Отложенная жизнь

Мечта у Тамары Семёновны была самая простая: трёхкомнатная квартира. Пока что с мужем и тремя детьми они жили в двухкомнатном кооперативе на пятидесяти двух квадратах. Стояли в очереди на улучшение жилищных условий. Каждый день приближал семьи к заветной мечте - очередь постепенно продвигалась вперёд.

Алёнка, старшая дочь Тамары Семёновна, любила наводить дома с мамой порядок и уют. Только вот досада - новые шторы, пледы и покрывала, купленные заранее для новой квартиры, мама доставать из шкафа никак не хотела.
- Вот получим квартиру,- мечтательно говорила она Алёнке, - тогда...
Об это недостижимое "тогда", как о кирпич, запиналось любое действие: тогда и повесим эти новые красивые шторы, тогда и достану из кладовки недавно купленный плед, тогда и люстру поменяем. И шторы в компании с пледом и новыми покрывалами, в которых было зарыто от моли земляничное мыло, отправлялись на длительное хранение в антресоль. Новая люстра же оставалась жить лишь в прекрасных мечтах.

Заветная квартира представлялась Алёнке сказочным дворцом с новыми паласами, красивым полупрозрачным тюлем и волшебно переливающейся люстрой, от которой узоры на потолке, точь-в-точь как дома у подружки Ксюши. "Скорей бы, скорей,"- думала Алёнка мечтательно. Очередь на квартиру потихоньку приближалась.

В одно пасмурное утро 19 августа Тамара Семёновна вошла в кухню, где у радиоприёмника с напряжённым лицом застыл побледневший муж. Был 1991 год. Это было сообщение ГКЧП о том, что СССР больше нет. "Всё, ничего не будет,"- как-то сразу даже не услышала, а почувствовала она.
"Кап-кап-кап," - накапывала она мужу валокордин. Старые занавески, торжествуя, чуть колыхались от летнего сквозняка. Новые шторы навсегда остались в антресоли.