с Анитой решили устроить себе маленькое развлечение - отправиться в очередную длительную прогулку по городу с посещением зоопарка или японского садика.
Кто мог предположить, что этот пасмурный день подарит нам еще один яркий радостный праздник, который будем потом часто вспоминать?
Спешить было некуда, поэтому мы медленно шли по улицам, разглядывали витрины и прохожих.
Замерзнув, зашли в маленькую кондитерскую и долго выбирали, каким булочкам отдать предпочтение. Наконец одна из нас выбрала сладкую булочку, пропитанную ароматным сливочным маслом. Другая не могла устоять перед pan de queso - горячей булочкой, запеченной с сыром. Мы полакомились, отогрелись и продолжили свое путешествие.
В тот день мы гуляли в дорогом районе Буэнос-Айреса - Палермо, в таком зеленом и тихом, что казалось, будто находимся за городом. Машин здесь было мало, зато встречались экипажи, запряженные лошадьми, и всадники, экипированные для верховой езды, на великолепных рысаках.
Наконец мы добрались до зоопарка. Порадовались за бурого и белого медведей, которые наслаждались холодом. Потом покормили буйволов. Мне было чуть-чуть страшно протягивать руку с хлебом этим огромным рогатым животным. Оказалось, боялась я зря - они нежно брали угощение с руки теплыми мягкими губами. Потом мы посмеялись над странными зайцами, гордо расхаживающими по газонам на длинных, чуть ли не по полметра, лапах. Они гуляли, будто куры по двору.
Казалось бы, вот и вся прогулка, но любопытство привело нас в соседний квартал, а там (о чудо!) проходила ежегодная зимняя ярмарка-аукцион сельскохозяйственных животных.
Огромные красавцы быки всех размеров и мастей; знакомые нам и невиданные доселе овцы, свиньи, коровы... И конечно же, лошади! Да какие! И самые маленькие - пони, и средние, и огромные степные... Эти, последние, сначала показались нам неказистыми и некрасивыми. Большие тяжелые головы, почти такие же, как у лосей. Слишком широкий круп и крепкие не очень высокие ноги. Далеко им до российских красавцев, но чувство необыкновенной силы и независимости заставляли посетителей подолгу любоваться каждым из этих животных.
А какие удивительные гаучо (ковбои) ухаживали за ними! Вольные дети бес-крайних степей Аргентины были под стать своим питомцам! И казалось, что эти люди и эти кони - одно целое.
Гаучо, как цыгане, в том лучшем их качестве, которое известно нам из книг и кинофильмов: та же любовь к свободе, та же удаль, тот же артистизм в движениях, взглядах, в манере одеваться. И конечно же, ни с чем не сравнимая любовь и привязанность к лошадям! По земле они ходят вразвалочку, чуть неуклюже, даже кажется, что у них ноги короткие.
Хотелось бы знать, куда все пропадает, как только гаучо садятся в седла! Как хороши! Сколько азарта в скачках, в соревнованиях, порой очень опасных. В иные моменты состязаний за них становится страшно. И еще чуть грустно при мысли, что тебе это не дано. Романтичные люди, эти гаучо.
Конечно, на выставку они принаряжаются: черные необъятные шаровары, белые рубашки с красивыми большими воротниками и широкими рукавами на манжетах, подпоясанные домоткаными пестрыми поясами, в черных начищенных сапогах, в черных шляпах и с обязательной маленькой яркой косыночкой на шее.
Они важно двигаются мимо посетителей, чуть надменно поглядывая на нас. Похоже, они ценят себя очень высоко, зная, какие они красавцы!
Что касается Аниты, то она с большим уважением относится к пеонам -аргентинским крестьянам. Потому что прежде всего это люди-труженики, от зари и до зари работающие на земле.
А вот у гаучо, как считает Анита, работы почти нет. Ведь как растят табуны и стада коров в Аргентине?
А просто: запускают на огромные плодородные пастбища молодняк и дают ему полную свободу. Благо в стране почти круглый год тепло, даже зимой. За это время успевает вырасти несколько урожаев трав. Вот и пасется скот на воле, питается и отдыхает. Какие тут особые заботы? Часто случается так, что хозяин даже не знает точного поголовья, которым владеет.

На выставке все виды домашних животных размещены в огромных павильонах. Здесь можно их как следует рассмотреть и заключить сделки.
Под открытым небом, на нескольких больших полях, проходит демонстрация лошадей и быков. Чуть в стороне, на поле поменьше, катаются на пони и маленьких лошадках дети. Народу на выставке так много, что кажется, будто весь город собрался здесь. Часто встречаются большие семьи с пожилыми людьми и детишками в колясках.
Удивительно, что такое скопление людей не портит праздника. Всем достаточно места, сувениров и радости.
Когда стемнело, начался красочный фейерверк...
Вот и получился неожиданно для нас живой (потому что связан с животными) и памятный (потому что не можем забыть до сих пор) праздник -ежегодная ярмарка сельскохозяйственных животных. Мы даже не могли предположить, что станем его участниками.

А ведь как грустно начинался этот зимний августовский день. День, от которого мы не ждали радости...



Город моей мечты

Свет далекой звезды,
Свет далеких друзей,
Свет далекого города
В жизни моей...

Никто не догадывается, что я так часто думаю об этом Городе. Я думаю о нем постоянно... Если сказать честно, уезжая, я оставила там свою душу. Она не смогла с ним расстаться. Уже прошло много лет с тех пор, как мы вернулись в Москву, но по-прежнему я там, в далеком любимом Городе, за экватором, где живут антипапы, простите, антиподы, если верить Алисе.
Снова и снова я слышу ни с чем не сравнимый ритм песен этой страны. Закрываю глаза и уношусь вдаль. Поднимаюсь на Риколето по крутой улочке под деревьями, увешанными огромными фиолетовыми гроздьями цветов. Таких красивых деревьев, как здесь, я не видела никогда и нигде.
Мне кажется, Риколето - одно из лучших мест отдыха в этом удивительном городе. Здесь и роскошные маленькие рестораны, которые я так и не посетила, но с удовольствием прогуливалась мимо любовно, со вкусом оформленных витрин.
Вот витрина рыбного ресторана, заполненная льдом. Здесь можно познакомиться с самыми диковинными обитателями океанов, морей и рек. В других витринах радует и удивляет множество всевозможных закусок, фруктов, овощей и, конечно же, сладостей. Кажется, можно насытиться одним видом такого изобилия!
В теплые месяцы около каждого ресторанчика сооружают небольшие, на не-сколько столиков, спрятанные за цветущими кустами площадки, непохожие одна на другую. Здесь так уютно... В сумерки на столиках зажигают цветные свечи и они, как сказочные островки с трепещущими огоньками, плавают в больших, коньячных по форме, фужерах.
Эти рестораны для богатых. Рядом -недорогое кафе. Огромный светлый -белое с красным - зал, где много официантов и мало посетителей... Для остальных - чистые зеленые газоны, где люди, нисколько не смущаясь, располагаются целыми семьями: с детьми, собаками, велосипедами и рукоделием. Здесь же и влюбленные, которые, кажется, уверены, что они на необитаемом острове. Кому что -по вкусу и по средствам...
Все это - рестораны, сквер с огромными старинными магнолиями и фикусами, лужайки, культурный центр города и знаменитое кладбище Риколето - разместилось на одном большом холме. В разных местах, не мешая друг другу, выступают музыканты, жонглеры, бродячие комедианты. Вокруг них собираются живые людские кольца из любителей развлечься. Тут же продают мороженое, напитки, воздушные шары, а еще... еще чудесные поделки. Свой разноцветный, многоликий товар мастера раскладывают на небольших деревянных столах, на цветных лоскутах и просто на траве.
Жители города называют себя «портеньо». Какое красивое, многозвучное слово! Произнесите его и вслушайтесь! В нем слышится твердая уверенность от слова «порт» и мягкость от «ньо», в нем - гордость хозяина огромного портового города.
Портеньо мне рассказывали, что все эти, порой вроде бы совершенно не нужные, но такие добрые и яркие вещицы, делают хиппи, студенты и небогатые ремесленники. Причем возраст не имеет никакого значения. Помнится, я разговорилась с пожилым и общительным (впрочем, там нет необщительных людей!) человеком из провинции Чако. Крепкий, загорелый, с характерным для коренного жителя лицом. Без сомнения, в его жилах течет кровь предков-индейцев. Он проделал неблизкий путь для того, чтобы продать в городе свои домотканые коврики. Вся его семья занимается их изготовлением. Этот добрый человек показал мне альбом с фотографиями своего ткацкого станка, самых красивых изделий и людей, которые покупали его продукцию.
Часть поделок мастера сдают в магазины, остальными торгуют сами в выходные дни, получая не только деньги, но и удовольствие от общения с друзьями и покупателями. Именно общение приносит радость этим людям, которые доброжелательны не только между собой, но и с теми, кого видят впервые.
Меня подкупало их доброе любопытство. Даже когда не хотелось говорить, если они спрашивали, например, о начавшихся в то время волнениях в Карабахе. Своей мягкой манерой общения, искренней заинтересованностью они располагали к беседе, и тогда даже плохое знание чужого языка не было для нас преградой. Исчезали и настороженность, и грустное настроение.
Другое интересное место на Риколе-то - Культурный центр искусств. Выставки живописи, скульптуры, концерты фольклорных ансамблей... Одного театрализованного представления «Остров Пасхи» достаточно, чтобы понять и полюбить искусство этого солнечного народа!
Какую удивительную музыку я слышала там! Помню ансамбль: ударные, гитара и флейта. Представить нелегко, надо слышать. Особенно когда музыка звучит под сводами старого католического собора. Там я впервые услышала электроакустическую музыку. Для меня это было шоком: в какой-то момент показалось, что музыка звучит во мне, вокруг меня, льется необъятным потоком с небес! Вся жизнь, весь мир были внутри этих многократно отраженных от свода и стен церкви звуков, а за пределами этой странной музыки уже не было ничего...
Публики на концертах всегда много, особенно трогательно выглядят пожилые люди. Назвать их «стариками» даже в очень преклонном возрасте невозможно: аккуратные, с заботливо уложенными волосами. Женщины всегда с хорошей, в меру подобранной косметикой и - никакой седины!
Видно, что к спектаклям и концертам они готовятся тщательно, приходят заранее в приподнятом настроении, ищут среди присутствующих друзей или знакомятся тут же, чтобы обсудить последние события и представление. Особенно привлекала меня их независимость. Какой бы ни был возраст, они стараются ходить самостоятельно, редко прибегая к помощи младших попутчиков. Наблюдая за этими милыми пожилыми людьми, невольно начинала думать, что все у них в полном порядке.
Весной, пока еще не жарко, на улицах сооружают концертные площадки, на которых выступают симфонические оркестры, балетные труппы и знаменитые певцы. Зрителей всегда много, представления бесплатные. Как хорошо, что даже малоимущие жители города имеют возможность увидеть и услышать великое и вечное! Знаменитый театр Колон посещать могут только состоятельные люди. Колон - известный в мире театр, где танцевала наша великая Павлова, пел Шаляпин! Концерты на улицах и в скверах - это для всех. И они ничем не хуже. Здесь выступают те же артисты, что и в театрах.
Вспоминаю любимую концертную площадку недалеко от Риколето, расположенную на одном из склонов.
У подножия холма - помост для оркестра, вокруг - на большой высоте -динамики, а мы, зрители, располагаемся на траве по склону. Над нами деревья в сиреневом цвету, древние необъятные магнолии со сказочными белыми цветами, огромные фикусы. Рядом проезжают автомобили, проходят пешеходы, а над всем этим и вокруг - Музыка!
Здесь я слушала несколько концертов. Помню, как однажды была удивлена, узнав, что отзвучавшая музыка - Первый концерт П.И. Чайковского! Да! Петр Ильич Чайковский, но не с русской, а с латинской душой...
Как ты живешь без меня, Город?! Город моей мечты... Все так же цветут твои деревья? Все так же трудятся и отдыхают твои жители? Все так же звучит музыка на весенних твоих улицах и в скверах? Все так же посылает свое тепло любящее тебя аргентинское солнце?