Тайна рубина. Глава 17. Держись, Дурашка

     Вокруг не было ничего, кроме непроглядной тьмы и где-то вдалеке раздающегося плача, сменяющегося жутким воем. Сидя с каменным лицом, девчонка никак не могла понять, что происходит. Внутренний голос молчал, а звуки вокруг становились белым шумом. В какой-то момент все же наметилось нечто странное, похожее на светлую точку. Двигаясь в ее сторону в своей голове, малышка становилась все ближе к выходу из кошмара. Незапертая дверь отворилась, и заложница выбежала на улицу, не узнавая ничего вокруг. Выйдя из странного состояния «спячки», в которое она впадала во время приступа, Женя поняла, что сидит в незнакомом автомобиле. Не делая резких движений, она осмотрела салон и все вспомнила. «Нельзя подавать виду, что я пришла в норму, – подумала она. – Но что мне делать?» Самым сложным было подавить желание начать плакать навзрыд от осознания того, что она находится совсем рядом с человеком, которого она ненавидела и любила больше всех. Которого хотела обнять и разорвать на части.

     Руки уже затекли, но дергаться нельзя – опасно. Неожиданно сидящий до того спокойно и рассматривающий сменяющие друг друга поля ученый хмыкнул и повернулся к сидевшему рядом с дочерью мужчине. Женя, пытаясь выглядеть все такой же бессознательной, по выражению лица отца не могла разобрать: понял ли он, что она притворяется? Зато точно было ясно другое – он был чем-то заинтересован.

     – За нами хвост, – произнес Кирилленко.

     – Может, кто-то просто едет прочь из того захолустья? – предположил водитель.

     – Нет, – твердо и без доли сомнения ответил ученый.

     – Что будем делать?

     – Ты следи за дорогой. Денис, как только появится возможность, стреляй, – отдал поручения ученый. – Убивать не прошу. Если получится, просто сбей со следа.

     – Надежнее все же с ними расправиться, Вам не кажется? – спросил мужчина, сидевший рядом с Женей.

     – Нет необходимости. Я сообщил тем, кто должен был позже выехать из города, они их остановят. Ты можешь либо сделать это первым, либо попросту не позволить им приблизиться. Все ясно?

     – А если они вооружены? – напрягся водитель. – И их может быть больше нас…

     – В любом случае, беспокоиться не о чем, – раздраженно вздохнул мужчина. – Выполняйте свои задачи. У нас еще несколько часов пути впереди, не хотелось бы задерживаться.

     С одной стороны, Женя обрадовалась. Она была уверена, что за ней отправятся сыщик с Псом, им могли бы помочь Мироновы, а сообщил о ней наверняка потрепанный Ган. Но, с другой стороны, они были в опасности. Девчонка не знала, что именно находится в арсенале ее похитителей, и в то же время не могла оценить, с чем за ней едут спасители. Мужчина возле нее вдруг достал из-под сидения пистолет. Он не был похож на тот, что находился у Воронова в кобуре. Этот был больше, выглядел страшнее из-за выжженного черепа какого-то животного на рукоятке. Сглотнув, девчонка глубоко вдохнула и тихо, медленно выдохнула. Сейчас она могла лишь предполагать, что ее ждет.

     Воронов приподнял шляпу и открыл окно, в которое уже смотрел Томми. Обменявшись знаками, они договорились, что парень попробует обогнать похитителей, сделав пару предупредительных выстрелов, потребует тех остановиться и, если не выйдет, вернется. Передав курьеру пистолет, детектив считал секунды. Страшнее исхода было лишь ожидание. Парень без особых трудностей смог обойти автомобиль похитителей и теперь ехал впереди него лицом к водителю. Увидевшая знакомого Женя чуть не начала кричать, но вовремя опомнилась. Томас, как и было обговорено, два раза выстрелил в небо и попытался снизить скорость, принуждая человека за рулем нажать на педаль тормоза… Безразличное лицо сидевшего на пассажирском переднем сидении мужчины четко дало понять, что так ничего не получится, а высунувшаяся рука с пистолетом, направленным в сторону парня, убедила в этом. Девчонка, понимая, что теперь уж точно нельзя сидеть и глупо наблюдать, толкнула мужчину рядом с собой, и тот промазал.

     – Нужен другой подход, – крикнул парень, вернувшись к своим и отдав пистолет Воронову. – У меня уже техника на пределе, так что я временно буду ехать сзади. Если что-то придумаете и я смогу помочь, сообщите по рации.

     – Что теперь? – спросила Габриэлла, наблюдая, как едва оставшийся целым брат проезжает мимо.

     – Насколько Вы можете разогнаться? – задал тут же вопрос Евгений.

     – Его не обгоню, – покачал головой Петр.

     – И не нужно. Только бы максимально близко подъехать.

     – Я так понимаю, ты хочешь пострелять по шинам, – произнес Пес, смотря назад, где плелся Томас.

     – Есть какие-то проблемы с этим?

     – Одна точно есть, – зверь открыл пасть. – Мы не одни на дороге.

     Воронов посмотрел в зеркало заднего вида и заметил, что довольно далеко сзади показались еще два автомобиля. «Просто так никто бы гнать не стал, – рассудил детектив. – По нашу душу едут. Интересно, тоже с оружием? Убьют или просто отрежут? Нужно быстрее принимать решения. Давай, Евгений Андреевич, думай!» Можно было бы действительно что-то придумать, пока было время, однако «заминок» становилось все больше – курьер уже был меж тех самых точек, обернувшихся самыми настоящими машинами. Чтобы вырвать из лап отца девчонку, нужно было поддать газу, но, чтобы вызволить из ловушки парня, необходимо было сбавить скорость…

     – Мы должны Тома вытащить, – произнес Петр. – Так что я…

     – Не сбавляй, – вдруг выпалила Миронова. – Я разберусь.

     – Каким это образом?

     Девушка оставила почти целиком забинтованного Гана на Пса и, сбросив с себя сумку, полезла в переднюю часть салона. Аккуратно пристроившись на коленях Воронова, она ухмыльнулась и поцеловала его. Вызвав неоднозначную реакцию со стороны всех пассажиров и водителя, провизор что-то прошептала детективу, быстро вытащив из-за спины воткнутый в ремень пистолет с дротиками, открыла дверь и подалась наружу. Евгений схватил ее за предплечье, второй рукой тут же зацепившись за сидение Петра.

     – Не отпускай только! – посмеялась Габриэлла.

     – Отпустишь тут!

     Скоро приняв серьезное выражение, алхимик прицелилась и, хмыкнув, выстрелила. Дротик с небольшой стеклянной ампулой с яркой розовой жидкостью попал прямо под скейтборд курьера. Глянув в боковое зеркало, Воронов увидел, как сзади дорога скрылась за плотным туманом, из которого выехал только парень. Удивительным показалось и то, что узоры на его маске стали ярко-красными, точно пылали огнем. Неожиданным стало и то, как из бардачка водитель вытащил свой пистолет и выстрелил в ту самую руку, которой один из похитителей старался покалечить Томми, а теперь попытался сделать то же с Габриэллой. Но девушка вернулась в более удобное положение в целости и сохранности.

     – Отличная работа, детектив, – произнесла она, закрыв дверь и поправив растрепанные ветром волосы. – Повторим как-нибудь?

     – Я тебе повторю! – вскрикнул Петр. – С тобой поседеть можно!

     – Зато какая жизнь яркая, – посмеялась девушка.

     – И все же, – начал Воронов, откидываясь к спинке кресла, – даже не думай снова так делать. Хотя бы предупреждай. Что это вообще было?

     – «Сюрприз» с ядовитым газом, – пожала она плечами.

     – Прямо в брата?

     – Он в маске, – буркнул Ган, все еще не понимая, как реагировать на происходящее. – На ней специальные узоры, защищающие от воздействия алхимии и прочих фокусов. Деревенские так себя защищают, вот и ему защиту организовали.

     – Давайте продолжим обсуждение, когда покончим со всем этим, – предложил Петр, хмурясь. – А ты вообще вернись на свое место!

     – Все-все, не кипятись, – сказала Миронова и, подмигнув Воронову, снова пересела назад.

     – Так, что мы имеем, – решил продолжить Евгений. – Два лишних автомобиля теперь не помеха, но у Кирилленко и его людей есть оружие, возможно не один и не два пистолета. У нас есть Габриэлла со своим «арсеналом», пистолеты, готовый помочь парень на реактивном скейтборде, зверь и раненый оборотень.

     – В багажнике лежит ружье, – добавил мужчина за рулем.

     – Все обязано удачно сложиться, – вздохнул детектив.

     Ученый с презрением наблюдал за всем происходящим в боковое зеркало, пока мужчина на заднем сидении пытался достать пулю из руки, зажав зубами собственный ремень. Женя сидела молча, боясь любой реакции на свое действие. Все же она была довольна собой – ей удалось хоть как-то помочь тем, кто хотел помочь ей. Как только на нее посмотрел отец, девчонка содрогнулась. Острый взгляд был похож на тот, каким одарил ее сыщик, когда она предложила тому убить очередного зверя, чтобы остыть. Но этот… Был скорее полон разочарования, чем гнева.

     – Идешь против меня? – спросил он с ноткой грусти, которую Женя восприняла как хорошую актерскую игру.

     – Ты первый пошел против меня, – оскалилась она. – И не только меня…

     – Хочешь поговорить о матери?

     – Мне вообще не о чем с тобой говорить, – произнесла девчонка и отвернулась.

     – Женя, я очень долго тебя искал, – произнес мужчина тяжело, но она продолжала упорно игнорировать его интонации. – Прошло восемь лет с тех пор, как тебя забрали. С того самого дня, как тебя увезли, я пытался тебя найти. За это время я многое понял и изменил подход. Вообще вся жизнь стала теперь другой. Обещаю, больше я тебя не брошу и не буду заставлять страдать. Ты же моя дочь, моя особенная…

     – И все же кое-чего ты так и не понял, – она с вызовом посмотрела на него, чувствуя, как к горлу подступает ком. – Твои речи на меня не подействуют, ясно? Я уже не маленькая, и, сколько ни старайся, ты не заставишь меня тебе поверить. Ты насильно посадил меня в автомобиль, заставив побегать, а теперь твои люди стреляют в моих друзей. В клинике ко мне относились намного лучше. Да даже сыщик был и будет лучше тебя!

     – Сыщик, значит, – задумался мужчина. – Что ж, я докажу тебе, что изменился, однако сначала все же придется твоих «друзей» убедить развернуться. Денис, ты как там?

     – Бывало и лучше, – ответил мужчина, расслабившись и зажав кусочек металла в руке.

     – Пусть тормозят.

     – Предлагаете им машину в решето превратить?

     – Если тебе так угодно.

     – Нет! – вскрикнула Женя.

     – Прости, щеночек, – улыбнулся Кирилленко, – но другого выхода нет.

     Денис полез в багажник, однако Женя стала толкать его и пинать ногами. Не обращая внимания на раздражающую девчонку, мужчина вытащил автомат и с угрозой во взгляде посмотрел на дочь начальника. Та, опешив, перестала сопротивляться. Все существо было приковано к смертоносному оружию, которое она видела только в кино и не думала встретить в реальной жизни. Последние дни вообще выдались по-настоящему сказочными и не похожими на какие-либо представления о возможном будущем. Погони, перестрелки, вероятная смерть… Именно это теперь было самым реальным.

     Мужчина стал думать, как бы правильнее расположить оружие, чтобы самому вновь не попасть под обстрел. Ухмыльнувшись, он схватил Женю за воротник, попросил водителя открыть люк в потолке и поведал о своем плане. Получив одобрение начальника, Денис вылез наружу с автоматом и девчонкой перед собой. По сути, она стала живым щитом, в который, мужчина готов был поклясться, никто не посмеет стрелять. Дав короткую очередь перед автомобилем, он готовился стрелять по капоту и лобовому стеклу, если намек показался неясным.

     Разумеется, подобный выпад не мог быть распознан никак иначе. Воронов, смотря в лицо замученной и заплаканной подопечной, прекрасно понимал, к чему все идет и что требуется от него и его товарищей. Во взгляде девчонки он видел мольбу о помощи и тут же просьбу отступить.

     – Тормози, – произнес Евгений жестко.

     – Но она… – начал было Ган, но Габриэлла, положив руку ему на плечо, дала знак молчать.

     Петр стал снижать скорость, пока автомобиль не встал на дороге. Темно-серый седан все отдалялся, пока совсем не пропал из виду. Томми пытался гнаться за ним, но получил по рации четкий приказ вернуться. Совсем скоро мимо пронеслись те два автомобиля, что отстали из-за атаки Мироновой. Все вышли из машины. Воронов продолжал смотреть вслед уехавшему в закат Кирилленко, думая о том, как тот победоносно будет дальше измываться над дочерью. Приходить во снах и глумиться над тем, как мужчина проиграл в этой схватке.

     Ветер развевал волосы под спущенной почти на глаза шляпой. Стояла мертвая тишина, которую все же нарушил подошедший к детективу курьер.

     – Что ты думаешь теперь делать?

     – Пес, – произнес Воронов низким голосом, бросая зверю свой телефон, – звони в полицию и заявляй о похищении.

     – Это и есть твой план? – Томас сжал пальцы в кулаки. – Вроде сам пытаешься быть подальше от полицейских, а тут звонишь им, чтобы те бесполезные оказали помощь? Мы не справились сейчас, но мы все еще можем их нагнать. Я могу. Так хоть узнаем, где их укромное место и…

     – Хватит, – произнес Петр из-за автомобиля. – Если они готовы блефовать и пускать в расход саму девчонку при надобности, то мы ничем ей помочь сами не сможем. Я не одобряю звонок в полицию, но вряд ли найдется вариант лучше. Я… Попробую связаться со своими знакомыми и попросить их выследить этих ублюдков.

     – Спасибо, – ответил на это Евгений, доставая сигарету и зажигалку. – Есть, что еще сказать?

     – Мне жаль, – парень вздохнул. – Я ее отпустил гулять в одиночку. Можешь ударить меня за это, можешь наорать. Делай, что хочешь, – мужчина продолжал стоять на месте, пытаясь выпустить из зажигалки хоть что-то, кроме одиночных искр. – Да сделай ты хоть что-нибудь!

     Миронов толкнул Воронова, отчего тот сам, как почти готовая отправиться в утиль зажигалка, все же выпустил наружу пламя. От резких нападок и крика в глазах потемнело, рассудок затмила злость.

     «Снова ничего?.. Так сделай хоть что-нибудь!»

     Взяв парня за воротник толстовки, мужчина грозно посмотрел в прорези маски, но тут же оттолкнул от себя курьера. Когда-то он сам хотел, чтобы его все называли виноватым, чтобы он не один так считал. Когда-то он просил, чтобы его били и оскорбляли за то, что он сделал и не смог сделать. Время шло, желания утихли, но воспоминания остались. Да, Томми был похож на юного Евгения – того, который был готов из кожи вон лезть, чтобы исправить ошибку. Как бы ни было прискорбно, сюжет был тем же: ничего невозможно было исправить.

     Оставив всех на дороге, детектив пошел в поле, пуская клубы дыма. Все это напоминало, как они почти таким же составом ехали в деревню к гадалке, как в такой же высокой траве к нему сзади бежала Женя и спрашивала о том, что их всех ждет. Кто бы тогда мог подумать, что все обернется вот так… Неожиданно для себя Воронов осознал, что прошла всего неделя с того момента, как он приехал в город, что знаком он со всеми этими людьми и не совсем людьми и того меньше. «И чего я так за них переживаю? – подумал мужчина. – Я их не знаю толком, они меня тоже. И какая разница, забрала бы эта девчонка у меня ключ от номера или нет? Если ее отец так решительно настроен, он бы и из клиники ее забрал, тогда бы вообще сопротивление едва ли встретил. Ну не знал бы я вовсе всю эту братию, что с того?..» Как бы он ни пытался убеждать себя, все было бесполезно. Вспоминая прошлые раскрытые дела, которые по своей сложности не могли тягаться с нынешним, детектив осознавал и то, что не приходилось ему еще так долго работать с кем-то плечом к плечу. С кем-то беседовать ни о чем, пить вино и пускаться в путь в неизвестном направлении, присматривать за детьми и давать советы, держать под боком зверя и спокойно наблюдать за ростом оборотня…

     И он все наблюдал. Стоял в нескольких метрах от него и ждал реакции. Силуэт, что решил и днем разрушать крупицы рассудка, был самым страшным напарником. Безжалостно убивая непроглядной тьмой, молчанием и статичной позой, он напоминал об ошибках прошлого, о которых нельзя забыть, от которых нет возможности сбежать. Вдруг детектив задумался: а что, если Женя тоже станет такой вот черной фигурой? Остатком некогда живой и вечно смеющейся, часто недовольной и требующей свободы девчонки. Вдруг она станет такой же тихой и глухой к любым словам?..

     От шагов за спиной пошли мурашки, а после легкого касания он чуть не сломал сигарету.

     – Сегодня мог быть хороший день, – произнесла Габриэлла, смотря туда же, куда и Евгений. – Теперь каждый найдет, за что себя винить.

     – В этом всем нет смысла, – вздохнул мужчина. – Виноват здесь только ее отец.

     – Знаю, знаю, – улыбнулась девушка грустно, – но разве от этого легче?.. Что ты планируешь делать? Не думаю, что ты сможешь предоставить все дело полиции и не попытаешься хоть как-то вмешаться.

     – Я приехал сюда не для того, чтобы спасать пациентов психиатрической лечебницы. Моя задача – найти камень и вернуть его туда, куда велено.

     – Это ты говоришь или твоя трусость? – заинтересовалась она. – Ты можешь хоть сколько притворяться гранитом и хотеть быть подальше от всех. Со своими проблемами ты не справишься один. Поверь, я знаю, о чем говорю. Неужели ты из-за страха снова к кому-то привязаться не поможешь ей, когда она тебя так ждет? Я видела, как она смотрела на тебя тогда, стоя перед вооруженным человеком спиной, пока где-то там дал на это все согласие ее отец. Евгений, ты ей нужен. Подумай об этом.

     Огладив его предплечье, она ушла к машине, оставив мужчину наедине со своими мыслями. Докурив, он вернулся на дорогу, провожая взглядом уходящую вслед за подопечной черную тень.

     В дороге все молчали, пребывая в своих мыслях. Скованные до этого делом Воронова, все теперь были связаны одной потерей. Точно нельзя было сказать, как долго их будет преследовать эта связь, но сейчас она была нерушима. По возвращении в город детектив и зверь вышли у гостиницы, а Мироновых и кота Петр отвез в аптеку. На предложение Габриэллы остаться он ответил отказом и, сжав руль, уехал прочь. Девушка выдохнула, открыла дверь аптеки и вошла внутрь вслед за братом и оборотнем. Не было настроения работать, не было даже навязчивого желания выпить. Вымывшись в почти кипящей воде, она рухнула на свой диван и отвернулась к стене. На улице давно было темно, но о сне можно было только мечтать. Перебирая влажные пряди волос, провизор думала о том, как бы все могло обернуться, не предложи она несколько часов назад так весело прогуляться своего братца с Женей…

     – Спишь? – вопрос выбил из череды обвинений.

     – Нет, – ответила алхимик.

     – Я тоже пытаюсь увидеть другие варианты развития событий, – произнес Томми задумчиво. – Знаешь, при каком условии было бы проще всего? Если бы ты с самого начала убила их всех.

     – Теперь об этом не имеет смысла думать… – Габриэлла села и посмотрела на сидящего на полу парня, гладящего прижавшегося к нему кота в бинтах. – А еще предположения есть?

     Курьер кивнул, и провизор подошла к нему, села рядом и обняла. Перебирая каштановые вьющиеся волосы, она говорила что-то успокаивающее, пыталась внушить, что их вины в произошедшем нет, что все наладится и вообще Женя еще не раз будет им рассказывать что-то смешное, делиться впечатлениями о том новом, чем было для нее почти все вокруг. Парень молча соглашался, изредка щурился и вздыхал. Странными казались разговоры на ночь глядя о ком-то, кроме них самих или тех немногочисленных людях, коих можно было назвать «друзьями». Но кем были детектив, зверь и его подопечная? Томми не мог ответить на этот вопрос.

     – Если мы не найдем ее, она погибнет, – произнес курьер после долгих уговоров поверить во все хорошее. Он был уверен, что сестра сама не верит в то, что говорит. – А после этого Ворон снова будет здесь. Он убьет меня…

     – Пусть попробует, – серьезно сказала Габриэлла. – Запомни, – начала говорить она, разворачивая его к себе, – что бы ни случилось, я никому не позволю тебя обидеть.

     – Кажется, такие обещания дают мужчины женщинам, а не наоборот, – парень усмехнулся.

     – Ты единственное, что у меня осталось, – продолжила девушка, после чего ей в руку уткнулся Ган, недовольно прохрипев. – И ты тоже, оборванец. Мне плевать на стандарты, мы с вами давно живем не по ним. И как бы ни было плохо, что мы делаем?

     – Габи, мне уже не…

     – Давай-давай, – улыбнулась провизор.

     – Мы держимся вместе, – произнес Томми.

     – Спи, уже очень поздно, – алхимик поцеловала брата в лоб и направилась прочь из комнаты.

     – А ты куда?

     – Пойду поработаю, раз сна нет пока. Вернусь скоро, не переживай уж за меня. Если Ган начнет ныть от боли, лекарства найдешь.

     В лаборатории было темно, только в самом ее центре Луна через стеклянный люк пробивалась своими лучами. Стоя под светом далекого холодного спутника, девушка смотрела вверх – туда, где не было страданий и боли, где господствовали тишина и спокойствие. Бросив взгляд в сторону котла и стола с огромным количеством склянок, на книжные полки и груду пустых бутылок, Миронова усмехнулась и включила свет. «Это не по-нашему», – прозвучало в голове. Впереди была целая ночь открытий и попыток создать что-то, что могло помочь сейчас или в будущем, а ближайшем или нет – алхимика не интересовало.

***

     Воронов, лежа в постели, смотрел в потолок, подложив одну руку под голову. Мысли дробили мозг, не оставляя места даже пресловутым кошмарам, которым давно пора бы появиться. Не в силах больше лежать без дела, мужчина встал и вышел в коридор. К его удивлению, у двери не было Пса, которого он ожидал увидеть на обозначенном месте, но скоро все встало на свои места. Выйдя на кухню, детектив заметил зверя, что, склонившись, стоял у открытого окна. Включив люстру, Евгений налил воду в чайник, нажал кнопку и подошел к товарищу. Сигарета и новенькая полная топлива зажигалка не заставили себя долго ждать.

     – Не спится? – спросил Воронов.

     – Смотрю, ты тоже решил бодрствовать до конца, – хмыкнул Александр. – Странное ощущение безнадеги. Нас не смогли найти, когда бежали по пятам, а теперь, когда ее увезли... Да еще и человек, который уже много лет находится в розыске. Он ведь наверняка вернулся потому, что уверен, что его не достанут. Тебе этот вопрос задали сегодня не раз, но что ты будешь делать?

     – Не уверен, – Евгений прищурился и отошел к чайнику. – Ты пригнись или уйди в сторону. Только сейчас не задавай вопросов.

     Пес посмотрел на кажущегося спокойным человека и сделал два шага от окна – испытывать терпение детектива не было ни малейшего желания. Впрочем, не зря. Не прошло и десятка секунд, как закипел чайник и раздался сигнал. Будто вырванный из того мнимого спокойствия Воронов тут же взял кружку и бросил ее в открытое окно, глазами провожая убегающий в коридор силуэт. Раздавшаяся из мрака музыка резко ударила по ушам, но очень скоро стихла – пианист ушел. Наблюдавший за странными действиями Евгения Александр сел на диван и с интересом стал смотреть за тем, как вновь знакомый со всей серьезностью заваривает чай.

     – Такими темпами придется новый набор посуды покупать, – как-то безучастно произнес мужчина.

     – Так… в чем именно ты не уверен? – все же продолжил разговор зверь после того, как мужчина сел за стол, достав из рубашки осколок красного камня и блокнот с ручкой из плаща.

     – Проще идти от обратного, – произнес детектив. – За эту неделю я узнал, что погиб человек, что у него украли кусок панацеи, и сделал это тот мальчишка, которого мы недавно встретили. Мальчишка этот скорее всего отравлен зельем невидимости, которое сделала Габриэлла, но сделала ядовитым «товар» не она. Убили медсестру, которая присматривала за тем человеком из клиники, и виновен в этом не мальчишка, он бы попросту не решился на такое. С этим всем связан некий «нездешний». Также убили начальника полиции. Многие из этих знаний вылились из того, что я по своей дурости забрал из лечебницы пациентку, которой все еще нужна терапия. Теперь эту девчонку забрал ее разыскиваемый родственник. Это все, что известно наверняка. Из всех этих выводов рождается много вопросов, но один из них волнует меня больше всего…

     – Какой же?

     – Этот, – Евгений протянул Псу осколок камня.

     – Я не понимаю…

     – Владельца осколка, который мне поручили найти, убили в лечебнице и вывели на стене его же кровью координаты. Ведут они на кладбище, но ничего примечательного в том месте нет, насколько я могу понять.

     – Тогда что тебя беспокоит?

     – Зачем убийца вывел эти координаты, – Воронов выпустил клуб дыма. – Если Исаев, как он сказал, отдал осколок нездешнему, то что хотят увидеть на том кладбище? Со всеми нынешними заботами я совсем забыл, почему вообще здесь оказался, и теперь образовываются такие вот дыры.

     – Но ты уже что-то успел продумать, не так ли?

     – Опять же, утверждать ничего не могу, но наиболее возможными мне кажутся два варианта: либо убийца знал, что за одним осколком потянется история с другими, и он подумал, что можно так «потребовать» доставить все, что только возможно, либо… Он потерял камень.

     – Потерял? – Пес приоткрыл пасть. – Если тот неместный так все продумал, даже нашел исполнителя, который по его же инструкции выкрал этот камень, то как он мог его потерять? Причем он не нашел его почти за пять дней, если так подумать. Или есть что-то еще?

     – Возможно, нездешний – не убийца, – вздохнул мужчина. – Убитый звонил кому-то в лечебнице и говорил о том, что нужно вывезти камень. Может, это и был тот неназванный телефонный собеседник.

     – И узнал ты об этом от Жени, – зверь заметил, как человек сжал кружку в руках. – Для тебя это дело очень важно, это твоя работа, но что…

     – Завтра я пойду на это кладбище и посмотрю, что изменится, – не дал договорить Воронов. – Кирилленко займется полиция, в том числе знакомые Мироновых. Я ничем ей не могу сейчас помочь. Моя задача – поскорее найти разгадку.

     – Не думаю, что ее медсестра обрадуется такому ответу, – прорычал Александр. – Как ты ей объяснишь все произошедшее?

     – Это не твоя забота, – нахмурился Евгений.

     – И что я вообще здесь забыл? – вздохнул зверь. – Ты можешь хоть иногда быть человеком? Сам же переживаешь, зачем тогда ведешь себя, как кусок…

     – Ну же, договаривай, – усмехнулся мужчина.

     – Ты все прекрасно понял, – Пес сжал пальцы в кулаки и встал. – Не знаю, сколько ты еще будешь жалеть себя, но на руку тебе это не играет. Я понимаю, что у тебя все плохо, что, может, уже умереть хочется, чтобы не болело, но ты не один такой. Подумай лучше о девочке, которую сейчас, может, убивают. Или нужно, чтобы это делали на твоих глазах, чтобы ты хоть что-то чувствовать начал?

     – На твоем месте, – Воронов затушил окурок в пепельнице и оставил кружку, – я бы замолчал. Хочешь ты меня таким образом замотивировать или задеть, не знаю, но результат тебе не понравится, можешь быть уверен. Тебя никто не держит, что-то не нравится – ты видел, где дверь.

     Бросив попытки нормально поговорить, Пес поднялся и подошел к подоконнику. Взгляд случайным образом зацепился за край стола, кусок которого был явно откусан. Томми же, не собиравшийся слушать сестру, поехал к месту, откуда забрали малышку. Ган все кряхтел, указывая, в какую сторону ехать, пока они наконец не нашли то, что искали. Подняв с земли намордник с красной веревочкой на одном из его прутков, парень посмотрел на дорогу.

     – Держись, Дурашка, – произнес он, уезжая прочь по темным переулкам.