Пол Ослингтон. Бог и рынок невидимая рука

БОГ И РЫНОК: НЕВИДИМАЯ РУКА
Пол Ослингтон

«Современные профессора экономики и этики работают в дисциплинах, которые были секуляризованы до такой степени, что религиозные элементы и последствия, которые когда-то были их неотъемлемой частью, были тщательно устранены… Они либо надевают ментальные шоры, которые скрываются от их взгляда эти заблуждения мысли Смита, или они рассматривают их просто как традиционные и модные во времена Смита украшения того, что по существу является натуралистическим и рациональным анализом… Я вынужден настаивать на том, что система мышления Адама Смита, включая его экономическую теорию, непонятна, если не принимать во внимание роль, которую он отводит в ней телеологическим элементам, «невидимой руке»
Якоб Винер Роль Провидения в социальном порядке (1972, стр. 81–82).

Введение

Образ невидимой руки находится в центре современных дебатов о возможностях рынков и является одной из причин, по словам Стивена Даруолла, «почему мы должны проявлять  к Смиту не только научный интерес» (1999, с. 140). Обсуждение многих других тем деловой этики основывается на представлениях о возможностях рынков. Для лауреата Нобелевской премии по экономике Джорджа Стиглера (1976, стр. 1201)
идея невидимой руки была «жемчужиной в короне» богатства народов, выражая «единственный чрезвычайно важный триумф Адама Смита : он поставил в центр экономической теории систематический анализ поведения людей, преследующих
свои интересы в условиях конкуренции». Для Дейдры Макклоски (2006, с. 456–458) эта рука примиряет личные корыстные действия с общим благом. Марк Блауг (2008) в недавнем обзоре пришел к выводу, что для экономистов невидимая рука выражает три взаимосвязанные  идеи: «частные действия людей могут иметь непредвиденные и непреднамеренные социальные последствия», что они «гармоничны во взаимном продвижении интересов все члены общества», и они создают «порядок». Даже критики основной экономической теории, такие как Дункан Фоули (2006), интерпретируют невидимую руку аналогичным образом, хотя и рассматривают ее как обобщение ошибок рыночной экономики; как ошибка Адама Смита, которая прокляла последующий экономический анализ.  Лауреат премии Джозеф Стиглиц (2002) предположил, что рука в понимании большинства экономистов невидима, потому что ее нет. Все эти современные авторы ссылаются на то, как Адам Смит использовал этот образ в «Теории нравственных чувств" и "Богатстве народов» (1), поэтому важно понять его значение в оригинальных произведениях. Это так, даже если экономисты совершенно законно желают выйти за рамки использования Смитом в современных дебатах о возможностях рынков.
Несмотря на то, что невидимая рука все чаще используется у экономистов, ее место и значение в творчестве Адама Смита остаются неясными (2). Особенно неясны религиозные ассоциации этого образа.. Ранние читатели, хотя и не придавали большого значения руке в системе Смита, как современные писатели, считали ее религиозные ассоциации очевидными. Для первых читателей Смита это была Божья рука.
Среди современных историков-интеллектуалов религиозные ассоциации остаются важными, хотя нет единого мнения об их истинной природе. Мнение Джейкоба Винера цитируется выше. Алек Макфи, один из редакторов издания OUP к 200-летию, посвященного трудам Смита, писал, что «невидимая рука  лишь одно из многих имен, данных Богу в книге "Моральные чувства" (Macfie 1970, с. 111). Глория Вивенца, один
из самых тщательных современных исследователей Смита, завершила свой обзор контекстуального и риторического анализа невидимой руки Смита, чтобы «почти неизбежно придать ей телеологический, если не теологический, смысл» (Vivenza 2005, p. 52). Точка зрения Патрисии Верхейн (1991, с. 102) состоит в том, что невидимая рука как рука Бога «вероятно, неправильное прочтение» из-за непосредственного контекста, хотя она признает , что такая точка зрения согласуется с другими "метафизическими предположениями» Смита. Установление ее значения в трудах Смита не является безнадежной задачей, как полагают некоторые комментаторы (например,
Сэмюэлс 2009). Что требуется, так это пристальное внимание к  текстам в их первоначальном контексте, включая религиозный контекст. Недавние работы в этом направлении включают Macfie (1970, 1971), Rothschild (1994), Winch (1996, 1997), Grampp (2000), Waterman (2004), Kennedy (2008), Brewer (2009) и Harrison (2011) . . Все они опираются на ценные работы о религиозном прошлом Смита, такие как Росс (1995), Вивенца (2001), Стюарт (2003), Лонг (2002, 2009) и Ослингтон (2011), основанные на огромной литературе о шотландском Просвещении, есть ее обзоры как Hont and Ignatieff (1983) и Sher (1985), а также историческая литература б отношениях между наукой и религией, такая как Brooke (1991).
Эта новая работа о религиозном происхождении Смита поднимает вопросы, поднятые в классической статье Джейкоба Винера (1927) , которые  в последующие
десятилетия в основном игнорировались . Пример - теории Исаака Ньютона о Божественном действии и провидении. Его вклад тройственный: во-первых, правильно понять историю, чтобы правильно оценить место и значение изображения невидимой руки в трудах Смита.
Это не работа по истории идей, но внимание к историческому контексту необходимо, чтобы определить вероятные богословские влияния на Смита (3). Прежде всего - Смит не изобретал невидимую руку (4). Что было новым и интересным - так это то, как он использовал это изображение, когда боролся с развивающейся рыночной экономикой Шотландии XVIII века. Во-вторых, важно прояснить природу образа невидимой руки в помощь тем, кто использует его в современных дискуссиях о возможностях рынков. Расплывчатые ссылки на невидимую руку отвлекают внимание от многих в остальном разумных дискуссий о возможностях рынков. В-третьих, надо пополнить наш запас идей, касающихся отношений между религией и свободным рынком, путем восстановления взглядов Смита, выраженных в образе невидимой руки. Он моделирует более скромный и исторически обоснованный подход к отношениям между религией и экономикой. Этой темой пренебрегают, хотя она имеет решающее значение для будущего свободного рынка в обществах, где религия является значительной политической и экономической силой (5).
   Во-первых, мы не можем в конечном итоге узнать о личной вере Смита, но даже если бы мы могли знать, информация о том, был или не был Смит ортодоксальным христианином, , не решила бы вопрос о богословских влияниях на его работу. Мысль многих общепризнанных атеистов испытала глубокое влияние христианского богословия, и  искренняя вера может оставить небольшой след в интеллектуальном
развитии человека (6). Биографические данные помогают определить вероятное
религиозное влияние на интеллектуальное развитие Смита. Было бы очень странно, если бы религиозный контекст не имел значения для формирования любого ученого в религиозно насыщенной среде Шотландии XVIII века. Адам Смит был воспитан своей набожной матерью-кальвинисткой после ранней смерти отца и, как и большинство его шотландских современников, регулярно посещал церковь на протяжении всей своей
жизни, связываясь с умеренной партией пресвитериан. Заняв кафедру в Университете Глазго в 1751 году, Смит подписал кальвинистское Вестминстерское
исповедание перед пресвитерией Глазго и дал клятву веры. Лекции Смита по моральной философии в начале 1750-х годов начинались с естественного богословия. Студент Джон
Миллар сообщил, что «Его курс лекций… состоял из четырех частей. Первый содержал естественное богословие; в которой он рассмотрел доказательства бытия и атрибутов
Бога, а также те принципы разума, на которых основана религия» (воспроизведено в «Отчете Дугалда Стюарта о жизни и трудах Адама Смита», первоначально опубликованном в 1790 г.,  1980 г.)  с. 274). Эти ранние лекции стали основой системы Смита, при этом вторая часть моральной философии стала "Теорией нравственных
чувств, опубликованной в 1759 году, а последняя часть  превратилась в «Богатство народов», опубликованное в 1776 году.
Смит был сдержан в отношении религиозных вопросов на публике, поскольку он
касался других вопросов, которые могли вызвать ненужные споры, и у нас нет доказательств из переписки или современных сообщений о неискренности его публичных исповеданий веры. Это правда, что он был хорошим другом Дэвида Юма, но мы не можем сразу сделать вывод, что религиозные взгляды друзей идентичны или даже схожи.
Какие же тогда были религиозные идеи, которые повлияли на его экономические теории? Некоторые комментаторы указывали на стоицизм как на источник религиозного языка в работах Смита, отмечая, что многие деятели шотландского Просвещения, включая молодого Смита, интересовались стоическими идеями. Например
, во введении Рафаэля и Макфи к стандартному изданию «Теории моральных чувств» говорится: «Философия стоиков оказала основное влияние на этическую мысль
Смита . Это также коренным образом влияет на его экономическую теорию»
(Smith 1975, с. 5) и «Этика и естественное богословие Адама Смита преимущественно стоические» (Smith 1975, с. 10). В качестве доказательства они указывают на важность самосохранения у Смита, важность самообладания как добродетели,
приверженность Смита гармоничному естественному порядку  (4) и другие ассоциации с фразой невидимой руки. Разумно предположить, что на Смита аналогичным образом повлияли общие ассоциации с провидением.
Еще одно интригующее предположение об источнике изображения невидимой руки  было сделано Глорией Вивенца (2008). Она отмечает, что Адам Смит в WN V.2.4.3 (стр. 859 стандартного издания) цитирует Диона Кассия о римском праве наследования и упоминает в примечании работу Бурмана де Вектигалибуса (1734). Изучая эту работу, Вивенца обнаружила обсуждение скрытой активности Юпитера, прерывающей нормальный ход событий, что связано с использованием Смитом изображение невидимой руки в его раннем эссе «История астрономии». Как указывает Вивенца, подобных дискуссий в классической литературе предостаточно, и мы не можем быть уверены, что эта работа действительно была источником для Смита (5). Некоторые исторические и философские аспекты отношений между экономикой и религией рассматриваются в Oslington (2003, 2008), а значение религии для дебатов о рынках в Friedman (2005) и McCloskey (2006). Бишоп и Дуглас (1995) отмечают повсеместное распространение преобладающей в настоящее время интерпретации невидимой руки в качестве морального аргумента в пользу свободного рынка и личных интересов, исследуя ее согласованность с такими вопросами деловой этики, как использование монопольной власти, сговор, лоббирование и т. д. (6)
Я не заинтересован в создании благочестивого Смита для утешения верующих или для продвижения определенных религиозных программ. Но приведенная выше цитата
из Джейкоба Винера (сам светский человек, получивший ортодоксальное еврейское
воспитание) и другие материалы в Библиотеке рукописей Мадда продолжают
подвергать сомнению создание экономистами сугубо светского Смита в соответствии с чувствами американцев середины ХХ века. Недавние взгляды на личную веру Смита варьируются от портрета Смита Лонгом (2009) как ортодоксального верующего христианина до Кеннеди (2008) в другой крайности, который предполагает, что Смит враждебно относился к религии, что ему удалось скрыть от современников. Джонс (2010) также считает стоицизм доминирующим влиянием. Хотя влияние стоиков на Смита нельзя отрицать, современные писатели, на мой взгляд, были слишком готовы полностью принять это отношение к религиозному языку Смита, отказавшись от христианского богословия как от влияния. Одна из причин, почему эта позиция неудовлетворительна, заключается в том, что христианство и стоицизм рассматриваются как взаимоисключающие, тогда как на самом деле они исторически переплетены, особенно для шотландцев эпохи Просвещения. Также трудно согласовать
исключительно стоического Смита с его словами: «План и система, которые природа набросала для нашего поведения, по-видимому, полностью отличаются от плана и системы стоической философии» (Smith 1975, TMS, p. 292), или с заметной неспособность принять стоическую покорность экономическим лишениям в Шотландии XVIII века.
 Более важное влияние, на мой взгляд, оказала кальвинистская богословская традиция, которая обеспечила интеллектуальную основу для пресвитерианской церкви, доминировавшей в шотландской жизни в XVIII веке. Мы уже отмечали, что Смит подписал кальвинистское Вестминстерское исповедание веры и был связан с умеренной партией шотландской пресвитерианской церкви, позиция которой хорошо
описана Дэвидом Фергюссоном (2007, с.5) «Доминирующая теология умеренных интеллектуалов в эпоху шотландского Просвещения такова, что подчеркивала роль Бога как Творца и Промыслителя мира. Признаки Божественного присутствия очевидны в мире природы; в этом отношении аргумент замысла считается обоснованным. Подчеркивается благотворная роль религии в гражданском обществе . Религия способствует  общественному порядку и гармонии. Очищенная от иррационального фанатизма и нетерпимости, вера выполняет связующую функцию через моральное направление
и фокус, который она предлагает человеческой жизни. Как доброжелательный и мудрый,
Бог устроил мир таким образом, чтобы Его нравственные и научные законы способствовали человеческому благополучию. Более того, перспектива
эсхатологического состояния, в котором добродетель и блаженство совпадают обеспечивает дополнительную моральную мотивацию». Смит идеально соответствует
этой умеренной кальвинистской картине. Связи между кальвинистским учением о провидении и экономикой Смита отмечались многими учеными (7).
Но в этой статье я вместо этого сосредоточусь на другом основном богословском влиянии на Смита - британской традиции естественного богословия (подробно обсуждаемой Brooke 1991), которая была интеллектуальной основой для развития
британской науки с XVII до начала XIX века. Эта традиция включает в себя Фрэнсиса Бэкона, Роберта Бойля, Исаака Ньютона, Джона Рэя и Уильяма Пэли, а Уильям Уэвелл, возможно, стал конечным пунктом этой традиции. Естественное богословие контрастирует с богословием откровения и часто понимается как философский проект
доказательства существования Бога без ссылки на библейское откровение. Однако проект этих первых британских ученых заключался не в доказательстве существования Бога, а в углублении понимания Его природы и деятельности  посредством изучения творения. Их проект опирался на богооткровенные учения о творении и провидении. Естественная теология функционировала в Британии для узаконивания научной деятельности, чтобы
обеспечивать общий язык и несектантскую религиозную основу для научной работы, а иногда и предлагать и выбирать теории.
Адам Смит придерживался этой традиции, а также своего родного шотландского кальвинизма (8) Мы знаем, что Смит и другие шотландцы эпохи Просвещения восхищались Исааком Ньютоном, сам Смит хорошо знал работы Ньютона, и он использовал  его научные методы в своей «Истории астрономии» как
образец. Эта работа завершается описанием вклада Ньютона и суждением о том, что «выдающийся гений и проницательность сэра Исаака Ньютона, таким образом, сделали самых счастливый и, мы можем теперь сказать, величайший и самый замечательный вклад, что когда-либо был сделан в философии» (Smith 1980, p. 98). Кроме того, первые читатели «Богатства наций», такие как губернатор Массачусетса Паунолл, прокомментировали его ньютонианство (10). Роль личного интереса в системе Смита сравнивали с ролью гравитации в системе Ньютона.
Ключевым доводом в пользу того, чтобы считать Смита натурбогословом, является то, что его работы полны характерного языка и мыслеформ британской научной естественной теологии. Пара отрывков из множества, которые можно было бы
привести: «Все обитатели вселенной, как самые низкие, так и самые великие, находятся под непосредственной заботой и покровительством этого великого, благожелательного и всемудрого Существа, которое направляет все движения природы; Того, Кто по Своему собственному неизменному совершенству полон решимости поддерживать в нем во все времена величайшее количество счастья» (Smith 1975, TMS, с.235). «Во всех уголках вселенной мы наблюдаем средства, приспособленные с величайшим искусством к тем целям, для достижения которых они предназначены, и восхищаемся тем, как
все устроено для достижения двух великих целей природы — поддержки индивидуума и
продолжения рода... [и изучение этого заставляет нас восхищаться] мудростью творения, которая на самом деле является мудростью Бога» (Smith 1975, TMS, с. 87).

Ньютон о провидении и Божественном действии

В рамках британской традиции естественной теологии теории Исаака Ньютона о божественном действии и провидении составляют особый фон для предлагаемой мной интерпретации невидимой руки Смита (11). Ньютон утверждает сильную версию учения о  провидении. В его вселенной все, что происходит, в некотором смысле является действием Бога. Чтобы научная работа была плодотворной , деятельность Бога должна быть достаточно регулярной или подобной закону, и Ньютон считал, что его успех в объяснении Вселенной с точки зрения регулярных законов делает Божественное участие более чем правдоподобным. Такая вселенная продемонстрировала мудрость и силу Бога.
Ньютон следовал теологической традиции, проводя различие
между общим провидением - заботой Бога, выраженной в правильности вселенной,  и особым провидением - уникальными действиями Бога. Он хорошо резюмирует это
в переписке: «[Бог] постоянно взаимодействует со всеми вещами в соответствии с точными законами, являясь основанием и причиной всей природы, за исключением случаев, когда хорошо действовать иначе» (MS245, лист 14а, Библиотека Лондонское Королевское общество, цитируется по Force, 1990, стр. 87). Нет никакого смысла, в котором любые уникальные действия Бога подрывают Его общее действие. Общее и особое провидение являются частью Божественного домостроительства природы. Для Ньютона дело не только в том, что специальное провиденциальное действие
допустимо, но и в том, что Бог пожелал создать вселенную, где такое действие требуется (Брук, 1991, с. 147). В «Началах» Ньютон пишет об орбитах планет, нуждающихся в периодической корректировке и хвостах комет, восстанавливающих материю, потерянную Солнцем и планетами (обсуждается Brooke 1991, с.148, а также
комментируется Смитом в History of Astronomy). Ньютону также нравилась аналогия с тем, что Бог мог двигать вселенную так же, как мы двигаем наши тела, хотя он отвергал
пантеизм, который делал Бога душой вселенной (Брук , 1988, с. 169). В 31-м вопросе «Оптики» Ньютон описывает Бога как «могущественного вечно живого Деятеля, Который, находясь во всех местах, более способен по своей воле перемещать тела в пределах своего безграничного и однородного сенсориума и тем самым
преобразовывать части вселенной». , чем мы своей волей двигаем части собственного тела» (Janiak 2004, p. 138).Другим примером этого образа тела является письмо
Бентли 1692 года, в котором Ньютон описывает «Божественную руку», размещающую
планеты (Janiak 2004, стр. 100). Таким образом, Божия рука, действующая нерегулярно для поддержания порядка, кажется совершенно законной в рамках ньютоновского взгляда на Божественное действие, и образ руки имеет прецеденты в обсуждении Ньютоном планетарной системы.

Действия невидимой руки

Теперь обратимся к текстам. Толкование, которое я предлагаю о невидимой руке Смита, состоит в том, что оно выражает учение о провидении. Другие указывали на связь
между доктриной провидения и идеями Смита о корыстном поведении, опосредованном рыночными учреждениями работающими на общее благо (в частности, Винер 1927, и совсем недавно Уотерман, 2004.). Важный  нюанс, который я добавляю, чтобы понять невидимую руку - это различие между общим и особым провидением. Метафора невидимой руки - это признание Смитом возможности особого провиденциального Божественного действия в экономической системе, гарантирующего ее стабильность. В смитовском понимании Божественного домостроительства особая провиденциальная
невидимая рука уравновешивает общую провиденциальную деятельность Бога на рынках.

История астрономии

Первое из трех упоминаний невидимой руки в работах Адама Смита - это его раннее эссе «История астрономии». раздел III «О происхождении философии» (Smith 1980, стр. 48–50 в стандартном издании Essays on Philosophical Subjects). Этот отрывок является частью аргумента о том, как философия (которая для Смита и других авторов XVIII века включает в себя то, что мы сейчас назвали бы наукой) возникает из
удивления и любопытства по поводу чудес природы. Смит начинает раздел с описания того, как дикари рассматривают события в природе, привлекающие их внимание, как продукты «невидимой и проектирующей силы», «чья деятельность не является совершенно регулярной» (Smith 1980, p. 49). Именно нерегулярные события, подчеркивает Смит, привлекли внимание дикарей и древних многобожников, и были
приписаны богам. Вот слова Смита: «Ибо можно заметить, что во всех политеистических религиях, среди дикарей, а также в ранние века языческой древности, только
нерегулярные явления природы приписываются действию и силе богов» (Смит 1980, с. 49). Затем он вводит невидимую руку, чтобы объяснить, что боги не воспринимаются дикарями или древними многобожниками в обычных явлениях природы. Его слова таковы: «Огонь обжигает, а вода освежает; тяжелые тела опускаются, а более легкие
вещества летят вверх по необходимости их собственной природы; и никогда не предполагалось, что невидимая рука Юпитера будет задействована в этих делах. Но гром и молния, бури как более нерегулярные события, приписывались его благосклонности или его гневу» (Smith 1980, с.. 49–50). Бога не занимались поддержанием обычного хода вещей, который шел сам по себе, а останавливали, мешали ему и нарушали его. Таким образом, в первые века мира самое низкое и малодушное суеверие заменяло философию» (Smith 1980, p. 50). Но мысль развивается, и регулярные события также начинают приписываться этой божественной силе.
Текст таков: «Но когда закон установил порядок и безопасность и существование перестало быть ненадежным, любопытство людей увеличилось, а их страхи уменьшились. Досуг, которым они тогда наслаждаются, делает
их более внимательными к проявлениям природы, более наблюдательными к ее мельчайшим нарушениям и более желательным познать цепь, которая связывает их все вместе. . Поэтому удивление, а не какое-либо ожидание выгоды от  открытий, является первым принципом, который побуждает человечество к изучению философии, той науки,
которая претендует на то, чтобы открыть скрытые связи, объединяющие различные проявления природы» (с. 50–51). В этом отрывке Смит предполагает, что после возникновения философии богам приписываются как нерегулярные, так и регулярные события (не вместо регулярных событий). На это указывает структура отрывка, заявление Смита о том, что для древних «только» нерегулярные события (с.. 49) приписываются богам, и его мягкое пренебрежение неспособностью древних воспринимать божественную активность в регулярных событиях. На мой взгляд, Смит в своих ранних работах играет с образом невидимой руки и с вопросом о регулярном и нерегулярном божественном действии, который он будет развивать дальше в своих зрелых работах.

Теория нравственных чувств

Второй отрывок о невидимой руке находится в "Теории моральных чувств", часть IV, раздел I (Смит, 1975, с. 185). Это обсуждение того, как богатый человек, наделенный ненасытными желаниями, имеет желудок с ограниченными возможностями, так что в
конце концов богатый человек потребляет столько же, сколько бедный. Смит замечает, что, таким образом, богатые, «несмотря на свой природный эгоизм и жадность», «ведомы
невидимой рукой, способной произвести почти такое же разделение предметов первой необходимости, которое было бы произведено, если бы земля была разделена на равные части между ее жителями и, таким образом, не намереваясь, не зная об этом,
продвигают интересы общества ».
В другом месте в «Теории нравственных чувств» личный интерес, в том числе интерес богатых, играет провиденциальную роль в рыночной экономике. Этот отрывок не выражает такую идею; вместо этого Божественная рука работает против жадности богатых, выравнивая потребление и поддерживая стабильность рыночной системы. Смит понимает, что стабильность зависит от соблюдения правил справедливости и не слишком неравномерного распределения потребления. Вот почему Божья рука, сдерживающая потребление богатых, служит поддержанию стабильности рыночной системы. Рука Божья появляется, я полагаю, потому что Смит, наблюдая зарождение современной рыночной экономики в Шотландии XVIII в., увидел важность вопроса о
долгосрочной стабильности такой системы. Возможно, подобно планетарной системе Ньютона, рыночная экономика не может создать  в себе условия для собственной устойчивости. Рука означает нечто вне системы, например, Бога, способного обеспечить ее устойчивость.
Подводя итог, я опираюсь на биографические и контекстуальные данные о религиозном происхождении Смита, а также на предыдущие интерпретации руки в Теории нравственных чувств" как Божественной . Пассаж Maкфи (1971), который находит отсылку к невидимой руке в «Истории астрономии», вызывает недоумение, особенно то, как нерегулярные события приписываются богам, что, по-видимому, противоречит другим отрывкам о невидимой руке, которые, по его мнению, касаются
провиденциальной активности в регулярных событиях. В конце Макфи предлагает, чтобы эта ранняя и несколько двусмысленная ссылка не затмевала более
поздние «классические» выражения идеи невидимой руки (13) Во введении были упомянуты некоторые толкователи, считающие эту руку Божественной, в частности Винер (1927).
Литература, посвященная упоминанию невидимой руки в "Теории нравственных
чувств", невелика, и два существенных подхода - это Макфи (1970) и Брюэр (2009). Макфи привлек внимание к натурбогословскому  фону отрывка, затем сосредоточился на естественном богословии стоиков, хотя в конечном итоге он был озадачен несоответствиями с другими отрывками о невидимой руке и призвал
к дальнейшему исследованию богословского фона. Вклад Брюэра состоял в том, чтобы исследовать этот отрывок на фоне дебатов XVIII века о роскоши, и утверждал,
что отрывок подчеркивает, что, хотя доход и потребление могут
быть неравными, потребление предметов первой необходимости, таких как пища, уравнивается рукой особого провидения, уравновешивая общую провиденциальную силу собственного интереса на рынке.

Богатство народов

Третий и наиболее цитируемый отрывок о невидимой руке взят из
«Богатства народов», IV.II (Smith 1976, p. 456). Это часть главы, посвященной ограничениям внешней торговли, где Смит обсуждает торговцев, стремящихся получить наибольшую отдачу от своего капитала, на общем фоне корыстного
поведения в условиях рыночной экономики. В этом отрывке шотландский купец сопоставляет большую  безопасность инвестиций в отечественную промышленность с возможностью  получения больших прибылей за границей и невидимой
рукой побуждается инвестировать внутри страны. Текст гласит: «Предпочитая
поддержку отечественной промышленности иностранной, он намеревается
только защитить собственную безопасность; и, направляя эту промышленность
таким образом, чтобы ее продукция представляла наибольшую ценность, он
преследует только свою собственную выгоду, и в этом, как и во многих
других случаях, невидимая рука ведет его к достижению цели,
которая не была частью его намерения» (Smith 1976, WN, p. 456). Смит отмечает, что «преследуя свои собственные интересы, он часто более эффективно продвигает интересы общества, чем тогда, когда он действительно намеревается продвигать их». Я никогда не видел, чтобы те, кто стремился торговать лишь на благо общества, сделали много хорошего» (Smith 1976, WN, p. 456) - прежде чем вернуться к теме отечественной и иностранной промышленности.
Обычный взгляд на этот отрывок состоит в том, что он выражает теорию Смита о том, что рынок превращает личные интересы в непреднамеренные выгоды для всех (возможно, даже в максимизацию  национального дохода), была оспорена рядом современных авторов. Бишоп (1995) сосредотачивается на несоответствии между
резкой критикой Смитом торговцев и производителей и доминирующей интерпретацией того, что невидимая рука подтверждает стремление к личным интересам. Он цитирует некоторые разоблачения Смита, в том числе следующее: «Однако
интересы торговцев в какой-либо конкретной отрасли торговли или промышленности всегда в некоторых отношениях отличны от других и даже противоположны интересам публики… Предложение любого нового закона или постановления о торговле, которое
вытекает из этого порядка, всегда следует выслушивать с большой осторожностью и никогда не следует принимать до тех пор, пока они не будут долго и тщательно изучены не только с самым скрупулезным, но и с самым подозрительным вниманием. Оно исходит от группы людей, чьи интересы никогда не совпадают с интересами публики, которые обычно заинтересованы в том, чтобы обманывать и даже угнетать публику, и которые, соответственно, во многих случаях обманывали и угнетали ее  (Smith 1976, WN, стр. 267).
Затем Бишоп разрешает противоречие, ограничивая применимость «невидимой руки» вложением капитала: «торговцы и промышленники приносят пользу обществу, когда они
инвестировать свой капитал для получения максимальной прибыли; они наносят вред обществу , когда объединяются, образуя монополии, или когда они обманом заставляют законодателей предоставлять им монополии».
Этот аргумент заслуживает внимания, но, на мой взгляд, требуется более фундаментальная переоценка господствующей интерпретации. Уильям Грэмпп (2000) в крупной статье о невидимой руке в «Богатстве наций» выдвигает различные возражения:
1) В отрывке ничего не говорится о ценовом механизме, конкуренции или любых других вещах , которые предположительно означает рука.
2) В более ранних разделах «Богатства наций», посвященных рынкам, рука не упоминается. Конкуренция и ценовой механизм. Если рука является частью рассуждений Смита о рынках, почему он использует ее только один раз, почему он ждет несколько сотен страниц и прячет ее в отрывке о внешней торговле?
(3) Этой фразе «в этом, как и во многих других случаях» придается слишком большое значение при превращении "руки" в общий закон. Смит просто предполагает, что есть и другие случаи, а не то, что на действие руки можно положиться в каждом случае.
(4) Слишком большое значение придавалось также определению «как если бы»
невидимой руки, которой нет в отрывке (14). Смит предполагает, что действие на самом деле совершается какой-то рукой, а не диффузным процессом.
На основе этих возражений против господствующей точки зрения Грэмпп (2000) ищет другую интерпретацию, более соответствующую реальному контексту и формулировке отрывка. Для него невидимая рука в богатстве наций - это «просто
побуждение купца держать свой капитал дома, тем самым увеличивая внутренний капитал и укрепляя военную мощь» (с. 441). Целью, которая не входит в намерения купца, является поддержание шотландского основного капитала.
Я согласен с возражениями Грэмпа против господствующей точки зрения
и с его прочтением отрывка о том, что невидимая рука сдерживает отток капитала из Шотландии. Тем не мение, его внимательное прочтение текста игнорирует религиозную подоплеку невидимой руки, о которой Смит и его читатели могли подумать.
Оба этих автора открывают путь для новой интерпретации, которую я предлагаю, невидимой руки как особой провиденциальной руки Бога. Возможно, богатые в конце концов не более счастливы, чем бедные. Интерпретация Брюера совместима с моей.
Рассмотрение богословского фона позволяет нам увидеть, как поддерживающая равенство невидимая рука вписывается в более широкую концепцию Смита о Божественной деятельности. Смит видит, что Бог провиденциально наблюдает за шотландским обществом, и если слишком много шотландского капитала уйдет за границу в поисках более высокой прибыли, то шотландское экономическое развитие
будет поставлено под угрозу. Провиденциальная рука, действующая через механизмы страха торговцев перед риском зарубежных инвестиций, которые могут быть или не быть
иллюзорными, работает на то, чтобы удерживать шотландский капитал дома.
Правдоподобна ли эта интерпретация? Насколько правдоподобно интерпретировать невидимую руку как особую провиденциальную руку Бога, которая работает, чтобы поддерживать стабильность системы; это рука, действующая, чтобы уравновесить
общую провиденциальную руку Бога, действующую через рыночный механизм.
Эта интерпретация имеет ряд привлекательных черт. Во-первых, она придает должное значение провиденциальным аспектам работы  Смита, выявленным многими учеными, добавляя нюанс в различие между особым и общим провидением. Такое различие хорошо обосновано в философском и теологическом контексте Смита . Во-вторых, она предлагает правдоподобное объяснение того, откуда язык руки Смита происходит из провиденциальных ассоциаций невидимого языка руки в смитовской Шотландии и, возможно, конкретно из рассуждений Ньютона о Боге, движущем части Вселенной как части тела. Это правдоподобно из-за прочной связи между Смитом и Ньютоном, а также из-за того, что Смит впервые использовал изображение руки в работе, в которой обсуждается научный подход Ньютона Конечно, всегда трудно определить источники с уверенностью, и я не хотел бы быть в
этом догматиком. В-третьих, интерпретация подходит для каждого из трех отрывков о невидимой руке. Некоторые другие предложения, такие как у Грэмпа, подходят только к одному из отрывков и создают серьезные проблемы с интерпретацией других. Этих
интерпретационных проблем можно избежать только с помощью неправдоподобного
предположения, что три ссылки Смита на невидимую руку не связаны между собой.
В-четвертых, он дает правдоподобный отчет о развитии идеи Смита с течением времени. В каждом из трех отрывков Божественная рука действует против общих провиденциальных рыночных сил, чтобы поддерживать стабильность системы. По мере того как мы продвигаемся по трем отрывкам, описание действия руки становится более ясным, хотя следует признать, что даже в обсуждении торговцев, балансирующих между безопасностью и прибылью, в «Богатстве народов» нет ничего более подробного, чем ньютоновское описание механизма торговли. Кометы Ньютона перемещают материю по Вселенной. В-пятых, эта интерпретация объясняет недостаточное внимание невидимой руки в трудах Смита. Если рука представляет собой нерегулярное специальное провиденциальное действие, то мы не ожидали бы, что она будет появляться повсюду в работах Смита . В-шестых, речь идет об ироническом, почти шутливом тоне, который многие видят в отрывках. Этот тон выражает двойственное отношение Смита к особому провидению; Божественное вмешательство для поддержания стабильности системы является для Смита мечтой, выраженной надеждой, а не уверенностью. Такой тон уместен, так как специальное провиденциальное действие по определению редко и непредсказуемо.

Выводы

Во введении я предположил, что статья может быть дополнена. Во-первых, в отношении разрешения смысла невидимой руки: как и в работе Смита, интерпретация, предлагаемая здесь, включает в себя аргумент в пользу кальвинистского и
натурбогословского фона работы Смита, чтения отрывков на этом фоне и причин,
приведенные в предыдущем разделе, в пользу ее превосходства над предыдущими интерпретациями. Значение понятия «невидимая рука» представляет собой интеллектуальную загадку, которую стоит решить, и я надеюсь, что предложенная здесь интерпретация будет серьезно рассмотрена, даже если окажется, что она нуждается в модификации. Я надеюсь, что это будет стимулировать более глубокое изучение богословской подоплеки работы Смита, включая теодицею мыслителя, роль человеческого невежества и глупости, а также роль будущей жизни в его системе.
Во-вторых, в отличие от некоторых других интеллектуальных головоломок,
смысл невидимой руки имеет большое значение для аргументов о свободном рынке и этичном поведении в бизнесе. Это, должно быть, одна из наиболее часто используемых, но наименее понятных фраз в современном этическом дискурсе. Часто ссылка
на невидимую руку является ленивой заменой аргумента в пользу  рынка и эгоизма, который скорее подрывает, чем помогает аргументу. Предлагаемая здесь интерпретация отделяет невидимую руку от общего случая для рынков - невидимая рука Смита выражает нечто иное, но в конечном счете согласующееся с его общим случаем для ынков. Обсуждение государственной политики и деловой этики будет значительно улучшилось благодаря тщательному изложению теоретических и
эмпирических аргументов в пользу рынков в конкретных обстоятельствах без затуманивания обсуждения ссылками на невидимую руку.
В-третьих, статья способствует более разумному обсуждению отношений между экономистами, специалистами по этике и религиоведами. Экономисты и богословы общеизвестно плохо ладят друг с другом; взаимное непонимание и ожесточенность, к сожалению, были нормой. Основание обсуждения на истории, как это сделано в этой статье, обеспечивает нейтральную территорию для встреч экономистов, философов и теологов, а также некоторые общие точки отсчета.
Наконец, все, кто участвовал в обсуждении, могли извлечь урок из сдержанности Смита в высказываниях по этим вопросам, поскольку как действие экономики, так и действие Божественного провидения сложны. Ссылка Смита на невидимую руку
уважает как доктрину провидения, включая возможность особого провиденциального действия, так и научную задачу объяснения регулярной работы экономической системы.

1 Ссылки на работы Смита будут относиться к двухсотлетнему изданию, изданному Oxford University Press в 1970-х годах (теперь Liberty Fund), которое будет сокращено как TMS и WN.
2 Были проведены различные анализы цитирования работы Смита с использованием электронных средств поиска Google Scholar и JSTOR. Нынешний всплеск интереса к Смиту начался в 1970-х, а упоминания о невидимой руке - в начале 1980-х. Это последовало за
пренебрежением к его работе на протяжении большей части ХХ века после его первоначального
восхождения к славе в начале XIX века.
3 Джейкоб Винер после написания своей классической статьи для празднования 150-летия «Богатства народов » в Чикаго почти ничего не опубликовал по этой теме. Две опубликованные посмертно работы  (Винер, 1972, 1978) дают некоторое представление о том, что Винер много читал в последующие десятилетия, когда он занимался вопросом религиозной подоплеки политической экономии XVIII  века. Библиотека рукописей Мадда в Принстоне содержит много свидетельств его преследования. Двумя учеными, поднявшимися над вопросами Винера, были Биттерман (1940), чья работа подтвердила выводы Винера, и Коуз (1976), который не согласился с ними. Коуза: «Мне кажется, что Винер сильно преувеличивает степень, в которой Адам Смит былпривержен вере в личного Бога» (1976, с. 554), если она верна, касается личной веры Смита, а не влияния теологии на формирование идей Смита, что было более важным вопросом, который интересовал Винера. Как заявил Винер в корреспонденции от 3 ноября 1965 г., отвечая на вопросы Алека Макфи о личной вере Смита: «Меня в действительности не интересуют взгляды Смита на религию , кроме как как элементы интеллектуальной истории, которые следует анализировать, хотя бы на предмет их  логического характера и значимости в отношении к его мыслям по другим вопросам».
4 Комментаторы размышляли о том, где Смит мог подцепить невидимый язык рук и от простого ассоциации с божественными руками в Библии к предположению Эммы Ротшильд
(1994) о том, что это могла быть кровавая и невидимая рука шекспировского Макбета.
Недавнее тщательное исследование предыдущего использования историком науки Питером Харрисоном (2011) показывает, что скрытые и невидимые руки часто обсуждались в проповедях, религиозных трудах и библейских комментариях в XVII веке. Обычно выражается идея, что Бог достигает своих целей в истории вопреки намерениям людей. Это выражение христианского
учения о Божественной провиденциальной заботе о человечестве. Смит, кажется,
переносит идею из истории в экономику. Интригующим открытием Харрисона является то, что в
издании «Институтов» Кальвина в Глазго 1762 года латынь Кальвина в книге переведена так
: «Но те вещи, которые кажутся нам случайными, вера признает, что они произошли благодаря тайному импульсу Бога». Я  допускаю, что не всегда появляется подобная причина, но, несомненно, мы должны верить, что все изменения вещей, наблюдаемые в мире,
вызваны направлением и влиянием невидимой руки Бога». Харрисон предполагает, что перевод Томаса Нортона 1561 года « тайное движение руки Божьей» более верен оригинальной латыни и
что редактор 1762 года, похоже, находился под влиянием позднего провиденциального богословия.
7 Харрисон (2011) предполагает, что экономическая теория Смита представляет собой
распространение доктрины провидения с истории на экономику, а Харрисон (2007) утверждает, что доктрина грехопадения сформировала его систему.
8 Связи с кальвинизмом и естественной теологией обсуждаются далее в Oslington (2011). Умеренный кальвинизм и британская традиция научного естественного богословия не противоречили друг другу. Начальные абзацы Вестминстерского исповедания веры,
официальное заявление пресвитерианской веры Смита в Шотландии, которое
Смит подписал, поясняет, что Бог-Творец известен нам в свете природы, хотя и несовершенно.
9 Эссе «История астрономии», вероятно, было начато Смитом в 1740-х годах, отшлифовано в Эдинбурге и окончательно оформлено в конце 1750-х годов. Он был опубликован в 1790 году после смерти Смита и был одним из немногих предметов, которые он просил пощадить, когда его неопубликованные статьи были сожжены его литературными душеприказчиками. Росс (1995, р. 99) обсуждает датировку.
10 Монтес (2003, 2008) обсуждает влияние Ньютона на методологию Смита.
11 Провидение является одним из основных учений христианства, с долгой
историей. Его отличает от учения о творении, о законченной работе Бога, тем, что Божья провиденциальная забота о мире продолжается. Оно также отличается от творения тем, что сотворенный порядок хорош, а нынешний порядок, находящийся под опекой Бога, — нет. Провидение также отличается от учения об искуплении, восстановительной деятельности Бога через  Христа, поскольку у провидения более скромная поддерживающая роль. Хелм
(2003) более полно обсуждает доктрину провидения в духе кальвинизма.
14 Невероятно, как часто этот отрывок цитируется со словом «как будто» невидимой рукой. Stiglitz (2002) - один из многих примеров.

Bishop, J. D. (1995). Adam Smith’s invisible hand argument. Journal of Business Ethics, 14(3), 165–180.
Bitterman, H. J. (1940). Adam Smith’s empiricism and the law of nature. Journal of Political Economy, 48, 487–520.
Blaug, M. (2008). Invisible hand. In S. Durlaf & L. Blume (Eds.),New Palgrave dictionary of economics (2nd ed.). London:
Palgrave Macmillan.
Brewer, A. (2009). On the other (invisible) hand. History of Political Economy, 41(3), 519–543.
Brooke, J. H. (1988). The God of Isaac Newton. In J. Fauvel (Ed.), Let Newton Be! Oxford: Oxford University Press.
Brooke, J. H. (1991). Science and religion: Some historical perspectives. Cambridge: Cambridge University Press.
Coase, R. (1976). Adam Smith’s view of man. Journal of Law and Economics, 19(3), 529–546.
Coase, R. (1977). The wealth of nations. Economic Inquiry, 15(3), 309–325.
Darwall, S. (1999). Sympathetic liberalism: Recent work on Adam Smith. Philosophy & Public Affairs, 28(2), 139–162.
Donald, Winch. (1997). Adam Smith’s problem and ours. Scottish Journal of Political Economy, 44(4), 384–402.
Fergusson, D. (2007). Scottish philosophical theology 1700–2000. Exeter, UK: Imprint Academic.
Foley, D. (2006). Adam’s fallacy: A guide to economic theology. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Force, J. E. (1990). Newton’s God of Dominion: The unity of Newton’s theological, scientific and political thought. In J.
E. Force & R. H. Popkin (Eds.), Essays on the context, nature, and influence of Isaac Newton’s theology. Boston: Kluwer.
Friedman, B. M. (2005). The moral consequences of economic growth. New York: Knopf.
Grampp, W. (2000). What did Smith mean by the invisible hand? Journal of Political Economy, 108(3), 441–465.
Harrison, P. (2007). The fall of man and the foundations of science. Cambridge: Cambridge University Press.
Harrison, P. (2011). Adam Smith and the history of the invisible hand. Journal of the History of Ideas, 72(1), 29–49.
Helm, P. (2003). The providence of God. Leicester: IVP.
Hont, I., & Ignatieff, M. (Eds.). (1983). Wealth and virtue: The shaping of political economy in the Scottish enlightenment.Cambridge: Cambridge University Press.
Jones, H. B. (2010). Marcus Aurelius, the stoic ethic, and Adam Smith. Journal of Business Ethics, 95(1), 89–96.
Kennedy, G. (2008). Adam Smith: A moral philosopher and his political economy. London: Palgrave Macmillan.
Kennedy, G. (2010). Paul Samuelson and the invention of the modern economics of the invisible hand. Journal of the History of Ideas.28(3), 105–120.
Long, B. (2002). Adam Smith and Adam’s sin, PhD Thesis, Faculty of Theology, University of  Cambridge.
Long, B. (2009). Adam Smith’s theism. In J. Young (Ed.), Elgar companion to Adam Smith. Cheltenham: Elgar.
Macfie, A. (1970). The invisible hand in the theory of moral sentiments. In The individual and society. London: George Allen and Unwin.
Macfie, A. (1971). The invisible hand of Jupiter. Journal of the History of Ideas, 32, 595–599.
McCloskey, D. (2006). Bourgeois virtues: Ethics for an age of commerce. Chicago: University of Chicago Press.
Montes, L. (2003). Smith and Newton: Some methodological issues concerning general economic equilibrium. Cambridge Journal of
Economics, 27(5), 723–747.
Montes, L. (2008). Newton’s real influence on Adam Smith and its context. Cambridge Journal of Economics, 32(4),555–576.
Newton, I. (2004). Newton: Philosophical writings (A. Janiak, Ed.). Cambridge: Cambridge University Press.
Oslington, P., Ed. (2003). Economics and Religion. International library of critical writings in economics (2 volumes). Cheltenham:
Edward Elgar.
Oslington, P. (2008). Christianity’s post-enlightenment contribution to economic thought. In I. Harper & S. Gregg (Eds.), Christian
morality and market economics—theological and philosophical perspectives. Cheltenham: Edward Elgar.
Oslington, P. (Ed.). (2011). Adam Smith as theologian. New York: Routledge.
Ross, I. S. (1995). The life of Adam Smith. Oxford: Oxford University Press.
Rothschild, E. (1994). Adam Smith and the invisible hand. American Economic Review, 84(2 May), 319–322.
Samuels, W. (2009). The invisible hand. In J. Young (Ed.), Elgar companion to Adam Smith. Cheltenham: Elgar.
Sher, R. B. (1985). Church and university in the Scottish enlightenment: The moderate literati of Edinburgh. Princeton: Princeton University Press.
Smith, A. (1975). The theory of moral sentiments. (D. D. Raphael & A. L. Macfie, Eds.). Oxford: Oxford University Press (abbreviated TMS).
Smith, A. (1976). An inquiry into the nature and causes of the wealth of nations (R. H. Campbell, A. S. Skinner, & W. B. Todd, Eds.).
Oxford: Oxford University Press (abbreviated WN).
Smith, A. (1980). Essays on philosophical subjects (W. P. D. Wrightman, Ed.). Oxford: Oxford University Press.
Stewart, M. A. (2003). Religion and rational theology. In A. Broadie (Ed.), Cambridge companion to the Scottish enlightenment. Cambridge: Cambridge University Press.
Stigler, G. (1976). The successes and failures of professor Smith.Journal of Political Economy, 84(6), 1199–1213.
Stiglitz, J. E. (2002). There is no invisible hand. The Guardian Friday 20 December.
Viner, J. (1927). Adam Smith and Laissez Faire. Journal of Political Economy, 35, 198–232.
Viner, J. (1972). The role of providence in the social order.Philadelphia: American Philosophical Society.
Viner, J. (1978). Religious thought and economic society (J. Melitz & D. Winch, Eds.). Durham NC: Duke University Press.
Vivenza, G. (2001). Adam Smith and the classics: The classical heritage in Adam Smith’s thought. Oxford: Oxford University Press.
Vivenza, G. (2005). The agent, the actor, and the spectator. History of Economic Ideas, 13, 37–56.
Vivenza, G. (2008). A note on Adam Smith’s first invisible hand. Adam Smith Review, 4, 26–29.
Waterman, A. M. C. (2004). Political economy and Christian theology since the enlightenment: Essays in intellectual history. London: Palgrave Macmillan.
Werhane, P. H. (1991). Adam Smith and his legacy for modern capitalism. New York: Oxford University Press.
Werhane, P. H. (2000). Business ethics and the origins of contemporary capitalism: Economics and ethics in the work of Adam
Smith and Herbert Spencer. Journal of Business Ethics, 24(3),185–198

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn